— Тогда кто? — В голосе Салеба было искреннее удивление и еще улыбка, теплая, удивительно пахнущая летним морем.
— Это Унис!
— Да ладно? Младший пилот Унис? А где он?
А правда где? Это ж рубка, пилот должен быть в рубке. Даже младший. Вот сколько я сюда ходил звезды слушать, а Униса не помню. Мне стало любопытно, так что пришлось глазам открыться.
— Не знаю. — Уго недоумённо огляделся — Здесь вроде был.
— Я на камбуз ходил, подумал, таир будет кстати.
На пороге стоял молодой парень, по-юношески тонкий, но с налитыми мышцами, со светлыми русыми волосами и приятной улыбкой. Значит это он Унис, знакомое лицо, давешний блондинчик. В руках у него был поднос с большим чайником и кружками. Все радостно зашумели, одобряя его инициативу. Ниро приобнял Униса за плечи:
— Капитан, ты бы его видел! Он всю камеру истоптал, так переживал, что не успел тебя вовремя предупредить. Мы когда всех освободили, он в рубку самый первый влетел. И молодец какой, сам весь бледный от волнения, а пальцы так и порхают, минутой в их систему влез. Кстати, Алис, мои комплименты. Ты такое вытворял, что даже монитор дымился.
— Вы всё видели? — Вот блин, как-то я упустил это из виду.
— Дорогой, не только мы. — Уго ободряюще мне улыбался, будто медаль выдавал. — На 'Зулиссе' вся команда вплоть до инженерного отсека в рубку набилась. Это уж когда ты с Тонга рубашку стягивать начал, его зам камеры вырубил и всех пинками разогнал. А угадай, почему вас не сразу ловить бросились?
Парни заржали как кони на водопое, но, споткнувшись о мой холодный прищур, замолчали. И уже Ниро спокойно добавил:
— Они почти все разошлись. По каютам. Попарно.
Я едва не оглох от последующего вопля, потрясшего, наверное, весь корабль:
— Да здравствует Алис!
— Слава!!!
Когда все проорались, я получил, наконец, свою кружку и смог попить этого самого таира, на ягодный чай, кстати, похож. А Уго ехидно заметил:
— Они потом так прикольно в одежде путались. Прикинь, капитан Тонг орет, а эти все взъерошенные из кают вываливаются и на ходу штаны застёгивают.
Все опять заржали. Тьфу на них, хотя представив эту картину, я тоже усмехнулся. Допив таир, я понял, что своими ногами мне не уйти. Дремота навалилась со страшной силой. Кружка едва не выпала из ослабевших пальцев.
— Аинэ, да ты спишь совсем. — Я с трудом разлепил глаза. Капитан, в смысле Салеб присел рядом со мной и ласково провел рукой по волосам. — Пойдём, я тебе помогу.
Единственное на что меня хватило, это согласно кивнуть. Мягкое, пуховое одеяло уютно окутало мое сознание, и я уснул.
Глава 23. Ночь.
Даже во сне мне не было от Исмаэля покоя. Проснуться, давясь всхлипами, в испарине и томной дрожи, продолжая видеть его глаза, полные жаркой страсти — это такое свинство. Собственное тело предавало меня, хотя его можно было понять, этот Исмаэль такой... такой... Тьфу! Да что за нахер!
На подгибающихся ногах я выполз из постели и как сомнамбула поплёлся в душ привести себя в порядок. В глазах двоилось, троилось, тени какие-то у двери виделись, пить хотелось нестерпимо, но еще больше почему-то хотелось тех 'ананасиков'. Какой-то у меня отходняк после гару прикольный. То ночью поесть тянет и дикий сушняк, то глюки какие-то мерещатся. Постоял еще у входной двери, но шебуршавшая тень больше не появилась, жаль, занятный выверт сознания. Я все-таки решил доползти до камбуза. Может там есть что-нибудь съедобное, заодно и 'ананасы' поищу.
Корабль спал, тишина была такая уютная, что я по пути даже умудрился задремать, только этим я могу объяснить, почему забрел в рубку. Ну, так, слегка ошибся дверью. В рубке было сумрачно, лишь ярко горел свет у пульта управления, да кто-то сидел в кресле пилота. Я уже было повернулся уйти, как услышал голос Салеба.
— Ты сам-то понял, что сказал?
— Он мне нужен, уступи парнишку, я думаю, в цене мы сойдёмся. — Мягкий, обволакивающий голос трудно было не узнать.
— Исмаэль, да ты охренел? Я не торгую рабами, тем более не продаю Близких Сердцу.
— С каких это пор постельные игрушки, пусть даже такие... живенькие, стали у нас Близкими? — Голос этой скотины был полон нарочитого недоумения.
Тихо подходя, я уже видел его лицо на мониторе. Эти скульптурные черты, этот надменный взгляд, эта ехидно заломленная бровь.
— Он не игрушка, Мэль, и он действительно дорог мне. Так что давай...
— У меня есть информация, Сали, за которую ты отдашь не только его, но и весь корабль в придачу. — Исмаэль подался вперед, буквально прожигая своими глазищами. Затем, усмехнувшись, откинулся назад в кресло и добавил. — Это касается Эйлинэ.
Салеб дрогнул лицом, и я отчетливо слышал, как до хруста сжали его руки подлокотники кресла.
— Меня это не интересует. — Несмотря ни на что, голос Салеба был спокоен и ровен, но я, стоя в темноте, видел побелевшие костяшки на его сжатых кулаках.
— Неужели? Позволь усомниться.
— Мэль, Эйлинэ — это очень дорогое мне, но все же прошлое. А Алис...
— Хочешь сказать, он твое настоящее? — Буквально прошипел Исмаэль, лицо его застыло, побелевшие губы плотно сжались. — Я думаю, ты изменишь свое мнение, когда...
— Нет. Я сказал — нет. Алис подойди сюда.
И как спрашивается он меня засек? Я подошел, сверкая своими пижамными штанами и влажными волосами, небрежно заколотыми в узел на макушке. А нефиг устраивать заговоры во внеурочное время. Кому не нравится, пусть не смотрит. Но Исмаэль смотрел, смотрел так пристально, что у меня мурашки по голой груди табуном проскакали.
— Алис, говорю тебе в присутствии Исмаэля, ты — свободный гражданин Гархара. Никто не имеет права продавать тебя. На имперском корабле 'Тень Айюмы' мной, как капитаном корабля, будет оказана тебе всевозможная защита и поддержка.
— А если я сделаю встречное предложение. — Чуть прикрытые глаза капитана Тонга обожгли меня пламенем. — Мой корабль не менее уютен, а какая у тебя, Алис, будет поддержка... Мм.
Его интонация недвусмысленно намекала какого рода поддержку он мне обещает. Скотина. С таким голосом только 'Камасутру' рекламировать.
— И что мне с твоей поддержки? С чего вообще такая реакция? Танец зацепил? — Я понимающе улыбнулся. — Так твоя проблема решается очень просто. Или на корабле желающих не нашлось?
А что, мы тоже умеем брови саркастически поднимать. Хищно улыбнувшись, я наклонился ближе к монитору и ехидно заметил:
— Малыш, если тебе нечем заняться ночью, это твоя забота, но у меня есть свои планы. И ты в них не вписываешься.
С этими словами я скользнул к Салебу на колени, спиной к монитору. Обхватив его ногами за бедра, я чуть слышно прошептал:
— Подыграй мне.
Поймав его понимающую ухмылку, я откинулся назад, прогнувшись в спине, глядя прямо в сузившиеся глаза Исмаэля. Мечтательно опустив ресницы, ощущая поддержку брата, я медленно, с чувством облизнулся и, потянувшись, провел пальцами по монитору, касаясь губ Исмаэля... и отключил связь.
* * *
Капитан Тонг шёл по коридору с каменным лицом. Опытные сослуживцы понимали, что это не к добру, и почтительно прятались по всем щелям. Внутри Исмаэля бушевал смерч. После представления, устроенного этим паршивцем, кровь до сих пор тяжело билась в висках. Красное марево вставало перед его глазами, едва он вспоминал Алиса на коленях у Сали. В точно такой же позе, как тогда он сидел у него самого. Мэль до сих пор помнил тот жар и томительное наслаждение, которым походя одарил его этот мальчишка. Чем он его так зацепил, Мэль не знал, но понимал твёрдо — Алис принадлежит ему. Даже если сам он сейчас об этом не догадывается. И это знание сверкающей звездой озаряло разум Исмаэля. Как и понимание того, чем сейчас занят Алис. И с кем.
Едва дверь отгородила его от остального мира, Исмаэль сорвался. Команда десятой дорогой обходила каюту, которую сейчас громил их капитан.
* * *
— Алис... — Грудь Салеба ходила ходуном от смеха. — Ах, ты, маленький проказник!
Сидя у брата на коленях, заботливо удерживаемый его большими сильными руками, так просто было вновь почувствовать себя маленьким, защищенным ребёнком. Я неожиданно даже для самого себя, надул губы.
— Да, а чего он... И вообще он первый начал!
— Алис, это было потрясающе. Но, аинэ, — Тут он поймал меня за подбородок и серьезно заглянул в глаза. — Мэль может быть очень настойчивым, когда чего-то хочет. А тебя он хочет. И хочет всерьез, можешь мне поверить. Тебе не стоит его больше дразнить.
Тут брат помолчал и лукаво прищурился.
— Если, конечно, ты действительно не хочешь его внимания.
Я ошпаренной кошкой соскочил с его колен.
— Да ты, да ты... — Захлебнувшись негодованием, я оскорбленно выпалил. — Или ты все-таки хочешь обменять меня на информацию об Эйлинэ?! Тогда прости, что помешал!
И вот возмущённо фыркая и топая своими пушистыми тапочками, иду и посылаю всех по матери, себя в том числе. И что спрашивается вызверился? Я почти дошёл до своей каюты, когда меня накрыло ощущение дежа-вю. Вновь тёмный коридор, вновь я стою, уткнувшись лицом в стену, а мои руки заломлены назад. Чья-то лапа зажимает мне рот и знакомый голос шипит в ухо.
— Вот и встретились, сладкий. Какой же ты, однако, шустрый, заставил меня поволноваться. Я-то думал, после такой дозы ты будешь ласковым котёнком ждать меня в спальне, а ты устроил мне беготню по ночному кораблю. Ай-я-яй, какой плохой мальчик. Надо тебя наказать, правда, сладкий?
Слушая этот монолог, я не переставал брыкаться. Какая паника, какие сопли? Очнитесь! Я отбил себе все пятки о его сапоги, я вспомнил все матерные слова, когда-либо слышанные. Меня с головой затопило бешенство, внутри скручивалась тугая спираль, черный ветер поднимался со дна души, вот еще немного, еще чуть-чуть...
Резкий запах, ворвавшись в легкие, погасил мое солнце.
Глава 24. Переполох.
Напоминаю, что в предупреждении указана ненормативная лексика!
Желаю приятного чтения и как всегда рада вашим отзывам))
Глава 24. Переполох.
Лиюнэ волновалась. Уже два дня сын не звонил ей. И хотя она понимала, что Сарунив взрослый мальчик, сердцу этого было не объяснить. Оно беспокоилось, не слушая доводов разума.
Сидя у подземного озера, она тихо перебирала четки, умоляя Госпожу присмотреть за ее сыном. Взгляд Лиюнэ скользил по стенам, покрытыми фресками, по туманным завихрениям над поверхностью воды, но мысли были далеко. Она вспоминала маленького Сарунива. Его любознательность и упорство, в детстве доводящие ее до белого каления, в юности сослужили ему хорошую службу, когда он буквально бредил Лётной Академией. Но поступить в элитное заведение, не имея связей, пусть и талантливому юноше было нелегко. И здесь им помогли люди, много лет назад ставшие для них семьей. Добрый, все понимающий Учитель, смешливая, ласковая Эйнэ и ее сын Нари.
Умный, светлый ребенок, который сломанной куклой лежал сейчас под присмотром целителей в Храме на Соросе. И Лиюнэ не знала, как сообщить об этом сыну. Выросшие вместе, мальчики были необыкновенно близки, но после смерти матери, хрупкий, невысокий Нари, воспитывающийся в Храме и всегда оберегаемый, сорвался. И не было Сарунива рядом, чтобы вразумить и утешить его. Да и сама Лиюнэ с трудом пережила смерть подруги, лишь забота об Учителе и мальчиках помогла скинуть ей черное покрывало горя.
А сейчас, когда Учитель болен, Нари так сильно пострадал и Сарунив далеко от дома, ей, Лиюнэ, остается только молиться Госпоже. Молиться, веря в чудо, хотя последний раз Госпожа являла свою волю давно, более тридцати лет назад.
* * *
На обед был хоч. Салеб настороженно косился то на тарелку, то на повара. Он задержался в рубке, обговаривая с Исмаэлем условия передачи пленных, опоздал к общему столу и потому забежал на камбуз перехватить что-нибудь до ужина. А тут его ждал сюрприз. Однако, повторения эксперимента не хотелось.
— Ниро, я, кажется, настоятельно просил тебя воздержаться от приготовления этого блюда.
— Капитан, я помню ваш приказ. Но Вам не о чем переживать, готовил Уго. — Ниро понимающе хмыкнул. — И вообще, моей вины в том происшествии нет. Это все некачественные специи.
— Ну да, ну конечно. — Зашедший Уго хитро улыбался. — Мы тебе верим, Ниро, но хоч все-таки лучше буду готовить я.
Капитан усмехнулся, заметив какими взглядами обменялись парни.
— Уго, как там Алис? Он, соня, опять завтрак проспал?
— Наверное. Он вообще к завтраку редко просыпается, всегда позже заходит.
Капитан с наслаждением хлебал густую, острую похлебку. Хоч, если его правильно приготовить, просто восхитителен. Затянувшаяся пауза заставила его недоуменно вскинуть брови. Уго с Ниро как то уж совсем растерянно переглядывались.
— Что? — Настороженно спросил он.
— Его не было на завтраке...
— И на обеде тоже. Я днем уходил к техникам. Я думал, может он тогда заходил... — Уго задумчиво взъерошил волосы.
— Нет, тогда я был здесь. Алис не заходил. Завязывай паниковать, Уго. Он наверняка опять заработался. — Ниро спокойно пил таир, но его выдавал встревоженный взгляд.
— Так. — Капитан щелкнул комм-браслет. Потом еще раз.
— Его комм не отвечает. Так... — Салеб вызвал рубку. — Унис, объяви по общей связи вызов для Алиса Доу... Да. Пусть свяжется со мной по комму или подойдет на камбуз.
Капитан отключился. И тут они услышали из динамиков общей связи профессионально-ровный голос Униса.
— Алис Доу, повторяю, Алис Доу, Вы должны немедленно связаться с капитаном, повторяю, немедленно свяжитесь с капитаном или подойдите на камбуз. Повторяю, Алис Доу, немедленно свяжитесь с капитаном или подойдите на камбуз.
Посидев в тишине минут десять, Салеб резко встал, оттолкнув стул.
— Уго — ты на камбузе. Ниро — ты идешь проверять каюту Алиса. Я в рубку.
Спустя некоторое время Унис озвучивал уже другое объявление.
— Всем, кто видел сегодня Алиса Доу, просьба подняться на мостик, повторяю, всем кто видел сегодня Алиса Доу, просьба подняться на мостик. Повторяю...
* * *
— Господин Си Хольц, тихого дня.
— Тихого дня. Мальчишка у вас?
— Да, но условия изменились. Я хочу, чтоб Вы удвоили сумму.
— Любопытно, с какой стати?
— Мальчишка нетронут.
— В смысле... Совсем?
— Да. И если Вы хотите, чтоб это так и оставалось...
— Я утрою сумму, но Вы головой ответите за обман.
— Моя голова не пострадает. Счет Вы помните. Жду подтверждения перевода.
* * *
К ночи корабль был обшарен от носа до кормы. Алиса нигде не было. По всему выходило, что последним его видел сам капитан. На 'Тени' его не было, значит, Алис находился в другом месте. И готовый претендент был, что называется на расстоянии 'рукава'.
Салеб сидел в кресле первого пилота и ждал ответа на вызов. Появившийся на мониторе Исмаэль выглядел раздраженным и слегка помятым.
— Мэль! — Рявкнул Салеб, едва связь стабилизировалась. — Не ожидал, что у тебя так плохо с деньгами!
— Капитан Ино, извольте прийти в себя! — Ледяная улыбка Исмаэля делала честь всем его аристократичным предкам. — Деньги давно перечислены и банковский отчет я тебе еще после обеда прислал.
