Звезды, которые мы выбираем

— Люби меня!

Ширма отлетела в сторону, возжаждавший любви мужчина стремительно увлекал очаровательную собеседницу к диванчику.

— Люби меня пылко и страстно! Сейчас же! Не хочу больше терять ни мгновения!

В этот момент он увидел уже лежавшую на диване девушку и замер.

'Люби меня! Люби меня пылко и страстно!' — снова и снова набатом звучало в ушах у Элины, в то время как она в испуге смотрела на застывшего в шаге от нее удивлённого мужчину. Его Светлость, герцог Лерей. Он предстал перед ней, окончательно превратив столь милое начавшееся сновидение в отвратительный кошмар.

Во все еще раздвоенном сознании девушки, Эллина-два в упоении воскликнула:

— О да! Я люблю вас, мой герцог!

Но Элли-один, с мрачной решимостью, успела плотно сжать губы, так что стоявшие перед ней молодая женщина и Лерей услышали лишь неразборчивое мычание.

— Что здесь происходит?! — громкий рассерженный голос вернувшегося в лабораторию Грейдаса разорвал воцарившееся напряженное молчание. В руках у вошедшего еле помещался огромный короб с позвякивающими баночками. Одним взглядом оценив, что его подопечная находится в опасной близости от того, кто мог нарушить течение детоксикации, менталист мгновенно водрузил позвякивающую ношу на ближайший к нему незанятый столик и, на ходу доставая одну из баночек из короба, поспешил приблизиться ко все еще неподвижному герцогу и его спутнице.

— Госпожа Алма, тут то, что вы просили. Это то самое 'Зелье Красоты'.

Молодая женщина благодарно кивнула и, кокетливо взглянув на молчавшего герцога, мелодично произнесла:

— Лорд Грейдас, примите мою искреннюю благодарность! И помните, я буду рада вас видеть вас с Его Светлостью на сегодняшней премьере в театре. Мой новый спектакль. Придете? — спросила она не столько менталиста, сколько самого герцога.

— Если хочешь, малышка! — отмер герцог.

В Эллином мозгу, продолжавшем скандировать 'Люби меня! Люби меня пылко и страстно', новая фраза, произнесенная герцогом, соединилась с его предыдущими словами и внезапно окрасила их другим смыслом.

— Люби меня пылко и страстно, если хочешь, малышка... Ну уж нет, — решительно определилась Эллина, найдя зацепку для усмирения уже начинавшего расцветать в ней чувства безграничного обожания и страстного желания оказаться в объятиях человека, который одним словом все еще мог заставить ее сделать что угодно.

— Я совсем этого не хочу, — пробормотала она себе под нос и, найдя новый алгоритм борьбы с навязанным лимолем рабским послушанием, начала повторять, — если хочешь? А я не хочу! Никакой любви!

— С удовольствием присоединюсь к Его Светлости, — галантно произнес Грейдас, а затем, развернувшись к другу и повелителю, добавил: — тебя ищет

леди Данира.

Эллина не услышала ответа хозяина замка. Ее вдруг осенило, как избежать любых нежелательных воздействий, тем более, к ней вернулся контроль над ее собственным телом. Она плотно зажала себе уши и, вместо командного герцогского голоса, слышала теперь только шум крови в голове.

Глава 11

Герцог, услышав про леди Даниру, задорно и заговорщически улыбнулся другу и произнес фразу, оставшуюся тайной для висевшей на его руке даме:

— Тут выйдет не хуже, чем в спальне!

Грейдас насмешливо кивнул, но тут его взор переместился на сидевшую на диванчике Эллину. Девушка, зажмурившись и стиснув зубы, с мрачной решимостью зажимала уши, явно надеясь избежать воздействия голоса герцога. Тот же, проследив за взглядом менталиста, и пробормотав 'чем их больше, тем веселее!', направился к Эллине, потянув за собой актрису. Та на мгновение замерла, не вполне понимая, куда и зачем ее увлекает высокородный любовник, но тот, нимало не смущаясь присутствующих, плюхнулся на диван рядом с Элли и принялся стаскивать с ночной подружки очаровательно легкомысленную блузку. Элли в испуге открыла глаза, и герцог, в тот же момент заметивший входившую в лабораторию Даниру, одной рукой прижал к себе актрису, а другой внезапно ухватил Эллину за подбородок и нагло прильнул к ней губами, целуя возмущенную девушку и не давая ей оттолкнуть его, тем более, что Элли продолжала закрывать себе уши.

— Лорд Грейдас, — входя в лабораторию и холодно улыбаясь, леди Данира поначалу не заметила мизансцены, происходящей за слегка раздвинутой ширмой, — тот эликсир, о котором мы говорили — готов ли он?

Грейдас заторможено кивнул и направился к одной из полок, и тут леди Данира, проследив за ним взглядом, заметила происходившее непотребство. Аристократия спокойно относилась к разного рода любовным интрижкам, но чтобы служанки... да на глазах у высокородной леди, почти что — невесты?! Данира вспыхнула, как факел, обильно политый маслом.

— Милорд! Что здесь происходит?! — визгливый голос ударил по ушам, заставив встрепенуться всех присутствующих. Вернее — всех, за исключением главных участников происходящего. Герцог продолжал самозабвенно целовать Элли, которая отчаянно боролась — но не с мужчиной, а сама с собой. Выработавшийся стойкий рефлекс подчиняться герцогу оказался действенен и без голосовой команды.

'Это не я, это проклятое зелье', — в ужасе поняла Элли, но при этом она уже начала постанывать от чувственного удовольствия, доставляемого прикосновением ставших неожиданно нежными губ герцога.

Хлесткая пощечина, лицо разъяренной Даниры перед затуманенным взором — и Лерей вынырнул из чувственного омута, совершенно не соображая, что с ним только что произошло. Все еще не полностью сориентировавшись, он со все нарастающей яростью осознал, что его только что ударили по лицу — его, лорда королевской крови!

Холодное бешенство охватило герцога, однако, привычка контролировать себя и окружающих не подвела — с неимоверным усилием Лерей задавил в себе все пошедшие в раздрай эмоции.

— Леди Данира, — сухой и отстраненный голос герцога окатил холодом пылавшую праведным гневом аристократку, — как вы посмели поднять на меня руку?

— Нет, как вы, мой названный жених, посмели сделать это — на моих глазах?! — не пожелала отступить Данира. — На моих глазах, — повторила она и глаза красавицы наполнились непрошенными слезами, а потом ее взгляд устремился за спину Лерея и, скривившись от отвращения, леди повелела, — пошла вон отсюда, шлюха!

Лерей тут же обернулся, собираясь вмешаться, и тут же почувствовал, отпустившее его чувственное безумие возвращается, — на диванчике, тщетно стараясь прикрыть обнаженную грудь остатками кофты, сидела все еще не полностью пришедшая в себя племянница госпожи Амодины. На ее гуди, шеи и плечах багровели засосы, губы распухли, волосы оказались растрепаны, а глаза все еще хранили отголосок безумной страсти. Все естество герцога откликнулось на молчаливый призыв затуманенных синих глаз, но визгливые требования леди Даниры тут же привели его в чувство:

— Лерей, она же явно тебя чем-то опоила! Ты не в себе! Я требую — плетей ей за непотребство, и выгони из замка — сейчас же!

— Вы требуете, Данира? А сами вы не просите прощение? — тихим угрожающим голосом начал герцог, но Данира не вняла предупреждению, продолжив:

— Только так. И это вы должны добиваться моего прощения! Да, то только так, мой дорогой жених.

Герцог почувствовал мимолетное касание, как будто по нему пронесся неосязаемый ветер. Понял, что леди Данира вновь прибегла к своей особой способности, и тут же осознал, что ее умение вызывать необоримое влечение на него в этот раз вообще не подействовало.

В помещении на мгновение воцарилась полная тишина, нарушенная чьим-то страстным с придыханием 'Ой!', доказывая, что кто-то все же попал под удар магии влечения.

Герцог повернулся к источнику звука, увидел замершую неподалёку от дивана актрису, еще несколько минут назад казавшейся ему столь привлекательной, походя удивился, что он в ней нашел, и перевел взгляд на Даниру, являвшую собой воплощение несправедливо оскорбленной невинности и гордости.

— Что ж, — отчужденно взглянул на нее герцог, — оскорбление моего достоинства словом и делом, отказ от принесения повинной, попытка воздействия на меня с применением особых способностей... С учетом наших прежних отношений, я не буду просить отца о наказании для вас, леди Данира. Я просто разрываю с вами все прежние договоренности и запрещаю вам приближаться ко мне и контактировать со мной каким-либо способом. Вы должны покинуть мой замок сегодня же. Прощайте, леди.

Лерей повернулся к молча следящему за разговором другу:

— Лорд Грейдас, проследите за исполнением. Сейчас же.

Подождав, пока Грейдас ухватит оцепеневшую от такого исхода дела леди Даниру и выведет ее из лаборатории, герцог повернулся к актрисе, бросил ей тяжело звякнувший мешочек и приказал:

— Отправляетесь домой, милочка. Сейчас же, — поторопил он ее, после чего девушка, склонившись в поклоне, бросилась к дверям.

Лерей последовал за ней, запер двери и вернулся к Эллине, продолжавшей оцепенело сидеть на диване.

— Продолжим, звездочка! — предвкушающее мурлыкнул Лерей.

* * *

Женщина, известная на Харборе как госпожа Амодина Дея, с восторгом проводила начальство взглядом. Агент под кодовым именем Алистер Рамир вызывал ее искреннее восхищение, желание подражать и, заодно, некоторые дополнительные эмоции, не вполне попадавшие под требования Устава.

Мод вздохнула, тщательно отгоняя ненужные мысли. Ничто не должно скомпрометировать почти что идеальную жительницу Лиида. Еще пару лет — и будет новое задание, почти наверняка дадут и следующее звание, особенно если удастся, наконец, понять, что за чертовы мутации происходят с людьми на этой забытой богами Космоса планете. Ладно, сейчас командир выведет стажерку из неприятной ситуации с отравлением лимолем, и они возьмутся за анализ этого вещества — по лимолю раньше не удавалось получить никаких данных, а оставлять без внимания такой мощный препарат было просто глупо. Какое невероятное воздействие! Родное отделение разведки придет в экзальтированный восторг. Образование био-химика позволяло ей совершенно наглядно представить уникальность местного препарата подчинения.

Амодина повернулась к столу, за которым они с Алистером производили экспресс анализ выделенного из крови стажера вещества, Антидот получился хоть куда! Она снова погрузилась в работу — командир поручил ей начать разработку блокиратора воздействия лимоля. Теперь, когда они оба увидели полностью гасящее волю воздействие этого отвара, медлить стало преступным небрежением.

Алистер спешил в лабораторию Грейдаса, стремясь как можно скорее вытащить высокопоставленного отпрыска, по злой издевке судьбы, проходящего стажировку под его началом. Хорошо, что у девчонки оказалось достаточно сообразительности и силы воли, чтобы даже в одурманенном состоянии продолжать бороться. Пожалуй, в отчете все можно будет представить, как полевое испытание, которое кадет прошла с высшим баллом. Да, вот именно, контролируемое полевое испытание — с целью добыть информацию о лимоле. Алистер одобрительно хмыкнул и открыл дверь в лабораторию. Он застыл на пороге, затем перетек в комнату, беззвучно прикрыв за собой дверь и заперев ее на засов.

— Он жив? — негромко спросил он Эллину, испуганно вздрогнувшую при звуке его голоса.

Герцог лежал навзничь на диване, Эллина куталась в его тунику, растерянно сидя рядом, с вспыхнувшей надеждой смотря на Алистера.

Тот, не теряя времени, подошел к кадетке, молча прицепил ей на шею небольшой квадратик с нано носителями антидота, подождал, пока тот полностью всосется и исчезнет с кожи девушки, и только тогда приказал:

— Доклад, стажер.

Эллина, чувствуя, как отступает сковывающая ее волю пелена, начала слегка прерывающимся голосом:

— Он попытался вступить в...

— Половой контакт, — подсказал Алистер.

— И я нажала точки, вызывающие потерю сознания, но никак не могла побороть последние отданные им приказы, поэтому... — голос девушки прервался, она судорожно сглотнула, а затем с облегчением вздохнула, — короче, все обошлось.

— Если не готова к подобным ситуациям, нечего идти в разведку, тем более на такие планеты с почти что средневековым строем общества, — мрачно и веско произнес аредеец, излучая холодное недовольство. — Ладно, как долго Его Светлость в отключке?

— Минут пять, — зябко передернула Эллина плечами.

— Отлично, — лицо Алистера осветилось проказливой улыбкой.

Он вытащил небольшую капсулу из потайного кармана, всунул ее герцогу в нос, подождал, пока она развеялась легкой дымкой, и, склонившись к герцогскому уху, стал что-то настойчиво шептать.

Закончив, перехватил любопытствующий взгляд Эллины и пояснил:

— Звуковой ввод активирующей команды и установка. Теперь наш любвеобильный хозяин будет уверен, что познал тебя как женщину, перепачкал тут все девственной кровью и, удовлетворив свой интерес, отослал тебя. Насовсем. Ну и утомился слегка, — насмешливо добавил Алистер, протягивая Эллине кинжал. Та понимающе кивнула и, поморщившись, полоснула себя по ладони.

— Довольно, — приказал командир, внимательно наблюдавший за процессом орошения диванного покрытия. — Извини, но нужна именно твоя — менталист герцога умеет определять, кому принадлежит кровь.

— Но как? — поразилась Элли, с благодарностью принимая от Алистера кровеостанавливающий пластырь.

— Вот это мы и пытаемся тут разведать, все эти чудеса и проявления уникальных способностей. В Управлении кое-кто начал поговаривать чуть ли не о магии, — он запнулся, — Подожди, разве у тебя во вводной не была описана задача стажировки?

Элли понурилась, отказываясь смотреть в глаза человека, которого она столь бессовестно обманывала. Но признаться? Да этот милый мужчина тут же сам ее прикопает — с разведчиками великой Аредеи шутить станет только идиот. И на всепрощение тоже только дурак пусть рассчитывает. Нет — уберусь с планеты, а там видно будет, — утвердилась в своем решении Элли, наблюдая, как впитывается в кожу пластырь, отставляя на месте шрама только тонкую розовую полоску.

— Просто уточнить хотела, — промямлила она.

— Да ладно, чего это я на тебя наехал, — примирительно пробормотал Алистер, — понятно же — стресс.

Он гибко поднялся и, аккуратно придерживая девушку, потянул ее за собой на выход:

— Пора, скоро эта аристократическая морда начнет приходить в себя

* * *

Лерей почувствовал, как затекла от неудобного положения шея и, тут же осознав, что, непонятно почему, лежит — и совсем не у себя в кровати — рывком вынырнул из забытья, сел, оглядываясь. Лаборатория Грейдаса. Что он тут забыл? Да еще завалился спать на диванчике? Герцог потер лоб, а потом с досадой понял, что его ладони испачканы в свернувшейся крови. Оглядев себя, сообразил, откуда взялась кровь, и, досадливо поморщившись, обтерся. Кого же он тут завалил? Взгляд упал на обрывок женской блузки, которым он обтирался и память услужливо подкинула пронзительно синие ошалелые глаза, густые шелковистые локоны и едва уловимый запах яблоневого цвета, окутавший на него, едва он коснулся губ девушки. Пухлых, мягких, податливых губ. И ощущение, словно его молнией ударило. Почему он больше ничего не помнит? С девушкой у него явно все состоялось. Герцог недовольно скривил рот — заниматься любовью он предпочитал у себя на чистых простынях, к тому же лишать девицу девственности на грязном диване — ранее с ним такого не случалось. Сеновал — и то романтичнее! Недаром, видно, и полного удовлетворения не получилось. Или, наоборот? Тело недвусмысленно намекало, что ему нужно опять и того же самого.