На мой закономерный в общем-то вопрос семинаристы отреагировали странно. С ожиданием во взорах уставились на меня. Особенно Химелла — аж подалась вперед. Могу поспорить первые два уровня придумывала она. Девчонка, к удивлению всех наставников, чаще всего работала с Вихрем и была специалистом в наложении магической брони. И её пробивании. Как и все 'оружейники' втихомолку мечтала создать несокрушимый доспех.
— Мы хотели бы... — замялась она. Я знал, что должен сейчас подбодрить её наводящим вопросом, но вместо этого демонстративно ждал продолжения. Нечего передо мной изображать скромницу.
— Чтобы вы... — она снова сделала попытку вовлечь меня в озвучивание собственной просьбы. — Помогли нам с источником.
Видя мое недоумение семинаристы загалдели наперебой, поддерживая свою соратницу:
— Наставник вы же такой мастер. У вас получаются самые сложные заклятия и вы никогда не пользуетесь артефактами. Расскажите нам! Расскажите как вы это делаете!
Та-ак. Тааа-аак! Неожиданно. И не ко времени. Рассказать про источник могущества? Ага сейчас! Разбежался. Еще слишком рано. В вас еще нет нужных мне качеств. Они не выражены так сильно, как хотелось бы. Но Химелла... я смотрел только на девчонку — скромненько сев она являла образец смирности. И не скажешь, что это она подговорила всех на сей акт дознавательства. Умна деваха не по годам. Тянется к силе. Не удивлюсь если и Лютораду помогла, лишь для того чтобы задать этот вопрос. Прямо Астис в миниатюре!
— Рассказать? — громыхнул я, перебивая нестройный гул голосов. — Малы еще! Для того я здесь и распинаюсь, чтобы вы со временем научились так же! Со временем, потому что это очень сложная и опасная работа! Для непосвященного она грозит не только смертью, но и куда горшими последствиями! Чтобы выработать стиль магии сродни моему требуется мастерство, мастерство и еще раз...
Мое пафосное рассуждение оказалось перебито не слишком подходящим способом. Визгом. Отнюдь не умиления или восторга от моего гения. Тонко истерично визжал один из юных магов — выскочив из-за своего стола и с ужасом глядя под него. Взоры всех присутствующих моментально обратились сперва на перепуганного, потом под стол. Тут уж визг стал хоровым. Обстановка в помещении накалилась во всех смыслах. Меж вспотевших ладоней некоторых магов возникли разномастные искры будущих заклинаний.
Из-под столешницы на побледневших чародеев (спокойными остались лишь несколько, в числе которых оказались Люторад с Химеллой) выглядывало белолицее черноротое создание. В пустых кровоточащих глазницах колыхалась фиолетовая хмурь. Детские рахитичные пальчики с коготками обхватывали ножки стола.
— Спокойствие! Всем сохранять спокойствие! — рыкнул я, про себя прикидывая что это за разновидность нечисти затесалась в самое сердце обители белой магии. И чем её можно выгнать. Тварь заметив неподдельный интерес к своей персоне хищно зашипела дергая отвратной физиономией.
— Именно. Сохраняйте спокойствие и не вздумайте пылить своими огненными шарами! — раздался насмешливый голос идущий со стороны двери. — Вирлик нервничает и может броситься.
На входе в семинарскую высилась мрачная фигура главного друида. Шагельд удовлетворенно взирал на переполох вызванный его тварью среди учеников. Я сдержал ругательство — терпеть ненавижу когда рядом со мной кто-то занимается показухой и позерством! В конце концов я на этом собаку съел и чужие неуклюжие попытки нагнать страху вызывают у меня закономерное раздражение!
— Убери свой комнатный кактус, пока я на него не наступил, — вежливо попросил я, очень демонстративно разминая руки. Пространство вокруг кафедры не менее вежливо изогнулось. Это была не подготовка к заклинанию, а просто эффектная демонстрация силы. Красивый эффект, если угодно.
— Эльмеор Огненный как всегда пылает праведным гневом по отношению к недостаточно 'белым' существам, — улыбнулся краем рта Шагельд. — Даже поразительно что такой сильный маг не хочет понять, что в нашем мире имеют право на существование не только белые игривые котята.
Мне вспомнилась сытая кошка Гвини с её золотыми глазами, лежащая на подушках в опочивальне. Вирлик пискнул отползая в тень под столом.
— Ненавижу котов. И все что хоть отдаленно на них похоже ненавижу. Вот у тебя господин друид на шубе висит чей-то меховой хвост и ты сейчас издали похож на кота. И приобретаешь с ним все больше сходства, чем дольше мешаешь мне заниматься с учениками.
Я хотел добавить, что привык вышвыривать наглых тварей из окошка, но потом вспомнил, что такие слова не очень подойдут магу с идеальной репутацией. Да и ругаться двум наставникам на глазах учеников негоже. Но Шагельд понял, мое молчание и с сомнением хмыкнул. Надо ли говорить, что со всеми наставниками Семинарии кроме Старейшины и Чудила у меня сложились не лучшие отношения?
— Почтенный маг. Нам срочно нужно поговорить, поэтому будьте любезны отпустите учащихся. Это моя к вам личная просьба.
Семинаристы все поняли еще до того как я объявил окончание занятий. Быстро собрав принадлежности они дружно ринулись к выходу. Я остался стоять за кафедрой, глядя на то как друид шепотом выпускает вирлика из нашего мира, обращая его клубами тумана разошедшегося по полу комнаты между столами.
— Слушаю внимательно, — нахраписто сообщил я, намекая, что не особо настроен лицезреть перед собой зарвавшегося колдунчика. — Что случилось?
Тот подобрав полы своей шубы, сшитой из десятков шкурок сел за стол, положив ладони на столешницу. Скамья натужно скрипнула.
— Эльмеор. Я хотел поговорить с тобой о новых членах Совета. Об алхимике и женщине-жрице.
— Да-да? — честно говоря я бы и сам хотел поговорить о женщине-жрице. С ней самой. К сожалению найти Астис, после нашей предыдущей встречи мне не удалось. Богиня как сквозь землю провалилась. А я кольцом чую какую-то новую интригу.
— Понимаешь, какое дело, — Шагельд выглядел крайне озабоченным. — Семинария проверяет версию причастности Темного Властелина к магической одержимости. И не сегодня-завтра примкнет к царю Яромиру, который уже снарядил свое войско. Поход на Триградье неизбежен. Неизбежна и война. Только...
— Только? — мне уже почти интересно, какие мысли посещают голову друида. Настолько, что я даже отвлекся от рассматривания кружева паутины над окном.
И столкнулся с исполненным злобы взором заклинателя духов. От неожиданности я вздрогнул.
— Я думаю, что нас всех используют. Кто-то хочет стравить Свет и Тьму между собой. Мне кажется, что у нас с Драконом Триградья есть общий враг о котором мы пока не знаем. Тот кто горазд действовать не силой, а хитростью. И чужими руками.
Неожиданный вывод. Я поймал себя на том, что не знаю, что сказать в ответ.
Глава 3
'... полоумные седые старцы, считающие вас корнем зла и своего маразма,
несчастные юные принцессы у которых вы обязательно что-то отняли,
угнетенные по жизни крестьяне, жулики-барды и т.д.
Эти паразиты вечно говорят про вас гадости, сплетничают и
взращивают целую плеяду врагов, появляющихся в самый неподходящий момент. Одно дело герой с саженным молотом, которого на подходе к крепости застрелят лучники, а другое кухарка сыпанувшая отравы в казарменный котел.
Поймите, это Идеология!
Соответственно воевать с такими нужно не репрессиями, а пропагандой.
Ставьте отшельников на учет,
регулярно дарите небольшие подарки местным принцессам, проводите конкурсы
на звание лучшего крестьянина и т.д. Это будет отличным дополнением
к Вашей школе Темных героев и отделу создания сплетен про ваших врагов.
А главное это гарантия того, что в
Ваших владениях не заведется герой. Выбейте из-под всех этих тугодумов их идейную основу и они просто не смогут воевать с Вами.
Героям не интересно делать то, за что их не
поблагодарят и о чем не сложат песню...'
Темный Властелин Грай 'Дракон' Триградский
'Владыка Тьмы. Секреты мастерства — шаг за шагом. Примечание 6'
'...И прольется с неба дождь ледяной. Станет земля тверже камня, а стужа выпьет соки жизненные в недрах её. Придут с Севера люди, пораженные злом. Над головами их станет витать черное чудовище с глазами как пропасти и огненным нутром. На землях куда падет тень от крыльев его не станет весны, а те кто склонят чела перед властью его поражены будут чумой, проказой, бесплодием. Станет чудовище искушать людей ложью, сулить злато и серебро, но кто возьмет лживое богатство из рук его будут во веки прокляты и отсохнут руки их, и отвернут от них свои лики их Боги. Возопит земля под властью чудовищного Дракона от гор до моря — протянется по ней страдание, что пойдет об руку с сестрою своей мукой! Но говорит также благословенный пророк Приот, чью силу ниспослали ему разом Боги всего мира — с Востока явится спаситель на белом коне. Его чело будет исполнено мудрости, а служить ему будут могучие вои! Спаситель объединит под своею рукою всех благородных мужей, чтобы противостоять всепобеждающему злу...'
— А что, пророк в самом деле предсказывал это? — полюбопытствовал Лис, отрываясь от чтения. Двое писцов с перепачканными чернилами руками переглянулись.
— Мы передали ему две сотни золотых и если что он будет готов подтвердить. Пророки тоже любят есть.
Лис довольно покачал головой:
— Молодцы. Учитесь.
Сформированное под его руководством ведомство за год своей работы восстановило примерно половину продуктивности бывшей контрразведки Дракона Триградья. Сейчас его деятельность от собирания сведений и слухов резко сменилась на распространение последних. Подчиненные изо дня в день искали новые возможности донести до простых людей не менее простую мысль...
— Союз с Яромиром это не просто дипломатический ход, а акт благословенный богами, чтобы уничтожить древнее зло, отравляющее жизнь честных граждан. Затея неплохая, — похвалил Лис, расцветших пропагандистов. Любая одобренная начальством находка гарантировала прибавку к жалованию. Кузнецам человеческой веры с их бесконечным здоровым цинизмом милее всех божественных благодатей были простые и понятные деньги. — Только вот эта форма никуда не годится.
Правитель Хёргэ положил истрепанный лист с 'давним пророчеством' обратно на рабочий стол писак. Над творческой мастерской с её обязательным беспорядком на столах и атмосферой нормального трудового сумасшествия навис дух разочарования. Уже готовые переписывать и размножать листовки специалисты не могли сдержать досады. Писцы, которым принадлежала затея, ощутимо упали духом, предвидя многочасовые правки.
— Ну где вы видели чтобы пророчества висели как объявления о найме на работу на придорожных столбах! Это глупость и непрофессионализм! — раскритиковал Лис, по-барски сложив руки за спиной.
Из смежной казармы, чьи окна выходили на листовочную неожиданно послышались заполошные вопли:
— Идут! Людей бьют, головы отрывают! Спасайтесь! Спасайтесь братцы! Кишки вынимают и жрут! О горе! Горе! Бежим! Убьют нас! Головы оторвут!
Переписчики дружно поморщились. Кто-то заткнул себе уши. Отведенная под лагерь Лисовых подчиненных одна из трех рыночных площадей Хёргэ, оказалась куда меньшей, нежели хотелось её обитателям. Отгороженным высоким деревянным частоколом от остального города казармам приходилось тесниться вместе. Из-за того что строили их на скорую руку помещения вышли холодными, нескладными и... с замечательной слышимостью. От постоянных криков и рева голова болела не только у обитателей лагеря, но и у сторожащих территорию вояк. Жители окрестных домов напротив радовались тому, что после разгона рынка стало как-то потише.
— Прибьют за уши к щитам! На пику посадят! Ой братцы плохо-плохо! — продолжала надрываться пара крикунов. Похоже это проходили занятия по разжиганию паники среди вражеского мирного населения.
— Неубедительно как-то, — прислушиваясь к голосящим вздохнул Лис. — Фальшивят. Надо будет сказать начальнику отряда, чтобы за каждую провальную отработку били плетью или прижигали раскаленной монетой. Тогда будут стараться лучше, а истерия в голосе станет неподдельной.
Писцы вымученно улыбнулись. Им совершенно не хотелось день-деньской слушать даже и неискренние крики. Их тонкие душевные натуры просили тишины, прерываемой лишь скрипом пера. Лис же был неумолим:
— Во-первых мало кто из тех на кого рассчитаны сии ужасы умеют читать. Во-вторых, эти пророчества должны с выражением рассказываться крестьянам. Хорошо будет если делать это станет сам пророк.
— Но он стар уже... Ноги почти не слушаются, — влез со своим комментарием один из писцов. За что получил строгий взгляд зелено-карих глаз:
— Мозги вас не слушаются. Даже если б пророк был эрцким бегуном, преодолевающим десять лье в день, он не успел бы побывать везде где нужно. И уж тем более выразительно рассказывать хриплым срывающимся от бега голосом. Нужны десятка три бродяг-кликуш, которые станут ходить всюду, изображая Приота. Старику пошлете еще сотню монет за использование образа. И в-третьих, — Лис ненадолго замолчал, позволяя слушателям насладится воплями 'раненного воина, единственного выжившего в своей армии после нападения кровожадных врагов'. Когда 'воин' на середине очередного стенания неожиданно охрип, рыжий продолжил: — Для тех кто немного умеет читать мы приготовим другие листовки. С коротким и внятным текстом. Побольше оскорблений в адрес Дракона. И желательно чтобы они читались смешно, были запоминающимися. Понятно вам?
Обреченные кивки.
— Господин Лис! Господин Лис! — посыльный вбежал как и положено без стука.
Глаза рыжего позеленели. Быстро развернувшись и шагнув к парню Лис схватил его за ворот, и дергая изо всех сил зарычал:
— Ты что это не видишь, что я занят? Какого блазеня прешь, недоумок? — грозя задушить служку, прямо на глазах целого отряда писцов орал Лис. Лицо его с широко раскрытым ртом окончательно перекосило ненавистью. Припадками такой нечеловеческой злобы его шпионство страдал уже почти три месяца. Причиной могла стать любая мелочь. Виноватый нередко бывал крепко бит. — Я! Тебя! Спрашиваю!
— Господин Лис, — полузадушено пропищал посыльный, мотая льняной макушкой. — Там начальник гарнизона города вас просили... к берегу за городом пристал корабль...
Руки градоначальника сжались еще сильнее, перекрывая поток воздуха в горло. Посланник обвис в худых, нечеловечески сильных лапах, даже сейчас не пытаясь сопротивляться. Опомнившись Лис выпустил его, неловко упавшего на пол и хрипло переспросил:
— Корабль? Чей? Островитяне? Сколько человек на судне?
— Неизвестно чей... странный, — откашливаясь из-за стиснувшей горло судороги стал торопливо выжимать из себя слуга. — Страшный корабль... без команды... там на борту... один человек... он требует вас...
— Требует? — раздраженно навис над никчемным человеком Лис. Щеки его приобрели отчетливо восковый оттенок.
— Он... да... требует...
Под звук распрямляющегося с характерным хлестким хлопком орудия, расположенного на башне, каменный снаряд устремился к заснеженному горизонту. Со свистом взрывая белые курганы он разбросал несколько темных фигурок и снес только поставленный шатер. Ветер благополучно снес многочисленные крики и проклятия куда-то в сторону. Холмы с ведущими к Грейбрису дорогами были перекрыты длинной живой изгородью. Многосотенный отряд степных змей, удобно отрезая главный город Триградья от любого сообщения с внешним миром ударными темпами окапывался на зимовку. Ставились шатры, жглись костры из ближайших поселений, вроде многострадального Проблеска варвары тащили дрова и пищу.
