Сколько я уже пью? Не помню. Только в этом городе это уже пятая таверна, в остальных я вылакал все, вытряхивая все свои запасы золота с участия в боях на арене и презентованных мне на севере... Кем именно я даже не запомнил, как и не отпечатался путь до Пилтовера у меня в памяти. Я даже не уверен, последовали ли за мной Амуму, Гнар и Дрейвен, или же я шел один. Да и не важно это. Мне было плохо, и в этот раз данное чувство не мог заглушить даже алкоголь.

— Ты помнишь меня, мой старый друг? — Раздался голос рядом со мной и надо мной нависла тень. Снова кто-то решил меня обобрать, как пару раз по пути сюда? Вот и способ моего обогащения... Хотя нет, до меня не сразу дошло, что голос был женский и довольно мягкий, без скрытых ноток.

Оторвав голову от деревянного стола очередного паба... я понял, что очень зря это сделал, а так же вспомнил, почему я вообще разлегся на столе верхней частью тела... мутило меня жутко, перед глазами все плыло, а уж как ломить начало голову, стоило её оторвать от стола, вообще было неописуемо. Зато хотя бы все сторонние мысли тут же вылетели из головы, даже самобичевание отошло куда-то на второй план.

— Ух! — рухнул я башкой в стол обратно. Боли от удара головой об дерево я не ощутил, а вот стол жалобно скрипнул. Да и пофиг, главное — выдержал!

— Так не пойдет, — все тот же спокойный и нежный голос, и тихий перебор струн вместе с ним. В отличие от прочих звуков, этот принес облегчение усталому телу, и то начало клонить в сон. Если меня обворуют, снова насильно введу себя в состояние Кровавой Луны, благо теперь это выходит удивительно легко.

Чуть раньше, Пилтовер. Задумчиво бредущая по дороге Сона.

Кажется, путешествовать вместе с Тариком и Эзреалем было не лучшей идеей. И куда снова подевалась эта парочка? Нет, они добрые, отзывчивые и понятливые, почти как Он, но их свойство постоянно теряться, а еще мания всем помогать уже начинают несколько раздражать. Ибо они даже не понимают, что всем помочь нереально! К тому же бросая свои дела, порой более важные, чем помочь перейти старушке через дорогу, они кидаются "творить добро", вначале это вдохновляло и умиляло, но два месяца жизни в таком режиме... в общем, еще немного и я просто сбегу от этой парочки. Думаю, они этого и не заметят.

Погруженная в свои мысли, я не сразу заметила идущего мне навстречу человека, и только чуть не врезавшись в того, обратила внимание на "внешний мир", вынырнув из своих мыслей. Особенно мне в этом помог исходящий от этого бродяги запах. Я даже прослезилась, настолько сильно от него разило алкоголем.

Вначале мне стало жаль этого шатающегося бродягу, что так и не заметив меня, пошел дальше, но потом я постаралась выкинуть мысли о нем из своей головы. Те, кто так себя запускают, редко достойны жалости. Обычно даже у бродяг есть воля к жизни, и тех, кто не сдался, видно сразу. А тут... в его глазах не было жизни.

Спустя миг я замерла, воспроизводя в памяти облик того бродяги.

— Невозможно! — взвыл мой этуаль, заставив шарахнуться в разные стороны прохожих.

Эта прическа, эта одежда, пусть и много более потрепанная, чем запомнилась мне, шрамы на теле и хорошо запоминающийся на переносице. Невозможно... это же не мог быть Ясуо?

Как такое возможно? Я запомнила его совсем другим. Даже когда его преследовала целая страна, он нашел в себе силы верить людям, и нашел время позаботиться об одной юной девочке-беспризорнице. И сейчас этой выросшей девочке пора вернуть этот долг. Нет, не так, не вернуть долг, я просто не могу оставить его в таком состоянии, и не оставлю.

Быстрый разворот назад и попытка высмотреть его фигуру в толпе. Ну же, Ясуо, куда ты делся? Куда ты мог пойти? Хотя... в таком состоянии круг сужается до всего пары-тройки вариантов. Начнем с ближайшего кабака.

* * *

Когда я все же аккуратно приоткрыл глаза, не давая засечь мое пробуждение, я понял что нахожусь в номере какой-то гостиницы, не связанный, на мягкой перине и без похмелья. Я умер и залетел в неправильный загробный мир? Прости, Лиссандра, даже тут я слажал.

За эту теорию выступали и знакомые звуки перебора струн, но вот зазвучавший знакомый мне голос явно опровергал мои мысли. Эх, Сона, если бы ты знала, как я хотел тебя выпороть, когда узнал, что ты подалась в Лигу. У тебя чудесный голос, ты прекрасно владеешь своим инструментом. Так зачем тебя понесло в бои на аренах? Песни воодушевляют союзников? Лечат души и тела, да усиливают тебя и твою команду? Так можно было бы просто лечить людей, или даже построить военную карьеру, стоя позади армии и воодушевляя ту, или усиливая своими песнями. Но зачем ты полезла в Лигу? Хотя... догадываюсь. Пороть мне тебя надо было в детстве.

Но несмотря на все это, я все же расслабился под тихое пение сидящей рядом с моей кроватью Сонной. В этот раз она пела о прошлом, но даже казалось бы обычная песня все равно несла частичку её силы, и вызывала облегчение в моей душе.

(песня League of Legends — Sona song. Исполняется на англ. Выдаю вам примерный перевод, кто хочет, просто проматывайте выделенный текст, а вот песню советую таки прослушать, очень мелодичная, прим. Автор).

Когда я была ребенком

У меня не было никого

Меня оставили одну

Просто милая неприметная девочка

Когда я пыталась что-то сказать

Слова улетали куда-то в небытие

"Хоть кто-то заберите меня

Я слишком долго ждала"

Года пролетали и никто не приходил

Однажды моя жизнь изменилась

Эта песня, эти слова. Сона, умоляю, развей мои сомнения, только не говори что ты... Да нет, не мог же я проморгать это? Просто привязанность как к родителю, ну или старшему брату, вряд ли что-то большее.

—

Найди силу в музыке звучащей

Лети на крыльях быстроты, правдивых и стремительных

Проходи сквозь гущу боя не смотря ни на что

Знай, мой друг — я верю в тебя!

Я буду хранить тебя, мои симфонии защитят тебя

Слушай мой гимн и победа будет за нами

Из моего разума в твой, мы выиграем

Возвышенный дуэт моей песни

Мы должны сражаться за то, во что мы верим

Пока гармонии переплетаются

В ярком крещендо называемом жизнью

Волей нашей заканчивая все распри

Ты все так же наивна, малышка. Но в этот раз я рад тебя видеть. Да ладно, я всегда рад тебя видеть, а конкретно сейчас ты и вовсе вовремя явилась, со всей этой попойкой я чуть не пропустил годовщину... теперь еще к побережью топать.

И звезды играют мелодию, идущую в вечность

Ты можешь услышать песни Рунтерры?

Мы найдем просветление внутри серенады

Доверься моей арфе

Найди силу в музыке звучащей

Лети на крыльях быстроты, правдивых и стремительных

Проходи сквозь гущу боя не смотря ни на что

Знай, Непрощенный — я верю в тебя!

— Красивая песня, Сона. Давно не виделись. Но советую не петь её больше, не хочу, чтобы кто-то, знал, что Виртуоз Струн и Ясуо Непрощенный не просто знают друг друга, а являются хорошими знакомыми, это может пагубно отразиться на твоей репутации. Хотя о чем это я, насколько мне известно, ты даже своей приемной матери не раскрыла своего секрета, и общаешься только со мной.

— Это ты научил меня пропускать мелкие потоки ветра через инструмент и имитировать звук голоса, так почему я должна общаться еще с кем-то? Для остальных мне хватит и звуков этуаля и жестов. — Снова раздался этот знакомый мне голос, только в этот раз Сона не шевелила губами, ведь ими она и не говорила.

— Я тоже скучала. Почему ты оставил меня?

— Я просто приглядывал за тобой, и научил мелочам. Мне надо было двигаться дальше, меня почти выследили. А тебя удочерили и, насколько мне известно, мадам Бювелль растила тебя как свою родную дочь. — Ответил я, поднимаясь с кровати.

— Да, мама растила меня как свою дочь. А то, чему ты научил меня — совсем не мелочи. Ты подарил мне замену голоса.

— Твое молчание терзало мое сердце... Но ты даже не использовала мой дар! Ты общалась этой техникой только со мной, зачем я вообще тогда учил тебя? Кстати, держи. — Нашел я в складках своей хламиды нужный предмет, одернув себя и не став читать лекцию девушке.

В этот раз вопрос "что это?" Сона выразился одной лишь мимикой.

— Добровольно отданное перо криофеникса. Растолки и съешь его и обретешь голос. Честно говоря, я даже опасался, что в своей пьянке я его разбил. — Признался я, постаравшись снизить тот пыл, с каким на меня смотрела одна моя старая знакомая.

— Ты неисправим. Когда тебя разыскивала вся армия Ионии, ты спокойно подрабатывал охранником в ионийском приюте. Когда врачи всех стран заявили, что врожденную патологию излечить невозможно, ты добыл один из немногих предметов, который способен вернуть мне то, чего я была лишена. Ну и что мне с тобой делать, Похмельный Ветер? — пока еще через свой инструмент продолжила общаться Сона, но я надеюсь, уже сегодня она заговорит своим голосом, а не этим несовершенным суррогатом, что даже не может отобразить интонации, всегда звуча в одной, пусть и приятной, тональности.

— Ничего. Ты для меня тоже многое сделала, пусть до сих пор и не понимаешь даже чего именно. А пока, до встречи. — Легкий поток ветра скрыл меня от Соны, и я просто вышел в окно по другую сторону от кровати. Не хочу, чтобы она видела меня в таком виде, да и мне надо спешить.

Хм, странно, почему ветер, после событий во Фрельорде, теперь подчиняется мне столь легко?

Глава 20.

— А в этот раз вас явно больше, но все равно, до чего же привычная и обычная картина. Нет лекарства от глупости. В этом я убеждаюсь дважды в год стабильно. Хотите меня убить? Пробуйте! — даже как-то ностальгию вызывает, несмотря на то, что всех этих убийц мне придется отправить на тот свет, несмотря на все моей неприятие убийства, но эту падаль в живых я не оставлю. Как минимум потому, что тогда они будут мешать, а как максимум... просто сделаю мир чище, а свой кошелек много толще. Уж аванс им должны были выдать.

Плавные движения и росчерки меча, вот и все, не было боя, была казнь. Но, они пришли за моей головой, значит, сами выбрали свою участь.

— Ты и в этом году попытаешь счастья, Зед? — не оборачиваясь, обратился я к ниндзя-отступнику, скрывающемся в кроне дерева позади меня.

— За твою голову назначена достойная награда, она мне пригодится. — Был дан мне столь привычный ответ.

— Но, как и в прошлый раз, ты не собираешься выкладываться на полную. — Чуть усмехаюсь.

— Ставишь на первое место свою жизнь, а затем, наживу, на все остальное наплевав. Потому я и не люблю ниндзя, ваша логика мне не нравится. Несет от неё душком. По мне, так честь превыше всего... кроме выпивки.

— Достаточно разговоров.

— Хм, а ты сегодня неразговорчивый, Зед. — вместе с ответом, уклоняюсь от его сюрикенов, и стальной Бурей нарезаю дерево. Отбиваю атаку со спины перенесшегося туда противника, и окутываюсь щитом ветра.

Одновременно с этим меня окружает мрак, и на щит обрушивается масса атак. Резким всплеском силы с клинка, просто разрываю тьму беспорядочными потоками ветра, откидывая Зеда.

— Ты стал сильнее, Непрощенный. — Раздается из кустов, куда улетел мой противник, и ощущение его присутствия исчезает. Сбежал? Что-то сегодня раньше обычного, в прошлый раз чуть ли не до смерти сражались, и отступил он, только поняв, что даже убей он меня, сам ниндзя после этого тоже долго не прожил бы.

— Закончилось? Даже удивительно. — Не удержался от фырка по этому поводу я, уклоняясь от брошенных на прощание сюрикенов. Прости, но этим ты меня давно не подловишь, ниндзя, вашу подлую натуру я знаю хорошо. Потому и легких денег тебе не сорвать.

Успокоившись после скоротечного боя, направляюсь дальше, к сделанному недалеко отсюда алтарю, у которого сажусь в церемониальную позу и зажигаю благовония. В этот раз я тоже пришел, брат мой. И мне есть, что тебе поведать. Надеюсь, это хоть немного развлечет тебя там, ведь что может быть интересней, чем слушать о том, как твой младший брат снова опростоволосился? Надеюсь, на той стороне реки, в эти моменты ты улыбаешься.

— Ты несколько отстал от своих дружков, убийца. — Ощутив присутствие незнакомого мне разумного, произношу я, неторопливо разворачиваясь. Хм, странный облик, его доспехи напоминают какой-то механизм. Пучок абсолютно белых волос в данном случае смотрится глупо, а вот его стойка с одним клинком выглядит странно знакомой.

— Хочешь примириться с собой? Я помогу. — И голос какой-то механический, или скорей механическое эхо у голоса, оттеняет его самого, не позволяя узнать его обладателя. А вот фраза... где я мог её слышать?

— Прости, но я не умру в бесчестье. — Чуть усмехаюсь, поднимаясь и извлекая меч из ножен.

— Ты уже давно живешь в бесчестье, так какая тебе разница? — мне кажется, или он просто выводит меня из себя... причем, успешно.

— Честь в сердце...

— А не в имени. — Закончил за меня фразу убийца. Да что тут происходит?

— Вот только о какой чести может говорить братоубийца? Надеешься вымолить прощение у мертвого, два раза в год, по одним и тем же дням, в день гибели и день рождения своего брата. Ты рискуешь жизнью и сражаешься со множеством убийц, порой даже сталкиваясь с профессионалами, что и Чемпиона имеют шанс убить, ради того, чтобы почтить того, кого сам и убил!

— Не смей говорить о том, чего не знаешь, и чего не понимаешь! — если это была провокация, то она была успешна.

Стальная Буря была блокирована, небольшой торнадо прошел мимо цели, несколько выпадов противника заблокировал уже я, не успевая от них просто увернуться. Ох, а силен-то как! Чуть руку не осушил!

— Ха! — одновременно, вместе с выдохом, делаем выпад своими клинками, надеясь нанизать противника на них. Черт, не ожидал, и даже не успел прочесть движения. Чуть смещаю левое плечо в правую сторону, уходя торсом с линии атаки, но не полностью, потому лезвие катаны прорезает надетую на мне ткань, и оставляет неглубокую рану на груди. И это тоже привычно, приличную долю своих шрамов я получил именно тогда, когда в прошлые разы приходил помянуть своего брата.

Мой противник уходит от атаки тем же способом, вот только вместо раны мой клинок высекает искры из его брони. Эти движения, да кто он, черт возьми, такой?!

Отпрыгнув от меня, и стряхнув капли моей крови с клинка, этот странный тип продолжил выводить меня из себя.