Чужая земля

Мушарраф покачал головой

— Это сложно для тупого барана. Нам нужно разбираться во всем, если мы хотим выжить. Я хочу лично увидеть установку.

Генерал-лейтенант Каяни беспомощно оглянулся

— Господин генерал-полковник, сэр, это не рекомендуется. Там может быть опасно — сказал полковник Шуджа, ответственный от ИСИ за контрразведывательное прикрытие объекта

— И, тем не менее, я хочу это увидеть — сказал президент...

Зал, в котором находилось устройство, был небольшим — примерно пять сотен квадратных метров, в высоту метров пять. Он был поделен бронированным стеклом до потолка на две неравные половины: две трети отводились для наблюдателей и треть — для самого устройства и обслуживающего персонала. Бронированное стекло прикрывалось шторами. Сам обслуживающий персонал находился за перегородками из танковой брони, усиленной плитами свинца, хотя все понимали: случись чего — не поможет...

Само устройство выглядело на редкость непрезентабельно. Ворота, примерно четыре на три метра, достаточные для того, чтобы через них проехала грузовая машина, к ним — ведут рельсы и платформа точно по размерам ворот. Сами ворота покрашены в черные и желтые полосы, около них — обычный уличный светофор. От ворот — отходят толстые кабеля к системе питания, и тут же, в углу — на всякий случай стоит мощный дизель — генератор. Еще какие-то провода уходят к компьютерам, которые находятся за бронеперегородками.

Опытный, наработавшийся на ядерных объектах полковник Шуджа — сначала сунул внутрь опасной зоны руку с карманным дозиметром, только потом вошел сам. Махнул рукой — можно.

— И это все?! — удивленно спросил президент

— Да, сэр, это все. Это и есть — объект Аль-Исра.

— Подойти ближе можно?

— Да, сэр. Оно не работает. Только осторожно — на полу кабеля...

Президент подошел ближе. Зачем-то поводил рукой около арки ворот.

— Не похоже на атомную бомбу. А где остальная аппаратура?

— Сэр, это и есть почти вся аппаратура. Она предельно проста, нужно только знать физический принцип работы этой штуковины и составить компьютерную программу для настройки и точной коррекции частоты. Это очень простая вещь.

— А энергия? Много ей требуется энергии? Ее можно построить не рядом с ядерным реактором?

— Сэр, вон тот дизель — генератор способен обеспечить установку энергией на случай аварийного отключения основного питания. Эта установка потребляет меньше энергии, чем одноквартирный жилой дом.

— И всего то?

Президент задумался, зачем-то обошел вокруг установки кругом.

— Во сколько оно обошлось?

— Примерно в миллион рупий*. Еще столько же потратили на программное обеспечение.

— Поразительно... А что на той стороне?

— Мы не знаем. Возможно Джаннам, возможно Джаханнам.** Все в воле Аллаха.

— Аллаху Акбар! — синхронно сказали те, кто это слышал

— И когда это начнется?

— Когда вы отдадите приказ. Сегодня — подходящие условия, что-то вроде канала совместимости...

Президент зачем-то погладил стальную арку ворот.

— Давайте начнем. Мне не терпится это увидеть.

Поскольку на объекте присутствовали глава государства и высшие военачальники страны — были принято экстраординарные меры безопасности. Для них — сделали смотровой бункер из бетона с плитами свинца, которые по идее должны были защитить в случае выброса радиации. До этого — никакие эксперименты не сопровождались выбросом радиации, да и самым большим источником радиоактивности здесь были часы MTM на руке одного из генералов, со светящимся тритием — но во взаимоотношениях с руководством важно не перебдеть, важно не недобдеть. Поэтому — бункер наскоро построили, причем такой, который, наверное выдержит и попадание снаряда от мелкокалиберной пушки.

Глава государства зашел в бункер, с интересом осмотрелся. Видно было плохо из-за бронестекла, бронестекла никогда не бывают по-настоящему прозрачными, тем более — такой толщины. Для лучшей видимости — сюда поставили два самых обычных, гражданских широкоформатных телевизора, на которые шла картинка с поставленных снаружи видеокамер. Еще в бункере стояли несколько стульев, довольно обшарпанных, и больше ничего. Ни пульта, ни чего либо иного, что позволило бы управлять происходящими снаружи этой крепости событиями...

Полковник Шуджа — закрутил поворотный штурвал кремальеры — и стальная, непробиваемая, как на корабле дверь отрезала бункер от внешнего мира. Едва слышно гудела система вентиляции, нагнетая внутрь чистый воздух.

Президент вдруг подумал, что напрасно они собрались здесь все вместе. Если кто-то из генералитета решил — возможно под влиянием американцев, возможно китайцев — сделать то, что в девяносто девятом году сделал он сам — лучшего момента и не придумаешь. Их просто не выпустят из этой бетонной мышеловки, а если кто-то решится на это: маленькая колба с какой-нибудь дрянью в систему вентиляции, и они тут передохнут как крысы.

А хотят этого многие. Многие...

— Начинается... — вдруг сказал генерал Гуль, присутствовавший здесь же. Как бывший глава спецслужбы, привыкший подглядывать — он не отвлекался ни на что постороннее, а неотрывно смотрел на экран.

Президент посмотрел на экран, вместе со всеми — и увидел, как внутри этой самой арки — колыхается что-то непонятное... что-то вещественное, как полог. Полог был серебристого цвета, как ртуть...

— Аллах всемогущий... — сказал кто-то

Первая фаза — напряженно сказал полковник Шуджа, уже видевший это — контакт есть...

Президент испугался. Даже здесь, в этом бункере — был какой-то неотвязный звук... похожий на то, как звенит ночью комар, только еще тоньше и противнее. Глава государства Пакистан, давно уже соблюдающий религиозные нормы только для вида — поднял глаза вверх, но увидел только низко нависающий над головой низкий бетонный потолок — как в склепе. Едва шевеля губами — президент начал читать фатиху

* * *

...

Бисмил-ляяхи ррахмаани ррахиим. Аль-хамду лил-ляяхи раббиль-`аалямиин. Ар-рахмаани ррахиим. Мяялики яумид-диин. Ийяякя на'буду ва ийяякя наста'иин. Ихдина ссырааталь-мустакыим. Сыраатол-лязийна ан'амта `аляйхим, гайриль-магдууби `аляйхим ва ляд-дооллиин. Амин.

Президент читал фатиху на классическом арабском, а не родном урду, спотыкаясь и вспоминая правильные слова. Он очень давно не обращался к Аллаху так искренне, как это делал сейчас, в бункере атомного центра, где он мог погибнуть в любую минуту...

— Смотрите!

Из залитой серебристой ртутью двери в иные миры — появилась человеческая фигура, такая же серебристая — но стремительно превращающаяся в самого обычного человека в военной форме....

Генерал — полковник Хамид Гюль, давно уже находящийся в отставке и не занимающий никаких официальных постов — но, тем не менее остающийся едва ли не самым опасным человеком в Пакистане жил в Исламабаде, на вилле, находящейся в шестом квартале города и постоянно охраняемой вооруженными боевиками. Его сыновья давно выросли и успешно занимались бизнесом — но при этом, они входили в тайную организацию, прямо или косвенно контролирующую больше пятидесяти процентов пакистанской промышленности и значительную часть армии. Все они были связаны с Аль-Каидой, с террористическими сетями Хаккани, с движением Талибан — причем помогали им не только словом и деньгами. В гостиной генерала на дорогом ковре висел автомат Калашникова — сын генерала, Мохаммед Гюль, когда в соседнюю страну пришли неверные — вышел на пути Аллаха, в пятнадцать лет убил первого советского солдата, этот автомат принадлежал ему. Американцы знали, кто такой генерал Гюль и кто такой генерал Бакар — но ничего не могли сделать.

После увиденного — генерал Гюль поехал сразу к себе домой, а через час — к нему приехал генерал Асадулла Бакар, бывший министр внутренних дел Пакистана, один из основателей Талибана. Вместе с ним приехали лейтенант Хани, один из тех, кто совершил путешествие "аль-исра" и вернулся назад. Четвертым в машине был сам Бадруддин Хаккани, глава нелегальной сети Хаккани, которая насчитывала до тридцати тысяч боевиков и вела активные боевые действия в Афганистане. Бадрутдин Хаккани, которого разыскивали все американские спецслужбы — жил в доме бывшего министра внутренних дел, который располагался в военном квартале — компаунде, рядом был расквартирован полк коммандос и зенитно-ракетный дивизион.

Когда гости вошли — генерал Гюль встал им навстречу.

— С именем Аллаха мы вошли, с именем Аллаха вышли и на Господа нашего стали уповать — сказал генерал Бакар — пусть Аллах пошлет здоровья тебе и твоим достойным сыновьям.

— Да пребудет Всевышний с вами, и да облегчит он вашу дорогу... — ответил генерал Гюль — наступает время намаза, и я приглашаю вас вместе воздать положенное Могущественному, Хвалимому.

— Для нас нет большей радости, чем воздать положенное Могущественному, Хвалимому в этом доме.

Все они прошли в комнату, где ничего не было кроме голых стен, пола и киблы — знака, указывающего на Мекку, и совершили намаз, отдав положенное Аллаху. После чего — им принесли еду и они воздали положенное собственным желудкам. После этого — настало время для серьезного разговора.

— Как это? — с любопытством спросил Гюль у лейтенанта — ты чувствовал боль во время аль-исры? Ты чувствовал страх?

— О, нет... Боли нет совсем... просто какое-то странное чувство... как будто ты в холодную воду погружаешься. Но это очень быстро, секунда, не более.

Лейтенант не упомянул про страх, потому что это было бы недостойно его как мужчины и воина.

— Принимая шахаду на пути Аллаха, шахид испытывает боль не больше чем от укуса комара! — важно сказал Хаккани, подняв большой палец

— К чему ты это сказал? — спросил генерал Бакар — аль-Исра нельзя сравнивать с шахадой, это две разные вещи. Аль-исра не есть шахада и Пророк, да приветствует его Аллах, совершив аль-Исра, был однозначно жив.

Генерал Гуль поднял руку

— Не нужно спора, ибо никто из нас не является ни моуллави, ни даже достаточно сведущим, чтобы затевать такой спор. Лучше скажи, лейтенант, там такая же жизнь? Такие же люди?

— Да, господин генерал. Там есть странные животные, но люди те же самые. Можно точно так же дышать, точно так же светит солнце.

— А что эти люди там делают?

— У них есть то же самое, что и у нас. Они строят дома, возделывают землю. Аллах дал им много земли, там огромные равнины, которых не касался плуг земледельца. Там можно поселиться в месте, от которого до ближайших соседей день пути.

— Там много людей?

— Немного, господин генерал. Небольшие городки, где несколько десятков человек, где несколько сотен, где несколько тысяч. И у всех у них есть оружие.

— Оружие... интересно. Какое оружие?

— Разное... винтовки, автоматы, пулеметы. Оно есть у всех. И все носят его с собой.

— А на каких языках там говорят?

— На разных, господин генерал. Английский, русский. Есть и другие языки, которые я не знаю, прошу прощения, господин генерал.

— А много ли там кяффиров

* * *

? — спросил генерал Бакар

При слове "кяффир" — Хаккани подался вперед, как охотничья собака на гоне

— Да, господин генерал. Мы ехали долго и не встретили ни одной мечети, ни одного, кто бы встал на намаз в нужное время. Мы и сами не могли встать на намаз, как это полагается, потому что не знали, в какой стороне Мекка и совершали намаз по солнцу.

— Тебе это простится.

— Но потом мы приехали туда, где много правоверных. Правда и они — не усердны в вере.

— Да? И в чем же это выражается?

— День там продолжается намного дольше, чем здесь, это дает правоверному больше возможностей к тому, чтобы возблагодарить Аллаха. Но многие из них хоть и говорят "Аллах Акбар" — встают на намаз по одному — два раза в день, а то и вовсе ни разу. Впрочем, это, наверное, извиняется тем, что они ведут джихад против неверных.

— Да, вероятно. Ибо сказано: даже если ты будешь совершать намаз круглые сутки без перерыва, или делать зикр — ты не сравнишься с тем, кто вышел на пути Джахада. А с кем они сражаются?

— Они сражают с русскими, господин генерал.

— С русскими...

Генерал задумался. Он был старым и мудрым человеком, он помнил, как воевали в Афганистане русские — и не хотел, чтобы где-то еще моджахеды воевали с русскими. Ибо это нелегкая война. Очень нелегкая.

— И много там русских, лейтенант?

— Мы не знаем. Братья говорили — не меньше дивизии.

— В Афганистане была целая армия русистов... — зловеще ощерился генерал Бадар — и где они теперь?

— Не следует недооценивать своего врага — сказал Гуль, самый мудрый из всех — а сколько там всего военных, лейтенант?

— Немного, господин генерал. Оружие есть у многих, почти у всех, но они не военные. Больше всего военных — у русских, и у организации, Ордена.

— А стрелы шайтана, сеющие смерть с неба там есть? — спросил Хаккани. Это было самое больное для него: он, как и все командиры боевиков в зоне племен опасались погибнуть от удара ракетой с беспилотника.

— Скорее всего, нет — сказал лейтенант, к Хаккани он никак не обращался, потому что тот был бандитом, а не военным — если и есть, то я ничего о них не слышал. Там нет спутников и этими машинами наверное, никак нельзя управлять.

— Хвала Аллаху... — сказал командон

* * *

Хаккани.

Порасспросив лейтенанта еще о каких-то деталях того мира, например, что там едят, есть ли там самолеты, ракеты и прочее — генерал поблагодарил его, вручил толстую пачку рупий и отправил домой на своей машине. В предстоящем разговоре — ему места не было.

— Кяффиры

* * *

*... — сказал генерал Бакар — там кяффиры, и у них есть земля. У них земли столько, что не окинуть глазом, но в то же время правоверные здесь вынуждены голодать и обрабатывать куски земли, которую можно охватить одной лишь рукой. Разве Аллах хотел этого?

— Приди и возьми — пожал плечами генерал Гюль

— Мои люди придут туда, и не будет ни одного места, где бы не славили Аллаха! — сказал Хаккани

— Иншалла. Но там слишком много вооруженных людей. Это может быть непросто.

— Если Аллах пожелает — он растопчет и унизит кяффиров!

— Да, но сделать это будет непросто — сказал Бакар — кто контролирует точки перехода? Американцы?

— Не совсем. Это международная организация. В основном, конечно же, американцы. Мы сотрудничаем с ними, отправляем туда тех, кого не должно здесь быть. Но сегодня — мы получили первое доказательство того, что путь Аль-Исра можно пройти в обе стороны.

— Нужно накопить силы. И нужно заполучить свои ворота. Как их контролируют?

— Гадири не знает. Ворота контролируют оттуда. Он знает частоты — но дверь с той стороны может закрыться в любой момент. Связь можно оборвать с этой стороны — но можно и с той.

— Интересно...

Генерал Гуль задумался. Он был практик, бывший глава Межведомственной разведки Пакистана и хорошо знал, что надо полагаться не на технику, а на людей.

— В таком случае — надо сделать так, чтобы с той стороны ворота не смогли закрыть. При всем их желании.