Лек оборвал воспоминания. Надо будет в ближайшее время побеседовать с учениками об истории возникновения империи. Прав был мэтр Менхем, нельзя забывать уроков прошлого, никак нельзя. И повторять единожды совершенные ошибки тоже нельзя. Юноша начал перебирать в памяти события последних семи дней. Тренировки шли неплохо, результаты радовали, хотя ученики доставляли ему немало проблем. У каждого было что-то мешающее понимать слова наставника правильно. Например, Тинувиэль оказался на удивление бестолков, все интерпретировал по-своему, совершенно странным образом, порой приводя Лека в сугубое недоумение. Физическая подготовка у эльфа была хороша, даже более, чем хороша. Координация — не хуже. Великолепный лучник, способный за пару сотен шагов попасть небольшой птичке в глаз. Ко всему этому бы немного практической сметки, да куда там. Тинувиэль постоянно пребывал в фантазиях, отказываясь видеть реальный мир напрочь. Он мог замечтаться в самый неподходящий момент и свалиться с дерева, даже не заметив того. Сегодняшний пример со сгоревшим ужином был очень показателен. Нужно что-то делать с этим "мечтателем", но что? Лек не знал. Тем более теперь, когда понял, что ученик является бардом. И не просто, а бардом на уровне гениальности. И как теперь из него воина делать? Да и надо ли?
У Храта имелись большие проблемы с растяжкой и скоростью движений. Орк старался изо всех сил, но его народ обычно брал массивностью и грубой силой, гибкостью урук-хай никогда не отличались. Даже до людей им было далеко в этом плане, не говоря уже об эльфах. Очень жаль, что ученики попали к Леку взрослыми, из-за этого им пришлось идти путем боли, а это ой как непросто. Если бы не совершенные методики обучения боевого братства, то ничего поделать было бы нельзя. Скоро придет время наркотиков, обучения медитации и контроля внутреннего состояния тела. Юноша тяжело вздохнул — похоже, взял на себя непосильную задачу. Четверо учеников ведь имелись далеко не у каждого старшего мастера, а он вообще младший. И каких учеников! Да и опыта кот наплакал.
Посмотрев на Энета, Лек задумчиво прикусил губу. Тоже проблема ходячая. Как он жил-то до сих пор со столь дряблыми мускулами? Все время сидя проводил, что ли? Похоже на то. Однако юный граф работал на износ, плакал от боли, но не сдавался, продолжал тренировки через не могу, постоянно загоняя себя до полусмерти. И теперь, судя по внешему виду, находится на грани истощения. Придется немного уменьшить нагрузки.
Поискав взглядом Санти, но не найдя, горец скривился. Рыжий идет пока быстрее остальных, но он акробат, что дало огромное преимущество. Растяжка великолепна, выносливость тоже. Если бы не неизбывная страсть к глупым шуткам, то лучше ученика и придумать трудно. Но, увы...
— Паскуда рыжая! — раздался с другой стороны поляны возмущенный вопль Храта. — Поймаю, убью!
— А ты поймай сперва! — весело ответил откуда-то сверху Санти.
Ну, вот. Опять чего-то натворил. И что ты с ним делать будешь? Казалось бы понял кое-что после того, как получил результаты своих выходок на собственную голову. Задумался даже. К сожалению, надолго неунывающего скомороха не хватило. На несколько дней всего лишь, а потом все началось по новой. Правда, теперь его шутки стали много безобиднее, но все равно. Особенно рыжий донимал орка, наверное нравилась неадекватная реакция краснолицего. Тот орал, ярился, гонялся за шутником, однако даже если ловил, то давал пару затрещин и отпускал. На затрещины Санти не обижался, привык, наверное. Эльф тоже часто становился жертвой розыгрышей, но только недоуменно растопыривал уши и растерянно смотрел своими красивыми глазищами на Санти, едва не плача от обиды. Скоро скомороху это надоело, и он оставил Тинувиэля в покое. Энет же просто посмотрел на рыжего так, что тому сразу расхотелось шутить. Вот уж истинный аристократ в сотом поколении! Хотелось бы Леку уметь так смотреть, под взглядом юного графа хотелось вытянуться и отдать честь. Даже его внешность перестала казаться столь непривлекательной. Впрочем, после исчезновения хромоты Энет больше не выглядел похожим на искалеченного паука, как раньше. Обычный не слишком привлекательный молодый человек. Но некрасивость скрашивалась благородством манер.
— Хватит вам! — рявкнул Лек, вставая. — Два юмориста недоделанных! По тренировкам соскучились? Так я вам сейчас устрою ночную пробежку с утяжелителями верст на сорок. Посмотрим, как вы после того запоете. Садитесь лучше к костру, давно хотел вам кое-что рассказать.
Ученики охотно оставили забавы и расселись вокруг костра, с любопытством смотря на наставника. Всем четверым страшно нравились вечерние посиделки и рассказы об обычаях боевого братства. Да и легенд о великих мастерах Лек знал множество. Впрочем, Энет знал не меньше, но предпочитал молчать о том, тем более, что горец рассказывал живо, интересно, в его интерпретации даже хорошо знакомые легенды приобретали новое, порой неожиданное звучание.
— Сегодня я хочу поговорить об императоре, — негромко сказал юноша, осматривая по очереди учеников. — Откровенно говоря, есть многое, во что я никак не могу поверить. Например, в то, что никто не знает его величество в лицо.
— Наставник! — не выдержал Энет. — Ты ошибаешься, эльдары знают. Но больше никто.
— Разве так бывает? — изумился Храт. — Разве вождь или старейшина станут скрывать лицо?
— Не знаю... — развел руками Лек. — Может, ты расскажешь? Ты ведь у нас книжник.
Он вопросительно посмотрел юного графа. Тот смущенно зарделся.
— Хорошо, — ответил он. — Я много читал по истории империи.
— Об истории потом, — отмахнулся Лек. — Я хочу понять почему император прячется.
— Он не прячется! — вскинулся Энет. — Это закон, установленный Элианом Завоевателем, создавшим империю. Согласно этому закону, император не имеет права открывать своего лица никому, кроме эльдаров. Не имеет права жить во дворце в праздности. Не имеет права долго оставаться на одном месте и из-за этого постоянно перемещается по стране. Любой встречный может оказаться им. И только после его смерти родные императора узнают о том, кто жил рядом с ними. У императора есть только долг! Ничего больше.
— Единый... — прошептал Лек, вздрагивая. — Значит, это правда. Никогда не верил. Жить только во имя долга? Не имея ничего для себя? Это же адски трудно!
— Именно потому в нашей стране нет наследственной власти, — кивнул юный граф. — Принц становится императором только если достоин того. За всю историю Элиана подобное случалось всего пару раз, обычно его величество избирает себе преемника, исходя только из личных качеств человека. Им может оказаться кто угодно, хоть последний простолюдин. Главное, чтобы обладал нужными талантами. Например, после смерти второго или третьего, не помню точно, императора, выяснилось, что он был нищим. Профессиональным нищим! Кстати, именно после него в империи не осталось нищеты и голода, решил он эту проблему. В другой раз его величество оказался старьевщиком. В третий — вышибалой в кабаке. Император каким-то образом совмещает обычную жизнь с обязанностями повелителя и предводителя боевого братства. Как? Не знаю. Ничего не знаю. Слухов море, да только...
— Но зачем? — ошеломленно спросил эльф.
— Наверное, чтобы император не зажрался, чтобы власть не попала в руки изнеженных и ни к чему не пригодных людей, как часто случается, если эта власть наследственная, — ответил Лек, сам напряженно размышляя.
— Оно бывает, — хмуро согласился орк. — Дядьку вон моего двоюродного взять. Редкая ведь паскуда. Никто б его до власти в жизни не допустил, но старший сын старейшины. И все. Теперь он никому в клановом кагале жизни не дает, половина Мрока от него стонет. Все на себя тянет и по хрену ему какой ценой.
— Да, это, наверное, основная причина, — кивнул Энет. — Но есть еще немало других. Однако схема не работала бы, если бы император не являлся магом. Наверное, самым сильным в мире. Если бы не имел возможности мгновенно оказаться в любой точке империи. Как он это делает, никто не знает, даже порталы не дадут так быстро переместиться. Ученые Академии давно себе головы сломали, пытаясь понять принципы заклятий его величества и эльдаров. Не работают эти заклятия ни у кого иного! Даже у самого сильного мага.
— Но ты говорил, что императором может стать любой, — удивленно сказал Санти. — Разве тот нищий был магом?
— Изначально не был... — развел руками Энет. — В этом и заключается главная тайна элианского престола. Становясь императором или эльдаром, человек одновременно становится магом огромной силы и приобретает знания, недоступные даже самому выдающемуся ученому. Как? Почему? По какой причине? А бог его знает! Да еще его величество с эльдарами. Но они никому еще этого не открыли. В Академии с самого ее основания пытаются хоть что-нибудь понять. Не может человек, не обладающий даром, выучиться на мага. Бесполезно учиться, если доступа к силе нет. Испокон веков было так. Только вот императору законы не писаны. Он их сам пишет.
— А... — открыл было рот Храт.
— Всем молчать! — резко приказал Лек, подымая руку. — У нас гости.
Действительно, добрых пару минут ему не давало покоя ощущение чьего-то приближения. Юноша вслушался в ночную тишину и услышал негромкий скрип тележных колес. Не иначе, припозднившийся путник едет по недалекой дороге. Лек решил устроить привал неподалеку от нее из-за того, что подобраться незаметно по каменному покрытию будет куда труднее. Внезапно скрип колес стих.
— Люди добрые! — воззвал чей-то голос. — Дозвольте страннику погреться у вашего костра.
— Коли не злодей, грейся, — отозвался насторожившийся горец, положив ладони на рукояти картагов.
— Н-но! — скомандовал голос, колеса снова заскрипели, и вскоре на поляну выехала крытая просмоленным полотном повозка бродячего торговца, которую тянул мощный битюг.
С облучка соскочил кряжистый мужик лет пятидесяти с чем-то на вид. Крупное, мясистое лицо украшала добродушная улыбка. Короткие черные волосы и небольшую бородку подернула седина. Серые глаза смотрели с прищуром и некоторой иронией, казалось, человек посмеивается и над самим собой, и над всеми вокруг. Добродушно посмеивается. Судя по внешнему виду, типичный уроженец южных уделов империи, скорее всего родом из провинций Инат или Дир-Арнат. Одет он был в добротную кожаную одежду, такую обычно предпочитали всему другому люди, постоянно находящиеся в дороге. Наемные воины, торговцы, бродячие лекари, ремесленники и скоморохи. На плечи незнакомец накинул далеко не новый, но при том совершенно целый шерстяной плащ темно-коричневого цвета. Лек внимательно осмотрел путника, искренне надеясь, что перед ним не один из убийц-профессионалов, посланных по его душу. На всякий случай юноша держался настороже, готовясь в любой момент сорваться в вихрь смерти, как часто называли в боевом братстве танец мечей. Но непохож был гость на убийцу, скорее на торговца средней руки. Да и движется тяжеловато, воины двигаются совсем иначе.
— Доброй вам ночи, молодые господа! — низко поклонился незнакомец, заметивший, видимо, шитые золотом пояса аристократов Лека с Энетом. — Меня кличут Мараном из Шадна, я гончар-посудник. Колесо сломалось, едва починил, до дорожного двора уж не добраться седня. Еду, гляжу костер виден недалече, я и подъехал. Вы уж простите мою наглость, светлый лорд...
— Лек ар Сантен, — представился юноша и представил учеников. — Присаживайтесь к огню. Только уж извините, угостить нечем, все съели.
Он не заметил удивленного взгляда горшечника, явно ожидавшего, что молодые лорды погонят его прочь. Потом только тот понял, что перед ним — горец с Манхена. Колониальные аристократы еще не успели стать настолько спесивыми, как имперские. Впрочем, разные попадались и среди тех, и среди других. Потому ремесленник снова поклонился и подошел к огню, захватив с облучка мешок со снедью.
— Не побрезгуйте моим угощением, молодые господа, — сказал он, садясь. — Я вчера вечером в Дихту заехал, городишко так себе, плюнуть и растереть. Зато сыр там делают лучший в империи. Его даже ко двору наместника поставляют.
— Сыр?! — встрепенулся было орк, ничуть не наевшийся маленькой эльфийской лепешкой, но при виде недовольного лица наставника замолчал.
— Искренне благодарен, — склонил голову Лек, — но мы уже ужинали.
— Вы не стесняйтесь, молодые господа! — снова добродушно улыбнулся горшечник. — Вы ведь горные мастера, вижу? А опосля тренировки есть завсегда хочется. У меня самого старшой сын в воинское сословие подался, знаю, скоко ему еды надо. Я ж от чистого сердца!
На поляне все еще тянуло горелым. Маран шумно втянул воздух и едва заметно скривился. Эльф сразу покраснел при виде этого, никак не мог забыть своего конфуза. Лек подумал немного и кивнул, хотя в голове мелькнула мысль, что его могут отравить. Но юноша никак не мог привыкнуть не доверять людям.
— Благодарю! — тоже улыбнулся он. — Откровенно говоря, мы сегодня без ужина остались по вине одного мечтательного оболтуса.
Тинувиэль покраснел еще сильнее и снова растопырил уши в стороны. Только тут горшечник обратил внимание, что с двумя из молодых людей что-то не так. Маран далеко не сразу понял, что перед ним, вообще-то говоря, не люди, а эльф с орком. Если последних можно было иногда увидеть на рынках империи, то первых не видели никогда. О них только рассказывали в сказаниях и легендах о давно прошедших временах. Ремесленник ошеломленно уставился на Тинувиэля, потом перевел взгляд на Храта и потряс головой.
— Простите... — выдавил, наконец, из себя горшечник, глаза его были очумелыми.
— Это мои ученики, — наклонил голову Лек, пытаясь скрыть ехидную ухмылку.
— В-вы и правда эльф? — почти неслышно спросил Маран у принца.
— Да, — нежный голосок Тинувиэля прозвучал звоном колокольчика.
— Еще раз простите за любопытство... Н-но как?!
— Самое обычное дело, — весело рассмеялся Лек, уж больно забавно выглядело вытянувшееся лицо ремесленника. — Тинувиэль из дому сбежал, чтобы горным мастером стать. Неделю назад точно так же, как и вы, на огонь нашего костра вышел, я его в ученики и взял. Тогда я тоже очень удивился. Не обижайтесь на смех, уважаемый Маран из Шадна.
— Да чего там! — смутился тот, продолжая искоса поглядывать на все еще красного эльфа.
— А я — урук-хай! — торжественно провозгласил Храт, оскалив свои немалые клыки.
Ремесленник нервно вздрогнул, орочьи клыки в полпальца длиной и горящие желтым огнем глаза могли напугать кого угодно. Особенно людей, к такому зрелищу непривычных, а ими в элианской империи было почти все население за редким-редким исключением. Маран достал из мешка свежий хлеб и круг великолепного желтого сыра, стоившего на тарсидарских рынках до двух тархемов за фунт. Сыр оказался настолько вкусным, что круг исчез почти мгновенно, причем, больше половины умял Храт, которому при его габаритах все время не хватало еды. В городе вопрос решался просто, все расходы по содержанию урук-хай с какой-то стати взяла на себя императорская казна. Зато в лесу приходилось постоянно подкармливать беднягу, чтобы не свалился без сил. Леку было несколько неудобно из-за того, что ввел незнакомого человека в немалые расходы, но Маран отказался брать плату за сыр. У горшечника нашелся даже кувшин с пивом, но тут уж юноша не выдержал и запретил ученикам даже прикасаться к спиртному. Не хватало только!