Дипломная работа по обитателям болота

— Я понимаю. И что вы посоветуете? — с едва заметной иронией спросил мужчина.

Мысленно прикинула, каких действия я ждала бы в такой ситуации...

— Господи Талинир, если не выйдет поговорить с Элишей до отъезда, то стоит изложить вашу позицию письменно и передать это послание через знакомых. Не забудьте это сделать во всех подробностях. Напишите о ваших чувствах, о том, как ее теперь воспринимаете, и о планах на совместное будущее. В точности так, как рассказали сейчас мне.

На этом мы вежливо распрощались, и я продолжила работать.

Забегала Юнона и просила перенести нашу встречу на три дня вперед, так как она отбывает по важному поручению. Затем зашла парочка наг, одной из которых была печально известная по первой встрече блондинка Тарриган.

Ближе к вечеру, чтобы отвести меня домой, появился Лель и 'порадовал' меня новостью, что Ла-Шавоир задерживается на день или два. Я, естественно, погрустнела, но долго это делать в обществе шута не получалось.

К тому же я воспользовалась оказией и попросила показать и рассказать про точки воздействия. Лель немного покочевряжился, но пошел мне навстречу. И даже не один раз, таких занятий у нас было несколько, в основном, шут демонстрировал то, что может пригодиться в моей работе.

Поэтому, я улыбалась уже второй шутке блондина, неторопливо двигаясь через залы резиденции к выходу. Как обычно, засмотрелась на красивый фонтан в центре, который искрился и переливался разными цветами, играющими в глубине воды, и полупрозрачными друзами полудрагоценных камней.

Перевела взгляд на стены, на которых висели картины. В основном пейзажи, но были и батальные сцены и портреты. Замерев напротив одного из них, я нахмурилась и склонила голову.

— Что такое? — Лельер подошел ближе и тоже уставился на изображенного невероятного монстрилку.

— Это кто? — озадаченно вопросила я.

— Это Гудвин, — ехидно фыркнул фаворит правителя. — Один из них, вернее...

— Какой он... своеобразный, — я попыталась максимально корректно выразить свое отношение к болотной верховной власти.

— Наш симпатичнее, — утешил меня синеглазый музыкант. — Пойдем, Юль, что ты тут зависла?

— Криво висит, — указала я на раму и потянулась поправить ее.

Поправила. Послышался тихий щелчок, и картина вдруг вырвалась из моих пальцев, с грохотом рухнув на пол.

— Мама... — пробормотала я, с ужасом глядя на расколовшуюся на части деревянную раму.

— Не спасет! — категорично заявил шут. — К нам идут местные церберы. Мужайся, кудрявая!

Я развернулась и заметила, что с другого конца зала к нам движутся представительницы 'Клуба высоких леди'.

— Так, так, так... — проворковала пожилая грифона, настолько жутко улыбаясь, что я с трудом подавила желание отступить за Леля. — Госпожа психейлог опять наносит ущерб.

— Леди, леди... — вкрадчиво проговорил шут. — Вы можете уточнить, если желаете... но Юлия пострадала от стража резиденции, а стало быть, все расходы берет на себя Гудвин.

— Уточнять нет нужды. — Старуха передернула плечами и, грациозно развернувшись, бросила: — Я сейчас пришлю слуг. Все уберут.

— Как это мило с вашей стороны, — умиленно глядя на неестественно прямую спину грифоны, пропел Лель. — Спасибо!

— Пожалуйста, — не оборачиваясь, процедила она и быстрым шагом удалилась в сопровождении своего молчаливого эскорта.

Шут приобнял меня за плечи и, дернув за выбившуюся из прически кудряшку, рассмеялся.

— Вот, мы тебя отбили!

— Ну да. — Я покачала головой, по прежнему грустно глядя на картину на полу. — И сколько эти неудачи будут длиться-то?!

— Еще пару недель, — развернулся меня к дверям Лельер Хинсар. — Так что не унывай! Гудвин Пятый — это не последняя твоя жертва.

— Ты меня несказанно утешил!

— Я старался. — Подмигнул бессовестный паяц и, перехватив мою руку, повлек за собой. — Пошли уже, мне тебя отвезти и по делам еще бежать.

— И в каком кабаке тебя ждут? — не сдержала ехидства я.

— Аж в двух! — гордо поведал придворный грубиян и дебошир.

— Герой! — вновь не сдержалась я.

— Рад, что ты это признаешь, — не остался в долгу Лель и усмехнулся, глядя на мое недовольное лицо. — Юлька, не делай такую мордашку. Ты на тррига похожа становишься.

— А это кто? — заинтересовалась я.

— У Феликса, кажется, на одной из картин была эта забавная живность... — задумчиво сказал шут. — Приедем, и я тебе покажу.

Через полчаса, наш дворецкий открыл дверь и с поклоном пропустил в дом.

— Добрый вечер госпожа, — улыбнулся мне пожилой мужчина, принимая сумочку и зонтик, который я взяла с утра, так как небо хмурилось. Но дождем так и не пролилось, что весьма меня огорчило. Стояла редкостная жара, и свежести очень хотелось.

— Здравствуй, Жиль. — Я улыбнулась пожилому человеку.

— Приветствую и вас, Лельер Хинсар, — невозмутимо проговорил дворецкий, глядя на моего спутника.

— Взаимно! — Шут, как обычно, проигнорировал правила этикета и коснулся пальцами краешка своей плоской шляпы. Стянул ее и вместе с тростью передал Жилю, который повесил это все на вешалку и покинул нас.

— Так где картина? — решила я напомнить Лелю зачем он сюда зашел.

— Вроде бы в библиотеке. — Музыкант нахмурил светлые брови. — Да, кажется так. Я туда, а ты распорядись о чае с баранками и поднимайся.

И оставив меня приходить в себя после такой наглости, этот гад, насвистывая какую-то мелодийку, легко взбежал по лестнице, скрываясь из вида.

— Чай ему... с баранками, — пробормотала я, мрачно глядя вслед шуту... и пошла в сторону кухни распоряжаться!

Манипулятор белобрысый. Хотя мне и не сложно.

Спустя несколько минут я отворила чуть слышно скрипнувшую дверь библиотеки и перешагнула порог, осторожно ступая и стараясь особо не шуметь.

Этому способствовал и ковер с густым ворсом, лежащий посередине большого овального зала с множеством высоких стрельчатых окон и полок с книгами и стеллажами.

Лельер стоял возле одного из них и держал в руке открытую книгу. Я остановилась, исподволь наблюдая за мужчиной. Увидеть его лицо спокойным удавалось нечасто. Причем... не напоказ, а на деле. Сейчас он был задумчив и немного печален, несколько прядей волнистых волос падало на высокий лоб с залегшей меж бровей складкой.

Лельер меня притягивал. И пугал. Он был самым необычным феноменом из всех, с кем я сталкивалась. Все его поведение — это лишь эпатирование окружающих, тщательно продуманная игра на публику... Что уже не может не интриговать. Лель умный и хитрый, как бы он это не пытался замаскировать маской придворного идиота. Через нее постоянно проглядывает иное. Дознаватель?

— Ты так на меня смотришь, — не поднимая головы, проговорил шут. — О чем размышляешь, Юлия?

— Я думаю о том, почему ты выбрал именно призвание шута? Все знают господина Хинсара лишь с этой стороны...

Мужчина закрыл томик и поставил его обратно на полку, на прощание скользнув пальцами по коричневому корешку. Повернулся ко мне и, склонив голову набок, едва заметно усмехнулся.

— Детка, ты просто не общалась с теми высокопоставленными господами, которые беседовали со мной, когда я в другом амплуа. Да и выпади тебе столь сомнительная честь, вряд ли они бы с радостью рассказали о часах, проведенных в застенках Мастера Пытки, ассистентом которого я и являюсь.

— А какой он... Мастер? — Я решила воспользоваться моментом и спросить. — Ты говорил, что мне все равно придется с ним встретится.

— Ну знаешь, Юля, — неожиданно расхохотался шут. — О начальстве, как и о покойниках — либо хорошо, либо ничего! Потому я, пожалуй, промолчу.

— Он такой страшный? — поразилась я.

— Он — Мастер Пытки. И этим, наверное, все сказано.

— Хорошо... — Понимая, что эту тему развивать Лель не собирается, я решила продолжить расспросы уже в другом направлении. Раз фаворит его величества пребывает сегодня, скорее, в разговорчивом, чем издевательством настроении. — Расскажи о себе.

— Даже так... — Господин Хинсар облокотился все о тот же стеллаж, с интересом в синих глазах глядя на меня. — А ты знаешь поговорку: 'Любопытство не одну кошку сгубило'?

— Знаю... но, пожалуй, рискну.

Повисла долгая пауза, за время которой меня все так же сверлили взглядом, а я упорно не отводила свой. Разрушая звенящее и в чем-то страшное очарование момента, послышался стук в дверь и голос:

— Чай с баранками!

— Заноси Даромирочка! — весело крикнул мужчина и заразительно улыбнулся. От синих глаз в стороны побежали лучики морщинок, что разом сделало его прежним. Легким, шальным и совершенно не опасным.

Даромирочка зашла. На цыпочках и, предпочитая не смотреть в сторону блондина. Расположила на столике в углу поднос и, повернувшись ко мне, спросила:

— На этом все?

— Да, можешь идти.

После того, как за женщиной захлопнулась дверь, я танцующей походкой прошла к столику и опустилась в одно из кресел. Приглашающе махнула в сторону второго и потянулась к заварочному чайничку.

Пока я разливала насыщенно-янтарный напиток по двум чашкам, Лельер уселся напротив меня и принял свою порцию.

Застыл, наслаждаясь ароматом трав, и тихо сказал, не открывая глаз:

— Спрашивай.

Первый вопрос уже давно вертелся на языке, а потому и 'выпрыгнул' первым:

— Сколько тебе лет?

Ироничный прищур синих глаз, улыбка как у довольного кота и ответ:

— Двадцать семь.

— Э-э-э... — опешила я. — Как это двадцать семь?! Кику же восемьдесят!

— Мы с ним познакомились восемь лет назад, — спокойно ответил Лель. — Также, как и со Смертью, в общем-то. А Феликс... болотники взрослеют несколько иначе, если ты об этом.

Хм... я недавно изучала местную историю. Гудвин взошел на престол тоже около восьми лет назад. Странное совпадение.

Особенно, в свете того, что в лицо Гудвина Ла-Дашра никто не знал. Лишь в ипостаси левиафана.

М-да, что-то у меня мысли совсем не туда ушли! Хотя... шут и фаворит правителя? Очень удобно. Да и Лель мне говорил, что я буду реципиентом у него и Мастеров. А у Феликса к этому комплекту и Гудвин прилагается. А вот шута нет...

— Ты задумалась, — констатировал Лельер.

— Прости. — Я виновато улыбнулась и потянулась к баранке. — Итак... все же почему ты стал шутом?

— Не было выбора... Такое иногда случается, Юлия Аристова. Что-то еще?

— Да... — Я прикусила губу, стараясь выцепить из спутанных мыслей наиболее важный вопрос. Что-то подсказывало, что благодушный настрой музыканта долго не продлиться.

— Три... — вкрадчиво начал Лель, глядя на меня смеющимся взглядом. — Два, один! Все!

— Что все? — опешила я.

— А вообще все! — Светловолосый виолончелист развел руками и плавно поднялся. Залпом допил остатки чая, увел с блюда самую большую баранку и легкой походкой направился к дверям. — Пока-пока!

— Ты куда?! — запоздало возмутилась я, когда парень уже взялся за ручку двери. — Лель, это нечестно!

— Знаю, — трагическим шепотом сообщил мне этот мерзавец. — А знаешь, в чем прелесть ситуации?

— Ну? — Угрюмо глядя на шута, я все же повелась на провокацию.

— Ты тоже теперь знаешь! Юля, новое — это прекрасно!

— Паяц, — беззлобно бросила я. — А как же эти... трриги?

— В другой раз, — отмахнулся Лель, скрываясь за дверью. — Ну, или у Феликса спроси. Это он в первый раз проехался на тему того, что ты на эту живность похожа, когда сердишься.

И все. Ушел.

Догонять блондинистого комедианта я посчитала ниже своего достоинства!

На следующий день Леля я не видела, меня всюду сопровождал Айлар.

Неприятности не спали. Они меня поджидали буквально везде. К нанесенному ущербу можно было прибавить две статуэтки, еще один вазон и мраморный бюст. О своих синяках я, пожалуй, скромно умолчу.

Такое ощущение, что направляет кто-то!

Глава 8.

Где-то в Охре. Очень-очень секретное заседание.

Подземные города Охры славились своей невероятной архитектурой и красотой.

Внизу, под крышами домиков типичного наземного вида жили обычные граждане, а еще ниже находился нулевой уровень, на котором располагалось производство.

В центре всеми цветами радуги переливался административный комплекс города Шарэо. Невесомый, воздушный и хрупкий он казался бриллиантом, забытым в темной и мрачной пещере. Одна из главных достопримечательностей этого места. В другой стороны долины возвышался ало-жемчужный Университет Пути, который курировали Монах и Кардинал и оттуда же набирали себе кадры. Шпили и башенки огромного замка, частично вписанного в скалу, сверкали в свете 'солнышек' и постепенно темнели книзу, становясь серо-стальным базальтом. Его, в свою очередь, разбавляли потеки редкого красного кварца, к подножию становившиеся темно-багровыми, в цвет пролитой венозной крови.

Творение первых Хранителей.

Высокие своды пещер, освещались заключенными в огромные сферы низшими элементалями, которые неистово бились о волшебный хрусталь. Духи пламени земли никогда не сдавались, невзирая на то, что уже столетия играли роль 'солнц' для народа подземелий. Их удерживала сила одного из Хранителей стихий — Огненного Монаха.

От Стального Кардинала во многом зависел технический прогресс государства. Именно он раз в год отбирал в высших учебных заведениях тех, кто станет его Железной гвардией. Ученые, изобретатели, воины... Все в одном. Методика обучения держалась в строжайшем секрете, что лишь сильнее разжигало желание конкурентов узнать ее. Но, разумеется, не судьба.

В любом случае, вся власть Охры держалась именно на Хранителях, которые занимались тем, чем сами желали, причем крайне продуктивно.

Правда в последнее время все больше и больше столкновений было с Малахитом. Разумеется, с этим нужно было что-то делать. Чем, собственно, и озаботились господа, расположившиеся в одном из вырубленных в скале особняков третьего уровня.

Все местное 'поднебесье' опоясывал широкий балкон, по которому сейчас торопливо шел, почти бежал, невысокий гоблин в свободном синем балахоне отдела аналитиков. К себе он трепетно прижимал какую-то папочку и, судя по выражению светло-зеленого лица, предвкушал 'приятную' встречу.

Он замедлил шаг возле высокого столба в изразцах, на котором висела табличка с номером '11'. Порылся в карманах мантии и извлек маленькую пластинку, которую прислонил к столбику. Тот повернулся вокруг своей оси и на стене контурами стали проступать очертания фасада здания. Гоблин поднялся по ступенькам и легонько стукнул молоточком о металлическую бляшку на двери. Спустя несколько секунд ему открыли и проводили вглубь дома.

В просторном каминном зале за овальным столом, вальяжно развалившись в роскошных креслах, сидела группа весьма уважаемых деятелей государства.

Деятели в данный момент что-то негромко обсуждали, впрочем, не отказывая себе в таких радостях жизни, как тягуче-черный спиртной напиток в широких бокалах и дорогие сигары.

— Зд-д-дравствуйте, — поприветствовал всех аналитик, нервно прижав к голове большие оттопыренные уши.

— О, а вот и наша статистика, а заодно и новости с 'фронта'! — Неподдельно обрадовался один из мужчин и махнул рукой в сторону кресла. — Присаживайтесь, господин Хрикс!