Сердце шторма (Ветер с Востока-3)

— Да, нам не помешает лишний ствол, — согласилась Сотейра, гладя по морде доставшуюся ей гнедую кобылу. — Но что-то мне говорит, что, когда мы наших друзей догоним, их будет уже меньше.

Она отдала своё монструозное ружьё одному из наёмников, ловко, в одно движение, взлетела в седло. Вздохнула, беря поводья:

— Эх... из этой штуки нельзя стрелять верхом.

— А что это, кстати? — не удержался майор. — Первый раз вижу такую пушку.

— Ружьё на бизона, — с теплотой родителя, говорящего о сыне-отличнике, сообщила Сотейра. — Каждый выстрел жрёт целый баллон газа, зато волосатую корову прошивает навылет. Лучшее творение человечества за последний век. Ох, не соблазняйте, я могу о таком говорить часами. Поехали.

Группу повела Элизабет, как лучший следопыт. Не то, чтобы след целого взвода солдат сложно было заметить, но предгорья Блэк-Хилс всё ещё тонули в темноте, и каждый раз, когда на луну набегала туча, полагаться приходилось лишь на фонари. Пользуясь мраком, агенты сумели отбиться от отряда на минутку, и Настя шепнула майору:

— Ты магнит просто какой-то. Женщин разом и красивых, и умеющих обращаться с пушками, на всей планете, наверное, дюжина, и смотри, три уже тут. А была ещё та англичанка, а раньше Джейн, да и Саша...

— Ну, повезло, что тебя притянуло первую, — ухмыльнулся Николай, намеренно не уточнив, кому из них двоих повезло. — А сову заметила?

— Ещё бы.

— Я её вроде видел. Не только тут. В Юджине тоже.

— Ох... — Настя поджала губы. — Поняла. Ладно, я и так собиралась за ней приглядывать.

Через несколько километров Элизабет подала знак остановиться. Указала вперёд:

— Палатки.

Приглядевшись, майор действительно разглядел на обочине какие-то чёрные силуэты — слишком правильной формы, чтобы быть грудами камней.

— Стало быть, они разбили лагерь, — кивнула Сотейра. — Отсюда часть пошла вперёд, часть назад... Быстренько его осмотрим и двинем дальше.

— Не спешите, — шериф вытянула из кобуры ружьё. — Они могли оставить часовых. Я сперва осмотрюсь.

— Не надо, — Сотейра подняла правую руку и на её согнутые пальцы опустилась куда-то улетавшая сова. Николай вздрогнул — тонкая замша перчаток едва ли служила защитой от птичьих когтей. Однако сова села столь осторожно, что не поранила хозяйку. Пару секунд женщина и птица смотрели друг другу в глаза, потом Сотейра улыбнулась:

— Часовых нет.

— Откуда вы...

— Интуиция, — кудрявая женщина тряхнула рукой, снова отправляя сову в полёт. — Я поеду первой, и, если ошиблась, соберу все пули. Так что не волнуйтесь.

Она не ошиблась. Лагерь чужаков пустовал. Кажется, они провели здесь часть дня, поужинали, после чего выдвинулись к своим целям, оставив палатки, телеги, привязанных в глубине рощи лошадей. Все солдатские биваки похожи друг на друга, и Дронов окончательно утвердился в мысли, что напавшие на них люди были военными. Правда, военные не бросают стоянки без присмотра, а в их палатках кроме одеял можно обычно найти какие-то личные вещи. Тут же...

— Смотри, — Анастасия показала майору деревянную статуэтку, изображающую некое существо с лобастой головой и бородой из щупалец. Вырезали её, похоже, прямо тут — следы ножа были свежие. — Нашла возле костра. Не та же тварь, что у меня, но стиль знакомый.

— Выкинь её к чёрту, — сплюнул Дронов.

— Улику? Нет уж, спасибо. — Девушка сунула фигурку в карман. — Я, может, коллекцию собираю теперь.

Помимо статуэтки в лагере отыскалось несколько рисунков, отдалённо похожих на то, что агенты видели в отеле Юджина — переплетающиеся линии, формирующие бесформенный, омерзительный узор, словно бы скрывающий за собой, как за завесой, нечто ещё более мерзкое. Рисунки были на ткани палаток, на бумажках, спрятанных под лежанками, даже в пыли около кострища — кто-то из чужаков вычертил его палочкой либо ножом.

— Культисты чёртовы, — констатировала Анастасия. — Язычники безбожные.

При этих словах Сотейра странно усмехнулась. Качнула головой:

— Язычники не безбожные, мисс Анастасия. Богов у них как раз избыток. Думаю, больше мы тут ничего не получим. Едем дальше.

Горы становились всё ближе, и скоро луна скрылась за пологим хребтом. Отряд въехал в окутанный почти непроглядным мраком лес. Здесь им встретился первый труп. Человек в чёрном лежал навзничь, примяв ягодный куст. Его правая рука была вывернута неестественным образом, горло разорвано так, что голова держалась на одном лишь позвоночнике. Рядом, под деревом, валялась согнутая пополам винтовка. Шериф и агенты обменялись тревожными взглядами, Сотейра же велела своим людям:

— Отсюда — пешком. Лошадей привяжем на опушке.

Они продолжили путь в боевом порядке, ощетинившись карабинами и дробовиками. Сотейра шагала с тяжёлым серебристым револьвером в руке, но один из наёмников нёс следом ружьё на бизона, готовый подать его в любой момент.

Никто их не атаковал, зато следов боя становилось всё больше. Следы от пуль на древесных стволах, пустые газовые баллончики. Ещё несколько растерзанных трупов в чёрном, а затем — и другие тела.

— Господи Боже... — выдохнула Элизабет, опускаясь на колено над очередным мертвецом. Того просто нашпиговали дробью и пулями, но и без этих ран покойник выглядел страшно. Почти голый, лишь в обрывках брюк, с руками, покрытыми кровью до локтей. Кожа убитого казалась белой даже в желтоватом свете ламп — словно он умер давным-давно.

Следующие два трупа выглядели так же — и им тщательно раздробили головы ударами прикладов либо выстрелами дробью в упор, так что от лиц ничего не осталось.

Вскоре лес расступился, открыв полузаросшую тропу. Та вывела отряд к подножию лысого холма, увенчанного двухэтажным бревенчатым особняком — гнилым, ветхим, с провалившейся крышей. Именно здесь разыгралась настоящая битва, и сосем недавно. Склон был усеян мертвецами — десяток тел в чёрном, дюжина полуголых покойников. Из последних почти половина валялась перед опрокинутым пулемётом на треноге. Оружие кто-то здорово изуродовал, согнув ствол, разбив приклад. Останки расчёта были рядом — с оторванными руками, проломленными черепами. Кровь не успела до конца впитаться в землю, её лужи темнели в свете фонарей.

— Я... теперь рада, что мы не успели пойти сюда с моими пентюхами, — сглотнув, призналась Элизабет.

— Зато я была права, как всегда, — Сотейру, казалось, зрелище бойни ничуть не взволновало. Сероглазая женщина выглядела очень довольной. — Врагов в конце будет меньше. Но как бы не опоздать.

Снова она первой бросилась вперёд. Спутникам ничего не оставалось, как поспешить следом.

Парадная дверь особняка вела в просторную прихожую, откуда группа попала в большую залу с двумя лестницами на верхний этаж. Искать путь дальше им не пришлось — массивный каменный камин под лестницами был сдвинут вбок — видимо, на скрытых полозьях. Там, где он был раньше, зиял круглый провал потайного хода.

— Ага, — хмыкнула Сотейра. — Трое здесь, страхуете выход. Остальные со мной. Держитесь сзади.

Она перебросила револьвер в левую руку, в правую взяла широкий боевой нож и вошла под свод туннеля, даже не оглянувшись на спутников. Настя жестом показала майору, чтобы тот не торопился и пропустил вперёд наёмников, Элизабет же привстала на цыпочки и шепнула ему в ухо:

— У одного из покойников... тех, голых... была татуировка. Он из "овцерезов". Что это значит, Николай?

— Ничего хорошего, — буркнул Дронов.

Тайный ход позволял идти по двое, так что группе пришлось растянуться. Шериф и агенты пристроились в хвост колонны. Пользуясь затишьем, майор присматривался к стенам. Сперва они шагали по искусственному проходу, вырытому в каменистой почве — на стенах виднелись отметины, оставленные кирками, лопатами, заступами. Старые, почти стёршиеся. Туннель проложили десятки лет назад — возможно, ещё последние законные владельцы дома. Или контрабандисты, пришедшие сюда после их исчезновения. Полсотни шагов спустя рукотворный коридор упёрся в явно природные полости. Но и здесь приложил руку человек. Один конец длинной пещеры был заложен обтёсанным камнем. Ничего не оставалось, как направиться в другую сторону. Опять попались трупы — три полуголых и двое в чёрном. Кровь на каменном полу не успела потемнеть.

— Теперь — ни звука. Ни слова, — распорядилась Сотейра. Вопреки серьёзному тону, на губах сероглазой девушки играла улыбка. — И чтобы ни случилось — не лезьте вперёд меня.

На стенах снова появились следы инструментов. Природные коридоры в камне подровняли, укрепили деревянными столбами — на вид свежими, не успевшими потемнеть. Кое-где попадались химические лампы, освещающие туннель слабым золотистым сиянием. То и дело встречались замурованные боковые проходы. Раствор, скрепляющий камни, казался относительно свежим. Кто-то навёл в подземелье порядок не более чем месяцы назад, и легко было предположить — кто.

Они крались довольно долго, прежде чем услышали что-то, кроме звуков собственного дыхания и своих же приглушённых шагов. Из другого конца туннеля неслись удары металла о металл. Ритмичные, звонкие. "Бой закончился, — понял Николай. — Но что там теперь творится?".

Каменный коридор оканчивался проёмом без створки. Вопреки сигналам Анастасии, Дронов обогнал наёмников и заглянул в проём вместе с Сотейрой.

— Дзяньк! Дзяньк!

Круглая пещера по ту сторону проёма была превращена в лабораторию, и в ней сейчас царил полный разгром. Металлические столы были опрокинуты, пол устилало стеклянное крошево, оставшееся от растоптанных приборов и химической посуды, в медицинских шкафах от дверец матового стекла уцелели осколки, застрявшие в петлях. Последние выжившие "язычники" собрались вокруг железной двери в дальней стене. Один пытался вогнать стальной ломик в щель между створкой и стеной, другой бил кувалдой по дверным петлям. Двое держали дверь на прицеле карабинов. А ещё двое смотрели в противоположную сторону. Тоже с оружием наготове. Конечно, высунувшихся из проёма гостей они заметили сразу.

— Тревога! — рявкнул один из стражей на чистом английском.

— Дьявол! — Сотейра вдруг... ударила Дронова локтем под дых. Не ожидавший такого майор охнул и пошатнулся. Локоток у изящной девушки оказался твёрже стали. Она пихнула мужчину назад, в коридор, а сама ринулась навстречу выстрелам. Наёмники, бранясь, ввались в лабораторию следом за хозяйкой. Первый из них тут же осел, хватаясь за грудь. Сотейра за удар сердца сблизилась с парой "тёмных", выстрелила одному прямо в лицо, отбила ружьё второго вниз клинком кинжала, врезала солдату по лбу рукоятью револьвера. Тот пошатнулся, но и девушке пришлось кувырком уходить под защиту опрокинутого стола — четверо оставшихся обернулись и открыли стрельбу навскидку. Перестрелка сделалась хаотичной. Оглушённого "тёмного" пробили три или четыре пули. Ещё один наёмник рухнул с дырой во лбу, его товарищ дуплетом картечи срезал ближайшего "тёмного" с карабином, выскочил обратно в коридор, мимо майора и его спутниц. Пули обрушились на стол, за которым пряталась Сотейра, та в ответ высунула ствол револьвера из-за столешницы и отстреляла половину барабана не глядя. Это вынудило троицу "тёмных" броситься в стороны, дав миг передышки.

— Наш черёд, — выдохнул Николай. Он достал второй револьвер и выскочил из-за стены, стреляя с двух рук, куда бог пошлёт — лишь бы в сторону врага. Настя и шериф, к их чести, не промедлили. Женщины скользнули из-за спины майора в разные стороны, обходя укрытия "язычников". Первый же выглянувший из-за шкафа враг получил два заряда дроби в лицо. Настя отбросила дробовик, хватаясь за кобуру. Секунду спустя у Николая кончились пули — револьверы вхолостую захлопали газом. Последние два "тёмных" немедля использовали момент. Один поднялся над тумбочкой, за которой прятался, метя в Дронова, другой показался из-за медицинского стола.

— Николай! — Элизабет выстрелила во врага за тумбочкой. И в него же всадила пулю молниеносно выхватившая револьвер Настя. Последний враг получил целое мгновенье форы.

— Пумк!

Коротко вскрикнув, Элизабет выронила револьвер и прижал ладонь к груди. Со стоном упала на колени, медленно завалилась набок.

— Элизабет! — ахнул Николай.

Сотейра тем временем перепрыгнула своё укрытие, метнула нож в "тёмного", попав точно под челюсть. Хрипя, "язычник" сполз по стене. Для уверенности сероглазая девушка добавила ему пулю между глаз, повернулась к спутникам. Поджала губы. Увидев, как Николай дёрнулся к лежащей на боку Элизабет, рявкнула:

— Стойте!

— Что? — прорычал майор, оборачиваясь.

— Лучше я.

Она подбежала к шерифу, опустилась на колени. Элизабет уже не держалась за грудь — раскинув руки, она билась в конвульсиях, стоны перешли в хрип.

— Тихо, — ласково прошептала Сотейра, кладя узкую ладонь на грудь раненой, накрывая пальцами кровавое пятно на белой блузке. Второй рукой она поддержала голову женщины. — Всё не так страшно.

— Вы о чём? — застывший на месте Дронов не знал, что ему делать. Последний наёмник Сотейры вернулся из коридора с заряженным дробовиком и теперь обменивался напряжёнными взглядами с Анастасией. Элизабет билась в агонии на каменном полу, а сероглазая незнакомка занималась какой-то чушью.

— Мисс Картер, слушайте меня, — твёрдо, но всё ещё ласково сказала Сотейра, вжимая ладонь в грудь шерифа. — Элизабет. Лиззи. Вам показалось. Пуля не пробила лёгкое. Это просто шок. Пуля прошла между органов и застряла под лопаткой. Вы не умираете.

Наклонившись, она вдруг быстро поцеловала шерифа в лоб. И случилось чудо. Элизабет перестала дрожать и хрипеть. Расслабившись, она сделала глубокий вдох. Её затуманенный взгляд сделался осмысленным, грудь начала вздыматься спокойно и ровно.

— Ну вот, — со вздохом облегчения кудрявая девушка села прямо на пол, упёрлась в бедро шерифа ладонью. Слабо улыбнулась — совсем не так, как прежде. Более тепло, искренне. — Видите? Я всегда права.

— С... спасибо, — выдавила Элизабет. — Мисс...

— Ай, пустяк. — Сотейра смахнула перчаткой пот со лба. Дронов заметил, что она едва заметно дрожит. — Глупости же. Сперва ты не уезжаешь с роднёй, потому что никогда её не любила. Потом решаешь приглядывать за потомками родни, раз уж всё равно делать нечего. А потом начинаешь помогать всем подряд, кто тебе показался приличным человеком, потому что привыкаешь. А однажды тебе говорят — иди, спасай мир, а то все, кого ты выручала, всё равно передохнут...

— Кх-кхм, — Николай откашлялся. Ему показалось, что он слышит нечто очень личное, и для его ушей явно не предназначенное.

— Уф... да. — Кудрявая девушка сделала жест наёмнику, веля убрать оружие, и кивнула на железную дверь, до сих пор запертую. — Нам туда.

Пожав плечами, Анастасия подошла к бронированной створке и постучала в неё костяшками пальцев. Сказала, не особо даже повышая голос:

— Профессор Риксгард, откройте. Мы из Бюро Расследований, и мы самое близкое к друзьям, на что вы можете сегодня рассчитывать.

Вопреки ожиданиям Дронова, за дверью что-то щёлкнуло и створка со скрипом распахнулась...