Почему именно 238? Да потому что именно столько я их насчитал, и это меня сперва грустно улыбнуло, а потом рассмешило.
Вообще то, я тут же догадался, что, по сути, я никуда с этой дороги и не сворачивал, но символизм этот меня сперва улыбнул, потом ввёл в задумчивость, потом навеял некие размышления. Я их вам тут пересказывать не буду, потому что они не менее бессмысленны, чем вся остальная бессмыслица, но я понял, что я не понимаю, на каком именно шагу из этих 238... ну опять вы поняли.
* * *
Миттельшпиль наступает неожиданно. Дебютные варианты, проработанные на большую глубину, являются, по сути, домашними заготовками.
Всё хорошее когда-нибудь кончается. И наступает время принимать решения. Тут уже не до сентиментальностей. Игра есть игра.
Особенно, когда противник как у нас. Впрочем, кто это у нас противник? Нельзя же всерьёз считать противником судьбу, например.
Потому что судьба никакой не противник, скорее соратник. То есть мы-то с нею с одной стороны баррикад. Наверное. Мне, почему-то чаще так кажется.
* * *
Остапа попёрло. В ситуации, когда надо быстро решать и быстро действовать. Или наоборот. Не решать и не действовать. Всё давно известно.
Нет ни входа, ни выхода. Есть ситуация. И вот эта-то ситуация и имеет свойство разрешиться самым благоприятным образом. Чаще, правда, наоборот получается.
Самым неблагоприятным разрешается. Причина совершенно ясна. Страх. Эмоция более сильная и более массовая. Особенно страх панический. Он и до землетрясения довести может.
А кто у нас сегодня Остап?
Господи, как я не люблю быть публичной персоной. Но умею, а куда было деваться. Пришлось осваивать все эти приёмы и навыки преподавателя, лектора, пропагандиста, артиста и даже фокусника. Мой любимый фокус — это когда стакан исчезает на глазах у изумлённой публики.
Фокус простейший. Но эффектный.
Берёшь гранёный классический стакан, газету Правда, можно и Известия, но Правда лучше, и монетку. Ставишь стакан на стол кверху дном, накрываешь газетой, обжулькиваешь так газету, чтобы форму стакана придать, потом вместе со стаканом поднимаешь, и показываешь другой рукой монету. Ложишь, в смысле кладёшь монету на стол, накрываешь этой конструкцией и ... бац!
Где стакан? Газета вот, монета вот, а стакан уже в кармане лежит. Еще эффектнее было бы, если бы у кого из зрителей в кармане, и не пустой, а с водочкой, к примеру, но я так не умею.
Я умею только, когда монету показываю, в это время тихонечко стакан выскользнуть из под газеты в заранее подготовленную ёмкость, портфель какой или ящик, чтобы не звякнуло только надо.
А потом бац !!!
Чем сильнее, тем фокус удачнее, в смысле эффектнее.
Света тоже жутко любит фокусы разные показывать, вернее, она любит, а я как-то люблю не очень. Но показываю иногда.
* * *
Да, я еще хочу написать про плагиат. Пока не поздно. Вот вы про плагиат всё знаете. Я тоже всё знаю про плагиат, потому что у меня есть диплом патентоведа. И в этом дипломе русским по синему написано, что я могу профессионально заниматься охраной интеллектуальной собственности. И даже деньги за это получать. Если заплатят.
Охрана интеллектуальной собственности это правильно, а плагиат это наоборот. В смысле неправильно. Это когда один кто-нибудь придумал и написал. А другой кто-нибудь взял и украл. И в ямку закопал. И в книжку написал. Как я, например.
За плагиат я деньги получать не могу. И не хочу. Потому что у меня нет диплома. Да и удивительно было бы, если бы был такой диплом.
А еще был такой поэт-концептуалист Пригов. Он так по честному и прямо сказал, что никакого плагиата нет. Нет, он не совсем так сказал, он только сказал, что если ему, например, захочется написать в стихотворении я помню чудное мгновенье, то тут никакие кавычки ставить не надо. И даже автора не надо указывать.
Потому что это и так все знают, что это написал не Пригов, а Пушкин. И Пригов это тоже знает. И все знают, что Пригов это знает. А Пригов знает, что это все знают. И тогда если Пригов у Пушкина украл я помню чудное мгновение, и в ямку закопал и в книжку написал, то это никакой не плагиат, а наоборот чистой воды концептуализм.
И Пригов Пушкину ничего платить не должен, потому что где Пригов, а где Пушкин. Где это не в смысле где географически, это в другом смысле где, я рассказывать вам этого не буду, потому что вы и сами обо всём уже догадались.
Поэтому я тоже буду как будто концептуалист, и кавычек ставить нигде не буду, потому что все и так знают, а кто не знает, я не виноват, надо было знать.
Потому что я же не виноват, что я сам как бы придумать ничего не могу, а что ни придумаю, всё получается я помню чудное мгновенье, и я не знаю у кого я это украл то ли у Пригова то ли у Пушкина, а на самом деле я это вовсе сам придумал, потому что такой вот я гениальный концептуалист, что даже я помню чудное мгновенье могу сам придумать, независимо от Пригова и от Пушкина.
А диплом патентоведа про охрану интеллектуальной собственности у меня на самом деле есть.
* * *
Скука начинается там, где заканчивается свобода. Вообще-то это теорема, а не аксиома. Которая больше смахивает на софизм. То есть, пропустив изрядный кусок из логически выверенной цепочки доказательств, получаем вывод, который, ну, скажем, противоречит здравому смыслу. Здравому смыслу вообще-то много чего противоречит. На первый взгляд. На второй тоже противоречит.
Это если смысл здравый. Здравия желаем — говорят солдаты. Говорят не потому, что скучно. И не потому, что желают свободы. Потому что, где свобода, и где солдаты? Нет, бывают вроде бы, солдаты свободы. Но это вообще-то абсурд. Здравым смыслом тут и не пахнет даже. А раз не пахнет, значит, его тут и не было.
Потому что тот, кто по-настоящему свободен, в смысле здесь и сейчас, тот на все покушения на эту свободу, как у себя, так и у других, стабильно отвечает "забей". Это в моей терминологии квинтэссенция отсутствия рефлексии.
Потому что бритва Оккама. Если здравого смысла не видно, не слышно, если здравым смыслом не пахнет, значит, нету здравого смысла и в помине. В смысле поминай, как звали. Если звали. Я думаю, что и не звали совсем. Просто всё пошло так, как пошло. С ударением на втором слоге. Просто так вот всё пошло так, как пошло.
NoГде конец добру, там начало злу, а где конец злу, там начало добру.
Глава 7, в которой где конец добру, там начало злу, а где конец злу, там начало добру
Опасная, напрасная игра -
уж образы нам образов милее,
слова-шары, гирлянды, мишура,
уводят карнавальные аллеи
нас из бездарно прожитых вчера.
Ты как там, Авель?..
Я — уже болею.
А ты ещё не..?
Мир из-под ресниц
взметнувшихся — пустынный, горький, мокрый,
лишённый славы, странствующий принц,
рассвету он уже не смотрит в окна,
да и в глаза...
О Боже, чтоб ты сдохла,
Кассандра, обречённая на блиц!..
NoЛада Пузыревская
* * *
Блуждающая сингулярность. Бросил кирпич, а он вдруг исчез. С кирпичом это практически никогда не происходит. Зато регулярно происходит с деньгами.
Вроде вот он лежит, родной. И вдруг его нету. Как будто и не было никогда. И нигде. Правда, если в одном месте убудет, то в другом непременно присовокупится. Но там, где присовокупилось, и так с наличностью всё в порядке. Обычно.
С людьми тоже зачастую так бывает. Вроде вот он, под рукой. Лежит и сопит в две дырочки. И вдруг его нету. Куда делся? Аааа, совокупляется. Но это его обычное состояние.
* * *
— Ты как здесь?
— Стреляли.
Нет, ну что за люди. Попытка решить любую проблему с помощью силы. Нет человека — нет проблемы. Ерунда всё это. Есть человек, нет человека — на проблему это никакого влияния не оказывает.
Сегодня, оказывается, реально стреляли. Вернее, вчера вечером, уже ночью. Обстреляли четыре наши фуры. На бетонке перед поворотом. Прицепились еще на трассе, а бетонка ночью безлюдная, пустая, чего не пострелять то?
Нехорошие ребята, просто бандиты какие-то. И не первый уже раз. Слава богу, никого не зацепило, несколько пуль тент пробили и в грузе застряли. Сегодня с утра тут милиции крутится, всё выспрашивают, измеряют, показания берут.
И капитан этот, одноклассник моего сына, забыл, как его зовут уже, хороший парнишка, вежливый такой был. Зашел я в забегаловку нашу, а он тут расспрашивает завсегдатаев. Естественно, никто ни слухом, ни духом.
А вот что постреливать на трассе стали — это не есть хорошо. Это плохо, совсем плохо, и надо будет что-то с этим делать, вне зависимости от того, чего милицейские нароют.
* * *
— Ирина Вадимовна, а приборы ничего не показывают. Отрицательный результат — тоже результат, но не в нашем случае. Вот скажи, как ты это поняла. Можешь простыми человеческими словами попробовать объяснить, что это было?
— Нет, конечно. Слов таких пока в языке не существует, а всякую лабуду нести как-то не хочется. Самыми простыми словами я могу сказать, но именно их ты и без меня знаешь, и даже их последовательность на раз произнесёшь. А приборы, что приборы, не там ищете.
— Но и Света пока ничего не обнаружила. Один я сны дурацкие стал видеть. Вчера, например, меня во сне собака за руку взяла зубами и от глупостей удержала. Нет, не укусила, если собака укусит, во сне, это явно к дождю. А вот когда берёт так бережно, но уверенно, это явно не к дождю. Это не ты та собака была?
— Нет, я пока к тебе в сны приходить не умею. Но на всякий случай и в реале глупостей поменьше делай, может за умного сойдёшь.
* * *
Контргайка. Серьезное приспособление, которое имеет не только явно выраженный технический смысл, но еще и гносеологическое содержание. Ее применение исключает всякие варианты. Так, только так, и никак по-другому. Никакой вариабельности. Никаких сомнений, неопределенностей, неоднозначностей. Контргайку нельзя не докрутить. Ни на йоту. Почему ни на йоту я не знаю.
Мне легко признаться в том, что я чего-нибудь не знаю, потому что это подразумевает то, что знаю я много, много и много. А вот этого не знаю, почему то, совершенно случайно не знаю, но догадываюсь. Вы тоже догадываетесь почему.
Докрутить контргайку тоже не выход. Если докрутить со всей дури. А дури мало не бывает. Дурь, она или есть или её нет. Но нет дури — это совсем не наш случай.
В общем так. Когда любителю закручивать гайки попадается контргайка, он сперва не понимает. Потом, правда, понимает, но уже поздно. Или резьбу сорвал, или пуп. Чаще и то и другое.
* * *
Быть несправедливо не понятым мне не грозит. Потому что непонятым может быть только тот, кому есть что сказать, и он говорит, а его не понимают. У меня всё с точностью до наоборот.
Я не понимаю сам себя, ничего никому не говорю, а потому такой весь из себя понятный, прозрачный, белый, пушистый, и нисколько не склизкий. На первый взгляд. На второй тоже, и на третий, и на четвертый, одна Ирина меня, похоже сразу раскусила, а больше никто.
Но это мне ничем не грозит, потому что она меня ни перед кем разоблачать не будет. Потому что сама такая. Это как рыбак рыбака видит. И издалека видит, и на близком расстоянии видит, и даже в упор видит, но при этом, делает вид, что не замечает.
Хотя Ирина меня всегда замечает и везде, особенно здесь. Как только войдёт, так сразу и замечает. Либо она, того не подозревая, уже подключилась к всеобщей базе мыслей, витающих над миром, и скачала необходимую информацию на дискету собственного интеллекта.
Мы с Ириной сидим в отдельном кабинетике, таким образом, что друг друга практически не видно. И это очень хорошо. За день обычно перекидываемся парой фраз, кроме ритуальных 'здрасьти, досвиданья, кушать подано'. И это хорошо. Это правильно. Это продумано.
* * *
Некоторые ребята любят порассуждать про резонанс. Существуют в природе некоторые странные явления, труднообъяснимые, но очень полезные.
Про резонанс я ничего объяснять не буду, полагаю, что грамотности, преподанной на уровне средней школы вполне достаточно для того, чтобы вспомнить, что такое явление существует, и что оно из себя представляет, хотя бы в общих чертах.
Не буду я также рассуждать про катализатор, детектор, синусоиду, даже про число пи рассуждать не буду, я буду только констатировать наличие, отсутствие или изменение чего бы то ни было.
Я же не претендую на роль учителя, и вовсе не учебник по физике для шестого класса я сейчас пишу, а совсем наоборот, я пишу фантастический роман, происходящее в котором должно противоречить учебнику физики за шестой класс. На первый взгляд.
На второй противоречить не должно, а при внимательном и тщательном рассмотрении ничто ничему вообще противоречить не должно, все внутренние противоречия должны разрешиться, и картина мира должна стать стройной, непротиворечивой и предсказуемой.
Но не такой, как была. Это для того, чтобы чтение не было бессмысленным занятием. И бессистемным. И чтобы вы, прочитав, подумали — вот оно как бывает, оказывается. И наступил резонанс.
* * *
Есть у Игоря Николаевича тайная страстишка — любит грешным делом пульку расписать. Со старых, еще студенческих времен, вернее, даже еще и раньше, в школе освоил он эту премудрость, и тогда же еще понял, что он знает, что в прикупе лежит. Или как бы почти знает. Бывают дни, когда появляется это чувство, что ухватил бога за бороду.
Бывает и наоборот. Но он этим никогда не злоупотреблял, играет только по маленькой, только в кругу хороших друзей. Раньше это было типа преферанс по пятницам, сейчас он это делает пореже, пару раз в месяц получается провести вечерок, вернее обычно это на почти сутки затягивается.
До одурения. Кофе, сигареты, малая толика коньячку, бутылка на нос за сутки почти — это и есть малая толика, потому что это не пьётся, а так, дегустируется, пара глотков за кон.
Что именно лежит в прикупе, какие конкретно карты, Игорь не знает, но есть ощущение, его это игра, или не его, и ощущение, надо сказать, практически безошибочное. И расклад. Он и расклад тоже понимает, поэтому в молодости случалось и с каталами на катране побаловаться, и ничего, в штанах ушел, даже с маленьким наваром.
Потому что считать то он умеет, и то, что ребята знали и вкладывали, ему как-то было фиолетово, что ли. Лежит расклад, можно рискнуть, а зачем. Расклад-то сделанный. Да и не в каждую раздачу расклад кладут, так что иногда проходила своя игра.
Но не увлёкся он этим, не засосало, хотя мог бы и безбедно существовать, если бы втянулся, до поры до времени, конечно.
* * *
С Родиной у нас весьма своеобразные отношения. Я ее не трогаю, и она меня таки не обижает. Иное с властью. С властьпредержащими мы иногда испытываем друг друга на прочность. Поскольку моратория мы не подписывали, иногда меня прорывает.
Их тоже иногда. А основная причина из того разряда объяснений, когда говорят: это хуже преступления — это ошибка. Чем больше все меняется, тем больше все остается неизменным.
Но, в общем и целом нейтралитет держим. Пока.
