Месть Блэка: Хогвартс

— Я не прошу доверять мне, — скривился зельевар. — Я говорю не доверять Дамблдору.

— Разница конечно существенна… — протянул я. — Тогда закономерный вопрос, почему именно я не должен ему доверять? Не то, чтобы я в принципе и так доверял вам обоим, но мне интересно, почему ты решил прийти ко мне с этим. После всего, что между нами было… в смысле, после того как ты меня пытать собрался.

— В этих стенах трудно оставить что-то в тайне, — ответил зельевар, проигнорировав первую часть вопроса и поворачиваясь к запертой двери. — Пожалуй, я пойду.

— Да пожалуйста, — фыркнул я, снимая защитные заклинания. — Будет что-то существеннее чем туманные намеки — обращайся. Если нет — сходи поговори с кентаврами, они такое любят. Ненавижу загадки.

— Гриффиндор… — уловил я что-то похожее на шутку в его словах, когда Снейп уже выходил. На секунду тот повернулся и кивнул мне со словами: — Никогда бы не сказал того раньше, но ты в чем-то прав, Блэк. Доброй ночи.

И пафосно взмахнув мантией, вышел из кабинета, оставив меня наедине

— Вежливый Снейп, и куда катится этот мир… — прокомментировал я увиденное, деактивировав несколько защитных артефактов изготовленных специально от зелий. — Интересно только в чем это я прав? Я тогда много чего наговорил…

* * *

— Какой интересный малыш, — прокомментировала Лиана, с улыбкой наблюдая за Гарри, который хохоча бегал от «пытающейся» его догнать Нимфадоры. По условиям пари, которое заключили двое оставшихся игроков в «Монополию», которую я немного переделал под волшебные реалии, проигравший должен был вытерпеть минуту щекотки. Гарри сдался на десятой секунде и с криком «Не возьмешь» убегал от старшекурсницы, которая периодически его тискала как плюшевого медвежонка.

Мы находились в основной гостиной дома. После плотного ужина, а также ожесточенной игры, где половина взрослых «позорно проиграла» детской части компании, все разобрались по небольшим группам, объединенные горящим камином, вином, и общей атмосферой умиротворенности. Меда с уже заметно округлившимся животом общалась со своей телохранительницей, Тедд с Винсентом обсуждали какие-то министерские дела, Поллукс же разговаривал с Альбертом, к которому в конце концов присоединился и наконец отбросивший стеснение Римус, вместе с еще одним оборотнем.

— Да, не то слово, — хмыкнул я, вспомнив первую реакцию ребенка: «Тетя Лиана, а вы тоже будете жить с нами?». И понятно, что ребенок просто провел аналогию между знакомством с Поллуксом и его переездом, однако такой вопрос все равно заставил смутиться. Мы пока не обсуждали наши отношения настолько глубоко, все было хорошо и так…

— Кстати, про интерес… эта игра, ты сам ее придумал? — спросила девушка, рассматривая коробку с надписью: Магополия. И да, за название было так себе, наверное.

— Скажем так, творчески преобразовал одну игру из мира простецов, — хмыкнул я, вспоминая, сколько времени потратил на замену названий, денежных единиц, иллюзий событий вместо карточек, и все это уместил в один артефакт. Оригинальная монополия уже вовсю захватывала время людей по всему свету. — А что?

— Опять твои простецы… — хмыкнула та. Потомственная аристократка — она поначалу не слишком была в восторге от обычного мира, впрочем, после наших прогулок по Лондону, признавала некоторые их достижения. Особенно ей понравилось кино, а также рок концерт, на который мы приехали на расчехленном ради этого случая байке. Слизеринка, представительница древней семьи, холодная и расчетливая бизнес вумен — в кожаной куртке — косухе, джинсах и черных берцах, увлеченно прыгающая под музыку Queen — это то воспоминание, которое смело можно было использовать в Патронусе, если бы тот у меня получался. — Но игра стоящая, я вижу в ней потенциал…

— Она твоя, — улыбнулся я, видя, к чему ведет слизеринка и зная чем ее поддеть. — Прибыль семьдесят на тридцать!

— Если мне семьдесят, то я согласна. — мило улыбнулась та, мгновенно показывая вторую сторону своего характера. Мягкая внутри — и ядовитая снаружи. Не знаю, все ли слизеринки такие, но я почему-то был уверен, что мне досталась особенная.

— Эй, это моя идея!

— Идея — это ничто без реализации, — категорически заявила та, ткнув меня пальцем в грудь. — Да и заниматься тебе сейчас вроде как некогда, весь в делах… Так уж и быть, не буду заявлять патент на свое имя, оставлю тебе сорок процентов.

— Ладно, ладно, — шутливо поднял я руки вверх. — Сдаюсь, пятьдесят на пятьдесят!

— Я… подумаю, — мило улыбнулась Лиана.

— О большем и не прошу, — залюбовался ее идеальным лицом, на которую вдруг скользнула тень неуверенности.

— Слушай, Сириус… — начала было она, но оказалась прервана налетевшим на нас хохочущим парнишкой.

— Сриус, а превратись в песика, я хочу покататься!!! — воскликнуло это чудо, умело пародируя скретное оружие кота в сапогах. Ему вторила мгновенно перекрасившаяся в ангельско-белый цвет Нимфадора. — Я знаю, ты можешь! Ну пожа-а-а-а-а-а-а-а-луйста!

Заканючили оба.

Рядом беззвучно смеялась Лиана, а на меня в ожидании с улыбками уставились как будто бы все в комнате. Некоторые, как телохранители — с вежливым любопытством, некоторые, как Винсент с ехидными ухмылками. Только Римус с о-очень серьезным выражением лица смотрел в другую сторону.

— Предатель, — буркнул я под нос, уверенный что оборотень с его острым слухом все услышит. Тот и вправду услышал, трясясь от сдерживаемого смеха. Я быстро догадался кто именно надоумил мелкотню на такую шутку. Глава рода Блэк, мастер боевой магии, профессор Хогвартса, темный маг…

— Ладно, ладно, — проворчал я, взьерошив две растрепанные макушки, и вставая с кресла. — Будет вам песик…

С громким лаем по гостиной носился огромный черный пес, на загривке у которого вцепившись в густую шерсть хохотал зеленоглазый ребенков. Мерно трещал камин, взрослые также веселились, смотря на эту картину а, особенно на наколдованную Поллуксом ковбойскую шляпу на голове мальчика. Дедушка тоже умел веселиться, правда его шутки обычно были несколько более жестокими. И только старик эльф неодобрительно качал головой, однако и в уголках его глаз застыла смесь гордости и радости за хозяина.

И никто не заметил, как тени от пылающего камина, выплясывающие свой танец на стенах и лицах людей стали… темнее.

Глава 10

Все наши мелкие страхи приплюсовываются к одному большому, все наши страхи — это часть одного огромного страха… рука, нога, палец, ухо… Мы боимся тела, прикрытого простыней. Это наше тело. (с. Стивен Кинг)

* * *

— И еще разок… — усталый голос доносился из Выручай-Комнаты, которая сейчас имела форму небольшого зала с тренировочными манекенами. Манекены выглядели помято, с трудом восстанавливая свой прежний вид из тех оплавленных и разорванных болванчиков, которыми они были всего пару минут назад.

В центре зала сидела на каменном полу покрытая белыми всполохами фигура. Белое пламя, выходящее из груди мужчины, одетого в темную мантию окружало его светящимся ореолом. Вот только с каждой секундой к чистому свету примешивалось все больше и больше черных всполохов, которые с казалось-бы разумной жадностью набрасывались на свет, отвоевывая себе все больше и больше пространства. Спустя всего десяток секунд тьмы стало вполовину больше, чем света. Ну а дальше счет шел уже на мгновения, перед тем как лицо мужчины исказилось, и в разные стороны от него хлестнула уничтожающая манекены волна.

— Мордред!!! — я с трудом прекратил подпитку заклинания, которое с радостью пожирало все вливаемые в него силы и брала все больше. Источник, который под внутренним взором представлял из себя… нечто вроде второго сердца, объятого силой, с трудом замедлил свое биение, успокаиваясь и вновь наливаясь чернотой. Немного светлее, чем раньше, но я знал — это ненадолго.

Живое сердце, в противовес неосязаемому второму, билось в груди все сильнее и сильнее. Легкие жгло от недостатка кислорода. Каждый раз, когда я использовал магию света — это влияло и на тело, успокаивая организм и возвращая в него потерянную гармонию. Это же действовало в обе стороны.

«Всего сорок секунд…» — тяжело дыша я посмотрел на таймер защищенных всеми возможными способами часов и мне захотелось разбить их, как и остальные, уничтоженные едкой тьмой. — «А ведь раньше была минута…»

Ежедневные ритуалы по формированию сродства со стихией света. Хотя ее и сложно было назвать стихией. Но практически единственный работающий способ, способный ослабить пускающую корни тьму в моем источнике с каждым разом показывал все меньшую и меньшую эффективность, в противовес резко усилившейся за последний месяц тьме, меняющей нейтральный до этого источник.

Когда я, благодаря десяткам прочитанным книгам, наконец нашел способ контроля — это время выросло с тридцати секунд до полной минуты, за которую противоборствующие стихии взаимно уничтожали друг-друга, позволяя второму сердцу очистится и набрать условной «нейтральной» магии. И я просто не понимал, почему вдруг и этот способ перестал помогать. Да я даже условно «темными» заклинаниями не пользуюсь, не говоря уже о…

— Хи-хи-хи… — на грани восприятия послышался мерзкий голос, похожий на скрежет пенопласта по стеклу. Порождение то ли моего разума, то ли действительно обретшего собственное сознание фамильного заклинания проявляло себя только в моменты слабости. Когда оклюментные щиты давали трещину. К счастью, случалось это крайне редко.

— Очень смешно, — мрачно проговорил я, обнаружив и укрепив фрагмент защиты, ослабленный сильными эмоциями. — Нахрен иди.

На этот раз точно в пустоту проговорил я, закрывая выявленную брешь. Если бы это не был мир магии — пора было обращаться в психушку. Хотя и тут вроде бы была палата в Мунго для подобных случаев. Не слишком заполненная, правда. Сумасшедший маг мог натворить столько дел, даже не обладая особыми магическими способностями, что подобных предпочитали убивать сразу. Во избежание. А что может сделать сумасшедший темный маг, с моими силами… Проще самому пустить себе аваду в висок.

Да. Что-то я раскис…

— Еще раз! — больше для собственного успокоения проговорил я на этот раз точно в пустоту, наизусть зачитывая довольно длинное и древнее заклинание призыва света, насильно заставляя этот свет наполнять источник своим холодным огнем. Свет нехотя, преодолевая естественные преграды прошел по магическим каналам и начал вливаться в бьющееся все сильнее и сильнее магическое сердце, выжигая уже и так за сегодня ослабленную тьму. — Хрена с два я просто так сдамся…

* * *

— Профессор Блэк.

— Лорд Блэк…

— Здравствуйте, профессор!

— Профессор, а у нас тоже будут занятия в запретном лесу?!

— К сожалению нет, ребята, только на следующем курсе, — ответил я на прозвучавший среди приветствий толпы второкурсников Гриффиндора вопрос, и, уловив огорченные возгласы продолжил. — Но для вас я приготовил что-то не менее интересное!

Время близилось к вечеру. Еще с утра я посетил кабинет Филча, который находился на первом этаже и был скорее складом разных не особо опасных, но запрещенных в Хогвартсе вещей. Душная и мрачная комната без окон, как я ее запомнил с юности — не претерпела никаких изменений.

Все те же начищенные до блеска цепи и кандалы, служащий устрашением для попавшихся. Шкафы с ящиками для документов с алфавитным списком фамилий провинившихся учеников, внутри ящиков — записи о наложенных наказаниях. Среди них было и мое имя. Как и Джеймса с Римусом. Хвост, кстати говоря, никогда не попадался.

Керосиновая лампа, свисающая с низкого потолка выглядела каким-то издевательством, если учитывать, что весь Хогвартс был освещен магией. Факелы — свечи, светильники — все это работало за счет магии, как и большинство вещей в замке являясь не слишком сложными артефактами. Сквибы могут пользоваться артефактами, но Филч в этом плане невыгодно выделялся даже среди них. Как я знал по слухам, Аргус не был рожденным сквибом. Его магическое ядро было полностью уничтожено, навсегда лишив беднягу магии. Хотя тот и пытался сделать хоть что-то, цепляясь за разный бред авторов, вытягивающих деньги из надежд. «Скоромагия», «Ощути силу» и прочего рода шлак, который был достоин разве что растопки для камина давал несбыточную надежду, что не добавляло искалеченному магу душевной доброты.

Сквиб — в школе, полной волшебников. Это было бы даже смешно, если бы не было так печально. Дети тоже не отличаются милосердием. А Хогвартский источник хотя бы как-то позволял лишившемуся магии мужчине поддерживать себя в жизнеспособном состоянии. В отличие от обычных сквибов, слабая магия которых просто заперта внутри, вне волшебного мира Аргус скорее всего быстро бы погиб. В этом он не сильно отличался от домашних эльфов, которые согласно должности были практически полностью в его распоряжении. Вот такая ирония.

Впрочем, я пришел сюда не ради того, чтобы его подбодрить. А чтобы забрать одну вещь, которую склочный старик забрал когда-то давно. В обмен же я принес несколько весело позвякивающих бутылок, немного уменьшив домашнюю коллекцию. Не жалко.Может быть это немного восстановит те нервы, которые мы ему попортили. Вот только карты здесь не было.

Старик лишь недоуменно пожал плечами, когда я попросил его посмотреть пергамент в своих ящиках. Однако, спорить не стал, с легкостью предоставив мне практически полный доступ к складу, стоило проявить каплю уважения. Но сколько бы я не искал в сундуках, карты там не было. Хотя, кто ее взял я уже знал. Просто не думал, что те уже добрались до нашего творения.

* * *

— Так не…

-…честно!

В довольно раздражающей меня манере протянули две рыжие макушки, которые я и искал.

— Может быть… — начал один из братьев.

— хотя бы один… — продолжил второй.

— … разок! — в унисон закончили оба, с надеждой глядя на меня еще не главные шутники Хогвартса, но уже быстро двигающиеся в этом направлении. Им вторила толпа наиболее бесстрашных мальчишек… которых на Гриффиндоре по обычаю и так было больше всего.

Видимо все же пользуясь преимуществом карты, и оставаясь незамеченными — близнецы стали головной болью Филча, которому приходилось убирать результаты неудачных розыгрышей. Не то, чтобы он сам все убирал конечно, там эльфы больше старались…