Такое бессодержательное сообщение от вице-президента немного удивило Командора. Он понимал, что за этим напоминающе-мотивирующим обращением кроется какой-то подтекст. Но та ностальгическая грусть, что он испытывал после работы над финальной сценой проекта сделала его немного апатичным к нюансам настоящего и не вызвала желания задуматься о скрытом смысле в словах большого босса.

Из каюты Командор направился на капитанский мостик "Маниту", висевшего сейчас на стационарной орбите у Планеты N 1 системы Галактик Пикчерз Студио, чтобы заняться обычной корабельной текучкой и скоротать время до интервью.

* * *

Космопорт встретил Командора аристократичной безлюдностью и чистотой. Главная съёмочная планета студии не жаловала случайных туристов в своих владениях. На поверхность беспрепятственно могли ступить только те, кто работал на студию. Тем почётнее для внешнего журналиста было приглашение в святая святых галактического конвейера развлечений.

Проходя сквозь огромный терминал, выстроенный в виде сказочного жемчужного дворца, Командор заметил своё отражение в одной из отполированных до блеска колонн. Он увидел невысокого человека в бордовом военном мундире с вышитой золотой стрелой вместо орденской плашки. В холодных серых глазах на худом, слегка вытянутом лице Командора, никак не читалось яростное героическое прошлое его Ордена. "Журналист будет расстроен", — вдруг подумалось ему. — "Может быть Грейси именно это имел ввиду? Я совсем не похож на восьмого Командора Индейца из будущего муви".

Журналист ожидал его в вип-зале. Он оказался темноволосым, полноватым мужчиной с округлым лицом в неопределённого вида комбинезоне, делающим его похожим одновременно и на пилота, и на уборщика, и на невостребованного актёра. Вокруг него уже кружила парочка камер в символикой канала.

— Здравствуйте. Меня зовут Брум, канал "Муви Фиш", — смущённо улыбнулся он Командору, протянул руку, но на полпути нерешительно остановился и опустил её.

Командор молча кивнул. Он понял, что журналист хотел пожать ему ладонь — старинный церемониальный жест приветствия, принятый на Земле во времена его юности. Он ещё раз отметил про себя, что до сих пор не свыкся с мыслью, что возраст человека больше не определяется внешностью. Теперь все выглядели двадцатилетними. Ты мог пройти три войны, стать основателем трансгалактической корпорации, иметь пра-пра-правнуков и выглядеть как студент первокурсник. В армейских подразделениях ситуация не стояла так остро — там воинское звание говорило само за себя. А с гражданскими творилась полная неразбериха. Одно время возникла было ностальгическая мода — первые вечномолодые столетние стали красить волосы в серебристый цвет, имитируя седину, но через какое-то время поветрие сошло на нет.

Вот и с этим журналистом выходила та же история. Командор не мог понять, была ли эта попытка рукопожатия какой-то полузабытой привычкой или всего лишь имитацией прочитанного где-то чудного обычая древних, к коим принадлежал Командор.

Они вышли из здания по пружинящей красной дорожке к ожидающему транспорту. Его вид поверг журналиста в шок. Перед ними стоял сверкающий четырёхколёсный автомобиль с открытым верхом.

— Он настоящий?! — изумился Брум.

— Насколько это возможно, — сдержанно ответил Командор.

— С крутящимися колёсами как в старину?

— Никакой антигравной начинки, — голос Командора потеплел, он любил технические детали. — Двигатель внутреннего сгорания, вращающиеся колёса, крутящий момент.

Последнюю фразу Командор почерпнул из статьи о древних автомашинах, которую прочитал накануне, впервые узнав, что за раритет предоставила для их интервью студия. И хотя пиарщики явно хотели изобразить его более древним и старомодным, чем он был на самом деле, эта штуковина Командору понравилась. Автомобиль стоил целое состояние и был по-настоящему красив.

— Ручная сборка по старинным чертежам. Модель "кабриолет", — продолжил он делиться своими познаниями. — Без использования наноматериалов. Такие даже в исторических муви не снимают.

— Почему? — удивился Брум.

— Слишком сложны в управлении и обслуживании. И очень дороги.

У автомобиля не было крыши, что делало его похожим на простенькую туристическую платформу, но в прочитанной Командором статье говорилось, что это ещё один из факторов, повышающих престижность и цену авто. Кто бы мог подумать, искренне удивился тогда Командор, без крыши и дороже.

Человек-водитель открыл перед ними дверцу пассажирского сиденья, а затем сел за руль. Автомобиль плавно двинулся по гладкой ленте шоссе.

На какое-то время Командор и Брум ненарочно замолчали, наслаждаясь потоком тёплого ветра, обдувающего лицо и дающего ощущение самостоятельного полёта.

— Поразительно, что у вас для такого транспорта есть инфраструктура! — нарушил молчание Брум после того как перестал трогать кожаную обивку и заглядывать через плечо водителю на приборную панель.

— Это не специально, — ответил Командор, смирившись с невольной ролью эксперта... по всему вокруг. — Насколько я понимаю, "Галактик Пикчерз" изначально планировали использовать окрестности Святогорья для съёмок исторических муви на постоянной основе, поэтому при строительстве города сразу закладывались такие возможности. По большому счёту сейчас мы используем декорацию не по назначению: мы по ней едем, а не снимаем езду.

Брум уловил тонкую иронию собеседника и улыбнулся. Командор уже успел понравиться ему своим спокойствием и в то же время внимательностью, что было редким качеством для успешных представителей шоу-бизнеса. Он понял, что впереди их ждёт интересный вечер и запоминающееся знакомство.

— Вы много знаете о студии, но не являетесь её сотрудником, — возобновил беседу Брум, когда их автомобиль нырнул в тоннель через холмы, отделяющие столицу от космопорта.

— Это правда. Я самостоятельная единица. Независимый как "Муви Фиш", — вспомнил Командор утренний разговор с вице-президентом.

— Откуда же такая осведомлённость?

— Это не первый муви, в котором я принимаю участие. Сначала меня приглашали как исторического консультанта. Студия очень серьёзно относится к достоверности. Мне тоже нравится такой подход. Потом они неожиданно предложили мне попробовать себя в качестве режиссёра-постановщика космических боёв. Затем ещё и ещё. И вот затянуло. Это уже третий муви класса ААА, где я выступаю в роли главного режиссёра. Последние пять лет мой флагман постоянно болтается на орбите планеты.

— Вы совсем не живёте на поверхности? — удивился Брум.

— Глава Ордена должен находиться на флагмане, — ответил Командор.

— Знаменитый Торпедоносец Победы, — кивнул журналист. — Вы устроите мне экскурсию?

— Если честно, то нет. В смысле, нет, я не смогу устроить вам экскурсию на борт, и нет, нынешний флагман формально не является одним из тех Торпедоносцев Победы, что участвовали в Битве у Плекса. Тогда были уничтожены все сто одиннадцать кораблей Племени. "Маниту", несущий сейчас знамя Ордена, не участвовал в битве. Он находился на ремонте.

— Без экипажа?

— В те судьбоносные дни никто не хотел оставаться в стороне. Капитан, офицеры и рядовые члены Ордена были распределены по другим кораблям и погибли героями.

— То есть вас, как единственного выжившего, ждал в ремонтных доках единственный сохранившийся торпедоносец?

— Да, — коротко ответил Командор.

Повисла пауза. Тем временем автомобиль вынырнул из тоннеля на склон холма. Открывшаяся панорама была достойна любого муви наивысшего класса.

Чарующий вечерними огнями город обрамляли высокие живописные холмы и ласкали тёплые воды тропического моря. Утомлённое солнце, прощаясь со столицей, мягко влекло за горизонт все дневные надежды и заботы, но обещало вернуть их завтра, чтобы вновь зажечь сердца людей энергией и мечтами. Светило благодарно уступало небосвод трём озорным лунам, спешащим украсить поздний отдых тех, кто заслужил сладкое веселье и полночную радость.

Ночь мягко вступала в свои права и Святогорье, как сверкающий бриллиант в роскошном ожерелье, блистал во всём своём великолепии. Грандиозные каменные замки с узкими бойницами и крепостными рвами ловили на своих неприступных стенах отблески огней с тонких воздушных шпилей сказочных башен, соединённых паутинками разноуровневых переходов. Обширные районы одноэтажных домиков земного средневековья озарялись покровительственным свечением квадратных деловых небоскрёбов.

Ретро-автомобиль легко устремился с холма по узкой ленте шоссе навстречу озаряемой неоновым янтарём столице.

— Очень эклектичная архитектура, — заметил Брум.

— На все сюжеты, — подтвердил Командор.

— Разве не проще всё это нарисовать, чем на самом деле строить?

— Проще, но не в случае с премиум-контентом. Потребители проектов класса А вправе ожидать максимальной подлинности. Настоящие здания, настоящие машины, — Командор чуть помедлил, — настоящие судьбы.

— Поэтому вы здесь, — догадался журналист.

— Поэтому я здесь, — согласился Командор.

Кабриолет остановился у вип-входа в самый популярный в этом месяце клуб "Синема". Человек-швейцар в старомодном костюме подскочил к авто и открыл дверцу. Командор и Брум прошли по красной дорожке мимо оживившихся объективов роботов-репортёров и поднялись на третий этаж. Из небольшой ложи, куда их проводил человек-администратор была видна часть танцпола и большой белый экран во всю стену. Командор опустился на изящный диванчик и тут же снизил уровень входящего снизу шума.

Брум устроился напротив:

— Вы меня простите, я стал расспрашивать вас ещё по пути сюда, — извинился он, — хотя наше интервью официально начнётся с этого момента. Могу ли я использовать то, что вы говорили в машине? Мне показалось это интересным.

— Я никогда не отказываюсь от своих слов, — пожал плечами Командор.

— Хорошо. Тогда начнём?

Командор кивнул.

— Вопрос номер один, который обязательно задают все, кто слышит ваше имя. Почему Командор Индеец?

— Я глава Ордена Последней Обороны Земли, созданного в двадцать восьмом году до освобождения. Глава Ордена носит титул командор. В качестве залога верности боевому братству, его целям и идеалам, командор навсегда отказывается от личного имени. Отныне и до смерти он зовётся Командор Индеец, в память об основателе Ордена, неукротимом краснокожем Командоре Индейце.

— А что означает Индеец?

Командору понравилось, что Брума не удовлетворил стандартный ответ и он продолжил:

— Первый командор был очень образованным человеком, много знавшим о древней истории Земли. Когда началось восстание киберзоидов, он бежал из своего города в незаселённые земли и организовал сопротивление, беря пример с древней группы краснокожих людей, живших в тех местах за тысячу лет до этого. Их звали индейцами. Они тоже сражались с захватчиками и вошли в историю благодаря своей неустрашимой ярости. С этой яростью основатель Ордена, Командор Индеец повёл своих братьев против машин, поработивших Землю.

— А почему вы не трансформировали Орден в военную корпорацию как все остальные ордена, участвовавшие в войне?

— Потому что Племя добилось своих целей, — пожал плечами Командор. — Всё просто — мы защитили Землю.

— Тогда почему Орден не расформирован? — продолжал допытываться Брум. — Сложили бы полномочия и зажили свободно как частное лицо.

Лёгкая снисходительная улыбка человека, точно знающего свою судьбу, чуть тронула губы Командора:

— А если завтра война? А если завтра в поход? — тихо спросил он.

Брум настолько растерялся, что далеко не сразу смог сформулировать свой следующий вопрос:

— Вы считаете что нам по-прежнему угрожают киберзоиды?! — спросил он. — После того как человечество уничтожило все мегакомпьютеры, запретило создание нейросетей второго уровня и...

— И тем не менее природа людей такова, — перебил его собеседник. — Человечество склонно забывать свои ошибки, раз за разом наступая на одни и те же мины. Я, Командор Индеец, обязан не допустить катастрофы вновь. Самим фактом своего существования я должен напоминать нашей расе об опасности, которая грозит ей, если она пренебрежёт кровавым уроком. Никто не забыт. Ничто не забыто.

Брум внимательно посмотрел на Командора и загадка, мучившая его с момента их встречи, наконец-то обрела ответ:

— Кажется, я понимаю, почему вы участвуете в создании муви. Вы не даёте человечеству забыть, — Брум дождался пока Командор удовлетворённо кивнёт.

Бесшумно вошёл человек-официант с подносом, поставил на стол блюдо с фруктами, бокалы с вином и также бесшумно удалился. Брум машинально потянулся к соблазнительной земляничке и вдруг замер от удивления:

— Стопроцентный ручной органик?! Для нас?

И действительно, на каждом фрукте естественной теплотой мерцал зелёный логотип "Гринспейс".

— Видимо, это очень важное интервью, — усмехнулся Командор.

Он взял с подноса яблоко и невозмутимо откусил его прямо в том месте, где красовался значок. Логотип тут же проступил на ненадкушенной стороне фрукта.

Глядя на собеседника, Брум благоговейно взял земляничку и отправил её в рот. Затем отпил вина, немного посидел с закрытыми глазами, смакуя ощущения, а потом смущённо обратился к Командору:

— Давайте поговорим о новом муви. Сколько интерактивных персонажей в нём будет?

— В сражении участвовало три тысячи пятьсот двадцать два человека. Вы сможете прожить Битву у Плекса за каждого, — ответил Командор.

— За каждого?! — не поверил Брум.

— Да, — подтвердил Командор, — за каждого. К сожалению, большинство персональных линий не слишком продолжительны. Среднее время жизни экипажа после выхода из струны составляло тридцать три минуты. Кто-то погиб в первые секунды, кто-то сражался больше пятнадцати часов. Вы сможете прожить судьбу каждого.

— И Командора Индейца? — спросил Брум.

— Конечно.

Через несколько часов расспросов, уточнений и разъяснений под лёгкое вино и чрезвычайно дорогие закуски, Командор распрощался с журналистом у выхода из клуба. Брума уже ждала исключительно вежливая и обворожительная сотрудница студийной пиар-службы, чтобы сопроводить в следующий пафосный клуб и обеспечить ему насыщенную развлекательную программу до конца ночи.

Командор сел в ожидающий его автомобиль. За рулём обосновался робот-водитель. Время живого человека стоило слишком дорого, чтобы тратить его на нечто большее, чем поддержание иллюзии. Можно было бы даже удивиться, что сам ретро-механизм не заменили на обычную транспортную капсулу. Поэтому, устроившись на пассажирском сидении, Командор обрадовался, что у него будет возможность насладиться неспешной поездкой, ночной свежестью и обещанием чего-то несбыточного, что всегда даёт соединение первого и второго.

Затем его мысли скользнули к более осязаемым вещам. Гонорара за последний проект с лихвой хватило, чтобы закончить модернизацию "Маниту". Инженеры на верфи долго уговаривали его заменить торпедные установки на стандартизированные плазменные турели, но Командор настоял на своём. В конце концов новые торпедные аппараты были изготовлены по индивидуальному заказу, увеличив огневую мощь столетнего корабля на пару порядков, но не исправив старых уязвимостей. При желании, "Маниту" мог бы разнести половину орбитальных сооружений у Планеты N1, но по-прежнему оставался почти беззащитен для дронов и фрегатов в ближнем бою.