Красная Славия

— Еще можно напугать их фейерверком. — Предложил начальник водолазного техникума капитан-лейтенант Опарин. — У нас на базе лежат старые чугунные пушки, поднятые с затонувших кораблей времен Крымской войны. Можно начинить их разноцветными зарядами сигнальных патронов и осветительных снарядов. И выстрелить по ним. Будет весьма внушительно!

— Отличная мысль! — Одобрил Фрегер.

— Еще можно дать боевую тревогу всеми сиренами кораблей и частей. Тоже будет внушительный звук. — Дополнил Родионов.

— Таким образом, возникает такая идея. — Сделал вывод Асташев. — Сначала даем по ним несколько залпов из наших пушек и фейерверками, и по одной короткой очереди из пулеметов. Потом гудим сиренами и предлагаем им по радиотрансляции сдаться.

Если не они не сдаются, повторяем тоже самое, но бьем по командному составу. После этого они должны сдаться.

— Примерно так и сделаем! — Заключил Фрегер. — Только, сначала гудим сиренами и предлагаем им сдаться. Они конечно, не сдадутся. Потом, делаем как Вы, Владимир Васильевич, предложили. Прошу Вас разработать конкретный план сражения, вплоть до количества выстрелов из каждого орудия, и последовательность наших действий. А товарищей ученых попрошу разработать тексты обращений к ним по радиотрансляции и текст ультиматума о сдаче. До 24 часов жду вас с планом. Всех, кого Вам нужно, к этому делу привлекайте.

В 8 часов вечера стратиг снова собрал совещание. К участникам присоединились турмархи Александрос и Гарминиус.

Дионисий доложил результаты разведки, нанесенные им на схему бухты Ямболи.

— Разведчики не обнаруженными вышли к опушкам леса и с ближайших к бухте холмов все разглядели. В бухте появились новые причалы. У причалов стоят 12 небольших кораблей странного вида и один крупный корабль, тоже странный.

— В чем же странность? — Поинтересовался друнгарий флота.

— У них нет мачт и боевых площадок на носу и на корме. Вместо них посередине корпусов стоят небольшие домики.

В бухте на якорях стоят две галеры и 8 грузовых кораблей. Еще у причалов стоят до четырех десятков больших лодок, каждая примерно на 20 гребцов. У берегов — большое количество малых лодок.

Множество людей копают рвы, рубят лес и строят из бревен частоколы вокруг села. Высота частоколов примерно в три человеческих роста. Со стороны долины частокол уже почти готов. На этом участке они строят четыре башни. Уже готовы участки частокола в седловинах между холмами. Расстояние от частоколов до бухты и до окраины села два — три перестрела. От леса до частокола — один — два перестрела.

Замечу, что разведчики в один голос утверждают, что в селе появились двух, трех и даже один четырех этажный, дома в количестве около 40 штук. А на восточном склоне за бухтой стоит большая каменная церковь с колокольней. Как возможно построить столько домов за столь короткое время, непонятно. Двое местных проводников были в Ямболи не далее недели назад. И этих домов и церкви там не было.

— Может это не дома, а большие шатры? — Предположил турмарх Александрос.

— Нет, разведчики единогласно утверждают, что это были каменные дома под черепичными крышами.

— Не может такого быть! — возмутился Александрос.

— Давайте пока про дома не будем. — Прервал спор стратиг. — Сколько там воинов?

— Похоже, почти все воины заняты на рубке леса и строительстве частокола. Только на вершинах холмов вокруг села стоят шесть сторожевых постов с воинами. И всех местных жителей они тоже к этому делу привлекли. Даже женщин. Однако, мужчин насчитали примерно около двух тысяч.

— Если они на стройку согнали всех местных, то воинов, как мы и предполагали, примерно тысяча. — Сделал вывод турмарх Гарминиус. — Ямболи — большое село. Там стратиотов было около 400 человек. А со стариками и подростками, как раз будет примерно тысяча местных мужиков.

— Военные силы противника ясны. — Заключил стратиг. — Непонятное дело с домами и церковью. Тем не менее, ясно, что они готовятся к обороне. А значит, это не пираты. Как правило, пираты грабят захваченный город и быстро удирают. И кто бы это мог быть? Как думаете?

— Допускаю, это какой-нибудь варварский князек из арабских земель решил себе вотчину у нас урвать. — предположил Гарминиус. — Или несколько князьков, скорее всего из грузин.

— Почему из грузин? — Удивился Александрос.

— Из-за церкви. Грузины — христиане. Адыги — язычники, абхазы — мусульмане.

— Тогда, дело это тревожное. — Сделал вывод Александрос. Вряд ли они надеются удержать село одной тысячей воинов. Вероятно, они ждут подкреплений.

— Следовательно, мы должны их разгромить, пока они не достроили частокол, и пока к ним не подошли подкрепления. — Заключил Гарминиус. — Потом это будет гораздо сложнее.

— Ты прав, тагмарх! Тогда, не будем ждать. Выступаем завтра на рассвете. Войска готовы?

— Тагмы готовы. — Доложил Александрос.

— Стратиоты из ближних селений собрались в количестве 3300 человек. — Доложил Гарминиус. — Остальных ждать нет смысла. Даже из Алустона они будут еще четыре дня идти.

— Малая галера, которую я послал на разведку, не вернулась. — Доложил друнгарий Евфимий. — Видимо, захвачена. Завтра поведу две большие галеры. Прошу выделить на каждую по сотне воинов. Желательно легкой пехоты.

— Пехота мне самому понадобится. — Не согласился Александрос. — Предлагаю набрать лучников из стратиотов. Тебе ведь именно лучники нужны?

— Пусть будет так. Но, тогда давайте по 150 лучников на галеру.

— Гарминиус, выдели из своих по 150 лучников на каждую галеру. Желательно хороших. Из охотников.

— Сделаю, ваше высокородие.

— Тогда расходимся. До Ямболи пехоте 7 часов марша. Желательно дойти по холодку. Значит, выходим на рассвете. В 4 часа утра. Готовьте войска. Времени на подготовку достаточно. Атаковать будем примерно в полдень. Евфимий, рассчитай так, чтобы твои галеры подошли к бухте в это же время. Шум сражения ты услышишь. Тогда и атакуй.

11. Битва.

До часу ночи обсуждали план сражения, подготовленный военными при участии ученых. Наибольшие споры вызвал вопрос о том, каким именем представляться местным. Ученые настоятельно предлагали назваться посланцами богов. Однако, Фрегера убедить им не удалось. Это предложение оказалось слишком радикальным для убежденного коммуниста и первого секретаря партийного комитета. Хотя, он признал, что такое представление в дальнейшем значительно облегчило бы общение с местными племенами и народами. Во втором часу ночи план утвердили.

До 12 часов дня 26 июня все намеченные планом обороны мероприятия гарнизон Балаклавы выполнил. А в 12-10 секрет сообщил по телефону о подходе крупных сил противника. До города херсонцам предстояло идти еще час.

С севера к Балаклаве примыкала обширная долина размером примерно 4 на 5 километров. Долину окружали толи невысокие горы, толи высокие холмы. Вершины этих гор возвышались над долиной на 100 — 200 метров. В 20 веке вся долина уже была занята возделанными полями, а склоны окружающих гор были полностью покрыты виноградниками. Лесов на этих горах совсем не осталось.

Сейчас, в 9 веке долина от леса была очищена только на два ближайших километра вверх от бухты. Дальше на северо-восток была расчищена только полоса вдоль речки, уходившей направо вверх по долине, вдоль западных склонов окружающих гор. Ширина этой расчищенной полосы не превышала полукилометра. Оба склона долины вблизи города были заняты виноградниками.

Дорога на Херсон подходила к городу по левому краю долины вдоль восточного склона окружающих гор. По ней и двигались херсонские войска.

Получив донесение о подходе противника, Асташев со своим штабом поднялся по тропе на правую северную артиллерийскую позицию, расположенную в старом форту. Туда уже поднялись и гражданские начальники, успокоившие майора, что собираются быть лишь безмолвными наблюдателями. Все шесть опорных пунктов на окружающих Балаклаву высотах уже были заняты взводами курсантов при станковых пулеметах. Враг не смог бы напасть на любом возможном направлении не получив должного отпора.

Форт располагался на господствующей высоте, возвышающейся над долиной на 200 метров. Обзор оттуда был великолепным. Вся долина вплоть до её дальних краев просматривалась, как ровный стол. Артпозиция на западной высоте возвышалась над долиной на 100 метров и тоже давала отличный обзор. Пушки калибра 45 миллиметров, имевшие дальность стрельбы в 4400 метров, простреливали долину по всей её площади. А пулеметы, как и винтовки стрелков, могли уверенно поражать крупные цели на удалении до 2000 метров.

Вскоре передовой дозор противника показался из-за склона горы в километре от бревенчатого частокола, выстроенного по краю зоны переноса. Длина частокола в долине составляла 800 метров. Обоими концами частокол упирался в горные склоны, засаженные виноградниками. В центре частокола был оставлен разрыв шириной 40 метров. Асташев надеялся, что противник будет атаковать именно в этот разрыв. Ровные поля долины позволяли стратигу атаковать по всем византийским тактическим наставлениям, насколько они были известны профессорам.

Через четверть часа за передовым дозором показались и главные силы противника. Конные друнги свернули с дороги в поле и стали обходить частокол по кругу на удалении все того же километра. Для Асташева на позиции установили 20-кратный морской бинокль на фотографическом штативе. Смотреть без упора в столь мощный оптический прибор было бы затруднительно. В бинокль можно было разглядеть по отдельности каждого всадника. В голове колонны двигался друнг легкой конницы, вооруженной круглыми щитами, луками, мечами и короткими метательными копьями. Точно также, как и уничтоженный позавчера неполный друнг.

За ней двигался друнг тяжелой конницы, следом — три друнга тяжелой пехоты, потом по полю потянулась длинная колонна ополченцев. Хвост колонны показался из-за горы только через полчаса. Группа из примерно 30 всадников под тремя вымпелами, в сверкающих доспехах, в шлемах с яркими плюмажами двигалась отдельно между тяжелой конницей и тяжелой пехотой. Видимо, среди этих всадников находился и стратиг Херсона. Дойдя до середины долины, эта группа отошла чуть назад, пропуская мимо себя друнги тяжелой пехоты. Тяжелая конница, наоборот выдвинулась немного вперед. Друнгарии, возглавлявшие каждый друнг, подъезжали к стратигу и, получив указания, скакали к своим друнгам. Еще через полчаса византийцы выстроились в боевой порядок.

Асташев следил за построением с большим интересом. Маневрирование четырех с половиной тысяч человек не могло чем-то поразить майора. По численности, это лишь чуть больше стрелкового полка РККА. А ему приходилось много раз принимать участие в полковых смотрах, парадах и учениях. И даже в дивизионных. Однако, майор вынужден был признать, что в 20 веке это было вовсе не так зрелищно.

Друнг тяжелой конницы, именуемой в Византии катафрактариями, ослепительно сверкая начищенными доспехами, выстроилась впереди пехотной линии треугольным клином. Острие клина, как и ожидал Асташев, явно нацелилось на разрыв в частоколе. На острие клина стояли три всадника. Пластинчатыми доспехами были прикрыты не только всадники, но и кони спереди и с боков. Ноги коней и всадников были прикрыты кольчужным доспехом до коленных суставов. Головы коней тоже были прикрыты плпстинчатой маской. В каждой следующей шеренге стояло на два всадника больше. Всего выстроилось, как примерно подсчитал майор около 20 шеренг, а в последней шеренге было около 30 конников. Каждый был вооружен длинным мечом и небольшим круглым щитом. Над клином, сверкая щетиной наконечников, высился лес длинных копий.

Прямо за катафрактариями встал друнг тяжелой пехоты — скутатов, выстроенная в плотное каре глубиной 10 шеренг. Еще два друнга пристроились справа и слева. В отличие от катафрактариев, ноги пехотинцев ниже колен доспехом не прикрывались. Вооружены они были короткими мечами и короткими метательными копьями. Щиты у них были большими овальными.

Справа и слева от тяжелой пехоты встали по два друнга стратиотов. Эти были снаряжены кожаным доспехом, вооружены кроткими мечами или топорами и круглыми щитами среднего размера. Примерно половина из них были лучниками. Очевидно, их назначением была поддержка тяжелой пехоты стрельбой из луков.

Три друнга стратиотов выстроились один за другим на левом фланге под склоном горы, а еще три — на правом фланге. Эти были вооружены совсем слабо: короткими мечами или топорами и метательными дротиками. Лишь десятники имели кожаные кирасы и шлемы. Насколько Асташев понял замысел стратига, эти друнги должны были обойти частокол по склонам гор через виноградники и ударить по обороне балаклавцев с флангов.

Позади каждого друнга стояли трое конных воинов, один с вымпелом на древке, один с сигнальным рогом и один в шлеме с плюмажем, очевидно — другарий. Один друнг легкой конницы, именуемой византийцами трапезитами, осталась рядом со стратигом, очевидно, составив резерв. За трапезитами расположился обоз в количестве примерно полусотни пароконных повозок.

Диспозиция была понятна. Всё, как объясняли майору профессора относительно средневековой тактики. Насколько мог он судить, для эры холодного оружия стратиг сражение спланировал правильно. Вот только, про пушки и пулеметы он ничего не знал. Но, все же, это было красиво. Пехотные друнги стояли плотными правильными четырехугольниками на равном удалении от частокола. Щиты в каждой регулярном друнге имели свой цвет. У катафрактариев — красный, у скутатов — синий, а у трапезитов — желтый.

Построение византийцев радовало военную душу майора. Войска стратига были выучены отменно. Асташеву, даже, было слегка жаль нарушать такую гармонию.

От группы стратига оторвались три всадника и направились между прямоугольниками пехоты к разрыву в частоколе. Один из них имел в руках небольшой белый флаг, другой время от времени трубил в рог. Очевидно, парламентеры. Видимо, стратиг решил предложить балаклавцам сдаться.

В разрыве частокола выстроились в три шеренги взвод курсантов и пять взводов водолазов, всего 180 человек. Передние ряды были облачены в трофейные доспехи. Над ними тоже торчала щетина коротких копий. А за плечами у них висели винтовки. Было предусмотрено, что, в крайнем случае, если вдруг пулеметы заклинит, и враг каким-то чудом прорвется к частоколу, стрелки шеренгами займут позицию для стрельбы лежа, с колена и стоя. 180 бойцов за минуту сделают около 2 тысяч прицельных выстрелов. Этого хватит, чтобы выкосить любое количество атакующих.

Парламентеры переговорили с командовавшим стрелковым заслоном старлеем Марковым. Как и предусматривалось планом, Марков встречно предложил византийцам сдаться. Парламентеры ускакали обратно и доложили результаты переговоров стратигу. Асташев посмотрел на часы, было 14-03.

В группе стратига горнисты вскинули вверх трубы и в воздухе разнеся чистый звук сигнала. Затем, мерно забили барабаны. Коробки византийцев сдвинулись с места и мерным неспешным шагом пошли вперед, шагая в такт с ударами барабана. Конница шла в том же темпе, что и пехота.