Нашелся родитель в "кладовой" с флаконами в руках, небритый, хмурый и с влажными, но отросшими до привычной длины волосами, и параллельно "беседующий" с полупрозрачным перламутровым женским силуэтом.

— Кадмус, любовь моя, ты снова пришел.

— Угу. — Не отрываясь от перебора склянок, буркнул Джеймс, смещаясь к другому стеллажу.

— Останься со мной, мне тут так одиноко. — Призрак облетел вокруг и стал шептать в другое ухо.

— В другой раз. — Протяжный стон, полный страданий наполнил комнатку.

Поморщившись от усилившейся головной боли, подхожу ближе, погружаю ладонь руки в силуэт на уровень груди — Всплеск, и силуэт распадается туманными хлопьями.

— Балбес. — Заметил отец, не отрываясь от своего занятия.

— Я же осторожно. — Колдовать рядом с зельями вредно для магических свойств последних, и опасно для самого колдующего, вдруг что-то взорвется, перемешается с другими и получится Мордред знает что. — Тут все нестабильное закрыто чарами. И кто такой Кадмус?

— Твой прапрадед, забыл наше родовое древо?

— Хм... — Как будто в Англии мало тезок. — Ты на него совсем не похож, как она перепутала?

— Это Хебе Бердсалл-Лестрейндж, и она привидение, а не призрак. У нее глаз нет.

И мозгов, и развеял я нечто вроде проекции, в остальном она продолжает существовать в стенах подвала, или где там она умерла. С мучительно умершими магами вообще много проблем — страдая и теряя смертную оболочку, душа волшебника может оставить часть своих духовных оболочек в месте гибели. Также работает чисто человеческий фактор — прокручивать всю прожитую жизнь перед смертью, тем призрак и отличается от привидения, первый прокрутил и переписал много событий своей жизни, а второй всего одно-два.

— И что ты тут ищешь? Что-то чтобы дальше не спать? Уже больше четырех суток под стимуляторами сидишь, вредно. — Укорил я его.

— Напротив, что-то, чтобы заснуть. После трех дней под Ночной Песней я на сутки впаду в комму, а мне необходимо оставаться в боевой готовности.

— Спроси у Снейпа, он разбирается в побочных эффектах. — Пожимаю плечами.

— На нем Долг Жизни, сразу к дьяволу меня пошлет, или вообще снотворным напоит. — Джеймс вздохнул. — Завтра вечером тебе придется поучаствовать в ритуале.

— Реддл?

— Да. Повторим то, что хотел сделать Дамблдор — призовем и запечатаем.

— А если он уже нашел себе носителя?

— За все это время в нем осталось слишком мало от человека, так что он не должен успеть догадаться и научиться этому.

— Он поглотил крестраж. — Намекнул я, на что он несколько мгновений непонимающе щурился на меня сквозь очки.

— Мордред! Умеешь ты расстраивать планы, Гарри. В общем, верни мантию, я отправляюсь в Министерство.

— Зачем? — Почти беспрекословно протягиваю сверток.

— К Бродяге, не зря он Блек и десятый год работает с невыразимцами. — С сожалением отставил флаконы обратно, забирая серебристую ткань.

— А тетя Белла?

— Не ее специализация, и она ненавидит эту тему с Волдемортом, излишний энтузиазм нам сейчас не нужен, тем более у нее есть и свои проекты. — На пороге отец обернулся. — Запасную палочку возьми у Джагсона, он собирает трофейные.

У запасливого Майкрофта действительно нашлось в запасе сразу 4 разнокалиберных волшебных палочек. К моему несчастью(или счастью?) он не был любителем дуэлей, и 3 из них были изъяты у борзых недавних выпускников магических школ, и как раз одна из таких мне неплохо подошла. Почему я рад получить почти новому инструменту, не ходившему в употреблении десятки лет? Дело в магическом отпечатке хозяина — со временем достаточно универсальный предмет затачивается под своего владельца, как впрочем, и волшебник к деревяшке. Известное мне исключение всего одно — и то оно сейчас лежит у Джеймса Поттера, умудряясь в прошлом прогибаться под совершенно разных хозяев.

Я не из тех, кто тратит время на ничегонеделанье, когда мне все вокруг желают зла, потому развил кипучую деятельность. Для начала узнал у тетушки о наличии мнемо-матриц с индийскими диалектами, был послан к невестушке. Виктория, будто бы чувствовавшая меня сквозь стены(хотя почему "будто"? Наверняка тут поработал домовой)успешно меня избегала минут 10, притом что двухэтажное поместье на огромный дворец никак не тянуло, в итоге создал принявшую мой облик Тень и загнал девушку в угол.

Младшая Лестрейндж тихо порадовалась причиной ее поисков, видно ожидала моего фирменного мозговыноса в стиле безумного барсука, открыла доступ к хранилищу. Мнемоматрица там была всего одна, и то забитая несколькими старыми картами.

Посмотрев на эту одинокую золотую пластинку, перевел взгляд на остальное содержимое хранилища, почесал подбородок и поведал Виктории причину моих телодвижений. Невестушка скорбно вздохнула и сказала.

— Что поделать, как будет возможность, закажешь на Лютном переулке, если уж у тебя там такая конфиденциальная информация. — Намекая на записи той ведьмы, нашла она повод избежать моего общества.

— А это что? — Показал рукой на ряды разноцветных кристаллов, стеклянных шаров, зеркал и металлических загогулин неясного назначения.

— Часть маминого приданного.

— Ловушки духов, если я не ошибаюсь. — С некоторым сомнением протянул я, мистическими созданиями на самом деле не пахло, зато наконец вспомнил назначение слишком специфичной защиты артефактов изнутри хранилища.

— Нет, как раз ловушек здесь нет. — На меня необоснованно посмотрели как на скорбного духом. — Только носители.

Дальше были шаманские пляски, почти в буквальном смысле — мистики Блеки немало почерпнули из школы африканского шаманизма. Души мертвых людей были законсервированы в своих "домах" и находились как бы в коме. Сделано это было по трем причинам — чтобы духи не потребляли энергию, не шептали, и не сходили с ума, последнее неизбежно происходило с большинством разумных, лишенных восприятия окружающего мира.

Виктория сначала напевала что-то, устремив свой взор в самый центр кристалла, потом начинала замогильным голосом опрашивать мертвецов. Подобный эффект замогильного "эха" в ее исполнении достигался наложением частот обычного звука от голосовых связок на мистический голос, слышимый тем самым пробужденным духом.

Что там отвечали "ископаемые" моей невесте — я не слышал, поэтому когда осознал что ее общение затянется, отсел в уголок, при помощи новой палочки окружил себя изолирующим барьером чтобы мне не мешала мерная пульсация чужого Источника, и взрезал чарами свою шею.

Было больно. Слегка. Через несколько секунд, я ковырял под волосами, в том месте на затылке где череп переходит в шею, и, морщась, вытягивал "жука Авиценны" — маленький изумруд, с отходящими от него лапками проволоки из белого золота. Выглядит не слишком эстетично, однако за создание магической схемы в нем, я бы точно получил Мастера... если бы конечно обнародовал работу, хе-хе.

Прошептав заклятие призмы и Истинного Зрения, я всмотрелся в тонкую структуру вышедшего из строя артефакта.

Как я и предполагал, в тот момент, когда я встал в поток Источника, парочка важных узлов и предохранителей зачарованного предмета спеклись.

Починка артефакта, спасшего меня вчера от гигантского волшебного богомола, заняло не так много времени. Также, ввиду грозящей мне опасности я решил пренебречь некоторым дискомфортом от работы "жука" в полную силу — выставил высшие приоритеты защиты и заправил его обратно под кожу вверху шеи... Под очень странным взглядом наблюдавшей за мной Виктории.

— ... — Жестом руки я сломал созданный мной барьер. — Не волнуйся, после свадьбы я тебе такой же амулет сделаю. — Улыбнулся я и глубоко вздохнул, стараясь игнорировать чесотку от зарастающей самой по себе плоти.

— Хм, как-нибудь обойдусь. — Фыркнула девушка.

— Ну-ну. — "Да кто тебя спрашивать будет?" — Нашла что-нибудь?

— Целых пять полиглотов, но ты ведь сказал о знаниях индийских диалектов, а такой всего один.

— И в чем проблема? — Нахмурился я, заметив у нее сдерживаемую ухмылку.

— Проблема? Да никакой, кроме той, как он будет читать текст, без тела и глаз? — Она вложила мне в руки гладкий ребристый шар размером чуть больше мяча для пинг-понга. — Я не знаю, так что тут я тебе не помощник.

Запечатала хранилище и умчалась. Чую веселая будет у меня семейная жизнь, с таким-то отношением друг к другу, хи-хи.

Как бы то ни было, мне пришлось вернуться в гостевую комнату, где я оставил все прихваченные документы, а как дошел, наконец, смог расслышать зов со стороны сжатого в руке носителя духа

— Хочу, хочу, хочу... — От иллюзорного шепота кровь стынет в жилах, и волосы на голове шевелятся. Неспроста маглы от соседства с подобной нежитью за считанные дни сходят с ума, притом что услышать четкие слова не способны, хотя для них жить поблизости с любым видом нечисти смертельно опасно. — Холодно, темно, хочу...

— "Хочу-хочу", много хочешь, мертвец. Слышишь меня? — Потряс я стекляшку.

— Освободи-и-и меня.

Тут младшая Лестрейндж была права, в таком состоянии мой будущий переводчик бесполезен. Однако... Маг я, или погулять вышел?

— Услышь меня, о дух, услышь мой приказ. Покинь этот сосуд и войди в другой! Услышь!.. — Лежащий на ладони шарик мягко засветился, заиграл искрами и с тихим шелестом выпустил из себя расходящуюся вверх спираль из дыма. Я довольно улыбнулся и раскинул руки в стороны, поставив старый носитель на стол. — Я открыт тебе, о дух!

И вдохнул его.

* * *

Громко стучащий в ушах пульс сердца и невероятно противное ощущение, будто тебе тесно в собственном теле. Занятно наблюдать, как полуонемевшая левая рука сама собой поднялась, начала чесать шею, а лицо растянулось в идиотской улыбке.

— Я хозяин своему телу, власти над голосом не дам. — Немного напрягшись, опускаю руку на тетради.

~ Зачем я здесь? — Прошептал дух под черепушкой.

— Читай, переводи. — И показал на невысокую стопу книг и тетрадей.

Большая часть писанины уже через несколько минут была сдвинута на край стола и забыта — рабочие дневники по дисциплинам первых курсов магических школ были малополезны. Дальше дело пошло интересней: "Ксенопсихология — призывные существа", "Дневник Орка", "Демонология — истинные имена и особенности старших демонов круга Лро'унт", "Химеры -Ковчег". Первую отдам Люциусу(после того как скопирую, разумеется), Малфои давным-давно специализировались на призывах, потом " прогрессивное общество" признало школу "околодемонической", однозначно темной и запретило ею пользоваться.

С демонами все было на первый взгляд очень радужно — такая книжечка на черном рынке ушла бы за не один миллион фунтов, вознамерься я ее продать, но потом руки дошли до записей парня, раса которого, насколько мне известно, никогда не бывала в этом мире, и ценность "демонологии" сильно упала.

Орки, серокожие, узкоглазые, жилистые, поголовно брюнеты. Вопреки магловской фантастике — жилистый и не слишком рослый народец, в крови которого магии было немногим больше чем у обычных людей. Множество опущенных подробностей в первой половине биографии автора не позволяли сделать однозначный вывод, каким образом записи попали к той ведьмы, так как были заполнены полубредовыми размышлениями о философии небес и пронзающих их гор. Зато потом в тексте начали появляться откровение за откровением. Безымянный орк кем-то вроде диверсанта-убийцы, по политическим мотивам изгнанным из своего города(или страны? Дух-переводчик частенько на ровном месте начинал сетовать на мою безграмотность в лингвистике), позже скитался "теплый сезон сменился дождями столько же раз, сколько пальцев у хромонога"(кто это такой и сколько у него пальцев... ответа в тексте не нашлось), подвязался на службу к колдуну-человеку, потребовав обучение Ремесла в плату за работу. Умышленно пропуская в тексте мотивы своих поступков, однажды ночью орк вырезал половину обслуги своего учителя, чтобы вызвать демона и купить него проход в мир "высокого порядка"(Накосячил перед начальством или решил спрятаться от старых врагов?).

Да вот только оказался он не здесь, а на Земле, немного похожей на мою родную. Разве что Российская Империя там, как и здесь, где меня зовут Гарри Поттер, успела побывать Советским союзом и развалиться, превратившись в Конфедерацию. Что же потом? Седина в бороду, бес в ребро случился с орком и он в своих странствиях осел в "местной" Индии, влюбившись в старшую дочь уважаемого брахмана. Снова много слов ни о чем "как она была прекрасна" и ни слова о том, была ли любовь взаимна, но как бы то ни было — девушка понесла.

И умерла. От неведомой болезни. Природу которой я могу предположить — либо через тесную связь заразил бабу болезнью, на которую у нее не было иммунитета, либо же наоборот: ее же иммунитет сжег организм в попытках избавиться от ребенка-полукровки. Кстати нередкое явление, когда отец представитель волшебной расы(считая потомственных магов) сходится с маглой и та умирала от отравления чужими белками, попавшими ей в кровь от плода. Если же наоборот отец был обычным человеком, а мать — нет, то вероятность рождения ребенка повышалась в десятки раз.

Брахман — отец той девушки был немало опечален гибелью дочери, которую собирался скоро выдать замуж за нужного ему человека, и "заказал" неведомого необычного "насильника". Зря, орк вырезал группу вооруженных людей, и полез мстить. Старый убийца не позабыл свои умения — никто не выжил, кроме девочки, младшей сестренки его погибшей возлюбленной.

Дальше я только поражался странной логике нелюдя — весь этот дневник(как и "Демонологию") был им сознательно написан на неродном ему языке как подарок этой девочке, которую он взял в ученицы. И скорее всего в любовницы.

После этого до конца книги были чистые листы и только на последней странице приписано другим почерком: "Учитель не хотел умирать от старости и с пятого раза смог призвать И'ро, чтобы он отправил нас в нормальный магический мир, где можно купить эликсир молодости. Старый маразматик забыл главное правило "Общаясь с демонами — полностью обезопась себя!", проводник выполнил наш приказ и перенес в... выдуманный сумасшедшей Роулинг мир(ДЖАИ МА КАЛИ!), а потом оторвал ему голову, даже не посмотрев на меня. Покойся в мире, старик".

Снова этот... эта Роулинг. Выдуманный мир? Ничего не ясно, никаких отсылок о дальнейшей судьбе ведьмы. Как почти бездарная магла обрела магический дар и как отхватила в собственность заброшенное гнездо демонологов — в доступных записях не упоминалось.

Впрочем возможности пересмотреть бумаги прямо сейчас уже не было — я на секунду отвлекся от контроля и сдерживания собственной одержимости и мои руки сами собой вцепились в мою шею в попытке задушить. От неожиданности вместо светлого экзорцизма жахнул в самого себя молотом праха — темным заклятием развоплощением эфирных существ...