Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Академия истины (Академия Веритас)


Опубликован:
04.10.2015 — 19.10.2017
Читателей:
3
Аннотация:
Черновик. Каждый год в середине лета Академия Истины приглашает юношей и девушек пройти обучение. Получает вожделенный черный конверт с золотыми буквами и Феодоссия Ролло, скромная девушка из глубинки. Для ее семьи это становится спасением - род давно обеднел, маги не рождались уже семь поколений. Чтобы достойно проводить Феодоссию в академию, девять младших сестер добровольно расстаются с приданым, отдают кружева и жемчуг, но она все равно оказывается белой вороной. После заселения в общежитие юная магиня начинает слышать голоса и видеть странные сны про таинственную башню и мужчину с глазами цвета ночи. Сможет ли она распорядиться даром богов так, чтобы выполнить их волю, но в то же время не отказаться от своих принципов?    Произведение закончено. Роман победил в осеннем сезоне конкурса "Руны любви". Книга вышла на бумаге в серии "Волшебная академия".    По договору с издательством часть текста снята. Сюжет романа логически завершен. Книга может читаться как отдельное произведение. Появилась в продаже на Озоне , в Лабиринте , в Московском доме книги , в Читай-городе, в Книжном магазине "Москва" и в Book24
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

— Сидеть! — странным голосом приказал верит Филипп, подтолкнув меня к одному из них. Мне такое обращение не понравилось, но ослушаться почему-то не смогла, колени просто взяли и подогнулись.

Мужчина отошел вглубь комнаты, позвенел там чем-то, а вернувшись, сунул мне стаканчик с темной жидкостью, резко пахнущей спиртом и деревом.

— Пей! — не хотелось совершенно, но опять не смогла отказаться. Глотнула и задохнулась. Противно, горько, горло дерет!

Стакан из руки куда-то делся, а из-за спины донесся голос: негромкий, приятный, тягучий, ни слова не разобрать, а словно мед в уши льется. И такое тепло по телу пошло, аж глаза закрылись. И стало мне хорошо. И увидела я, словно наяву, лес наш, и родник, и березку свою любимую...

Очнулась резко, словно в бок кто пихнул. Лежу. Темно. Запах знакомый... как в лечебнице! Я что, опять в лечебнице? Не помню, как здесь оказалась. Вроде, на суженого гадала... Голоса. Опять? В этот раз капели нет, и один голос слышен отчетливо, вот второй — глухо.

— Нет, ты можешь мне объяснить, зачем ты это сделал?

— Могу, но не хочу.

— А вот я хочу! Я очень хочу понять, что должно было произойти, чтобы ты вбухал добрую половину сил в такой сложный блок!

— Блок проще и грубее мог помешать восстановлению.

— Вот как раз это даже я понимаю! Я не понимаю, зачем ты вообще тратишь силы на такую филигранную работу?

— А что: вдруг война, а я уставший?

— Идиот! Мы до сих пор не нашли и следа того клятого артефакта, откуда ждать удара — не понятно, а ты спокойно тратишь силы на ерунду!

— Ты взволнован, так что 'идиота', так и быть, прощаю.

— Спасибо! Очень утешил! Вот почему ты не можешь, как нормальный человек, спокойно посидеть дома, пока мы во всем разберемся? Почему ты вечно в гуще событий и вечно рядом эта пигалица? Что с ней на этот раз стряслось? ... Молчишь? ... Замечательно!

— Не мельтеши. Сядь и успокойся.

— Я не могу успокоиться! Это не неофит — это головная боль с косичкой! Я готов отстоять три службы в Храме, только бы это ходячее несчастье не попало на факультет Врачевания!

— Совсем недавно ты утверждал, что она спасла мне жизнь.

— Да! А перед этим ты ее довел до панической атаки, а теперь... Ты!

Непонятный глухой звук.

— Ее все-таки замкнуло! А я-то удивлялся! И, конечно же, замкнуло на тебе: ты вечно маячил рядом в момент душевных потрясений!

— Ты такой догадливый, мне прям страшно! Может, тебе в жрецы податься?

— И что же, все-таки, случилось? Неужели эта мормышка в вороньих тряпках покушалась на твою невинность?

— По-моему, тебе давно не ломали нос, он у тебя очень длинный.

— Согласен, это было грубо. Но ты не находишь, что выбрал самый сложный и трудозатратный путь решения проблемы?

— Полагаешь, следовало воспользоваться ситуацией? А через пару недель девочка восстановится, осознает случившееся и с горя побежит топиться? Спасибо, без этого камня на совести я как-нибудь проживу.

— Было бы с чего топиться!

— Тебе — не с чего, а в традиционалистских общинах подобное называется 'позором на всю жизнь', 'несмываемым пятном' и прочими пафосными словесами. И никого не будет волновать, что она пребывала не в себе.

— А она тебе нравится.

— А тебе нет? Ее самое постыдное и, заметь, подавляемое желание настолько естественно и невинно... Знаешь, у меня бы даже в восемнадцать лет были куда более интересные варианты. Редко встречается настолько чистая душа. Как-то нет желания топтаться по ней грязными сапогами.

— Ты такой благородный, аж противно! Придушить тебя, что ли, чтоб не мучился?

— Я тебя тоже люблю, мой сладкий!

— Да иди ты!

— Анс, прекращай строить из себя большего мерзавца, чем есть на самом деле! Уверен, ты бы ее тоже не тронул.

— Я? Да я ее своими руками утопить готов, лишь бы ты глупости перестал делать! Ну, ничего, она у меня отсюда месяц не выйдет, пока полностью ни восстановится!

— И чего ты этим добьешься? Исключения после первой же сессии?

— Скатертью дорога! Меньше проблем будет в Академии.

— Мне кажется, что в заботе о моем благополучии ты упустил из виду самую интересную деталь данной головоломки...

— Просвети же меня, о, мой мудрый друг!

— У девочки должен быть хотя бы один неповрежденный контур помимо физического.

— Ты в чьей квалификации сомневаешься: моей или Грэга?

— А вы с Грэгом часто наблюдали все девять контуров одновременно?

— Восемь! ... Тьма!

— Сам посуди: если бы были уничтожены все магические контуры, она бы потеряла голову сразу. Однако девочка смогла контролировать себя десять дней. Опять же, это объясняет, почему она выжила при нападении. Так что мишенью вполне мог быть и не я.

— И что ты предлагаешь?

— Посижу пару недель дома, как ты и хотел. Не будет меня видеть — не потеряет контроль. Прошедший вечер она не вспомнит. Сделай вид, будто она в обморок упала, и все будет хорошо.

— Хоть теперь скажи мне, зачем ты возился с этим блоком? Ну, наорал бы на нее, пристыдил, гадостей бы наговорил, не знаю...

— И она бы наутро сама себя съела, обвинив во всех грехах этого мира? Анс, ты зверюга!

— Ой, дурак, как бы тебе твоя жалость к этой девице боком не вышла! Ладно, твое дело! Про контур как выяснять будем?

— Может, обратиться к...

Голоса пропали.

Стыд жег грудь и щеки. По вискам стекали слезы, заливаясь в уши. Только сейчас поняла, что до крови вгрызлась зубами в костяшку указательного пальца.

А в самое ухо просипели:

— Прятать голову в кусты — удел трусов и слабаков! А ты должна быть сильной, девочка! Ты должна сознавать свои поступки: все, до единого! Только так не собьешься с пути.

Дернулась, стукнулась плечом о стену, потом сообразила хлопнуть в ладоши. Послушно зажегся свет, но в комнатушке никого не было.

Глава 13. Милостивец

Первые дни после братчины прошли, будто в тумане. Стыд клонил голову к земле и давил на плечи. Я совершенно не помнила, что именно умудрилась натворить, но, судя по подслушанному разговору, это было нечто непристойное. Ужасно боялась увидеть верита Филиппа или декана Дорэ, потому даже глаза лишний раз от пола не подымала. Если сильной быть так трудно, я бы предпочла всю жизнь прожить слабой.

А еще меня неожиданно задели слова про мормышку в вороньих тряпках. Я и впрямь все время ходила в одном и том же черном платье, но оно ведь чистое и немаркое. А остальные светлые и нарядные, их жалко трепать попусту. Хотя, конечно, другие девочки часто меняли туалеты. И ведь матушка меня упреждала, что тут на одежду смотрят, а не на человека, а я думала: меня не коснется. А оно вон как, оказывается. Поначалу даже хотела надеть заместо повседневного серое платьице с пуговками, да дожди зарядили, а месить грязь длинным светлым подолом мне показалось уж слишком расточительным. Так и осталась в черном. В конце концов, если тут мужчины только на платья смотрят, какие из них мужья-то? Может, ну его, такого мужа? Останусь лучше служить в Академии. Тем и утешилась.

Дни шли за днями, гнетущее чувство отступало, а с приходом ружня отпустило и ставшее уже привычным ощущение раздетости. Просто проснулась однажды и почуяла, что все стало как раньше, до непонятных контуров и артефактов. Наверное, это и было обещанное восстановление. Хотела вернуть лекарям амулет, но столкнуться нос к носу с деканом было слишком позорно, так и махнула рукой. Поношу еще, будь что будет.

Про контуры-то я пыталась разузнать, но библиотекарь так на меня зыркнула, будто я непотребное что спросила.

— Неофитам не положено изучать теорию магии! Займитесь своими непосредственными предметами, верита!

Вот и весь сказ.

А я и так целыми днями занималась, старательно отбрыкиваясь от бесконечных приставаний Брианды. Художница все уговаривала меня позировать, но я ссылалась на учебу. По правде говоря, мне перед нею тоже было стыдно: девушка отнеслась ко мне по-доброму, а я мало того, что сразу обидела, так еще и повела себя непристойно с ее женихом. Ну, может, и не женихом, тут разве разберешь, кто кому кем доводится, больно нравы иные, но, как ни называй, а ее сердечный друг. Оставалось только держаться от них от всех подальше.

Чеккина, правда, начала бурчать, будто я совсем осунулась и скоро загнусь над книгами, но я только качала головой на все предложения сходить развеяться. Хватит, нагулялась уже.

Зато усердная учеба принесла плоды: я попала в число неофитов, которым назначили небольшую стипендию за прилежание. Очень радовалась, что появилась возможность скопить немного на гостинцы. Еще я подумывала забежать в модную лавку и предложить им кружева, вдруг мое рукоделье и впрямь так высоко ценится, но пока еще не рисковала высунуть нос за ворота Академии.

А на милостивец был назначен праздник: день Веритерры. Именно в этот день полтора тысячелетия назад было образовано наше государство. По такому случаю полагалось рядиться в традиционные одежды и проводить ярмарки. Но в столице вместо ярмарок устраивали шествия и игрища.

Я не хотела идти на торжество: хотя мысли, занятые зубрежкой, все реже возвращались к вериту Филиппу и моей неясной выходке, все равно желания встречаться с ним или его друзьями не возникало. Но Чеккина обещала обидеться, если вечером я не приду на представление с ее участием, да и Питер звал поглядеть шествие. От него бы я отговорилась, но отказывать подруге в сущем пустяке было совсем негоже, так что пришлось, скрепя сердце, наряжаться.

Самым традиционным в моем гардеробе был шерстяной сарафанчик вощаного оттенка. К нему выбрала вышиванку с красными петушками да красно-белую опояску, на шею коралловые бусы в три ряда, а на голову повязала красную тесьму с колтами. Правда, Франческу мой наряд озадачил:

— А почему у тебя опять все закрыто по самую шею?

— Не знаю, милая, у нас гологрудыми не принято ходить. Наверное, потому что холоднее, чем здесь.

Чеккина обрядилась в развеселый пестренький сарафанчик в талию, с такой открытой сорочкой, что край исподнего почти скрывался под лифом. Как я потом убедилась, почти все девушки были одеты на тот же манер. Но даже если б у меня была подходящая рубаха, я бы просто не смогла так выйти на улицу. Наверное, меня опять сочтут вороной, только в этот раз — белой.

Погодка на праздник смилостивилась над людьми, и после затяжных дождей выглянуло ясное солнышко, но, все одно, было уже прохладно, так что я еще и шалочку накинула. Спасибо баушке Фене: мягонькая накидка получилась, словно матушка руками обнимает!

Питер гляделся настоящим красавцем в яркой красной одежке, отдаленно напоминающей ферязь. Он привычно поцеловал мне руку, и мы пошли смотреть гулянье.

Народу собралось — уймища! Выступали жонглеры, вертелись акробаты, странные полуголые мужчины пыхали огнем и засовывали в чрево шпаги. Медведей, правда, не водили, но и без того вышло зрелищно. А на лужайке у реки устроили кучу игр с яблоками: тут надо было кусать подвешенные на ниточках фрукты, вылавливать их ртом из тазика, танцевать с яблоками меж ладоней, носить плоды на голове и даже стрелять по ним. Видимо, в столице яблоки были праздничным кушаньем. У нас на милостивец, наоборот, мужчины отправлялись в лес, чтобы добыть зайцев. Считалось, что именинный заяц на столе принесет благополучие в дом. Но с яблоками тоже оказалось весело!

А вечером пошли смотреть концерт. Тут-то мое везение и закончилось! Если за весь день не случилось ни единой неприятной встречи, то сейчас прямо на крыльце факультета Искусства мы наткнулись на Брианду с веритом Филиппом. Я только мазнула глазами по знакомой мужской фигуре, и вся кровь тут же бросилась к щекам. Посмотреть прямо на него я так и не осмелилась, даже с Бриандой говорила, потупившись.

— Красавица, ты совсем заучилась! — художница сграбастала тонкими пальцами мой подбородок и слегка повертела лицо из стороны в сторону. — Щечки ввалились, румянец чахоточный! Не бережешь себя! Так и заболеть недолго!

— Спасибо за заботу, Брианда, у меня все хорошо, только уроков много. Приятного вам праздника!

— Смотри, мы с моей верной музой ждем тебя! — крикнула девушка мне в спину.

— Это он тебя обидел? — неожиданно шепнул Питер, склонившись к моему уху.

— С чего ты взял? Меня никто не обижал.

— Конечно. Поэтому ты три недели ходишь как в воду опущенная, — бросил юноша, но больше ничего не сказал, а я не стала продолжать расспросы.

Концерт был волшебным. Нет, не так! Он был божественным. Чарующие звуки благодатным дождем падали на мою истерзанную душу и смывали всю боль, всю грязь, все нечистое, что скопилось глубоко в сердце. Они дарили успокоение и ласку, надежду и радость. И даже обещали счастье. Я вышла из зала умиротворенная и впервые за много дней ни о чем не тревожащаяся. Потом мы с Питером немного погуляли по парку Академии, а когда возвращались в общежитие, он крепко обнял меня за плечи и выдохнул в ухо:

— Ты меня боишься, но я тебя не обижал. И не обижу.

И это так весомо прозвучало, что я как-то сразу ему поверила.

Глава 14. Овчары

Волшебная сила истинного Искусства оказалась столь велика, что все мои печали отступили, я сумела успокоиться и, наконец-то, задышала полной грудью. Даже не думала, что так себя извела, пока не почувствовала, какая тяжесть свалилась с души! Теперь учеба доставляла мне удовольствие, я успевала выполнить все задания гораздо быстрее и по вечерам даже выкраивала время на плетение кружев. От настойчивых приглашений Брианды, правда, все равно отнекивалась: очень не хотелось опять впасть в апатию при встрече с моим персональным кошмаром.

Шло время, наступил месяц листопад, а с ним пришел и день поминовения павших на войне. Даже мы на заимке старались на овчары помянуть наших давно ушедших предков и помолиться всей семьей Великой Веритассии, чтобы войны больше никогда не случилось. Службу мы посещали очень редко: ближайший Храм находился аж в уездном селе — Пеньковке. В столице, конечно, свой Храм был, но, занятая учебой, я все никак не успевала до него добраться. А нынче всем учащимся Академии полагалось посетить поминальную службу.

Ради такого дела я не пожалела своего самого шикарного наряда: белоснежный летник из камки переливался на свету — по матовому полотняному полю шел листвяный узор, образованный поблескивающим атласным переплетением нитей. Ева сделала к этому убору запястья, ожерелье и кокошник приятного цвета чаю с молоком, а Сия — опоясочку в тон. С кокошника на плечи спадали рясны, на которые ушел весь наш запас жемчуга.

Когда я раскладывала эту роскошь на кровати, Франческа выронила из рук гребень:

— Великая Веритассия! И эта женщина утверждает, что ее семья небогата!

— Так здесь дорогого только камка да жемчуга, а остальное — лоскуточки бросовые. Это сестрица моя меньшая рукодельничает. Правда, здорово получается?

— Милая, это не просто здорово — это обалденно! Да ты, вообще, представляешь, сколько вы с сестрами можете зарабатывать на продаже своих изделий? Я вот даже не берусь предполагать, во сколько обойдется такая корона столичной моднице!

123 ... 1011121314 ... 303132
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх