Сугубо финский попаданец. Часть 2.

Маннергем обратился к армии:

"Солдаты Финляндии!

Наша славная Зимняя война завершилась тяжелым миром. Несмотря на заключенный мир, наша страна явилась для врага объектом беззастенчивых угроз и постоянного шантажа, что вместе с преступным подстрекательством, направленным на подрыв нашего единства, показывает, что враг с самого начала не считал мир постоянным. Заключенный мир был лишь перемирием, которое теперь закончилось.

Вы знаете врага. Вам известно постоянство его целей, направленных на уничтожение наших жилищ, нашей веры и нашего Отечества и на порабощение нашего народа. Тот же враг и та же угроза сейчас у наших границ.

Без причины он нагло напал на наш мирный народ и подверг бомбардировке различные части страны. Будущее Отечества требует от вас новых подвигов.

Я призываю вас на священную войну с врагом нашей нации. Павшие герои войны восстают из могил и становятся рядом с нами сегодня, когда мы вместе с мощными военными силами Германии, как братья по оружию, с решительностью отправляемся в крестовый поход против врага, чтобы обеспечить Финляндии надежное будущее.

Соратники! Следуйте за мной еще в последний раз — теперь, когда снова поднимается народ Карелии и для Финляндии наступает новый рассвет".

Рассвет 26 июня Микки встретил на высоте 6000 метров, накручивая "восьмерки" восточнее аэродрома Суур— Мерийоки. Кроме него в воздухе или на восемнадцати аэродромах с прогретыми двигателями находилась вся финская истребительная авиация — 280 разных машин. Два дня без полетов на юго-западе страны живительно сказались на боеготовности, неисправных в это утро не было. Информационный центр в Утти отслеживал ситуацию по сигналам почти 220 постов ВНОС. Правда в районе Виипури, городе по сути прифронтовом, наземные посты слишком поздно обнаружат противника, вот и крутились восемь "Пири" на высоте, в надежде обнаружить первыми формации СБ и ДБ. Точно так же, сейчас над Финским заливом висят "Потезы", залитые "под пробку" бензином, ждут, высматривают. Удар 25 июня показал какие силы будут задействованы русскими и какие объекты будут бомбить. Задача была проста — не допустить советскую авиацию к городам, заставить сбросить бомбы до подхода к цели и отогнать назад. Правда сделать это будет не просто, Советы не теряли времени даром и с 40-го года серьезно улучшили свои самолеты и поставили в строй новые модели. Главный враг — истребители, теперь стали совсем другие. Конечно хватало привычных "Рата", именно они вчера в основном сопровождали бомбардировщиков, но впереди шли эскадрильи "расчистки воздуха" на уже виданных "Суперрата" из 155 истребительного полка и главной опасности — "Медведей" И-200 из 159 ИАП и старых противников из 7-го полка. Со стороны Финского залива появятся "морские" И-16 с подвесными баками — самолеты 61-й истребительной бригады. Главное отличие от "Зимней войны" это то, что русские перестали быть немыми, многие машины, хотя и не все, получили радиостанции с устойчивой связью. В эфире, на определенных частотах стоял такой гвалт, как они друг друга различают? Вот по этой трескотне очень легко было определить, начали они налет или нет. С земли сообщили — рюся в воздухе! Скучно сегодня точно не будет. Клепфиш как всегда первым различил в лучах рассветного солнца характерные блики, Гуннар забубнил в рацию, Даль подтянулся поближе. Ну вот и началось, шестерка "Медведей" на той же высоте, энергично атакуют. Попытаться от них уйти — пустой номер, скорость почти на 100 км/час меньше, а вот на виражах потаскаем. Правому двигателю полный газ, левому приберем, дать ногой и в вираж, 200-й так не может, идут по внешнему радиусу, стрелок их поливает огнем. Хотя нет, не так, Гуннар стреляет так-же как разговаривает — скупо, вот душа хуторянина, ему даже патронов жалко. Русские не реагируют, понимают свою роль — зажать "Пири", а вот чуть выше еще одна пара, сейчас спикирует и для него бой закончится, даже толком не начавшись. Да-а, это не 39-й год, опыта поднабрались.

— Эрик! Вы где?! — Ответа нет.

— Даль! Пикируем!

Еще больше левую ногу, машина ложится на "спину", штурвал еще больше на себя, только б успеть набрать скорость.

— Гуннар, держи хвост!

В ответ пулемет истерически затрещал и смолк, ясно патроны в ленте кончились, вот пентюх неопытный, доэкономился, вместо того, чтоб вовремя перезарядиться! Штурвал от себя, правая нога, черт, как медленно, но прицел им сбил, трассы проходят впритирку над кабиной и только пару раз щелкнуло по гондоле. Вот они! Красивые, остроносые силуэты, парой проносятся мимо. Догнать! На пикировании мы быстрее, или нет? Взгляд в зеркало. Сзади никого и наконец-то:

— Мик! Держитесь! Мы рядом!

Вот теперь повоюем! 200-е почти отвесно падали до трех с половиной тысяч, скорость завалилась за 700 по прибору, но догнать так и не получилось, до них метров 400-500, пострелял для очистки совести, попасть можно только случайно. Потом резкий вывод, ого, крепкая машина, а у нас как бы крылья не отвалились. В глазах чернота, на шестом чувстве держать самолет в наборе высоты. В наушниках, уже подзабытый эфир воздушного боя, кого-то атакуют, кто-то прикрывает, кто-то ругается по чёрному. Добро пожаловать в небо войны.

— Всем, всем, всем — голос Совелиуса — круг, круг, круг!

Та-ак, наших кажется крепко прижали, если Эрик строит оба звена в круг, дело дерьмо. В глазах прояснилось, взгляд в зеркало.

— Наблюдатель, ведомого видишь?

— На четыре часа. Держится близко.

Молодец Даль. Где "Медведи"? Во-он они, выше и левей, переходят в горизонтальный полет, у нас уже скорости нет, хотя оба двигателя воют на максимальных оборотах, высота 4800. Как только крылья не отвалились? Теперь что делать? Набрать высоту и соединяться со своими? Так у этих явно скороподъемность лучше, расстреляют как уток сидячих, значит вниз, посмотрим как они на малых высотах. Штурвал от себя, набираем скорость. Клюнули! Переворотом через крыло пошли следом.

— Наблюдатель! Дистанция до 200-х? — и как метроном.

— Семьсот, шестьсот, пятьсот, четыреста...

Пора! Опять левый вираж, да покруче, покруче. Высота две тысячи и уменьшается, покручу спираль до тысячи и сяду им на хвост, там посмотрим. Посмотреть не удалось, откуда-то появилось звено "Мирски" и пользуясь плохим обзором у "Медведей", зашли сзади. Боя не было, сначала расстреляли ведомого, ведущий ушел в пикирование, но земля близко, а "орлы Магнуссона", те еще волки, вчетвером зажали и не дав ни одного шанса — сбили. Обидно, всю работу сделали они с Далем, а победы другим, хоть бы крыльями покачали в благодарность. Куда там, пошли снова вверх, бомбардировщиков искать. У нас горючее почти кончилось на этих качелях, идем на аэродром, без побед, но все же живые.

Утренне радиообращение президента Рюти к нации о начале войны проходило под аккомпанемент бомбовых разрывов. Как ни старался Лоренц вместе с штабом, какой бы героизм не проявляли пилоты, как ни метко стреляли зенитчики, а бомбардировщики и по одиночке и целыми эскадрильями прорывались к городам. Толку от этого правда особого не было, попробуй прицельно отбомбиться, когда на хвосте истребители. Сбросили, вроде попали, строй поплотнее и молиться несуществующему Богу, что б дал до своей земли дойти. Финны привычно прятались по бомбоубежищам, пожарные тушили пожары, кареты скорой помощи, завывая сиренами, ползли через груды битого кирпича, как будто и не было полуторалетнего мира. Штаб ВВС по итогам дня отчитался о 63 сбитых и 11 своих не вернувшихся на аэродромы. Потери советских пилотов превышали число убитых мирных жителей.

27-го налетов не было. С Литейного привезли заместителя , левая рука в гипсе, ссыт кровью, глаза прячет, значит все-таки подписал, да ладно, кто бы на его месте не подписал? Новиков его сразу подключил к боевой работе. Так вот Левин, шамкая разбитыми губами, четко доложил, еще пара таких налетов и авиация Северного фронта станет небоеспособной.

Для советского правительства заявление финского президента было как гром среди ясного неба. Как так? СССР ни кому войны не объявлял, а тут пожалуйста... Опять империалисты нападают. Великий Стратег явно растерялся, надежда, что финские пролетарии с восторгом примут советские бомбы, падающие с небес и наконец-то прогонят эксплуататоров, видимо еще теплилась в душе. Первые приказы эту надежду сильно выражали. "Рюти объявил Финляндию в состоянии войны с Советским Союзом. Примите меры усиления боевой готовности". Рюти то объявил, а финский рабочий класс сейчас ка-ак... Только нижестоящие полутонов не понимали.

"Рюти объявил Финляндию в состоянии войны с СССР. Командующий войсками, во исполнение приказа Народного Комиссара обороны С.К. Тимошенко, прикывает:

Командующим 7 и 23-й армий, командирам 19-го СК, 50-го СК, 70-ой СД, 1-го МК, 10-го МК

1. Войскам Северного фронта, находясь в постоянной готовности к отражению наступления противника, продолжать усиливать и развивать полосы обороны, обращая главное внимание на создание противотанковых препятствий, подготовку заграждений и минирования на всей глубине согласно плана.

2. До открытия боевых действий сухопутными частями противника огня не открывать. Только с открытием им первым артиллерийского огня или при его внезапной танковой атаке, обрушиться всей мощью нашей артиллерии на танки, на разведанные огневые позиции артиллерии противника и районы сосредоточения его танков и пехоты, а огнем минометов по исходному положению пехоты.

Ком. войсками Северного фронта Попов

Член Военного совета Клементьев

Член Военного совета Штыков

Член Военного совета Кузнецов".

Флот не отставал:

"...Все до единого корабли и суда привести в полную боеготовность для действий.

При открытии огня противником — отвечать всей мощью нашего огня.

Набег кораблей противника отражать всей системой огня. Нашим первыми огонь не открывать. Акваторию не покидать.

Боеготовность частей и кораблей к действиям проверить лично командирам и это отразить детально в оперсводке на 24.00 27 июня и в специальном боевом донесении.

Командующий Ладожской военной флотилией контр-адмирал Трайнин".

Оперсводку наверное подали, в специальном боевом донесении отразили, только не ожидали, что финны взялись воевать всерьез.

28/VI-41 года. 09.45 Над Ладожским озером.

"Все повторяется. Казалось бы не так давно, в январе 40-го вел группу по похожему маршруту к мосту через Свирь, теперь опять веду, но уже на Шлиссельбург. Правда уже не группу, а сильнейшее на театре соединение пикировщиков, такого нет ни у немцев, ни тем более у русских — 66 самолетов — сила!" Подполковник Олаф Сарко с удовольствием покосился в боковое стекло, обзор у нового шведского SAAB Б-17 был великолепен, собственно как и сама машина. Внешне очень похожий на американский Нортоп А-17, от которого и произошел, но по сути совершенно иной — одномоторный, двухместный пикирующий бомбардировщик с интересной особенностью. Если тот же "Хейнкель -118" убирает в полете шасси, то SAAB перед пикированием их выпускает, как лезвие перочинного ножа, результат ошеломляющий! Пикируя с высоты 1000 метров успевает набрать только 400 км/час и позволяет начинать вывод всего на 400-х метрах, благодаря этому точность сногшибательная — 500 кг бомба ложится в пятнадцатиметровый круг! Одно жалко, шведы как обычно долго раскачивались с серийным производством и последние машины из партии в 42 штуки поступили только в начале июня, вот поэтому из группы LLv-12 в воздухе было всего 14 самолетов, остальные еще не прошли полного цикла тренировок. Основой ударной группировки были старые-добрые 118-е, правда теперь уже с двигателями Даймлер-Бенц 601, стрелка больше высаживать не нужно, вполне могут нести 500 кг на предельный радиус, эти полностью боеготовы и идут всей группой — 40 машин. "Изюминкой" соединения стали 12 бипланов "Фоккер"C.Х — пикировщики ВМФ, вот уж действительно старые самолеты, но лучше их ни кто не попадал по морским целям, а сегодня цели были почти морскими — корабли советской Ладожской флотилии. Ниже идут два десятка топмачтовиков — "Свордфиши", этим все равно, что торпеды кидать, что бомбы, высота должна быть минимальной. Морская авиация для первого полка — "попутчики"— их цели, те что вне гавани, а Сарко своих поведет в атаку на базу в Шлиссельбурге. Штабные как всегда постарались, операция со странным названием "Жемчужная гавань" готовилась целых три месяца и в ней было задействовано всё, за исключением двух истребительных групп прикрывающих Хельсинки и Виипури. Были и карты и макеты, были многочисленные полеты на полигоны, морские и армейские летчики не раз встречались на земле, отрабатывая взаимодействие. Много надежд связано с новой техникой. Сегодня дебютировать будут не только их Б-17, но и "Мирски"-штурмовики, над которыми немало попотел доктор Шацки. Подполковник Сарко, командир переформированного LeR-1, полка взаимодействия с наземными войсками, полетал и на них. Что сказать? Другая машина получилась, конструктор умудрился воткнуть в деревянное крыло дополнительные мягкие топливные баки, увеличил маслобак, боевой радиус стал 350 км, кроме привычной бронеспинки появилась 8 мм чашка сиденья и 17 мм бронезаголовник. Под крыльями направляющие для 8 ракет, или держатели для двух 50 кг бомб, четыре пулемета — обычных "Виккерса". Только летает он теперь медленнее, самое большее 470 км/час и элементы высшего пилотажа выполняет с трудом. Хотя от "Рата" или "Чайки" отобьется, а большего и не требуется. Сейчас полноценная группа "Мирски"S, под прикрытием эскадрильи "Хейнкель"-112 летят впереди, их задача, как и русских И-15, подавить ПВО, потом в дело вступят пикировщики и полк LeR-1 закончит свою работу. Следом прилетят LeR-4 вместе с морскими ДБ-3 и перемешают с землей все что осталось. Можно только гадать, чего это Маршал так взъелся на несчастных речников? Почти триста ударных самолетов, да там живого места не будет! Хотя и целей немало — дивизион канонерок, дивизион тральщиков, сторожевики, торпедные и бронекатера, почти 60 вспомогательных судов, артиллерийские и зенитные батареи, сам город и инфраструктура базы и это не считая старинной крепости. Конечно когда все эти данные предоставили летчикам, то казалось, что всё не разгромить, но распределили цели, подумали, потренировались и сегодня вылетели нанести первый визит проклятым рюсся.

Капитан 2 ранга Зеланд Георгий Арвидович с тоской глядел туда, где поднималось черное облако дыма над СКР "Буря". Еще двадцать минут назад он возглавлял сильнейшее соединение кораблей на Ладоге и вот сейчас "Пурга" потоплена, а "Буря" полыхает как дровяной сарай и все больше садится носом. Готовились ко всему, но такого не ожидали. Вчера, когда объявили о начале войны с Финляндией, командующий Павел Алексеевич Трайнин собрал накоротке командиров.

— Ситуация не ясная, войну вроде как и объявили, но от активных действий предостерегают, бардак как обычно. Силы у нас немалые, финны таких не имеют, но попробовать устроить нам "Севастопольскую побудку" могут. Корабли привести в полную готовность, никаких увольнений, боеприпасы получить боевые, быть готовы к бою и походу. Оперативная готовность номер два. Главная опасность это их подлодка "Саукко", может подойти и заминировать фарватер, канонерки конечно могут тоже провести набег, но это вряд ли, хотя и такой возможности исключать нельзя. Поэтому приказываю, "Пурга" "Буря"и "Конструктор" выдвигаются на широту Осиновца и ведут патрулирование. Если обнаружите подлодку — атакуйте в любой ситуации, потом вместе оправдываться будем. Если появятся надводные корабли, первыми огонь не открывать. Ну а если финны начнут, то уж бейте всей мощью, а дальше по обстановке, в действиях не ограничиваю.