— Ух, ё...— изумленно выдавил Меченый при виде обеих жён, и было от чего. За спиной Находки, облаченной в подогнанный под фигуру СКАТ, виднелся арбалет, в руках — Р90 с глушителем(и когда только успела его добыть?); Печенька же оказалась одета в невиданный бронекостюм, пластины на котором напоминали чешую, а в качестве оружия у неё имелся бельгийский FN FAL с пластиковым прикладом и ложей, снабженный нехилым прицелом и также с глушителем. Глуповато улыбнувшись, сталкер оценил ситуацию следующими словами:

— Ну вы, девки, даёте...Все бандиты разбегутся, с мутантами вместе. Маш, ты хоть стрелять-то умеешь?

— Конечно! — не на шутку обиделась Находка, — Пока кое-кто с похмелья помирал, я в тир сходить успела, и с Мышей там пострелять чуть-чуть. Она мне сказала, что очень даже неплохо получается — шесть из десяти выбила.

— Ладно-ладно, виноват, исправлюсь. Я тут подумал, поговорил с кое-кем и решил, что пойдём-ка мы в Химкинский лес. Разведаем, что да как, ну и опыта вам набираться надо. Вы согласны?

— Да!! — не сговариваясь воскликнули обе сталкерши.

Собственно, на этом супружеский совет и закончился, предстоял довольно-таки неблизкий и совсем не легкий путь. Идти решили через станцию Янов, что в окрестностях печально известного завода "Юпитер", ну и далее через развалины села Копачи, славящегося запредельным количеством не только зомбированных сталкеров, но и просто вылезших из могил несвежих покойников(а также того, что из них получается). Можно было бы и обойти, но тут, как на зло, от Сахарова пришло смс с предупреждением о Выбросе, в ближайшие сутки, так что придётся топать напрямки, с промежуточной остановкой(а может, и ночёвкой) в ставшей легендарной сталкерской гостинице.

На блокпосту троицу проводили восторженным свистом и ободряющими выкриками, помня хулиганскую выходку Печеньки и Мыши, заодно посоветовали пару мест, где можно переждать Выброс, буде таковой случится внезапно. Собственно, сам путь до Янова не занял слишком много времени, разве что возле одного стрёмного местечка, получившего у бродяг прозвище Затон, супруги наткнулись на весьма неумело организованную засаду.

— Ну, что там? — Меченый практически с ходу просек ситуацию, нутром почуяв нездоровые движения возле здоровенной ржавой баржи, гордо несущей название "Т.Г. Шевченко". Печенька, задумчиво обозревавшая посудину(без бинокля, да и зачем он ей? Лазерный дальномер и баллистический вычислитель в голове, вместе с тепловизором — полезнейшая вещь!), чуток подумав, ответила мужу:

— Три человека. Один с СВД или что-то вроде, двое с "калашами". А, и еще один баран с...с обрезом?! Что за идиот...Ой, стоп, это не обрез, это М79. Гранатомёт такой, однозарядный. Что предпримем?

— А расстояние какое? — поспешил уточнить Меченый.

— Двести двадцать один метр.

— Мда. Незадача...

Тут голос подала вторая жена, внимательно прислушивавшаяся к разговору:

— А давайте, я попробую. Арбалет на такое расстояние как раз достанет. Ну?

Почти в двухстах метрах от них также проходил интересный разговор:

— Блин, Ахмет, давай уже начнём, а ? До этих лохов доплюнуть можно. Пусть Кубарь со снайперки их шуганёт, а мы с автоматов причешем.

— Ебло завали! Пока что я пахан, а не ты! Чё-то мне в них не нравится...

Договорить самоназванный (нигде и никогда не сидевший, к слову сказать) пахан не успел, потому что откуда-то с тихим свистом прилетела почти полуметровая стрела, и намертво пригвоздила его к стенке старой баржи, проткнув ржавое железо как бумагу, вместе с дрянным бандитским броником. Громко, почти по-бабьи взвизгнув, собеседник Ахмета бросился бежать, не разбирая дороги, а поскольку на барже было довольно темно(и тесно к тому же), означенный субъект со всей дури впилился безмозглой башкой в какую-то здоровенную железяку, вызвав нешуточный переполох у остальных. Прибежав на шум и увидев пахана, пришпиленного к стенке, а также лежащего с разбитым лицом сотоварища, двое оставшихся бандитов моментально дали дёру, не забыв прихватить ставшее бесхозным оружие. Решение оказалось весьма своевременным, так как немного погодя, буквально пару минут, к ногам и без того мертвого "бугра" подкатилась "эфка", нашинковавшая заодно и лежавшего без сознания неудачника.

Когда супруги переждали взрыв и залезли внутрь баржи, непривычную к такому зрелищу Находку стошнило, вдобавок, до неё дошло, что прибитый к стенке труп — её рук дело. Вторая жена поспешила её успокоить, заинтересованно поглядывая в сторону пока ещё нетронутых бандитских рюкзаков, и радостно потирая загребущие руки( в уме, разумеется). Ну а муженёк, не откладывая дело в долгий ящик, сразу же занялся ревизией трофеев, ругая под нос самого себя за столь метко брошенную гранату, из-за осколков, разбивших бутылку "Рижского бальзама" и баночку с маринованными грибами. В контейнере для артефактов, принадлежавшем главарю, Меченого ждал сюрприз:

— Оп-паньки..это ещё что такое?

— Что, куда, где? — неугомонная Печенька тут же оказалась рядом, чуть ли не засунув нос в контейнер. А там, в отсеке для малоценных и слаборадиоактивных артефактов лежала горстка багрово светящихся красных угольков, испускающих довольно сильное, но терпимое тепло. Гораздо более мелкие, чем "капли", они напоминали угли из костра, но при этом не сгорали.

— Есть мысли по этому поводу? — чуть приподняв одну бровь, Меченый посмотрел на обоих жён, однако те пожали плечами. Лишь Печенька невпопад ляпнула: — Хы...

Приближение Выброса ощутили все, даже не особо чувствительная Машка, потому как давление на мозг возрастало по прогрессии, мешая мысли и нарушая восприятие. К счастью, в Баре супругам дали координаты очередной сталкерской забегаловки с загадочным названием "Скадовск", представляющей собой ровно лежащую на киле одноименную старую баржу, точнее сухогруз. Собственно, само название Затон эта местность получила из-за того, что по сути являлась старицей реки Припять, изобилующей ржавыми речными судами разной степени сохранности. Ну и ещё некоторые эстеты(да-да, в Зоне они тоже водятся) обзывали Затон "Чернобыльской Атлантидой". Вполне обоснованно, кстати, ибо затонул когда-то(лет...цать как).

Сам бар не впечатлил: темновато, тесновато, накурено и стульев мало. Зато народу хватало, причем новички практически не попадались, по причине близости к центру Зоны. Заправлял заведением бородатый улыбчивый здоровяк в крутом экзоскелете, по прозвищу — вот сюрприз! — Борода. Который, услышав как непривычная к табачному дыму Печенька громко чихнула, немедленно пожелал доброго здоровьица, заодно пожелав узнать, каким-таким неведомым образом такие красавицы оказались в столь суровом месте. За красавиц ответил муж, то бишь Меченый, скромно поинтересовавшийся есть ли отдельные номера. На что Борода, довольно хохотнув, ответил утвердительным кивком, кинув прямо в руки брелок с ключами. Зайдя в неприметную комнатушку, бывшую когда-то вполне комфортной каютой, Меченый сходу задал Печеньке невинный с виду вопрос:

— Сладкая моя, а откуда у тебя такой блатной броник? Неужто Сахаров расщедрился?

— Неа. Это Троцкий подарил. — ответила вторая жена, снимая броньку и оставшись в потертом армейском хэ/бэ.

— Да ладно?? С чего бы вдруг?

— Ну...он, как меня увидел, так расчувствовался почему-то. Сказал — "дОча! Ежели ты не примешь от мене небольшой прЭзент, то я таки буду сильно обижен!" Ну и что мне оставалось делать?

— Однако...а у тебя еврейских корней...нет? Поня-я-ятно..А чего это, кстати, Мыша к тебе так неровно дышит?

— Ну..в общем..короче, мы с ней с одного мира. Да-да, и не смотри на меня так!

Беседу прервал вежливый стук в дверь. Жестом приказав женщинам не двигаться, Меченый подошел к массивной двери и не спеша открыл её. В каюту бочком(ширина плеч не позволяла) протиснулся некий небритый субъект, в необъятного размера "экзе" и в тёмных очках, а также в головном уборе, который большинству был известен под названием "тюбитейка". В правой лапище гость держал пластиковый пакет с полинялой надписью "Олимпиада-80", а в левой — полуторалитровую бутылку с интригующей этикеткой "IGUANA". Голосом героя из одного старого кино пришедший провозгласил:

— Дитям — мороженое, бабе — цветы! — однако, видя искреннее недоумение на лицах присутствовавших, а также констатируя полное отсутствие детей, смущённо поправился: — Э..тащемта...не помешаю?

Поскольку неожиданный визитёр не проявлял никаких признаков агрессивности, приняли его с полагающимся радушием. Тем более, что в гости соизволил нагрянуть не кто иной как Саша Граф ПэПэ, заочно знакомый с Меченым, причем последний об этом знакомстве и знать не знал. Как такое вышло? Да всё просто — после отключения Радара военно-политическое руководство Украины решило сделать "финт ушами" и, поднатужив изрядно подточенные "дэмократией" силёнки, организовало грандиозную экспедицию к ЧАЭС под названием "Волнорез", окончившуюся сокрушительным провалом( ну да, считай, треть вертолётного парка сгубили). Чтобы хоть как-то оправдаться, облажавшиеся силовики отправили в Зону несколько групп, бесследно пропавших впоследствии, и пару полевых агентов. Один из них за какие-то полтора месяца заработал немалый авторитет в сталкерском сообществе и впоследствии помог группе вояк-неудачников благополучно свалить из Зоны, и даже, что немыслимо, сумел привлечь на свою сторону Легенду Зоны — небезызвестного Стрелка. Но! При попытке вывезти уникального кадра за пределы ЧЗО, тот просто испарился, в буквальном смысле, из чего следовал вывод о его происхождении из аномалии "ксерокс". Ну или то, что сей индивид оказался "шатуном", только продвинутым, а стало быть, существом недолговечным. Однако при чём тут Меченый? Как раз таки при том, что Стрелок — его старое прозвище, ныне им самим оченно нелюбимое.

— А ты что же..здесь, значит, остался? — похрустывая малосольным огурчиком, сталкер-легенда аккуратно выпытывал правду-матку у бывшего украинского "чекиста". А тот, с молодецким хаканьем опрокинув в рот стопку перцовки, с грустью ответил:

— Ну да. Сам посуди: после провала сраного "Волнореза" и потери, гм-гм, тебя-второго, на меня никто уж иначе как на покойника и не смотрел, а тут ещё Тридцатка...как жареным запахло, я сразу в Зону рванул, потому как начались нездоровые шевеления возле отдела, где я служил раньше. Так что, мил друг, нынче я просто сталкер. Немножко легенда, как и ты, да. Ещё по одной?

— Погнали...

В пакете, принесенном Сашей, оказалась литровая бутылка "Немирова", добрый шмат сала и двухлитровая банка огурцов. "Полторашка" досталась женщинам, поскольку в ней содержался слабоалкогольный коктейль(Граф явно знал, чем отвадить слабый пол, дабы не мешали серьезному мужскому разговору). Снаружи "Скадовска" уже вовсю бушевал выброс, но внутри его влияние практически не замечалось благодаря толстым бортам старого сухогруза.

Граф неожиданно позволил себе пожаловаться на тоску от одиночества, вполне понятного впрочем. Мол, у Меченого нынче аж две жены(жены! не подруги!), а он до сих пор как отшельник, и это при том, что чуть ли не половина сталкеров женаты, ну или имеют постоянных боевых (и не очень) подруг.

— Тебе, Меченый, везёт почему-то в последнее время. Я по своим каналам разузнал, куда ты лыжи навострил, да и решил с тобой прогуляться. Лишний ствол, я думаю, всяко не помешает. Верно?

— Верно. А что везёт...я даже и не знаю. Кстати, а чего из сталкерш никого не приметил себе?

— Ой, ну их! Там половина...феминистки фригидные. Стервы короче.

— Тебе видней.

Тут Саша улыбнулся и глазами показал куда-то за спину Меченого. Недоуменно обернувшись, тот увидел забавную картину: на койке лежала на спине Печенька, положившая руки под голову и самозабвенно сопящая "в две дырки", а Машка, пристроившаяся сбоку и обнявшая подругу, умостила голову на её пышной груди.

— Да, братан. — Граф с грустью вздохнул, — Повезло тебе! Авось и мне повезёт...когда-нибудь. Так ты говоришь, они у тебя обе н е з д е ш н и е?

Глава восемнадцатая

К Копачам удалось выдвинуться только на следующий день, потому как навигаторы ПДА после выброса пребывали в нокауте. Плюсом оказалось то, что Граф окрестности Янова знал как свои пять пальцев, в отличие от Меченого, единожды побывавшего здесь еще тогда, когда и "гостиницы" в помине не было, да и то случайно. В саму гостиницу пока не было нужды заглядывать, но на будущее её расположение было учтено.

Село Копачи...то место, где можно внезапно повстречать пропавшего друга, правда, в несколько попорченном виде. Почему зомби стремятся сюда — тайна сия велика есть, и многие дорого бы дали за её разгадку. Особенно охрана находящегося поблизости бункера учёных, которой реально надоело постоянно отстреливать праздно шатающиеся полутрупы и получать в ответку автоматные очереди или картечные выстрелы, пущенные нетвёрдыми руками. Хватало и местных, почти безобидных кадавриков, регулярно вылезавших из совсем уже старых могил и ни на что не способных, разве что попугать. Само же село...нет, не так, просто кучки строительного мусора, изрядно фонящего, да руины строений, кое-где почти целых, для сталкерской братии никакого интереса не представляло. Артефакты? Ну да, держите карман шире. Тайники с хабаром? Снова не по адресу. Так что, как не крути, абсолютно унылое место. Граф, игравший роль местного Сусанина, не стал изобретать велосипед и повел группу максимально коротким путём, не забыв показать местные достопримечательности, самыми удивительными из которых оказались Бродячий Колодец и Старикан. И если первый представлял собой самый обычный деревенский колодец, медленно и неторопливо передвигавшийся по местности, не обращая никакого внимания на препятствия, то вот второй...

— Ух ты...а..а как это называется? — восточные глаза Находки распахнулись явно шире пределов, отведённых природой. Граф, продолжавший играть роль гида, опёрся на здоровенную суковатую дубину, служившую ему своеобразным посохом, и, вздохнув, голосом старого и мудрого аксакала произнёс:

— Это КрАЗ. Кременчугский АвтоЗавод. Был такой, да сплыл. А жалко...

И правда — жалко! Старый экскаватор на базе КрАЗа хоть и не был похож на металлолом, в изобилии встречавшийся во всех уголках Зоны, но вид имел весьма неважный: стоящие враскорячку передние колёса, облезлая и слегка побитая кабина, отсутствующее правое лобовое стекло, помятый радиатор и погнутая подставка для ковша дополнялись грустной "мордой", ежели за таковую считать фары и прочее, составляющее "лицо" автомобиля.

— И что в нём такого? Что за аномальные свойства у этого ископаемого? — с неудовольствием пробурчал Меченый, которому совсем не нравилось слишком(с его точки зрения) пристальное внимание к ветерану советского автопрома. Но не успел он снова сказать ещё хоть слово, как его вторая жена придушенно ахнула и прикрыла рот ладонью, глядя каком-то странным взглядом на увиденное. Все моментально уставились на неё, причем Граф хитро ухмылялся, а Меченый на всякий случай перещёлкнул предохранитель на автомате и осторожно спросил: