Рон Уизли и тайная комната

Где-то пробили часы.

— Полночь, — заторопился Гарри, — скорее в спальню, а то еще явится Снейп и опять прицепится к чему-нибудь.

* * *

Несколько дней только и разговоров было что о Миссис Норрис, и все из-за Филча. Он вертелся вокруг того места, где заколдовали его кошку, словно поджидал виновного. Тщетно пытался стереть надпись на стене при помощи "Универсального волшебного пятновыводителя миссис Чистикс". Прятался в коридорах, кидался на школьников, ища случая учинить над ними расправу за "чересчур громкое дыхание" или "слишком счастливый вид".

Сестра была сама не своя после несчастья с кошкой Филча.

— Но ведь ты совсем не знала Миссис Норрис, — успокаивал ее я, — без нее даже лучше. Ну не расстраивайся. — От этих слов у Джинни задрожали губы. — Она очень любит кошек, — объяснял я друзьям. — Такого здесь никогда не случалось. Этого психа поймают и вытурят отсюда, можешь не сомневаться. Только хорошо бы он сначала наложил Оцепенение на Филча.

Джинни вдруг побледнела.

— Шутка! — поспешил прибавить я. Блин хотел как лучше, а похоже еще сильнее её напугал.

Гермиона тоже была выбита из колеи. Она всегда любила читать, а теперь и вовсе зарылась в книги. Как ни старались Гарри и я выведать, что с ней творится, все впустую. Ее поведение прояснилось только в среду.

После урока зельеварения Снейп оставил Гарри соскабливать со столов пробирочных червей. Мы же пошли в библиотеку, где и дожидались его.

Я сидел в дальнем конце библиотеки, где измерял домашнее задание по истории волшебства: профессор Бинс задал метровое сочинение на тему "Средневековая ассамблея европейских волшебников". Странно, он обычно про гоблинов болтает. Решил что-то про волшебников дать? Так, надо еще что-то дописать.

— Просто беда, — сказал я, убрав рулетку. Свиток тут же свернулся. — Не хватает целых двадцати сантиметров... А Гермиона настрочила, да еще мелким почерком, целых полтора метра.

— А сама-то она где? — поинтересовался Гарри, взял рулетку и развернул свое сочинение.

— Там. — я махнул рукой на длинные ряды книжных полок. — Какую-то книгу ищет. Наверное, решила поставить рекорд — прочитать к Рождеству всю библиотеку.

Гарри рассказывал, как от него шарахнулся Джастин Финч-Флетчли. Я же в это время пытался дописать эссе.

— Ну и что! — ответил я, размашисто дописывая последние сантиметры. — Джастин известный придурок. Он даже преклоняется перед Локхортом...

Из-за стеллажей вынырнула явно расстроенная Гермиона.

— Вся "История Хогвартса" выдана, — негодовала она и, подсев к нам, добавила: — "Запишитесь и ждите две недели"! Угораздило же меня оставить ее дома! И все из-за Локхортовых книжек: просто не влезла в чемодан...

Хм, она ими разочарована? Хорошо, если так.

— Зачем тебе "История Хогвартса"? — полюбопытствовал Гарри.

— Затем же, зачем и всем. Прочитать легенду о Тайной комнате.

— Что это за Комната?

Спросил Гарри. Я уже и думать о ней перестал, все мое внимание занимало проклятое эссе.

— В "Истории" эта легенда есть, — Гермиона закусила губу, — а в других книгах нет. Я ее совершенно не помню...

Может раскрутить подругу на её работу, всего же 5 сантиметров осталось. А искать информацию времени уже нет.

— Гермиона, а Гермиона, — я в отчаянии глянул на часы, — дай мне почитать твое сочинение.

— И не проси! — рассердилась Гермиона. — Что ты делал все десять дней?

— Мне осталось всего пять сантиметров. Что тебе, жалко, что ли?

Зазвенел звонок, и мы побежали на историю волшебства; я и Гермиона всю дорогу препирались. Вот жалко ей дать списать 5 сантиметров. Остальное то я сам сделал. Блин снизит бал.

Тоскливее этого предмета не было. Лекции читал профессор Бинс, единственный во всей школе учитель-привидение. Скука смертная, одно развлечение — мистер Бинс являлся на урок прямо из классной доски. Говорили, что этот древний сморчок и не заметил, как умер: пошел однажды на урок, а тело так и осталось сидеть у камина в учительской.

Сегодня, как всегда, профессор Бинс открыл записи и давай скрипеть, как немазаная телега; класс скоро впал в дремоту, изредка кто-нибудь очнется, запишет имя или дату — и снова спать. Я даже не делал попыток записывать за ним. Все равно в учебнике Бэгшот куда интереснее написано, и главное не только о гоблинских войнах. Нет я понимаю врага надо знать, но не все же время о них болтать. Скрипел он так с полчаса, и вдруг случилось нечто из ряда вон выходящее: Гермиона подняла руку.

Профессор Бинс удивленно оторвал глаза от тетради, он как раз дошел до середины заунывной лекции о Международной конвенции волшебников 1289 года.

— Да, мисс... э-э...

— Грэйнджер, профессор. Я хотела спросить вас о Тайной комнате, — отчетливо проговорила Гермиона.

Дин Томас, тупо смотревший в окно, пришел в себя; Лаванда Браун, которая лежала на парте, скрестив руки и опустив на них голову, встрепенулась; Невилл и вовсе убрал руки с парты.

Профессор Бинс замигал.

— Мой предмет — история волшебства, — с хрипотцой на одной ноте проскрипел он. — Я, мисс Грэйнджер, имею дело с фактами, а не с мифами и легендами. — Бинс сухо откашлялся, как будто разломал палочку мела, и продолжил: — В сентябре этого года подкомитет чародеев Сардинии...

И снова запнулся: Гермиона опять подняла руку.

— Да, мисс Грэйнджер?

— Но, сэр, каждая легенда основана на фактах, верно?

Профессор Бинс был ошеломлен до такой степени, что мне показалось — никто никогда ни о чем его не спрашивал ни при жизни, ни после смерти.

— Ну что ж, — протянул Бинс, поглядев на Гермиону, как будто первый раз ее видел. — Пожалуй, вы правы. Однако легенда, о которой вы спросили, сущая нелепица, выдумка, я бы даже сказал...

Но деваться было некуда, весь класс навострил уши. Бинс рассеянно обвел учеников взглядом: на него вопрошающе уставились десятки глаз.

— Ну, хорошо. — Бинс даже растерялся. — Дайте-ка вспомнить... Тайная комната... гм, гм... Комната тайн... Все вы знаете, что школа "Хогвартс" основана более тысячи лет назад — точная дата неизвестна — четырьмя величайшими магами и волшебницами своего времени. Наши факультеты носят их имена. Годрик Гриффиндор, Пенелопа Халфпаф, Ровена Равенкло и Салазар Слизерин. Они вместе выстроили этот замок, подальше от глаз дотошных маглов: в ту пору обычные люди страшились волшебства, поэтому колдунам и ведьмам приходилось прятаться. — Он невидяще глянул на учеников и продолжал: — Довольно долгое время они жили в дружбе и согласии, искали способных молодых людей и учили их, как тогда могли, в этой самой школе. Ну а потом между Слизерином и остальные сильно рассорились. Слизерин требовал очень строгого отбора. Он считал, что секреты волшебства должны храниться в семьях чистокровных волшебников. Маглам он не доверял ведь они сдавали чистокровных магов инквизиции, да и сами часто горели на кострах. В конце концов Слизерин и Гриффиндор совсем рассорились, и Слизерин покинул школу. — Профессор Бинс поджал губы, отчего его лицо стало похоже на мордочку старой сморщенной черепахи. — Вот и все, о чем повествуют летописи. Но с течением времени легенда о Тайной комнате затмила факты. Стали говорить, что Слизерин сделал в замке потайную Комнату. Так зародился миф. Согласно ему, перед тем как покинуть школу, Слизерин наложил печать заклятия на Комнату. С тех пор в нее никто не может проникнуть, заклятие снимет только наследник Слизерина, освободит заключенный в Комнате Ужас и выгонит с его помощью из школы тех, кто недостоин изучать волшебные искусства.

Бинс кончил говорить и в классе воцарилась напряженная тишина. Ученики не сводили с призрака глаз, ждали продолжения, а Бинсу эта чепуха порядком надоела.

— Все это, разумеется, миф. Комнату искали, и не раз; искали самые сведущие ведьмы и маги. Комнаты не существует. Это всего лишь страшная сказка для глупцов.

Гермиона снова подняла руку.

— Сэр, а что это такое, "заключенный в Комнате Ужас"?

— Легенда гласит, что это чудовище, которое будет повиноваться лишь наследнику Слизерина, — пояснил профессор Бинс сухим, шелестящим голосом. — что-то змееподобное ведь все слизерины были змееустами.

Ученики испуганно переглянулись.

— Не бойтесь, никакой Комнаты нет. — Профессор Бинс зашуршал бумагами. — Ни комнаты, ни чудовища.

— Но, сэр, — сказал Симус Финниган, — вы говорите, что Комнату сможет открыть только настоящий наследник Слизерина. Не значит ли это, что, пока он не явится, никто ее не найдет?

— Глупости, О'Флаэрти, — рассердился профессор Бинс. — Этой Комнаты нет. Уж если ни один директор школы ее не нашел... — Интересно Биннс имена запомнить не может или Симус так похож на своего предка, что профа перемкнуло?

— Простите, профессор, — пропищала Парвати Патил, — может, тут просто нужна черная магия, а у нас черных магов нет.

— Если волшебник не прибегает к черной магии, мисс Пеннифезер, это не значит, что он не владеет ею, — повысил голос Бинс. — Повторяю: если уж предшественники Дамблдора... Тот же директор Найджелус Блэк...

— Но, может, нужно быть в родстве со Слизерином, а ведь директор... — начал было Дин Томас, но тут уж профессор Бинс вышел из себя.

— Все, хватит об этом! — отрезал он. — Это все миф, сказка, легенда. Зарубите себе на носу: Комнаты нет. Как нет ни малейшего доказательства, что Слизерин вообще устроил в замке потайной чулан. Я сожалею, что рассказал вам эту глупую историю. И давайте вернемся к истинной истории, к твердым, надежным, проверенным фактам.

Не прошло и пяти минут, как класс снова сонно оцепенел.

* * *

— Салазар Слизерин был явно чокнутый, — заявил я после урока. Мы с Гарри и Гермионой пробирались сквозь толпу к своей башне, спешили оставить там рюкзаки и идти на ужин. — Так вот кто, оказывается, заварил эту кашу с чистотой крови. Ни за какие коврижки не пошел бы в его дом. Если бы Шляпа определила меня к нему, я бы не раздумывая уехал домой в другую школу попроще. Ну или перевелся в Шармбатон.

Гермиона понимающе кивнула, а Гарри промолчал.

В толчее мы столкнулись с Колином Криви.

— Привет, Гарри.

— Привет, Колин, — ответил Гарри.

— Гарри, один мальчик из моего класса сказал, что ты...

Но толпа подхватила его и понесла дальше, в Большой зал. Крошечный, легкий Колин все-таки успел издали крикнуть: "Пока, Гарри!" — и пропал из виду.

— Что сказал мальчик из его класса? — поинтересовалась Гермиона.

— Наверно, что я наследник Слизерина. — мрачно произнес Гарри.

— Чего только не сочинят! — поморщился я. Блин, уже слухи пошли. Мало нам было конца прошлого года, мрачно думал я.

На винтовой лестнице в башне народу поубавилось.

— Думаешь, Тайная комната и вправду существует? — спросил я Гермиону.

— Кто знает? — нахмурилась Гермиона. — Дамблдор не смог оживить Миссис Норрис, и я думаю, заколдовал ее... м-м... не человек. За очередным витком лестницы начинался тот самый коридор, где нашли Миссис Норрис. Все было как прежде, только на факельной скобе не было кошки, а у стены, где красовались слова "ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА", стоял стул.

— Это Филч поставил. Он здесь дежурит, — пояснил я.

Сейчас коридор был пуст. Мы втроем переглянулись.

— Давайте поищем! Вдруг здесь остались какие-то следы, — предложил Гарри, бросил рюкзак и опустился на четвереньки. — Вот обугленное пятно! И вот...

— Идите сюда, посмотрите, — засмеялась Гермиона.

Гарри поднялся и подошел к окну, ближнему к надписи на стене. Гермиона указывала на верхнее стекло: по нему к едва заметной трещине куда-то спешила вереница пауков. За ней, словно струйка дыма, колыхалась длинная серебристая паутинка. Пауки явно торопились выбраться наружу.

Блин. Пауки. Пауки! Живые! Я попятился. А потом вообще отвернулся, чтобы не видеть их.

— Что это с ними? Никогда не видела ничего подобного, — заметила Гермиона.

— Я тоже, — прибавил Гарри, — а ты, Рон? А, Рон?

Гарри обернулся ко мне.

— Ты чего? — спросил Гарри.

— Я... пауков... боюсь, — выдавил я из себя, пялясь в стену на надпись.

— Правда? — удивилась Гермиона. — Но ведь ты тысячу раз готовил из них зелья...

— Сушеные пауки еще ничего. А вот живые... — я боялся даже повернуть голову в их сторону. Гермиона хихикнула.

— Ничего смешного, — огрызнулся я. — Когда мне было три года, я сломал древко у игрушечной метлы Фреда, а он рассердился и превратил моего плюшевого мишку в огромного косматого паука. Он еще и покусал меня. Тебя бы так, поглядел бы я тогда... — сказал я, и меня передернуло от отвращения.

Гермиона едва сдерживала смех. Гарри, отвлекая меня от пауков, спросил:

— Помните, тогда здесь на полу была вода? Откуда она взялась? Кто-то ее потом вытер.

— Помню. Вода была вот у этой двери. — я подошел к двери, протянул руку и тут же отдернул, заметив табличку на двери.

— Ты чего? — удивился Гарри.

— Туда нельзя. Это туалет для девочек.

— Ну и что: он ведь не работает. — Гермиона подошла к двери. — Тут живет Плакса Миртл. Пойдемте посмотрим.

И, не обращая внимания на табличку "Туалет не работает", Гермиона распахнула дверь.

Какой это был унылый и обшарпанный туалет! Под длинным, в разводах и пятнах, зеркалом тянулся ряд треснутых каменных умывальников. В мокром полу отражались тускло горевшие огарки свечей; краска на дверях кабинок облупилась и кое-где висела хлопьями, у одной дверь болталась на единственной петле. Они здесь что ремонт сделать не могли? Или домовиков приведение не пускает?

Приложив палец к губам, Гермиона проследовала к последней кабинке.

— Здравствуй, Миртл, как дела?

Гарри и я подошли поближе. Миртл парила над бачком, ковыряя прыщик на подбородке.

— Это туалет для девочек, — сказала Миртл, подозрительно рассматривая меня и Гарри. — А они не девочки.

— Ну да, — согласилась Гермиона. — Я просто хотела им показать, как тут... мило.

И она махнула рукой не то на тусклое зеркало, не то на мокрый пол.

— Спроси ее, может, она что-нибудь видела? — шепотом попросил Гарри.

— Что вы там шепчетесь? — Миртл подозрительно посмотрела на Гарри.

— Мы не шепчемся, — ответил Гарри, — я только хотел спросить...

— И почему это все шепчутся за моей спиной? — захныкала Миртл. — Если я умерла, то что, я и обидеться не могу?

— Никто не хотел тебя обидеть, Миртл, — попыталась успокоить ее Гермиона, — Гарри только...

— Ну конечно, никто не хотел обидеть! Я так настрадалась в жизни. И вот, пожалуйста — все началось сначала.

— Мы хотели только спросить, не видела ли ты чего-нибудь необычного за последние дни? — не стала тянуть с вопросом Гермиона. — Во время праздника прямо напротив двери в твой туалет кто-то напал на кошку.

— Может, кто-то здесь был? — прибавил Гарри.

— Я никого не видела, — сокрушенно ответила Миртл. — Меня так обидели на празднике, что, вернувшись сюда, я хотела удавиться, а потом вспомнила, что я... что я ведь...

— Умерла, — помог я.

Так, похоже это я сказал зря. Миртл горестно всхлипнула, взлетела над открытым бачком и нырнула прямо в унитаз, обрызгав нас с головы до ног. Из бачка донеслись ее приглушенные стоны.