Главным калибром - огонь!

— Чего тут гадать, Оскар Викторович, скоро мы и сами обо всём узнаем, — генерал-адъютант погладил бороду. — Наверное, нам не стоило посылать в Тахэ сразу оба крейсера, за глаза хватило бы и одного 'Богатыря'.

— Ну, я вообще бы ограничился парой миноносцев, — произнёс вице-адмирал. — Либо, послал бы 'Боярина' — осмотреть побережье, поискать обломки.

Вялотекущую беседу высокопоставленных особ прервала новая телеграмма с 'Баяна'. Капитан 1-го ранга Вирен сообщил, что обнаружил корабли противника, указав местоположение, курс и скорость японского отряда. Судя по координатам, враг находился в двух десятках миль от эскадры, и медлительные русские броненосцы не имели никаких шансов догнать более быстроходных японцев.

Те не менее, радиограмма Вирена взбодрила штаб наместника и командный состав 'Цесаревича'. Чуть погодя, Алексеев приказал изменить курс на пару румбов, и передать новость семафором на все корабли эскадры. Затем генерал-адъютант отдал приказ 'Новику' и 'Боярину' с двумя отрядами истребителей выдвигаться вперёд на поиск японцев в десятке миль на носовых курсовых углах.

Следующая радиограмма Вирена поставила все точки над 'и': крейсера обнаружили на подступах к Порт-Артуру весь японский флот, или, по крайней мере, его ударную часть. В телеграмме указывались координаты, курс и скорость вражеских броненосцев, идущих единой кильватерной колонной.

Алексеев, Старк, Григорович и Эбергард сразу же склонились над картой, производя расчеты, прикидывая возможные маневры японцев и эскадры, подсчитывая общее соотношение сил. Ни у наместника, ни у вице-адмирала не имелось в наличии никакого плана боя, но оба командующих не унывали. За последние полгода наместник смог заразить почти весь личный состав флота своей оптимистичной уверенностью в неминуемой победе русского оружия. Многие матросы и офицеры считали, что, случись война, японцы тотчас покажут корму, а может, даже, сразу же поднимут белые флаги.

Первым обнаружил японцев 'Новик'. Полюбовавшись на поднявшееся над горизонтом длинное облако дыма, капитан 2-го ранга фон Эссен приказал пятёрке истребителей 1-го отряда издалека следить за противником, а сам отвернул, чтобы скрыть крейсер в туманной дымке. Учитывая важность информации, Николай Оттович принял решение рискнуть, и воспользоваться беспроволочным телеграфом для связи с начальством.

Как выяснилось уже после войны, японцы сразу же засекли радиопереговоры русских, но до определённого момента полагали, что в море находятся лишь порт-артурские крейсера и истребители. Поэтому когда вице-адмиралу Того доложили о появлении на юге русских миноносцев, командующий Объединённым флотом приказал 3-му боевому отряду парировать возможную атаку противника. Изменив курс, четвёрка крейсеров контр-адмирала Девы вышла из общего строя, и пошла на сближение с русскими истребителями.

Получив доклад с 'Новика', генерал-адъютант призадумался. Японский флот шёл на шестнадцати узлах, тогда как старые русские броненосцы могли выдать такую же скорость лишь на очень короткое время. Максимально оптимальной скоростью эскадры считалась четырнадцатиузловая, в самом крайнем случае — пятнадцать узлов, да и то на очень короткое время, и с сильным напряжением котлов и механизмов. Как ни крути, но врага никак не получалось перехватить до подхода к внешнему рейду Порт-Артура.

... Подойдя к крепости, японцам придётся иметь дело с береговыми батареями на Электрическом утёсе и на Тигровом полуострове, — слушая Григоровича, и глядя на карту, размышлял наместник. — Если пушкари не проспят, точнее, если Греве, Стессель и Белый не подведут, то самураям придётся, ой, как не сладко. Да и Стемман с Виреном подсобят, даже если им придётся уводить свои крейсера на внутренний рейд...

— Поворачиваем на шесть румбов влево, господа, и берём курс на Ляотешань, — принял решение Алексеев. — Иван Константинович, телеграфируйте на 'Аскольд' мой приказ: пусть Грамматчиков возьмёт под свою команду 'Новика', а затем отвлечёт японцев.

— Слушаюсь, ваше высокопревосходительство, — отозвался капитан 1-го ранга Григорович, кивком головы подзывая к себе вестового.

— Ваше высокопревосходительство, а давайте отправим вперёд отряд Рейценштейна, — ткнув пальцем в карту, предложил вице-адмирал Старк. — Крейсера Николая Карловича смогут дать узлов семнадцать, а если повезёт — и все восемнадцать, и первыми вступят в бой с япошками. А тут и мы подоспеем.

— Если Вирен не ошибся, Оскар Викторович, то в голове японской колонны идут ихние броненосцы, новейшие, заметьте, английской постройки, — объяснил расклад сил наместник. — 'Микаса' или 'Асахи' разгромят отряд Рейценштейна, нисколько не запыхавшись. Мы не станем зазря рисковать Николаем Карловичем и тремя нашими крейсерами.

— Мы можем поставить 'богинь' и 'Варяга' в авангард колонны. Японцы поначалу обнаружат лишь три этих крейсера, и не сразу рассмотрят наши броненосцы, — заметил капитан 1-го ранга Эбергард. — Как только враг откроет огонь, Рейценштейн сразу же отвернёт, и выйдет из-под обстрела.

— Хм, неплохая идея, Андрей Августович, — пригладил бороду генерал-адъютант. — Иван Константинович, передайте на 'Палладу': пусть Рейценштейн даёт полный ход, и поспешит в голову колонны. Когда 'Паллада' будет в зоне прямой видимости, передайте ратьером план боя. Авось, господа, и обманем японцев.

Примерно в десять сорок утра сигнальщики 'Читосе' — флагмана контр-адмирала Девы — обнаружили слева по курсу два новых дыма. К этому времени русские миноносцы почти исчезли на горизонте, видимо, не испытывая желания связываться с японским отрядом.

Вскоре дымы материализовались в пару крейсеров, опознанные, как 'Новик' и 'Аскольд'. Оба корабля шли к берегам Ляодуна, сближаясь с японцами на пересекающемся курсе. Контр-адмирал Дева сразу же телеграфировал командующему Объединённым флотом о появлении новой лёгкой добычи, а сам повернул, стремясь навязать врагу бой.

Русские отвернули раньше, чем японский отряд вышел на дистанцию открытия огня. При этом, противник вновь воспользовался беспроволочным телеграфом, передав в эфир зашифрованное сообщение. Понимая, что догнать более быстроходные 'Новик' и 'Аскольд' практически нереально, контр-адмирал Дева вновь изменил курс, следуя на зюйд-вест.

Подойдя к внешнему рейду Порт-Артура, вице-адмирал Того с удивлением обнаружил под Золотой горой всего лишь два русских крейсера — ранее убежавшие от него 'Баян' и 'Богатырь'. Кроме них у самой оконечности Тигрового полуострова стояло два гражданских парохода, три канонерские лодки, и ещё какое-то полузатопленное судно. В проходе виднелся уходящий на внутренний рейд трёхтрубный корабль, издалека смахивающий на крейсер. Внутри гавани виднелось, скорее, угадывалось, несколько мачт, возможно, принадлежащих военным кораблям.

В одиннадцать двадцать пять утра, пытаясь накрыть отходящие в гавань русские канонерки, 'Микаса' открыл огонь главным калибром по внутреннему рейду, с дистанции в сорок пять кабельтовых. Следом за флагманом огонь открыли ещё пять японских броненосцев, обстреливая гавань, город, а также беря на прицел оба русских крейсера. Спустя пару минут к обстрелу подключились все шесть броненосных крейсеров вице-адмирала Камимуры, и 'Баян' с 'Богатырём' исчезли за целой стеной всплесков.

Русские ответили буквально через пару минут, и ответили неожиданно. Береговые батареи дали свой первый залп почти одновременно, видимо, повинуясь централизованно отданной команде. Вокруг флагмана Того и идущего ему в кильватер 'Асахи' тотчас поднялись многочисленные султаны воды.

Со вторым залпом русских береговых батарей последовали первые попадания: десятидюймовая болванка навылет прошила одну из дымовых труб броненосца. Затем в корабль угодил шальной снаряд какого-то неопознанного калибра, пробил верхнюю палубу бака, повредил носовую казематную трёхдюймовку левого борта, и, так и не разорвавшись, шлёпнулся в море.

Бой разгорался. Третье попадание пришлось в главный броневой пояс: 152-мм снаряд разорвался у самого миделя корабля. 'Асахи' так же получил русские 'подарки': на шканцах броненосца вспыхнул небольшой пожар, который, впрочем, был быстро потушен.

Рассматривая в бинокль с мостика своего флагмана русские позиции, вице-адмирал Того быстро пришёл к выводу, что его корабли не в состоянии подавить вражеские орудия. Как это часто случалось, расположенные на возвышенностях береговые батареи имели определённое тактическое преимущество над флотом. К тому же, плотность огня с берега наводила на мысль о том, что в дуэли участвуют и русские броненосцы, ведя огонь с внутреннего рейда крепости.

Спустя десять минут после начала боя сигнальщики 'Микасы' доложили об обнаружении нескольких русских кораблей, спешащих к Порт-Артуру. Головным шёл какой-то трёхтрубный крейсер — чуть позднее в нём опознали 'Боярин' — за ним шла пара-тройка трёхтрубных крейсеров, вокруг которых вовсю дымили не менее десятка истребителей. Долгое время сигнальщики не могли определить, сколько вообще русских кораблей в зоне видимости, т.к. враг несколько раз изменил курс, видимо, надеясь обойти расположившийся на внешнем рейде крепости японский флот.

Бой с береговыми батареями продолжался с переменным успехом. Над внутренним рейдом Порт-Артура поднимался большой столб чёрного дыма, у берега горел полузатопленный русский пароход, ещё один выбросился на отмель у Тигрового полуострова.

После ряда попаданий с крейсеров Камимуры на 'Баяне' вспыхнул довольно сильный пожар. Выписывая зигзаги, чтобы сбить врагу прицел, корабль направился к Электрическому утёсу, под прикрытие береговой артиллерии. Получил свою долю взрывчатого железа и 'Богатырь' — этот крейсер имел небольшой крен на правый борт и пожар в средней части корпуса, пожиравший штатные плавсредства.

Ответным огнём русские корабли и береговые батареи почти снесли среднюю дымовую трубу на 'Иватэ', заклинили кормовую башню на 'Адзуме', и... всё. Остальные повреждения японских броненосных крейсеров можно было считать несущественными. Из броненосцев наиболее сильно пострадали 'Микаса', 'Асахи', и 'Фудзи'. На последнем вышла из строя носовая башня главного калибра, а 'Асахи' продолжал притягивать к себе снаряды, явно предназначенные флагману.

Упомянутый же флагман снова получил попадание крупнокалиберным снарядом, разрыв которого перебил часть расчёта одной из казематных шестидюймовок. Позднее, на примере этого попадания, японские офицеры с удивлением отметили минимальное осколочно-фугасное воздействие вражеских снарядов столь крупного калибра.

Сделав вывод, что бой с береговыми батареями затянется, Того отдал приказ Камимуре догнать и уничтожить русские крейсера, чтобы те потихоньку не удрали куда-нибудь подальше. А пятнадцать минут спустя поступила шокирующая радиограмма от контр-адмирала Девы: затеяв вялую перестрелку с 'Новиком' и 'Аскольдом', 3-й боевой отряд обнаружил прямо по курсу несколько вражеских броненосцев. Русские на всех парах шли в сторону Ляотешаня, вокруг их головных кораблей сновали многочисленные истребители.

Прочитав радиограмму Девы, командующий Объединённым флотом пришёл в тихую ярость. Северные варвары обдурили его как мальчишку, причём сделали это дважды. Сначала они тайно вывели все боеспособные корабли в море, проболтались там весь остаток ночи, а затем чуть не загнали его, Того, в очень простую ловушку.

Чтобы понять замысел адмирала Старка, хватило одного беглого взгляда на карту — русские хотели зажать японский флот между своими броненосцами и береговыми батареями, а затем спокойно расстрелять перекрёстным огнём. Он, Того, желая разделаться с этими чёртовыми порт-артурскими пушками, совершенно напрасно приблизился к берегу на двадцать кабельтовых. Словно в подтверждение мыслей японского адмирала в 'Микасу' угодил очередной вражеский снаряд: 254-мм 'подарок' уничтожил одну из офицерских кают.

— Ваше высокопревосходительство, пришла радиограмма с наблюдательного поста на Ляотешане, — капитан 1-го ранга Григорович протянул наместнику бланк с текстом.

— Гляньте, Оскар Викторович, что написал лейтенант Дукельский, — прочитав радиограмму, генерал-адъютант передал бланк Старку. — То-то мы никак не поймём, что у японцев за построение такое. А тут и их курс, и скорость имеются.

Стоявшие на мостике 'Цесаревича' адмиралы и офицеры вот уже битых десять минут разглядывали вражеский флот, споря о странностях японского строя. Пришедшая с наблюдательного поста на Ляотешане радиограмма разрешила все догадки и сомнения: японцы повернули на зюйд-ост двумя параллельными кильватерными колоннами, причём их броненосцы оказались между своими же крейсерами и берегом.

Причиной столь странного построения противника стал приказ вице-адмирала Того, отданный 2-му боевому отряду — напасть на якобы возвращавшиеся в Порт-Артур русские крейсера. Исполняя повеление своего командующего, вице-адмирал Камимура совершил последовательный поворот, и лёг на сближение с отрядом Рейценштейна. Пришедшая чуть позднее радиограмма Девы открыла адмиралу Того глаза на истинное положение вещей, и заставила начать немедленный отход от русской крепости.

По стечению обстоятельств между кораблями 1-го боевого отряда и подходящей с моря русской эскадрой оказалась шестёрка японских же броненосных крейсеров. Удручённый своей столь грубой тактической ошибкой командующий Объединённым флотом и не подозревал, что на мостике 'Цесаревича' нервничают не меньше него самого.

— Евгений Иванович, если мы не изменим курс, то нам придётся сойтись лоб в лоб с обоими вражескими отрядами, — опуская бинокль, взволнованным тоном произнёс Старк. — У японцев, напомню, двойное превосходство в кораблях линии.

— Я сам прекрасно всё вижу, Оскар Викторович, — отозвался Алексеев, продолжая наблюдать за противником. — Иван Константинович, поднимите-ка сигнал: поворот на три румба вправо. А затем телеграфируйте Рейценштейну — пусть тот немедленно отворачивает со своими крейсерами на ост. Флажный сигнал Николай Карлович, наверное, не разглядит в таком дыму. Разойдёмся с врагом на контркурсе.

— Слушаюсь, ваше высокопревосходительство, — кивнув, командир броненосца отошёл чуть в сторону, отдавая соответствующие распоряжения подчинённым.

— Евгений Иванович, а что мы станем делать, если японские броненосцы повернут на ост, и обрежут нам курс? — спустя какое-то время поинтересовался начальник эскадры.

— Этого не произойдёт, дорогой мой Оскар Викторович, — усмехнувшись, погладил свою бороду наместник. — Адмирал Того Хэйхатиро храбр и умён, учился в Англии, постигал военно-морскую науку на примерах Коллингвуда и Нельсона. Повернув строго на ост, Того вновь попадёт под огонь наших береговых орудий. Десятидюймовки с Золотой горы понаделают новых дырок в японских кораблях, а мы, в свою очередь, вновь сманеврируем, и проскочим к крепости под берегом. При любом раскладе самураи останутся с носом.

Генерал-адъютант оказался полностью прав. Меньше всего японский командующий хотел сейчас повернуть обратно, и ещё раз пройтись под огнём береговых батарей противника. Четыре попадания в 'Микасу' и столько же в 'Асахи' свидетельствовали о неплохой подготовке русских артиллеристов. Видимо, боги всё же хранили сынов Страны восходящего солнца, т.к. ни один вражеский снаряд не нанёс каких-нибудь весьма серьёзных повреждений. На 'Фудзи' вскоре исправили горизонтальную наводку носовой башни, и броненосец вновь был готов к бою на все сто процентов.