— Блядь, Наруто, не дергайся, а то нарисую третий глаз на лбу! — цедила сквозь зубы девушка.
— Хрен с ним, рисуй, — уворачивался от неё блондин. — Все лучше, чем эти телячьи глаза, которые ты мне делаешь каждый раз!
— Придурок, я рисую тебе нормальные глаза!
— Да? Тогда почему после твоего грима каждый раз, смотрясь в зеркало, я кажусь себе долбанным трансвеститом?
— Идиот! Я же не виновата, что у тебя такая больная фантазия! Не дергайся, я сказала! Еще одно такое движение, и я привяжу тебя к стулу!
— Лис, — спокойный оклик Шукаку сделал то, чего двадцать минут не могла добиться Темари — Наруто перестал сопротивляться. Единственным признаком его несогласия с происходящим было грозное сопение и сжатые в линию губы.
— Ну, вот и всё! А ты боялся, — с видимым облегчением вздохнула Темари, отходя от Узумаки, чтобы на расстоянии оценить дело своих рук. Ответом ей был убийственный взгляд синих глаз из-под темных ресниц.
— Да, Белоснежка! Никто и не сомневался, что ты умеешь охренительно стрелять глазками, — влез со своими комментариями Канкуро.
— Ты-то бы хоть заткнулся, — раздраженно бросила ему девушка, заметив, как передернуло от его слов блондина. Канкуро лишь пожал плечами и покрепче сжал зубами сигаретку, пахнущую отнюдь не табаком.
— На, вот — держи, — Гаара протянул Наруто алюминиевую банку с коктейлем.
— Ты что! Как я играть буду?
— Как, как?! Хорошо, как обычно! — ухмыльнулся красноволосый.
— Ты так в этом уверен?
— Уж в тебе-то я не сомневаюсь. Пей, давай! Мне нужно, чтобы ты был спокойным и уверенным в себе, а ты дергаешься, как будто первый раз на сцене.
Хмыкнув, Наруто одним движением вскрыл банку и жадно присосался. Он сам понимал, что слишком сильно нервничает из-за предстоящего испытания. Сегодня ему придется выступать не просто перед публикой, а перед учениками его школы, одноклассниками — людьми, которые знают его с детства.
Послышался стук в дверь. Гаара отобрал у Наруто опустевшую банку, которую тот пытался развести ещё на один глоток, и пошел открывать. На пороге стоял хозяин клуба "Reload" Хатаке Какаши. Личность сия была колоритной даже на первый взгляд. Серебристые, стоящие колом, волосы, цветная линза в левом глазу, шрам, пересекающий бровь над ним, маска в пол-лица и кожаный костюмчик, наводящий на мысли о готах-извращенцах — это первое, что бросалось в глаза, когда он появлялся на людях. К тому же, так как человеком Хатаке был уравновешенным, незлобливым и ценящим покой, оставалось только удивляться, почему он решил стать хозяином такого специфичного заведения, как клуб для любителей металла, ведь здесь всё было пропитано агрессией и адреналином.
— Как вы тут? — улыбнулся под маской Какаши, когда дверь распахнулась.
— Да, нормально, только Лис дергается. Ты бы подкинул пару банок чего-нибудь.
— Чего-нибудь? — блеснул правым глазом хозяин клуба. — Снова хочешь его споить? В прошлый раз, помнится, твоя попойка кончилась вот этим, — палец в кожаной перчатке уперся Шукаку в татуировку на лбу.
— Я-то пить не буду, — резонно возразил тот.
— А он не устроит мне разгром на сцене?
— Может и устроит, но вам ведь не жалко? — поддел хозяина клуба Шукаку. — Ку-ку, это же Лис! Разгром в его исполнении — это поэма для метущейся души. Никто не умеет делать это так же ...
— ... сексуально? — закончил за Гаару Хатаке.
— Я хотел сказать — драматично.
— Ну-ну! — скептически поднял бровь Какаши.
— Ну, так что на счет выпивки?
— Погоди, сейчас будет. Я тоже заинтересован, чтобы он был на высоте. На днях мой друг юности приехал, обещал сегодня зайти. Хочу похвастаться.
— Друг юности говорите? Тот самый? — хитро прищурил подведенные глаза Шукаку.
— Ага! Ладно, пойду я. Я кого-нибудь пришлю. Может, что покрепче принести?
— Эй, мне нужно, что бы он расслабился, а не упал со сцены, — возразил Гаара.
— Ладно, сделаем, — кивнул Какаши и развернулся, чтобы уйти. Гаара захлопнул дверь.
— Это был Хатаке? — с интересом спросил Наруто, сидя на диване и нервно покачивая ногой.
— Он самый. Обещал подкинуть тебе немного пойла, чтобы ты расслабился.
— На халяву? — подозрительно посмотрел на вокалиста Узумаки.
— Спрашиваешь! — утвердительно хмыкнул тот. Наруто удовлетворенно откинулся на спинку дивана и изобразил на лице что-то вроде улыбки.
В дверь постучали — это принесли обещанную выпивку для Узумаки. Получив заветную баночку, блондин без раздумий вскрыл её и набросился на вожделенную жидкость, как умирающий от жажды. Понаблюдав за громко булькающим Наруто, Гаара оглядел остальных членов его команды: Темари, обрызгивающую лаком и без того стоящие торчком четыре хвостика на голове, и Канкуро, с меланхоличным видом пускающего колечки вонючего дыма.
Его ребятки были во всеоружии.
Отлепившись от банки с коктейлем, Наруто удовлетворенно отметил, что ему и в самом деле полегчало. Правда, при этом появились первые признаки опьянения, но это фигня — легкий хмель ему только на пользу. Улыбнувшись своему вновь приобретенному хорошему настроению, Наруто встал с дивана, одернул черную футболку с белым черепом во всю грудь и прошествовал к Канкуро, небрежно развалившемуся в кресле.
— Чего тебе, Белоснежка? — лишенным эмоций голосом спросил парень.
— Дай-ка, — Наруто бесцеремонно выдернул у него косяк и затянулся.
Обалдевший от такой наглости Канкуро, удивленно уставился на Узумаки.
— Белоснежка, ты ли это?
— Я, я. Или ты так укурился, что уже не узнаешь? — возвращая косяк, ухмыльнулся блондин.
— Кхе-хе, — то ли закашлялся, то ли засмеялся Канкуро, вновь зажимая губами бычок. — А ты, Белоснежка, оказывается наш человек.
— Конечно, ваш, куда ж я денусь, — хмыкнул Наруто.
— Канкуро, Лис! — позвал обоих Шукаку. — Кончайте там ништяки точить! На сцену пора!
* * *
Сцена встретила Наруто полумраком, сигаретным дымом и легким головокружением. Взгромоздившись за свою ударную установку, и вытащив из заднего кармана тесных джинсов палочки, он любовно оглядывал находящиеся перед ним барабаны. Круглые плоскости одним своим видом соблазняли извлечь из них звук, способный порвать глухую темноту клуба. Узумаки весь уже был в мире ритмов.
Выплыв на мгновение из своего маленького транса, Наруто почувствовал, как в его уши врываются посторонние шумы, своей разрозненностью нарушающие его внутреннюю гармонию. "Бля, что за отстой?" — поморщился он. Вокруг раздавалась какая-то возня, шорохи, хриплый смех, разговоры вразнобой, и доминирующий над этим голос: Хатаке толкал речь в зал, приветствуя гостей клуба и представляя группу, которой вменялось их развлекать. Наруто был не в настроении в миллионный раз выслушивать весь этот бред, и он, наплевав на этику, повертел в пальцах свои "волшебные" палочки и со всей дури шарахнул по барабанам, вовремя вклинив ураганную дробь бочки. Окончание речи Какаши пришлось кричать под аккомпанемент забористого трэша. Когда он сподобился покинуть сцену, Канкуро, не выпуская изо рта бычка, уже бил по струнам во вступительных аккордах. Наруто с упоением слушал, как в работу включаются ритм-гитара Шукаку и бас Темари, как глохнут в зародыше посторонние звуки, и по залу гремит чистый адреналин, созвучный с ударами его сердца.
ВОТ ЭТО КАЙФ!!!
Полностью отрешившись от реальности, Узумаки долбил по барабанам, откровенно наслаждаясь свободой. Краем сознания он отмечал, что соляк Канкуро зазвучал безупречно, как по писаному и, тем не менее, он мог голову дать на отсечение, что на репетициях ни разу не слышал этой мелодии. Темари тоже была в ударе — куда девались сбои, ошибки и нервное подергивание пальцев (она всегда так делала, когда что-то не получалось). Сейчас девушка уверенно стояла на сцене воплощением металл-девы, четкими движениями рук лаская гитару и крича в микрофон заковыристые вокализы. Но господствовал на этой сцене, несомненно, Шукаку, мечущийся в лучах софитов подобно демону. Горящие огнем ярко-красные волосы быстро промокли от пота и тяжелыми прядями прилипли ко лбу, даже активные движения головой не могли заставить их разметаться. Кровавая тату, словно проклятая печать, отмечающая белый лоб парня, приобрела новый угрожающий подтекст, заставив весь зал дрожать в предвкушении ТАКОЙ "любви". Сверкающие кусками льда глаза безжалостно выхватывали из зала лица зрителей и пронзали насквозь, выворачивая души. О, да, это он умел! Демоническая сущность у Шукаку в крови, и это поистине охуенно!!!
Наруто конкретно перло от голоса красноволосого парня, гармонично вплетающегося в музыку — то понижающегося до чувственного шепота, то ревущего, как самолетная турбина. Его диапазон просто поражал! В какой-то момент, в третьей, наверное, по счету песне, когда утихло соло, и дробь ударных стала размеренной. Узумаки смог оценить владение Гаарой скримом (1) и гроулом (2), от которых барабанные перепонки просто рвались в лоскуты. Хотя это было и не в характере их группы.
"Да, детка, да! Доставь папе удовольствие", — пьяно думал блондин, вслушиваясь в пение Шукаку и продолжая истязать установку. От всего этого он возбудился так, что, казалось, поднеси к нему спичку, та вспыхнет в мгновение ока и развеется по залу горсткой пепла.
Да, твою мать, отжигай, Шукаку!!!
* * *
Саске взмок. Саске было жарко. Он никогда раньше не был в клубе "Reload", и уж тем более, ему раньше никогда не приходилось слышать группу "Суна", о чем, честно говоря, он сейчас жалел. Это было что-то невероятное! Дикое, необузданное, неподконтрольное. Как стихия, как пожар, как ураган, как ... Узумаки.
Дерьмо! Слушать это было всё равно, что смотреть на великолепный пейзаж: хотеть очутиться там и насладиться красотой момента и места, и знать, что это дано только автору картины. Паскудное тянущее чувство вкралось в грудную клетку, заставляя почти ненавидящим взглядом следить за отрывающейся четверкой на сцене.
— Саске-кун, давай я тебе принесу чего-нибудь выпить, — закричала в ухо брюнету какая-то смутно знакомая девица.
Мысль показалась Учихе удачной. Он начал заливать свои переживания ещё вчера вечером, после памятного матча, и теперь намеревался продолжить: слишком больно было смотреть на такого близкого и одновременно очень далекого Узумаки.
Кивнув на предложение девицы, Учиха продолжил смотреть на сцену, отмечая раскрасневшееся от возбуждения и напряжения лицо блондина, время от времени выхватываемое из полумрака лучом прожектора; изломанную фигуру беснующегося вокалиста, выходки, которого заставляли весь зал орать от восторга; облако дыма, окружающее соло-гитариста, непоколебимо возвышающегося на одном месте, как приклеенного; стройную фигурку басистки, переминающейся у микрофона.
— Саске-кун, — приглушенный музыкой голос девушки отвлек Учиху от наблюдений. Повернувшись к ней, брюнет с благодарностью принял выпивку из её рук, даже не поинтересовавшись, что ему принесли. Учиха успел сделать всего один глоток, когда был вынужден схватиться за горящее горло. Он ошарашено уставился на коварную девицу, подсунувшую ему какую-то крепкую дрянь, которая так и норовила шандарахнуть в голову и нокаутировать пьющего. Между тем, девицы и след простыл. За каким фигом она это сделала, Саске оставался в непонятках.
Впрочем, над этим он размышлял недолго. Вскоре после предательского маневра почти знакомой девушки, брюнет плюнул на все предосторожности и с удовольствием пригубил "дрянь". Со второго глотка Учиха перестал морщиться. С третьего — "дрянь" начала ему нравиться.
В конце концов, это же клуб — люди сюда расслабляться ходят, а Узумаки со сцены никуда не денется.
* * *
Отгремели последние аккорды, замолчал голос Шукаку — всё, концерт окончен. Наруто усталый, пьяный и довольный собой, слез со стула и машинально сунул в задний карман джинсов любимые палочки. Его немного пошатывало, но это нисколько не пугало, потому что рядом был Шукаку, который, кстати, сейчас направлялся к нему.
— Ты как, в порядке? — после хорошей дозы металла уши плохо воспринимали нормальный звук, и Узумаки не сразу понял, о чем спрашивает красноволосый.
— А, да, все в порядке, — промямлил он, когда понял смысл вопроса.
— Прости, приятель, что я тебя споил, но это было необходимо.
— Да, ладно. Я же сказал, что со мной всё в порядке, — попытался отмахнуться Наруто.
— Давай я тебя усажу куда-нибудь, — озирался Гаара и, больше не обращая внимания на протесты блондина, взял того за локоток, чтобы увести от греха подальше. Не хватало ещё, чтобы их крутой ударник наебнулся, спускаясь со сцены.
— Ты говорил сегодня твои друзья в клуб пришли. Видишь их? — продолжая поддерживать Узумаки, спросил Шукаку.
— Неа, — устало выдохнул тот. Честно говоря, в данный момент его мысли из райских металл-кущ метнулись в адские коридоры сомнения: а пришли ли его новые друзья.
— Наруто-кун! — восторженный девичий писк ударил по ушам не хуже сирены.
На встречу двум парням сквозь толпу длинноволосых дядек в коже продиралась хрупкая, до боли знакомая, девичья фигурка. Позади неё, еле успевая, проталкивались двое матерящихся парней. Вернее, матерился только один, а второй выказывал свое недовольство тычками и неприличными жестами в сторону особенно непонравившихся личностей.
— Хината, Киба, Шино, — заулыбался Узумаки.
— Йо! — заорал издалека Инузука. — Наруто, ты реально крут! Я даже не могу описать на сколько!
— Йо! — поприветствовал друга Абураме.
— Вам понравилось? — неуверенно спросил Узумаки, чувствуя, как девичьи руки обвиваются вокруг его потной шеи.
— Конечно, чувак! Я в жизни ничего подобного не слышал! Ты представить себе не можешь, как я рад, что мы с тобой друзья!
— Э-э, в каком смысле? — подозрительно нахмурился блондин.
— А в таком, — оскалился Инузука. — Ты — ас в долбеже по этим штуковинам, а я — ас в дёрте. Наши интересы не пересекаются, следовательно, мы не соперники и делить нам нечего. Дружба до гроба нам обеспечена!
Узумаки некоторое время недоверчиво пялился на очень довольного собой Кибу и понял, что ничего не понял. А, какая на хрен разница?!
— Кхм, — раздалось над ухом блондина.
— А, точно. Ребята, я должен вас кое с кем познакомить. Это Шукаку.
— Привет, — подал голос Гаара, который все это время продолжал придерживать Узумаки.
— Здорово, чувак, я Киба, — представился Инузука. — А это Шино. Не жди от него речей, он неразговорчивый.
— Давайте присядем за наш столик, — предложил Шукаку, стараясь не слишком заметно двигать уставшей рукой, поддерживающей Узумаки.
— Ваш столик? — удивился Инузука. — Когда успели, вы же на сцене были?
— Для нас тут всегда есть столик, — не без гордости промолвил Гаара и пошел в нужном направлении, таща за собой еле плетущегося Наруто. Вокалиста группы "Суна" здесь знали и уважали многие, поэтому толкаться локтями не пришлось. Шукаку, словно Моисей через Красное море, провел свою "паству" к укрытому тенью местечку и тут же опустил свою ношу на ближайший диванчик, на котором обнаружились уже дожидающиеся их Канкуро и Темари.
