Камешек в сапоге.

— Сеньору, — тут же на автомате ответил он.

— У кого власть — того и Лен.

— Но ты сказал, что тебе его подарили? — уже с меньшим напором поинтересовался Баярд.

— Поскольку последний Император был убит и произошел переворот — я не считаю нынешнюю власть легитимной...

Политику и обществоведение нам давали в весьма обрезанном виде. Без подробностей. А дьявол — он в мелочах. Уж нам-то выходцам из двадцатого века это прекрасно известно. Чуть сместить акцент... чуть недоговорить... чуть, посмотреть на проблему с другой стороны — И ФСЁ! Вот уже законное правительство свергнуто какой-нибудь долбаной цветной революцией. К примеру, тот же Кадафи — враг и угнетатель. А то, что зарплата медсестры две тысячи баксов, бензин — пару рублей или всем молодоженам подарок на свадьбу пару тыщ зеленых — в подарок... это как? Свободы не хватало? Это да! Сейчас свобода... — страна в заднице, нефть забесплатно на Запад, кругом гражданская война, счет покойников на тысячи и жрать нечего... ЭТО — нормально?! Это — свобода?! Или... ЗАТО — свобода. Раздербанят страну по кускам новые баи и суверенные 'руко-водители'. Пардон, отвлекся. В общем, нам преподавали, что была Империя, потом народ осознал... и наступила демократия. Мутненько так и мельком. Правда, через гражданскую войну и полный её распад. Сейчас кругом мир и всеобщее благоденствие. Пусть и на отдельно взятой планете. Хотя, правда и то, что всем нам плевать, на то какая кругом власть — дальше Базы все равно никто из нас не был. И 'кино' с интернетом — видел только я. Остальные были почему-то лишены такого счастья.

Я продолжил:

— Нас готовили — на староимперской Базе. Жизнь нам всем спасла — их техника. Значит, и принадлежит она — Империи. Во всяком случае — моя. Кто-то так не считает? — я посмотрел на каждого. Никто не отвел глаз и, причем все по разным причинам, и я продолжил: — Следовательно, мы жили, и будем жить — по её законам. Теперь за это проголосуем... ибо демократия. Открытым... так скть... — демократицким голосованием. Решение, принятое большинством... — обязательно к исполнению всем. Вплоть до летального исхода... несогласных. Кто против, может уйти сейчас, — жестко добавил я. Твердо взглянув каждому в глаза, я усмехнулся и моментально подвел итог: — Вот и прекрасно! Вижу все 'за'?

Народ, слегка ошарашенный такой тирадой, растерянно промолчал.

— Значится так. На сём... — 'пароксизьм дерьмократии' считаю законченным. Можете теперь считать себя принявшими присягу Империи.

— Здесь все воины и привыкли выполнять приказы... — начал было рыцарь.

— Прекрасно дорогой мой, — задушевным тоном прервал его я, чуть наклонился и заглядывая снизу вверх ему в глаза, продолжил, — Значит, и жить будем... — ПО УСТАВУ!!! — последнее я выпрямившись проревел во весь голос. — А теперь построились. Смирно!!!

Все моментально выполнили команду, встав в строй..

— Я в последний раз, что-то объяснял! Нам поставлена боевая задача. Все её слышали? Все! И мы должны её выполнить. Вольно!

— А теперь главное. Чика, сучий ты выкормыш! Разведка на ком?

— На мне.

— А теперь расскажи нам, что творится вокруг?

Чика уткнулся в браслет и пару секунд ошарашено вглядывался в появившуюся голограмму.

— И что там? — нежно поинтересовался я.

— Мать твою! — экспрессивно выразил он свое отношение к увиденному.

— Правильно! — проворковал я. — Правильно, 'красавчег'. Хотя и не уставу. А теперь козел, доложи, как положено!

— Полтора десятка всадников с северо-запада. Движутся к нам. Расстояние три тысячи двести метров. Вооружены... какими-то берданками.

— Почему ты урод проморгал их... доложишь потом.

— Разойдись! Готовиться к бою...

Народ споро побежал за амуницией.

Невольных гостей я засек давненько. Мне было интересно, как быстро их засекут остальные. Первый выход. Официально разведка на Чике. А тут — самогон, хорошая еда, добродушные 'аборигены'... вот и расслабилось подразделение. Как ни тренируй людей, в реальной войне участвовал только Баярд. Правда, в рыцарской. 'Иду на вы!'... или как там у них? Рыцарство — итить-колотить. Да и я ещё тут, со своим 'выступлением'. Я даже как-то благодарен и симпатизирую этим незнакомцам, в глубине души. Они прервали возможную кучу вопросов ко мне. Хотя если они враги — моя благодарность весьма специфична. Это может быть им и поможет — 'я их совсем не больно зарэжу'. Ну, хоть постараюсь. М-м... ну пусть — не постараюсь. Ну ладно хоть... — подумаю. Во-от... — и подумал...

Черт бы меня взял! Пошутил же на свою голову. Все планы мои и прикидки к свиньям собачим. Правильно говорят: 'Что не делается все к лучшему'. Ну да ладно. Верному 'псу Империи' все равно кому служить. Дрался я за Россию, подеремся за Антаг. Чего уж тут. Никто и не сомневался, что свою 'новую' жизнь придется отрабатывать. И не только мне, и всем нам. Так-то.

Я бодро двинул к хозяину — надо же в конце концов узнать, кто это там к нам припожаловал.

— Сиди, — приказал я ему, вскочившему было поклониться.

Вальяжно усевшись за стол, я ткнул пальцем в браслет и развернул картинку с 'Шершня'. Ткнув пальцем в людей, я поинтересовался:

— Это кто?

— Это наш барон — Голен.

— 'Вот и славно — трам-пам-пам', — пропел я из известного фильма. — И за каким это... он к тебе на заимку прется?

Хотя слово 'заимка' я произнес и по-русски, но хозяин меня понял.

— Налоги... это... собирать будет, ваша светлость, — обреченно пояснил он мне.

— И чем ты ему платить будешь? — зачем-то поинтересовался я, одеваясь. Телег для сбора дани я чего-то видел только пару.

— Известно чем — продуктами да деньгами, ваша светлость.

— Покажи-ка мне деньги?

Хозяин, открыв шкафчик, висящий рядом с печкой, достал кошель. Открыв его, он достал и протянул горсть монет.

Мать моя женщина!? Я ожидал всякого, но местная экономика сумела меня удивить. Пластмассовые деньги!!! Не золото или серебро — пластмасса.

Судя по всему, Тагир не врал. Все ресурсы в жопе. Но единый знаменатель нужен — вот их и изобрели. Местные деньги смахивали на жетоны метро.

— Ладно, сейчас поболтаем с твоим бароном и займемся делами. Скажи своим, чтоб попрятались и под руки не лезли.

— А ежели что...?

— 'А ежели что...', — передразнил я его, — У нас не бывает! Чтоб тихо все было и детей прибери. И чтоб не лезли! Ты меня понял?! — с нажимом произнес я.

— Да...

— Вот и ладно.

Дисциплинка тут на высоте. Пока мы ели, дети быстро шмыгали мимо нас наверх, только исподтишка поблескивая любопытными глазенками. А жена и дочки бесплотными и молчаливыми тенями двигались, накрывая и подавая... вот и сейчас — пара затрещин и оплеух, несколько смачных ругательств и все попрятались.

Одев скаф и отдав команду своим: — 'Код три-два'. Я встал посреди двора, поджидая местного барончика. На забрало моего шлема 'Шершнем' транслировалась картинка приближающейся кавалькады.

Если кто-то думает, что я раздумывал о том, как себя вести или какие речи держать, то уверяю вас что это совсем не так. Я думал только о том, как мне представиться в свете новых обстоятельств. Меня поименовали 'светлостью'. Светлость — это вроде граф. Граф это как-то мелковато, что ли. 'Для Атоса — слишком много, для графа де ла Фер — слишком мало...'. Не, не тяну я на Атоса. Нет во мне никакого особо благородства и вереницы благородных предков. Мои — были обычными. Честными и простыми работягами. Просто работали и кормили меня. Для них было главное чтоб я был сыт. И образование по возможности получил. Вот в общем и все. Книжки меня воспитывали. Да пример отца и матери. Это я потом понял сколько они для меня сделали... Но вот ещё что. Если Симеон не врал, он вообще не врет, какие-то предки мои были боярами, а как перевести боярина в чины — я и не знаю... но ведь надо как-то представляться? Вот так всегда — впереди серьезная драк предстоит, а мне в голову всякая хрень лезет.

О, вот наконец-то и барон.

Первые воины влетели с диким гиканьем... Начальство следом въехало медленно и... печально. Ворвавшаяся гопа отличалась несколькими особенностями. Первое — кони у всех отличные, а второе — на людях были э... м-м... 'бронники'. Вообще колоритное зрелище. Пара-тройка разряженных придурков, пара военных... — ну эти хоть повадками похожи, остальные статисты. Рядовые воины. Пятнадцать... хотя вру, стволов тут все двадцать. Я разглядел и несколько револьверов на поясах. И даже несколько арбалетов.

Все они вообще ни на что были не похожи. В том смысле, что дикое смешение стилей одежды и оружия.

Увидев посреди двора фигуру в блестящем скафандре, с закрытым шлемом и в полном вооружении — они слегка притормозили и моментально направили на меня стволы. Я спокойно стоял и ждал. Вперед выехал барон. Как его там — Голен.

Вычурная одежда — какой-то кафтан с позументами, серые штаны, зеленые сапоги и шляпа с пером. На поясе пара револьверов. Красная самодовольная рожа с брезгливым выражением лица говорит только о том, что он ещё ничего не понял. И на свой портрет он смахивает только отдаленно. Таким он был лет десять назад или тридцать... килограмм в минус.

— Ты кто? — задал он мне вопрос, презрительно оттопырив губу.

— Конь в пальто, — автомате ответил я.

Судя по его слегка ошарашенной морде, песок в его голове намертво забил все оставшиеся шестеренки. Он пытался как-то переварить мой ответ. Сей идиомы он не знал, но понял, что ответили ему неучтиво. На это у него мозгов хватило.

— Кто-о...? — он начал подозрительно багроветь.

— Рупор перестройки, первая ласточка гласности, башня конституции, гарант инноваций... Выбирай, что тебе больше нравится? — моя поза ни на йоту не изменилась, а тон был абсолютно серьезен. — А ты кто?

Он завис. Такие слова в языке были, но вот их сочетание... Что-что, а с инстинктом самосохранения у него было все в порядке — он пока молчал, наливаясь дурной кровью.

— Понятно... Вежливые незнакомцы, приходя в гости, представляются хозяину. Ву компрене? Не...? Не 'компрене'... значится? Ить не понял ты меня, получается болезный? — я, подняв руки, подвигал пальцами — изображая азбуку глухонемых. — Зо-вут... те-бя... как?! Имя? — я потыкал пальцем себя в грудь.

Динамики на скафе работали абсолютно нормально и рожу мою, сквозь пока прозрачный пока пластик, он видел прекрасно. Он понимал умом, что-то тут не так. Но вот что? Не может кто-то просто так, столь нагло вести себя перед ним. И он пока сдерживался.

— Я барон Голен, — процедил он сквозь зубы. — Хозяин здешних мест. А ты кто?

— Вот тут ты ошибаешься. Хозяин здесь — я, — с абсолютно жизнерадостным видом и искренней улыбкой сообщил ему я. (Надо было видеть в этот момент его охреневшую рожу). — И не только здесь. Вообще на этой планете. Я — боярин Терновский, капитан ВКС Империи. Новый Наместник Антага...

— Ты сумашедший, — наконец-то классифицировал он меня в своей голове. — Убейте его! — заорал сильно перегруженный впечатлениями.

Бойцы вскинули ружья, а я не дожидаясь выстрела, тут же моментально начал хаотично смещаться. Но не сильно преуспел. Раздался недружный залп и меня буквально изрешетили пулями. Какая-то сука умудрилась попасть. Вскользь по ребрам. Но тряхнуло не слабо. В общем ерунда, но я, картинно раскинув руки — упал.

Залп был естественно с двух сторон. С нашей, на фоне грохота их шпалеров можно сказать бесшумно.

— Святая Троица! — возопил Баярд, приземляясь на землю после прыжка со второго этажа. — Покровы Господни и кровь Христова! Стрелять в Имперского Наместника? В своего сеньора?! Да вас вздернуть... — орал он, пиная ближайшего солдата. — Это будет самым милостивым решением!

'Значит, принял рыцарь меня, как Наместника', — удовлетворенно отметил я.

Чика высунувшись со второго этажа, контролировал двор. Отче пялился на меня, а Дживс двинул к солдатам.

— Ты живой... куда ранен? Где болит? — теребила мою бессильно раскинувшую руки тушку выскочившая Юлька. — Не молчи...

Я красиво лежал — весь убитый... там, где настигли меня пули. А картинка двора продолжала транслироваться мне на забрало.

— Ща погоди, — я не выдержав этого 'броуновского' движения, вскочил. И откинув пластину шлема начал орать: — Ну и что мы все стоим?! Вас чему учили?! Ур-родство это, а не конец боя! И вы... мля — недоделки! — резюмировал я.

Все застыли и уставились на меня.

Понятно как не тренируй, первый бой — есть первый бой. Растерялось слегка мое воинство. Гражданские они. Непривычные. Вот противник был живой — а вот он уже и мертвый. Ну пусть не мертвый — парализованный. Я отдал команду действовать по 'мягкому' варианту. Иглы были парализующими.

— Ты... ты... — возмущению Юльки не было предела. — С тобой все в порядке?!

— Построились!!! — отдал команду я.

Вбитые рефлексы не подвели. С похвальной быстротой команда была выполнена.

— Ну и...?! Ура... — мы победили...?! И с радостью тут же забыли все, чему вас учили? Один Чика молодец — остался на месте и контролировал ситуацию.

Чика довольно заухмылялся.

— И то... оттого же, что и вы!!! Он — растерялся! — я отравил я ему всю эйфорию. — Молчите?! А если бы кто сдуру пальнул в вас??! Оттого, что иглы не подействовали или вы промахнулись? А?! А подранков добить? А сектора кто держать будет? Пушкин?!

Строй стоял по стойке 'Смирно', но с совершенно разными выражениями лиц, выслушивая мой разнос.

Ну, насчет промахнулись — это я погорячился. Количество боеприпасов выпущенных нами на тренировках превышало какой-нибудь местный конфликт на Земле — и после этого промахнуться...? Эт-то надо было сильно постараться.

— Вольно. Разойдись! Ну? И чего стоим?

— А что делать-то? — задал вопрос Чика.

— Что за дурацкие вопросы? Пакуйте этих недоносков. Трофеи в кучу.

Все засуетились, выполняя четкий приказ. Понятно опыта пока мало. Чуть растерялись ребята. Отыгрывали и тренировали совершенно другие варианты.

— Тагир! — крикнул я. — Иди сюда и своих веди. Все закончилось.

Младших ребятишек и женщин загнали в укрепленный погреб, а старшие подглядывали за боем с верха сеновала. И сейчас они вылезали оттуда.

— Да, и помогите их разложить.

Ну вот — другое дело. Даже кони не разбежались. Посреди двора росла куча трофейного барахла. А вдоль забора в рядок аккуратно раскладывали связанных петлями горе-вояк. Нашим с удовольствием помогали и детишки. Гвалт стоял знатный. Все громко делились впечатлениями. Я не пресекал — надо было дать людям выговориться.

— Ну что, пойдем — выпьем? — чуть спустя бодро я предложил нашим. — 'Покалякаем, о делах наших скорбных', — тоном Джигарханяна добавил я продолжавший дуться на меня Юльке и приобнял ее.

— Дурак, — она скинула мою руку, — а если б тебя убили?

— Кто? Вот эти? — я презрительно улыбнулся. — "Убивалка" у них ещё не выросла. Ну попали в меня — разок, — я потер ребра, — подумаешь. Не на это оружие скаф рассчитан...

— Тагир, ты тоже зови своих — пошли в дом. Говорить будем.

— А эти? — он кивнул на смирно лежащее 'воинство'.