Холодный огонь

— Пока не знаю, Сирилин, — загрустил маг. — Я неопытный заговорщик, ты же знаешь. Пока я надеюсь, что Нецис не подвёл нас всех. И что ваша Река охладит пыл наших вояк. Скажи, у вас там не запрещают Лар-Илри... то есть, по-вашему, Некромантию? Если вдруг вы завоюете нас...

— Никому не нужна ваша нежить, — сердито ответила Речница. Предложенное ей не слишком нравилось, но...

— Альрикс, как скоро мы отправимся к озерам? — деловито спросила она, поставив на стол пустой кубок. — Сегодня — навряд ли. Завтра?

— Пятого или шестого Иттау, — прикинул что-то в уме Некромант, — если корабль в порядке. Я его давно не проверял...

— Только через неделю?! — Кессе представилась Река, заполонённая нежитью, и демон на троне Астанена. — А... как далеко эти озёра?

— На том краю страны, Сирилин, — Альрикс продолжал подсчёты. — Так, выходит, что за месяц мы доберёмся туда, не вызвав подозрений...

— Такая огромная страна? — Речница припоминала легенды, но ни в одной из них не говорилось, что Нэйн протянулся от моря до моря. Его сравнивали с каплей мрака на обширном полотне степей, с маленькой, но смертельно ядовитой змеёй... Но не с бескрайними просторами Олдании!

— Такие подозрительные жители, — нахмурился Некромант. — Знаешь, туда можно долететь за день. Но весь Нэйн в первое же мгновение снимется и помчится за нами. Все, от драконов до крыс-Призывателей, и семёрка Алинхега — в первых рядах. У нас очень не принято спешить, Сирилин. И если кто-то куда-то мчится...

Он вздохнул.

— Ты — Чёрная Речница. Ты выстоишь против семёрки, если они нас поймают раньше времени? Против драконов Уиркины, против пограничных отрядов Нейги, против Ирралина — ученика самого Зелгана Серебряного? Я вот не выстою, и весь мой замок тоже. Поэтому я предлагаю таиться и скрываться, пусть даже мы потратим на это целый месяц.

— Боюсь, что я не выстою тоже, — загрустила Кесса. — Но Реку очень жалко...

— Нэйн, вообще-то, тоже, — заметил Альрикс и выбрался из кресла. — Пойдём спать, Речница. Ты уже сползаешь на пол. Доведу тебя до комнаты, а там Маати покажет, что и как. Она будет приглядывать за тобой...

Они поднимались по витой лестнице — как показалось Кессе, очень долго, но на самом деле миновали только два этажа. Спальни в Кералте находились на самом верху, чуть ли не под крышей, и окон в них не было — чтобы ни одна враждебная тварь не могла поразить спящего мага.

В тёмную, как глубины Хесса, комнатку Речница вошла с опаской. Тут же — по неслышному приказу Альрикса — вспыхнул зелёным огнём светильник-череп у кровати. Пол устлан был толстым полотном мелнока, заглушающим шаги, кровать сколочена из настоящих досок (не из коры и не из сухой степной травы) и накрыта ещё более толстым мелноком и дорогой тканью, а в стенной нише лежала очень толстая книга, которую Кесса издалека приняла за сундук.

— Спи, ещё только полдень, — сказал Некромант, оглядев комнату. — Меня и то тянет в сон, а ты проделала такой путь... Мои скелеты в твоём распоряжении, Маати поможет, если что-то пойдёт не так.

Речница попыталась отвести взгляд от книги, но не получилось. Альрикс заметил это и усмехнулся.

— "Повесть о Речных Путешественниках", — сказал он, кивнув на нишу. — Сирилин её читала иногда. Ты знаешь эту историю, наверное, но будет скучно — полистай...

Название "истории" было Кессе незнакомо. Она вообще нечасто видела книги... одну — единственную во всём Фейре — в родной пещере, одну — личный дневник Фрисса — в его доме, да ещё неведомые сокровища Архивов, до которых Речница так и не добралась... Она хотела прочесть пару страниц перед сном, но уснула, едва добралась до кровати, и уже сквозь сон слышала, как рядом, на мягком ковре, сворачивается в клубок Маати. Хесский дракон держал слово — и охранял Речницу даже во сне...

Очнулась Кесса через сутки, и только потому, что Маати принесла жареную рыбу и поставила блюдо у изголовья.

— Все Некроманты много спят, но есть иногда нужно, — пробурчала дракониха, глядя на сонную Речницу. Та выползла из-под одеяла и задумчиво смотрела на Ойти, на светильник-череп (как оказалось, в его глазницы были вставлены небольшие цериты, никакой магии в нём не было) и на обитые тканью стены, вспоминая, где она, и что было вчера. Вспомнив, Кесса тихо ойкнула. Итак, она в Нэйне, легендарной стране Некромантов и нежити. В замке самого настоящего Мага Смерти. Вот это да...

Вода для умывания пахла мерфиной — похоже, это благовоние здесь добавляли повсюду, может быть, даже выливали в реки. Потом Кессе дали пожевать листья Яртиса — теперь она вся пропахла травами. Маати думала, что Некроманты так маскируются от нежити, чтобы она не заподозрила, что они живые.

— Это фамс, летучая рыба, — пояснила Ойти, когда Кесса удивилась широченным плавникам и странному вкусу еды. — Их не ловят в воде, они всегда летают. Хорошая рыба. Рек мало, редко в них что-нибудь ловят. Послать в город за ракушками или водорослями? Илриэн Альрикс — не любитель водяной еды, у него ничего такого нет...

— Нет, и так хорошо, — отказалась Речница, подумав, что ракушки она и на Реке видела, а вот летучих рыб — нет, и овощи тут весьма странные. — А... сегодня первое Иттау, так?

— Второе, — вздохнула Маати. — Илриэн Альрикс с утра возится с кораблём на крыше. Илриэна Сирилин теперь пойдёт к нему?

Кесса не сразу поняла, что речь о ней.

— Не будем мешать, всё равно я в кораблях не понимаю, — покачала головой она. — А вот замок я бы посмотрела... Покажешь дорогу?

Замок показался Кессе огромным. Маати даже взяла с собой еду, чтобы в пути они не проголодались, и Речница с драконихой облазили всё — от подземных погребов и бездонного колодца, в который уходили толстые пучки синеватых корней, до сторожевых постов нежити между двойными стенами замка, высоко, на пятом этаже. Кесса даже сунула нос в пустынный зал для поднятия нежити, где в больших коробах вдоль стены желтели необработанные кости, а под узким окном тускло светился алтарь, окружённый жаровнями. Запах сгорающих благовоний кое-как перебивал вонь мертвечины...

Одна дверь была не только закрыта, но и запечатана магией, и вела она в алхимическую лабораторию.

— Илриэн Альрикс любит опыты с веществами, — пояснила Маати. — Он ведь Кайа-Рейкс, тот, кто разносит смерть по ветрам...

Кесса поёжилась.

Между двойными стенами было темно и сумрачно — мертвецам свет не нужен. В узкие окна-бойницы солнце почти не проникало, и за ними Кесса увидела всё ту же хмарь, затянувшую небо. У окон стояли странные приспособления — что-то вроде огромных самострелов, собранных из костей. Снаряды для них — черепа, расписанные странными узорами — лежали рядом, в корзинах под присмотром Квайет-воинов. К удивлению Речницы, вся нежить носила броню — такую, какую носят степняки-олда, из войлока пополам с мелноком, обшитого толстой кожей, и у каждого скелета был шлем. Предводитель воинов — высокий ирн в чёрной мантии — долго рассматривал Кессу, но всё же отвесил поклон.

— Эта гнусная нежить считает себя умертвием, — нарочито громко сказала Маати, глядя в другую сторону. — Я видела на днях, как оно тайком примеряло плащ Илриэна Альрикса. А ещё...

— Не-а, неинтересно, — покачала головой Речница, покосившись на ирна. Он дёрнулся и приподнял руку, будто пытался защититься, а когда ничего не произошло — тихо скользнул в тень.

— Напрасно, Илриэна, — хлопнула крыльями дракониха. — Квайет должны знать своё место. А здесь они нахальны и распущены. Куда Илриэна Сирилин хочет пойти теперь?

— В залу, — решила Кесса. — Надо нам передохнуть.

В зале — в том же кресле, что и накануне — сидел Альрикс в рабочей куртке, ел вишню и разбирал кипу листков, сложенных на краю стола. На спинке кресла дремали большие летучие мыши с кольцами на лапках.

— А, Сирилин, вот мы и пересеклись, — кивнул он Речнице. — Угощайся, ягоды из садов Ицахокти. Илэркес прислал, есть всё-таки прок от этого мальчишки...

Ягоды Высокой Вишни с берегов Ицахокти следовало держать двумя руками, и сок из них вытекал обильно. Кесса, распробовав незнакомую еду, пожалела о том, что у Реки такое хорошее дерево не вырастить... а жаль!

— Почта прилетела, — пояснил Некромант, собирая со стола разбросанные листки велата и какой-то светло-зелёной коры. — Мелкие городские новости, призывы от Ирралина и прочая чепуха. Санети-Рейкс зовёт всех магов в ополчение и предлагает послать туда же замковых хесков и нежить... добровольно, без возмещения до конца войны. Вот, Асунг Ке"наиркен уже ушёл воевать, и всех слуг забрал с собой, и меня зовёт в армию.

Кесса заглянула в письмо с тревогой.

— Он так жаждет крови? — тихо спросила она. — Асунг — сильный Некромант?

— Моррейкс. Земель он жаждет, земель и трофеев, — нахмурился Альрикс. — Крови жаждал Зелган, и тот сто лет как умер. Что тут ещё пишут?.. Крылья Гелина! Почему завтра-то?! И... А вот это ещё хуже, Сирилин.

— Что стряслось? — Речница облокотилась на спинку кресла, но из-за плеча Некроманта ничего не смогла прочесть.

— Тебя хочет видеть твоя сестрица... я говорю об Аскее Ир"лирмаан, — помрачнел Альрикс. — Завтра вечером, в замке Оррат, на небольшой разговор. А меня вызывает Хорак на очередную проверку, и от него я вырвусь нескоро... хорошо, если не останусь в городе на ночь. Отправить с тобой Маати или кого-нибудь из ирнов?

— Ох ты... А зачем я Аскее? — осторожно спросила Кесса. Ей было не по себе — встретиться с демоном, меняющим тела, без подобающего оружия, да ещё на его территории...

— Возможно, хочет проверить, жива ли ты ещё, и насколько запугана, — пожал плечами Некромант. — Не думаю, что это ловушка. Они пока никого не трогают, ищут добровольных союзников...

Кесса перебрала в памяти несколько заклинаний, думая, какое лучше применить, если это всё-таки ловушка.

— Жаль, что ты не застала Аскею... живой, — с трудом подобрал нужное слово Альрикс. — Все были очень рады, когда она стала правителем. Лучшая должность для неё, хранителя жизни. Она собиралась даже восстановить живые земли на окраине Хлекта, потеснить Долину Костей... Но то, что сейчас сидит в её теле... не ввязывайся в бой с этой тварью, Сирилин. Так мы до озёр не доберёмся...

Альрикс отбыл на рассвете — улетел на костяном корабле. Кесса читала "Повесть о Речных Путешественниках" до глубокой ночи, разбудить Речницу удалось только к полудню, и сразу же Маати и скелеты стали готовить её к поездке. Снова Кесса искупалась в настойке мерфины, а потом облачилась в парадную чёрную мантию с серебряными узорами. В волосы Речнице вплели столько ниток бус, сколько не вешает на себя менн в праздничный день.

У ворот замка её ждали четверо Квайет, они держали носилки — самые обычные носилки из стеблей Высокой Травы, прикрытые небольшим плетёным пологом. Кесса забралась под него, рядом села молчаливая и немного напуганная дракониха. Нежить направилась к подножию горы по вырубленным в скале ступеням, а Речница откинула завесу и с любопытством смотрела по сторонам.

Гора оказалась высокой и скалистой, а замок Альрикса — неожиданно скромным, почти незаметным на фоне каменной громады. С вершины Кесса разглядела зеленеющие и желтеющие поля на юге, узкую ленту речушки и окружённый стенами город, ощетинившийся островерхими крышами. Дорога, по которой шли Квайет, шла с запада на восток вдоль гор, прямая, как стрела, и в неё, как ручьи в реку, впадали тропы, спускающиеся от замков. Никого на этой дороге не было — вдали, на полях и на берегах речонки, можно было увидеть и людей, и нежить, но к скалам никто не приближался. С полей долетали облачка пыльцы, запах пряностей и цветущего Мелна, команды погонщиков нежити и заунывный вой Стальных Теней — могучие неживые стражи перекликались на воротах города. Самих Теней Кесса ещё не видела... и не очень хотела с ними встречаться. Крылатые воины-мертвецы были, по легендам, сильнее даже, чем умертвия...

Путники прошли мимо двух вершин, увенчанных замками. Второй замок был Эланией — родовым гнездом Сирилин, и Кесса разглядывала его с большим интересом. Стены Элании сплошь обвивала какая-то яркая лоза, и Речница даже увидела крылатого Ойти, срезающего лишние побеги. А за Эланией дорога резко пошла в гору. Кесса приехала туда, куда собиралась — тут и стоял Оррат, замок Аскеи.

— Эйланат! — громко сказала Речница, привстав на носилках. Пароль был услышан — ворота замка приоткрылись, и отряд из десяти скелетов вышел и встал, разделившись надвое, с двух сторон от тропы. Войлочная броня мертвяков полностью закрыта была кожаными пластинами и костяными щитками, в руках нежить держала щиты и стеклянные мечи. Дракониха приподняла крылья, ожидая подвоха. Неживые стражи поклонились и расступились, а из замка вышел белоснежный Стрикс. Он подождал, пока Речница и Ойти сойдут на землю, а потом молча пошёл в замок. Отряд мертвецов побрёл следом за гостями...

Аскея встречала гостей на лестнице, у дверей гостиной, двое хесков-воинов охраняли её. Кесса только их и заметила сначала — очень странно выглядели их щиты и доспехи, собранные из костей и стеклянных пластин, и ещё чуднее — оружие, палицы, в четыре ряда утыканные чьими-то острыми зубами. Двое стояли, выставив перед собой щиты, и ощупывали пришельцев подозрительными взглядами. Речнице показалось сначала — по волчьим головам на человечьих плечах — что перед ней Инальтеки из клана Идэвага, но кто и когда видел Инальтеков в доспехах?!

Маати незаметно ущипнула Кессу, и та, опомнившись, перевела взгляд на хозяйку замка и улыбнулась.

— Немало ещё неотысканных кладов! — произнесла она приветствие, бестрепетно протягивая руку к плечу Аскеи.

— Ярко горит золотая луна, — ответила колдунья, касаясь плеча Речницы. Прикосновение обжигало, как брошенный на руку тлеющий уголь, и Кесса с трудом сдержала дрожь. Она смотрела прямо в глаза Аскее — и видела, что ни Сирилин, ни Альрикс не солгали. В этом теле сидело что-то чуждое, могущественное и очень опасное. Жар, тяжесть и затаённая злоба расходились от Аскеи волнами, Кесса рада была бы отойти подальше, пока невидимая тварь не раздавила её в лепёшку...

— Славно, что ты нашла время и заглянула в Оррат, — краешком рта усмехнулась Илриэна. — Я уж боялась, что прошлый наш разговор смертельно тебя обидел. Где ты пропадала столько дней?

Под руку с Аскеей Речница вошла в залу, где уже дымилась жаровня с благовониями. Кесса исподтишка разглядывала колдунью. Та была даже меньше ростом, чем сама Речница, не толста, но округла, белокожа и черноволоса. Толстая коса, пронзённая перьями грифа, спускалась по спине до пояса. Массивный, слишком большой для изящной руки перстень-печатка — три черепа макушками друг к другу, красивейший нефрит между ними — горел неярким зелёным огорьком, притягивая взор. Рассматривая кольцо, Кесса ненароком скосила глаз на Зеркало Призраков — и обомлела. Аскея отражалась там... точнее, там отражались двое. Но сначала Речница увидела лишь огромного многолапого дракона, которому тесно было в Зеркале. Он свивался в клубок, сверкая пластинами и иглами на броне, и под его лапой шевелилось что-то чёрно-белое... человек в обрывках странных одежд, расцарапанный драконьими когтями в кровь, но ещё живой. Глаза Кессы начали слезиться, она зажмурилась, и видение тут же растаяло. Зеркало по-прежнему отражало муть и пелену серого тумана...