Расправляя крылья. ...Полет нормальный

Глядя на мои явно осоловевшие от такой информации глаза, она понимающе улыбнулась.

— Там к тебе в корпусе очередь собралась, просто дикая! И родной взвод, и подруги, и любовницы. Пришлось всех расстроить, особенно любовниц, несмотря на их статус.

Я представил Мишель, которой говорят, что она не имеет права зайти ко мне в госпиталь, хотя я ее вроде как непосредственный подчиненный... М-да!

— Открою секрет, — подошла она ближе и заговорила почти шепотом, — Лея тоже очень хотела тебя проведать. Но я ее отговорила — по политическим соображениям. Чтобы не привлекать к тебе нездорового внимания...

— Так что имей в виду, — продолжила она нормальным голосом, — если б не я — она б у тебя побывала. — Сеньора подмигнула и снова направилась к выходу. — Все, выздоравливай, симулянт! Увидимся! Пока-пока!

Я помахал рукой в ответ. Створка встала на место.

Ну вот, не так уж и плоха жизнь. Действительно, идеальных людей нет. Результат... Да, лажанулся. Да, переоценил силы. Да, повел себя как мальчишка, дорвавшийся до 'вкусного'. Но если посмотреть на меня, как на мальчишку, не так все плохо и закончилось. Победы, поражения... Главное опыт. Тем более весомый, что заплачено за него четырьмя иглами, прошедшими грудь навылет, которые могли и убить, пройди хоть немного левее.

Ладно, посижу — обдумаю. Время есть. Пока же...

...В этот момент створка вновь поднялась и в палату ворвалось пять визжащих фигур, чуть не оглушившим своим визгом, и мне стало не до самобичеваний.

Глава 3. Возвращение

Omnia mutantur, nihil interit

Все меняется, ничто не исчезает (лат)

Вагон мерно покачивался. Часы показывали без двадцати восемь — я успевал подойти пораньше и разведать обстановку — потрепаться с тем, кого встречу перед первым занятием. А то мало ли, прошло слишком много времени, слишком многое в школе изменилось — не хотелось бы попасть впросак.

Да-да, я ехал в школу, учиться. Ну, как, учиться, в кавычках, конечно. Задолбала сентиментальность, захотелось вновь окунуться в эту атмосферу и понять, что чувствую. Все-таки этот этап жизни никуда не выкинешь, и, несмотря на все случившееся там, он стоит того, чтобы о нем помнить. А заодно разобраться с 'ублюдками', которых так красочно описывал Хуан Карлос. Причем я не понимал, какая из причин превалировала.

Школа... Да, она работала, несмотря на конец лета. Дело в том, что ее все-таки прикрыли. На два месяца. После открыли вновь, переведя в нее множество учащихся из других школ, которые так и не открыли.

После же открытия преподаватели, как и положено, активно занимались выпускниками: закрытия закрытиями, а сезон подачи документов и вступительных испытаний в ВУЗы Венеры никто переносить не собирался. И только после выпускников очередь дошла до нас, перво— и второгодков. Каникулы нам перенесут и сократят, само собой, но в данный момент моя сто вторая группа усиленно готовилась к переводным экзаменам, выдерживая нагрузку по пять-шесть пар в день, и было бы неплохо отметиться там лично, благо, мне после госпиталя дали несколько дней на 'поправку здоровья'.

Итак, часы показывали без двадцати восемь, мне осталась всего одна станция метро, как вдруг в ушах зазвенел звонок, а перед глазами на вихре, на котором я читал скинутую вчера Капитошкой биографию Адриано Манзони, моего сегодняшнего главного врага, вместо имени абонента заплясали всполохи ярко-рыжего пламени.

— Привет, chica! — активировал я шестую... Mierda, не шестую, просто линию. — Как голова после вчерашнего?

— Отлично, пупсик! — усмехнулся на том конце звонкий голосок Паулы.

— 'Пупсик' — это слово Лока Идальги! Плагиат! — картинно возмутился я. — Придумай что-нибудь свое?

— А зачем? — хмыкнули на том конце.

— Ладно, хорош трепаться, — оборвала она, перейдя на серьезную тональность. — Слушай сюда, Ангелито, сейчас ты выходишь из метро, и, не доходя до школы триста метров, сворачиваешь в кафешку 'Сластена'. Она тут по карте жирным отмечена, не промахнешься. Как понял?

— Понял отлично, — бодрым голосом отрапортовал я, мысленно поправляя челюсть. — Но назови цель, ради которой я должен это сделать?

— Цель такая: ждешь нас. Мы сейчас туда подъедем.

Я помолчал, обдумывая смысл ее слов. Который мне крайне не нравился. Попробовал отмазаться, закинув удочки, но, в общем, не особо надеясь на успех:

— Паулита, детка, я вышел специально пораньше. Мне еще по школе надо побродить, с нужными людьми поговорить. А так, получится, потрачу бесценное время на ожидание? Давай после первой пары с вами встречусь? Или во время — сбегу с нее?

— Слушай, Мия говорит, у них в рекламном проспекте на сайте тут такие пирожные нарисованы! Ум-м-м-м!.. — Паула издала стон истинного гурмана, игнорируя мой вопрос, как маловажный. — Закажешь две дюжины, мы сегодня не завтракали. Как понял?

— Ало, не слышу! — попробовал откреститься я. — Повтори, что сказала?

— Чико, не ерепенься! — вступила в разговор Кассандра. — Жди нас. Это приказ.

Вот так всегда. Думал сбежать от корпуса хоть на один день, но хрен вышло! И в метро достанут, и в школе. Даже если речь о любимых напарницах.

Вчера меня выписали из больницы. После чего мы накупили жратвы, вина и поехали ко мне, праздновать боевое крещение — девчонки давно нашли общий язык с мамой и нас там ждали. К слову, маме они сказали о ранении только тогда, когда я был вне опасности, из заботливых дочерних чувств — чтоб не нервничала. И заставили сеньору Абигейл привезти ее в госпиталь, хотя я был как бы 'вне зоны', под следствием.

Пьянствовали недолго. Я неосторожно высказал мысль, что неплохо было бы сходить в школу, проведать, как она там стоит. Неожиданно и с энтузиазмом был поддержан. После чего мы дружно сорвались и поехали покупать мне новый костюм: из старого вырос, параметры тела за месяцы усиленных тренировок увеличились.

Что было дальше — не особо интересно. Вести себя активно врачи мне запретили, хоть я и чувствовал себя прекрасно, и, посидев после торговой галереи в памятном кабачке 'У старого Хезуса' возле космонавтов, они отправили меня домой, вернувшись к халявному шопингу. В смысле, к шопингу в халявное время, у них как бы этот день числился службой. И вот с утра пораньше вышли на связь.

Выйдя из метро, я, действительно, зашел в 'Сластену' и заказал две дюжины разных фирменных пирожных. Иначе Мия, главная взводная сластена, съест живьем — она еще и с собой на вынос докупит. Цены тут кусались, но зная, что приедут девчонки, был спокоен — ангелочкам, живущим на казарменном положении, особо некуда тратить немаленькое жалование, не зажмотятся. Заказал кофе, принялся ждать, наблюдая за окном знакомые лица идущих на занятия ребят. Ловил позывы ностальгии, пытался разобраться, как отношусь к ним, оставшимся там? Как отношусь к старым милым преподавателям, не ведающим даже такое слово, как 'мотиваторы'? Ждал долго, подъехали девчонки ближе к девяти, когда первое занятие уже полчаса как началось. Но их вид стоил ожидания.

Машина — стандартный коричневый 'Мустанг' корпуса. Однако сами девчонки контрастировали с нею, как небо с землей: первоклассный макияж, на который угроблено незнамо сколько времени, и шмотки, на первый взгляд ходовые, повседневные, но в каких не стыдно пойти на прием в имперское посольство. Стильные штучки!

Паула выделялась особо. Серо-черные сапожки без каблука, в которых удобно и ходить, и драться, но которые при этом смотрятся достаточно респектабельно, чтобы в голову не лезли подобные мысли. Серо-черная юбка на ладонь выше колена фасона, принятого в школе Генерала Хуареса к обязательному ношению. Да пиджак того же 'школьного' серо-черного цвета и фасона с золотыми пуговицами и эмблемой на груди слева. У нас официально нет школьной формы, но именно эта одежда (фасон ее подробно расписан в специальной инструкции) принята, как обязательная. Больше же всего поразили ее волосы. Длинные, заботливо уложенные, естественного, но редчайшего ярко-ярко рыжего цвета.

Челюсть я смог поправить только когда они вошли внутрь и подошли к столику.

— Пирожные! — загорелись глаза у Мии, и она поспешила ко мне, съедая глазами лежащее на столе богатство. Роза ухмыльнулась и села рядом. Кассандра знаком показала официанту подойти и заняла место напротив них, куда устремилась и Гюльзар. И лишь огненноволосая, в прямом смысле, улыбаясь, покрутилась вокруг своей оси.

— Ну, как я тебе? — сияла ее мордашка.

— Отпад! — поднял я вверх палец. — Девчонки, я все правильно понял? — перевел я взгляд на итальянку.

Как раз подошел официант, девочки заказали кофе, и, не дожидаясь, налегли на сладкое.

— Да, Чико. И это не обсуждается, — буркнула итальянка, когда тот отошел.

Меня взяло зло. Не сильно — сказалось обалдение, но тем не менее.

— Патрисия, это МОЯ школа! — грозно зашептал я, наклонившись к ней. — И я САМ хочу разобраться.

— Вот, он даже не скрывает! — усмехнулась Восточная красавица.

— Не скрываю что? — осекся я.

— Что хочешь разобраться. — Роза одарила меня победной улыбкой.

М-да. Как все запущено.

— Это ты меня сдала, да? — пронзил я взглядом Восточную красавицу, закидывая удочку, мысленно вспоминая ее, горячую ванную и жутко болтливого себя. Попал — она отвернула глазки в сторону. Однако, при этом ни капельки не раскаивалась, вот что задело!

— Хуан, она о тебе заботится, — встала на защиту напарницы Роза, назидательно качая головой. — Ты давно там не был и можешь наломать дров. Новые умения это хорошо, но не в средней школе.

— Может, я не буду их применять! — хмыкнул я.

— Ты сам в это веришь? — осадила взглядом Патрисия.

Я обреченно вздохнул.

— Хорошо. Насчет Паулы согласен. А вы? И кстати, где ваша форма?

— Мы останемся снаружи, — покачала головой Кассандра. — У нас иная задача.

— А внутрь войдем, только если ОЧЕНЬ припрет, — пояснила Роза. Девчонки загадочно переглянулись.

— Мы здесь защитить тебя от внешних врагов, — продолжила итальянка. — Если такие будут иметь место быть. Наш броневик набит оружием, включая деструкторы; со стороны въезда в школу для машин, возле шлюза, будут стоять Белоснежка и семь гномов — с тем же заданием. Так что, если что, — сверкнули ее глаза, — бей смело, Чико! Мы их встретим!

Я покатился со смеху. Они смотрели вначале с недоумением, потом тоже расплылись в улыбках.

— И не надо иронии, — покачала головой Кассандра. — Операция серьезная. Зная тебя, курирует ее лично Мишель. Где-то рядом, в городе, катается Лока Идальга, координирует наши действия. Если возникнут проблемы административного плана — подъедет и разрулит. Имей в виду!

— А чего она сама не вышла на связь? Не озадачила? — хмыкнул я.

Девчонки вновь переглянулись.

— Все надеются, что до этого не дойдет, — ответила за всех Гюльзар. — Они верят в тебя, Хуан...

* * *

Да, они в меня верят. Но кавалерию прислали. Что ж, их можно понять, лучше уж перебдеть, чем недобдеть.

— Почему рыжий? — усмехнулся я. Мы с Паулой неспешно шагали ко главному входу. Она трепалась о чем-то малозначимом, я делал вид, что слушал.

— А? — не поняла она, после чего улыбнулась. — Так это... Не люблю я черный! Понимаю, естественный, — кивнула она, — но не люблю. Привыкла уже цветной быть.

— Вернула бы красный? — пожал я плечами. Она в ответ отрицательно замахала головой.

— Нельзя. В корпусе — можно. В школе — нет.

— ???

— Есть такое заведение в Альфе, — со вздохом начала пояснять она, убрав глазки в сторону, — называется 'Рай'. Бордель самого высокого класса, для самых-самых. И в нем традиция — все работающие девочки и мальчики раскрашены во все цвета радуги. Красные волосы, зеленые, голубые, желтые, серо-буро-терракотовые... Главное, чтобы цвет был неестественный. Так что, Чико... — Вздох. — Не хочу рисковать. Слишком уж то заведение законодатель мод для этого бизнеса...

— Глупый вопрос, посещала ли ты его, задавать не буду, — ехидно оскалился я.

— Нет, не задавай, — замотала она головой, расплывшись в бесстыжей улыбке. — Конечно, нет!

— И вообще, — продолжила она, — я, между прочим, хочу получить сегодня невероятное удовольствие! Чико, представляешь, как давно я не носила школьную форму? — Она вновь покрутилась, кайфуя от вида развевающейся в стороны юбки.

— Но ведь носила же, — хмыкнул я. — И много лет.

— Не такую. — Ее улыбка стала еще шире. — Эта куда красивее и куда открытее. И теперь меня в ней увидят МАЛЬЧИКИ!!! — Последнее слово она произнесла почти шепотом, чтобы не закричать от ликования на пол-улицы.

Я чуть не подавился.

— То есть... Ты училась в женской школе?

— Мы называли ее 'монастырем'! — нахмурился ее носик. — Да, в женской.

Пауза.

— Там форма тоже была не сказать, чтобы совсем консервативная... Но какой в ней смысл? Да, красивая. Но кто эту красоту оценит? — Ее мордашка скривилась совсем уж смешно. — Так что ты, Хуанито, если что, кайф не ломай, ага?

— Не буду! — рассмеялся я и задумчиво покачал головой. — Эк тебя угораздило. Из одного женского 'монастыря' в другой. Везучая просто!

— Именно... — грустно вздохнула она, причем совершенно искренно.

— Потому ты и... Так всеядна? — озарило вдруг меня. — В смысле, потому у тебя такие... Раскованные отношения с девочками, что даже наши тебя в антипример ставят?

— Ну, чем-то ж мы должны были заниматься в том 'монастыре'... — Она снова увела глаза в сторону. Я же для себя многое понял. Слишком многое, что стоило понять гораздо раньше.

— И кто лучше, если не секрет? — расплылся я в улыбке. — Мальчики или девочки?

— Мальчики, естественно! — показно вспыхнула она.

— А что так? — продолжал издеваться я. — Девочки они же это... Понятнее! Ближе! Девочка девочку всегда поймет, найдет ключик, подход... Да и мужики все козлы! — напомнил я главную женскую аксиому всех времен и народов. — Как же так?

— Сучки они, Хуан! — вырвалось у огненноволосой после тяжелого вздоха. — Такие сучки... Стервы законченные! Причем все, без исключений. Так что ты поосторожнее с ними!..

Давно я так не смеялся.

— А это зачем? Палево же! — ткнул я ей в рукав, где вместо круглой эмблемы школы, совы в магистрской кепке, сидящей на раскрытой книге, красовался взлетающий к солнцу кондор Веласкесов, шеврон формы корпуса телохранителей.

— А, пускай, — отмахнулась она. — Где бы я тебе нормальный шеврон достала среди ночи?

— Эмблему, — поправил я и усмехнулся. — Там же, где и форму, и эмблему, которая на груди.

А действительно, если они решили отправить Паулиту в школу ночью... Где умудрились форму раздобыть? Сами пошили? Или дело сыграла волшебная безлимитная карточка? Причем, зная напарницу, можно предположить, что расплатилась она своими собственными, ради последующего получения удовольствия...

...Но и королева женщина небедная, а Паула часть семьи...

Ладно, это уже не важно. Потому, что мы прошли турникет, причем на ее пропуск, карточку учащегося, лампочка прилежно мигнула зеленым светом.