Путь в надвремени. Книга 2.

Приглядевшись, он заметил, что в каждой ячейке пены кипела своя жизнь. "Как в аквариумах", — возникла у Тима ассоциация. Сходство подкреплялось тем, что разнокалиберные и разноцветные шары, шнуры, ленты (самое простое из увиденного), похоже, не могли покинуть свои ячейки и перебраться в соседние. Они хаотично двигались в замкнутом пространстве, время от времени ударяясь о прозрачные стенки границ.

— Слушай, Серж, я видел там, в ангаре, что эти шары свободно проходили сквозь стены, а тут они сидят каждый в своей "клетке". Почему так? — удивился Тим.

— В каждой ячейке своё свойство пространства. Чтобы прейти из одной в другую, этим существам необходимо изменить, перестроить себя под новую среду, а большинство этого делать не умеют. Или, во всяком случае, они могут меняться только в весьма ограниченном диапазоне.

В этот момент одна из ячеек начала сжиматься, прижимаясь к земле. Неожиданно для Тима она резко "схлопнулась" вместе с ее обитателями.

— А что будет с обитателями "закрывшейся" ячейки? — спросил Тим своего друга.

— Вероятно, впадут в спячку до более благоприятных времен, — пожал плечами Серж.

— А почему мы не замечаем эту "пену", когда ходим по земле? — спросил Тим, осторожно (чтобы не раздавить маленькие приземные пузыри-"аквариумы") шагая в сторону.

— Замечаем, но не осознаем, — улыбнулся Серж. — Вспомни хорошенько дороги, по которым ты ходил или ездил.

Тим прикрыл глаза и представил улицу, по которой он ходил от цирка к своей квартире. В голове всплывали отдельные рытвины (он обходил их в слякотное время года), цветы у бордюра (ими он любовался весной), поднимавшийся от раскаленного асфальта пар (так было в самую жару летом), пляшущие солнечные "зайчики", пробившиеся через листву деревьев.

— Твои воспоминания будут разорваны, дискретны, хаотичны, — подтвердил его мысли Серж. — Каждый квант твоего воспоминания дороги и ее окрестностей будет соответствовать взгляду из отдельной ячейки пены.

Тим недоверчиво качнул головой — уж очень слова друга соответствовали его кусочкообразным воспоминания.

— Различные свойства пространства ячеек влияют на наше восприятие, а в остальном на нас они обычно слабо воздействуют, — продолжал пояснения Серж. — Это потому, что наше биологическое тело таскает с собой собственный пузырь нужного нам свойства пространства. Он расталкивает и преобразовывает ячейки окружающей нас "пены". А сознание человека вообще способно творить особые области в мире призраков. Например, музыканты, поэты, певцы своим творчеством создают "иллюзорные миры", погружаясь в которые слушатели получают значительно более богатый спектр ощущений.

Тим вспомнил картины, которые рисовало его воображение во время музицирования Нины. И правда похоже на иллюзорный мир.

— Писатели тоже творят "иллюзорные миры", — продолжал Сергей. — Читая романы, люди живут в этих мирах, обогащая себя и сами "миры иллюзий". И чем больше читателей прочтет произведение, тем сильнее и насыщеннее "иллюзорный мир". Кстати, живописные картины обретают глубину...

— Точно! Я это давно чувствовал, но не обращал внимание, не задумывался... Скажи, а если тело умирает, что происходит с душой? — прервал монолог друга Тим. Ему, почему-то, подумалось, что все эти обитатели пузырей — чьи-то души.

— Говорят, душа должна пройти семь полноценных воплощений, чтобы она самостоятельно смогла перемещаться между этих ячеек и в других микростратах Земли, — пояснил Серж.

— А в других микростратах такая же "пена"? — спросил Тим.

— Микростраты все разные по своей сути. Потому что пространство имеет разные свойства. Другая материя "вневремени" — другая жизнь, если сказать короче.

— Что такое — микростраты? — не понял Тим.

— Каждая страта времени состоит из очень тонких микрострат, порожденных волновыми свойствами материи. Наша, привычная для нас плотная материя, занимает сразу три микростраты нашей страты. А остальные мы условно называем "мирами призраков", или "резонансными мирами". Всесторонне развитый человек живет сразу во всех микростратах страты его времени, но осознает очень малую толику своей жизни. Да и ты через очки видишь жизнь только одной такой микростраты.

— Сколько этих микрострат в нашей страте? — удивился Тим.

— На Земле наиболее заметно проявлены двенадцать, — пояснил Сергей.

— А в какой микрострате обитают ангелы? — вспомнил бабушкины молитвы Тимур.

— Ни в какой, — хмыкнул Серж. — Для существования в мирах призраков не нужны ни ноги, ни крылья. Образы чертей и ангелов существуют только в воображении человека.

— Ну почему же? — не согласился Тим. — Некоторые утверждают, что видели чертей и ангелов... Порой люди уверены, что их исцеляли ангелы... — вспомнил Тим рассказ какой-то гостьи своей квартирной хозяйки.

— Не видели, а им показали, — ухмыльнулся Серж.

— Показали?.. — недоумевал Тим. — Кто показал?

— Призраки, живущие в симбиозе с человеком. Что человек хочет видеть, то они ему и показывают...

— И зачем они это делают? — для Тима это было явно непонятно.

— У них жизнь такая. Чем больше внимания человек им уделяет, тем им вольготнее. Они этим существуют.

— Странно ты говоришь. Мне иногда показывают подсказки, и, вроде, всё правильно... — проговорил Тим задумчиво.

— Значит, ты умеешь сотрудничать со своими помощниками из тонкого мира. Но стоит тебе утратить критичность восприятия, сразу же лживые "симбионты" могут взять верх... Бывают и забавные ситуации. Например, я однажды ремонтировал компьютер. Вынул из него неисправную плату, приготовил чертеж ее принципиальной схемы и решил попробовать отыскать неисправность с помощью "биорамки", ха-ха-ха... — Серж залился искренним смехом.

— В общем, она мне отыскала все опечатки в чертеже, но неисправность в "железке" так и не указала. Пришлось искать поломку традиционным способом!.. А теперь представь себе реакцию человека, когда он увидит, как призрачный мешок притрагивается к больному своим хоботом... Бр-р-р, ужастик!.. То ли дело, если человеку покажут, как прекрасный ангел прикасается к больному своей рукой, а страдалец наполняется божественным теплом и исцеляется... Совсем другое впечатление!.. — глаза Сержа хитро блестнули.

Тим молчал — он продолжал рассматривать невидимый без очков мир. В одной из ячеек он увидел черного осьминога, который в полном одиночестве распластался над поверхностью земли. При виде этого "зверя" подсознательный ужас начал всплывать откуда-то из глубин души.

— Отвернись. Не смотри! — скомандовал Серж. — Это хищник!

— Но если на него не смотреть, то он может незаметно напасть, — возразил Тим, тем не менее выполняя команду.

— Пока у тебя нет низменных желаний, ты для него невидим. А взглядом ты можешь притянуть его.

— Он нападет? И что потом будет? — немного испугался Тим.

— Здоровье он тебе не прибавит, полагаю...

— И много таких хищников? — Тим начал думать, что надо носить такие очки постоянно.

— Там, где есть материя, есть и жизнь. А где есть жизнь, есть и хищники. Причем разнообразие хищников в мире призраков не меньше, чем в нашем биологическом мире. Например, есть ярко светящаяся звезда (кстати, ее можно видеть и без облака подсветки от прибора). Этот хищник обладает некоторым разумом. Он растворяет в себе жертвы, и при этом "съеденный" испытывает наслаждение. Этот хищник может вступить в ментальный контакт с человеком, и потерпевший считает, что он испытал божественную любовь.

— И что случается от такой любви? — мысль о существовании подобного хищника совсем не понравилась Тиму.

— Личность деградирует. Так сказать, растворяется в боге.

— Хищник съедает ее? — закончил мысль друга Тим.

— Съедает, но не всю. Хищник поглощает только ту часть души, которая принадлежит его миру. В результате "обгрызенная" личность становится более простой, посредственной. Ха, и мечтает вновь испытать "божественною" любовь! — Серж опять негромко рассмеялся.

— А как же инстинкт самосохранения? — вспомнил уроки биологии Тимур.

— В таких случаях инстинкт часто дает сбой. Да не у всех он и достаточно развит. И вообще, таких людей называют "нищие духом".

— Как же бороться с этими хищниками, если мы их не видим? — анализировал ситуацию Тим.

— Во многих случаях это хорошо, что мы их не видим. А вообще, посмотри на людей: зубы и когти слабые, не многие могут похвастаться физической силой. И, тем не менее, человек является доминирующим животным на Земле. Это всё благодаря наличию у него разума. Я думаю, если человек будет разумен, то он будет доминировать и в мире призраков.

— Ты предлагаешь использовать для этого какие-то приборы? — спросил Тим.

— Пока никакие приборы не могут сравниться с мыслью и целеустремленностью человека. Речь может идти только о помощи. Впрочем, давай заканчивать эксперимент — мы уже достаточно насмотрелись.

— И наговорились, — продолжил мысль друга Тим.

Солнце уже давно опустилось за горизонт. Серж и Тим погрузились в карету и поднялись из приземного сумрака к облакам, еще подсвеченным солнцем. Карета стремительно мчалась на восток во тьму ночи.

— У меня такое впечатление, что я не попал в свое время, — посетовал Тим, пытаясь разглядеть внизу хоть один огонек человеческого жилья. Под каретой же простиралась безлунная ночь бескрайней степи. — Мне так кажется, что за всю мою жизнь не было такого прогресса, как за эти 6 лет...

— Дело в том, что до твоего отбытия в прошлое фундаментальная наука давно находилась в тупике, — пояснил Серж. — Трудилась большая масса физиков, а результаты были весьма скромные. Их сдерживала тысячелетняя догма представления о природе времени. Так сказать, наш мир был плоским. Вся фантазия людей была зажата в узком "сейчас"... Когда рухнула платина догмы, то люди по-новому взглянули на окружающий мир, он стал объемным. Прорвался поток новых идей. Прогресс двинулся настолько быстро, что хорошее не успевало появиться, как на свет рождалось лучшее. Открылся небывалый простор для творчества. Всякий смог найти свой участок на целине познания. А потом проявился еще один фактор — увеличение концентрации на поверхности Земли "воды вневремени". Эта "вода" — пища для души и разума человека. Когда еды стало больше, то и люди стали более активны.

— И что, достаточно было поверить в надвремя? — усомнился Тим.

— Нет, конечно. Были фундаментальные эксперименты и было создано множество приборов. Только после этого лед тронулся...

Серж замолчал, погрузившись в воспоминания. По его лицу было видно, что не все они были приятными.

— Ты многое узнал в своем путешествии в будущее. Это сильно помогло? — спросил Тим.

— Помогло в чем? Скажи, вот ты много сможешь рассказать о технологии покраски кузовов электромобилей? Заметь, я тебя не спрашиваю о более сложных вещах, — глаза Сержа сверкнули хитро и зло одновременно.

— Ну... — протянул Тим. — На это могут ответить специалисты, — он мог отличить электромобиль от авто и от кареты, но покраска... Это Серж хватил чересчур!

— Правильно. А что я мог узнать в компании подростков, журналистов и праздно шатающихся?.. Мне пришлось задействовать всю свою изобретательность, чтобы выудить крохи полезной для меня информации. И потом, те подростки — они же просто дети! Мне не хотелось давить их своим занудством. В общем, они меня развлекали, а я их...

На этот раз на лице Сержа можно было прочитать приятные воспоминания. Он опять замолчал, проигрывая в памяти моменты прошлого.

— Вообще-то информация во Вселенной сравнительно доступна, — продолжил Серж после паузы,— но она дается не в форме учебников и наставлений. Ее можно получить только в виде озарения, дающего понимание. А для озарения необходимо совершить колоссальный труд строительства в своем сознании фундамента нового понимания... А потом — поставить оригинальный вопрос... И тогда можешь почувствовать: вот-вот пойму!.. Вот-вот мне станет доступно большее!.. А затем приходит ощущение: ушло, ускользнуло, не закрепилось, не нашло опору в разуме... И остается только чувство глубокого сожаления...

На лице Сержа отразилась вся гамма чувств. Тиму стало понятно, что он десятки раз почти "ловил мысль за хвост", но новое знание ускользало. И это сильно расстраивало Сержа.

— А причем здесь оригинальный вопрос? — спросил вслух Тим.

— Нестандартный вопрос означает нестандартный взгляд на проблему, а за ним следует и нестандартный ответ — т.е. озарение. И даже порой цепочка озарений. Это наивысшее наслаждение! — вдохновенно произнес Серж.

Тим взглянул на его счастливое лицо с долей зависти — только после удачных репетиций он, пожалуй, имел такое же. "Похоже, я уже отдохнул — хочется работать!" — мелькнула у Тима мысль.

Глава XIV. Цирк

— Я, пожалуй, навещу сегодня своих друзей в цирке, — сообщил Тим за завтраком.

— Хорошо, я тебя туда доставлю, — согласно кивнул Серж, — но постарайся уложиться до обеда — ты и сегодня будешь нужен в Институте. Когда закончишь, свяжись с Павлом или Олегом по аппарату внутренней связи института.

Серж положил на стол черную коробочку размером с записную книжку.

— Смотри, просто нажмешь эту кнопку и скажешь коммутатору, с кем тебя соединить, — пояснил Серж. — Ребята прилетят и отвезут тебя в Институт.

— Благодарю, но я попробую сам добраться от цирка до Института. Пора уже быть самостоятельным, да и город повнимательнее хочется рассмотреть, — отказался Тим.

— Ну что ж, тогда возьмешь электротакси. А возле проходной соединись с Павлом или Олегом, чтобы не блуждать по нашим километровым коридорам.

Директор цирка, Данир, подскочил в кресле, увидев заходящего в его кабинет Тимура:

— Здравствуй, наша знаменитость! — воскликнул он, подбегая к старому другу и радостно пожимая ему руку. — Пойдем куда-нибудь прогуляемся. Например, убежим в соседний парк, а то нам здесь не дадут спокойно поговорить.

В подтверждение его слов на столе, заваленном бумагами, запиликал телефон.

— Все, бежим! — Данир ухватил времяпроходца под локоть и потащил на выход из цирка. — Ну, как ты? Рассказывай.

Тимур всегда терялся от таких объемных вопросов. Что рассказывать? Как? Как пересказать все шесть лет отсутствия? Ничего не оставалось, как ответить столь же объемной фразой:

— Да, вроде, всё нормально...

— Тебя еще никто из моих конкурентов не сманил? — взял "быка за рога" Данир.

— Нет, как можно? — искренне улыбнулся Тим. — Да и Серж не хочет меня отпускать. Во всяком случае пока я не напишу отчет.

— И сколько на это потребуется времени? — по деловому спросил Данир.

— Точно неизвестно. Серж говорит, что смогу уложиться за месяц, если постараюсь.

— У-у-у, это долго! Ты мне нужен сейчас! Может быть, хоть вечерами ты сможешь уделить внимание своему родному цирку? — проговорил Данир, усаживаясь на скамейку в парке и жестом приглашая Тима присоединиться.

— К чему такая спешка? — устроился рядом Тим.

— Знаешь, брат, слава — вещь капризная. Если сейчас начнешь работать у нас, то аншлаг цирку гарантирован! Только представь афиши с твоим портретом и словами: "Каждый вечер для вас знаменитый времяпроходец Тимур Самойлов и т.д.".