Она бросилась к сундуку, откинула крышку и принялась торопливо рыться в ворохе платьев. Нужно что-нибудь немаркое, чтоб не жалко было, если испачкается... и гулять, гулять! Больше недели из дому не выходила, это же с ума можно сойти!.. Но уж теперь-то, когда на улице такой праздник... "Хоть пешком по лужам!— лихорадочно думала Нэрис, выуживая из вороха оборок серое шерстяное платьице.— Все равно! И Кэти с ее нытьем точно пошлю к черту... Никто мне такой волшебный день не испортит! Никто!"
Теплый шаловливый ветерок раздувал полы плаща. Из-под подошв ботинок летели радужные брызги, над головой в ветвях деревьев, перепрыгивая с ветки на ветку, щебетали птахи. Казалось, все вокруг немножко захмелели оттого, что на земли Англии наконец-то пришла настоящая, долгожданная Весна!.. Нэрис, махнув рукой на то, что приличной замужней даме не след скакать по лужам, словно какой-нибудь козе, вприпрыжку неслась по аллее. Дни в скуке и бездействии давали о себе знать. Хотелось бегать, смеяться, хотелось упасть лицом в мягкую траву, почувствовать родной запах земли... В общем, хотелось вести себя глупо и предосудительно. Ну и что? Весна же! И солнце, и тепло!..
— Все-таки, есть в этой жизни справедливость!— счастливо выдохнула Нэрис, широко разводя руки в стороны и ловя носом солнечные лучи.— Эх, веснушками всю обсыплет... Да и пусть их! Хорошо-то ка-а-ак...
— Согласна!— раздался у нее за спиной смеющийся голос. Забывшаяся леди МакЛайон ойкнула и быстро обернулась. Прямо перед ней, раздувая ноздри и переступая по дорожке точеными копытцами, стоял вороной жеребчик, впряженный в изящный двухколесный экипаж. А на месте кучера, сжимая в руках поводья, сидела леди Кэвендиш. Растрепавшиеся под ветром черные волосы, румянец во всю щеку, глаза сияют — куда там тем бриллиантам!.. Нэрис даже поздороваться забыла — так хороша сейчас была Грейс.
— Что-то не так?— удивленно спросила красавица, глядя на замершую столбом гостью. Та зачарованно покачала головой:
— Нет... Я только... Грейс, вы сегодня просто королева!
— Не дай бог!— та замахала руками и, звонко расхохотавшись, пояснила:— Вы нашу королеву не видели... Поговаривают, что придворные художники перед сеансом позирования ее величества сердечные капли пьют. А что пьет король, дабы обеспечить династию наследниками, вообще для всех загадка... Что? Я злюка, да?..
— Да,— губы девушки сами собой разъехались в широкой улыбке.— Но красивая! Вам — можно.
— Я скоро точно зазнаюсь,— хмыкнула леди Кэвендиш, которой подобные восторги из уст женщин обычно слышать не приходилось. Скорее наоборот...— Да что же мы тут встали?.. Залезайте! Прокатимся немножко.
Нэрис не заставила себя долго уговаривать. Вскарабкалась на приступочку, подобрала юбки и плюхнулась на скрипящее сиденье. Грейс щелкнула языком и пустила коня рысью. Застоявшийся в конюшне жеребчик только того и ждал... Леди МакЛайон, глядя на проносящиеся мимо деревья, заерзала за спиной лихой возницы и неуверенно спросила:
— Грейс, может, лучше я возьму поводья?..
— Зачем?— удивилась та.— Воронок послушный мальчик... Да не беспокойтесь вы, Нэрис! Пока не начались эти жуткие дожди, я все время так ездила. Даже с пузом!
— Ну, не знаю... Трясет же!.. Вы точно хорошо себя чувствуете?
— Лучше, чем когда либо!— сияя улыбкой, заявила леди Кэвендиш. Потом обернулась на струхнувшую гостью и примирительно сказала:— Ладно, я его немного придержу. Не бледнейте... Хорошо, Дэвид в море и не видит меня сейчас. Уж он бы мне задал! Хотя, думаю, конюх всенепременно наябедничает... Так, сейчас держитесь покрепче, на выезде с аллеи дорожку размыло.
— Держусь,— отозвалась девушка. Задела локтем стоящую на сиденье большую корзину, сунула в нее любопытный нос и воскликнула:— О! Так вы тоже не завтракали?
— Какое там,— весело ответила Грейс.— Как увидела, что за окном делается — сразу велела лошадь запрягать! А поесть можно и на свежем воздухе. Так даже вкуснее, ведь правда?
— Ага,— кивнула Нэрис, принюхиваясь к дразнящим ароматам из корзинки.— М-м-м, я смотрю, ваша Элинор постаралась на славу... А как же — "овощи и постное мясо"?
— Вот еще!— передернула плечами красавица.— Буду я себе такой чудесный день вареной говядиной портить!..
Нэрис фыркнула, оглядела царящее вокруг буйное великолепие и прижала подпрыгивающую корзину к боку. Она была целиком и полностью согласна с Грейс.
Накатавшись по окрестностям и вдоволь надышавшись свежего воздуха, поворотили назад. Домой не хотелось обеим, но насквозь пропитанная дождевой влагой земля была еще вязкой, а трава — мокрой и холодной. Плащ не расстелишь, сверху не сядешь... А аппетит у двух дам, легкомысленно пропустивших утреннюю трапезу, за несколько часов прогулки разыгрался не на шутку.
— В парке, за домом, есть беседка,— говорила Грейс, понукая разрезвившегося Воронка, который совершенно не желал возвращаться в свой денник, и поэтому все норовил свернуть с наезженной дороги.— Мы там летом всегда обедаем...
— Так она же, наверное, насквозь мокрая?
— Скорее, холодная. Она из камня, не из дерева — уж оно-то с нашей погодой точно давно сгнило бы! Постелим что-нибудь на скамейку, не замерзнем. Ух, как же я проголодалась! Кажется, котел овсянки готова съесть!..
Овсяную кашу леди Кэвендиш терпеть не могла. Но сейчас... Нэрис улыбнулась:
— Тут много чего повкусней овсянки. У самой слюнки так и текут!
— Ох, не напоминайте,— Грейс вытянула шею, всматриваясь вперед.— Скорей бы до корзинки добраться... Вон, вон, посмотрите! Там, в конце тисовой аллеи! Уже почти приехали.
— Это ваша "беседка"?..— округлила глаза девушка, послушно взглянув туда, куда указывала леди. Выплывающая из-за древесных стволов изящная постройка с большим каменным куполом и четырьмя круглыми башенками по бокам напоминала скорее дворец. Немножко кукольный, изукрашенный искусной резьбой и размерами с охотничий домик, но тем не менее...
— Какая красота!
— Нравится?.. Ее три года строили, настоящий итальянский мрамор. Потому и долго. Пока довезут, пока отшлифуют... Но это того стоило!
— Итальянский мрамор?— прикинув в уме столбик цифр, практичная дочь торговца покачала головой:— Но ведь это жутко дорого.
— Что есть, то есть,— согласилась Грейс, натягивая поводья.— Дэвид тоже говорит, что, мол, она получилась не каменная, а золотая... Тпру!.. Стой, баловник! Нэрис, будьте так добры, привяжите его вон у того дерева. А то я пока слезу...
— Конечно-конечно!— засуетилась та, спрыгивая на землю.— Да вы сидите, я вам сейчас помогу!..
— Я пока корзинку отнесу,— отмахнулась леди Кэвендиш, неуклюже (но вполне успешно) перебираясь с козел в коляску.— Что мне сделается. Забралась же я сюда как-то!
— Может, Воронка к перилам привяжем? Возле деревьев такая грязь, как бы экипаж не застрял...
— Застрянет — пешком до дому дойдем, тут рукой подать,— Грейс, отдуваясь, спустила ноги на землю и потянулась за корзиной.— А морду эту наглую близко к беседке лучше не подпускать!.. Дотянется до вкусностей — так голодными и останемся. Уже случалось...
Недовольный жеребец был отведен подальше — щипать молодую травку, гладкие скамьи беседки застелили плащами — благо, тепло к обеду стало едва ли не по-летнему, а приготовленные умелыми руками Элинор яства разложили тут же, на большой льняной салфетке. Дамы обозрели представшее их голодным глазам великолепие, дружно облизнулись и под аккомпанемент урчащих желудков набросились на еду... Чего здесь только не было! И сочные перепела под хрустящей корочкой, и пирожки с мясом, и пряный сыр, и чесночные колбаски, брызжущие ароматным соком, и сладкие сдобные булочки, и крепкие румяные яблоки, и... да всего и не перечислишь!..
— Грейс,— намазав на толстый ломоть хлеба густых жирных сливок и откусив сразу половину, проговорила Нэрис,— не знаю, откуда родом ваша кухарка... Но если там все так готовят — я всё брошу и уеду из Шотландии!
— А как же муж?— хихикнула польщенная леди, вгрызаясь белыми зубками в глянцевый яблочный бок. Нэрис фыркнула:
— Да он туда вперед меня поскачет!.. Вот ей-богу, из-за одних только булочек!
— Верю,— Грейс догрызла спелый фрукт и принялась за колбасу.— Только вряд ли его величество так просто вас обоих от себя отпустит... Скорее, мою Элинор в Шотландию переманит!.. Она, кстати, из Девоншира. Сливки понравились?
— Угу!..— восторженно закивала гостья. Говорить с набитым фаршированными грибами ртом получалось не очень.
— Вот, сливки тоже оттуда. Лучшие в Англии!
— Хочу в Девоншир...— простонала леди МакЛайон, и, наконец совладав с грибами, потянулась к кувшинчику с молоком.— Я даже согласна терпеть эти вечные дожди... Но вы правы, Ивара государь от себя не отпустит. А жаль.
— Жаль — только из-за Элинор и сливок?
— Да нет, конечно,— вздохнула разом погрустневшая девушка.— Эта его служба... Я ведь мужа не вижу почти, Грейс!
— Ха! И это вы жене моряка говорите?!
— Ой, ну да... Совсем забыла...
— От Ивара до сих пор никаких вестей?— сочувственно спросила леди Кэвендиш. Нэрис отрицательно покачала головой:
— Никаких. Родителям я сразу по приезду письмо отправила с Шоном, но и они молчат... А уже почти две недели прошло!
— Не переживайте. Со дня на день гонец вернется. Все-таки Шотландия, не ближний свет! Глядишь, и от супруга вам весточку привезет... Возьмите еще булочку.
— Я лопну,— вздохнула Нэрис. Но булочку таки с салфетки цапнула. Грейс погладила себя по животу и улыбнулась:
— Мы, чувствую, тоже наелись. И спим... О, это, кажется, ваш Ульф идет?
Леди МакЛайон обернулась в сторону уходящей к дому аллеи и сморщила носик:
— Он. Небось, потерял меня с утра еще. Сейчас всенепременно нудить начнет — мол, предупреждать надо, мол, у него приказ, мол, лорд велел... Тьфу! Тихоня иногда хуже Кэти.
— Мда, на редкость забитая девица...
Широкоплечая фигура норманна приближалась. И, к большому удивлению Нэрис, лицо охранника не выражало никакой обеспокоенности. Даже, пожалуй, наоборот. "Чудеса какие,— подумала она, поднимаясь со скамейки навстречу Ульфу.— Следил он за нами, что ли?.. С него станется..."
— Добрый день, леди,— Тихоня, подойдя, почтительно поклонился. Сначала хозяйке дома, потом — своей госпоже.— Кушать изволите?.. Вы уж простите, ежели помешал... Ну, я тогда того... обожду тут в сторонке. Мне ж не к спеху!
— Ты чего хотел-то, Ульф?— улыбнулась Нэрис.— Слова в простоте не скажешь. Хочешь яблоко? Или вот колбаса еще осталась...
— Нет-нет, что вы,— аж попятился норманн, у которого были свои понятии о субординации.— Вы кушайте! А я чего, я сытый вроде... Обожду. Не к спеху же...
— Ульф!
— А?..
— Пришел зачем? Что-то важное?
— Да не то, чтобы... Там просто это... Шон вернулся! С письмом от вашего папеньки. Вы ведь ждали!.. Вот я и того... упредить, значит. Не знал, что заняты вы. А то потом бы пришел...
— Я тебе дам — "потом"!— всплеснула руками леди МакЛайон.— Стоит, мнется!.. Письмо с собой?
— А как же!— выпятил грудь вояка.— Вот, пожалуйте... Принес. Подумал, вдруг сразу прочесть захотите?..
— Конечно, захочу!— Нэрис нетерпеливо протянула руку:— Давай сюда скорее! И... и вот, на тебе яблоко. Пойди лошадку угости...
"...а не стой над душой,— мысленно закончила леди, плюхаясь обратно на скамейку и срывая печать с пухлого пакета.— Так... Это от мамы, понятно... Половину можно не читать — наверняка опять про внуков. Это от Бесси — листочек мне, листочек Тихоне..."
— И всё?!— вырвалось у нее.— А где... А как же...
— От Ивара ничего?— подняла брови Грейс, увидев выражение лица гостьи. Нэрис медленно покачала головой. Ни от мужа, ни от отца, ни от брауни она не дождалась и пары строк. Ну, ладно Ивар!.. Но папа и... Как же так?! Сговорились они все, что ли?..
— Ничего не понимаю,— пробормотала Нэрис. — Он должен был ответить! И раз не ответил...
— Вероятно, служба,— решив, что она имеет в виду супруга, предположила Грейс.— Ну же, не расстраивайтесь! Все уладится.
— Сомневаюсь,— мрачно ответила девушка, глядя куда-то поверх письма. Кажется, ее самые худшие опасения начали стремительно подтверждаться... Со "службой" было понятно и так, иначе Ивар уже давно приехал бы. Но молчание папеньки, который даже свое обычное отеческое благословение через маму передал, заставляло задуматься. "И брауни — ни слова, ни полслова!— нахмурилась Нэрис.— Никогда такого не было... Они определенно что-то знают!.. И это "что-то" напрямую касается моего супруга. Вопрос только — что?" Она, как сомнамбула, медленно собрала рассыпанные по скамье листочки, аккуратно сложила их вдвое и, не глядя, протянула подошедшему Тихоне:
— На. Сверху там тебе от Бесс письмо.
— Все в порядке?..— нерешительно поинтересовался норманн, поймав ее отсутствующий взгляд. Леди МакЛайон после паузы кивнула:
— Разумеется... Грейс, я, наверное, пойду в дом. Вы уж простите...
— Конечно-конечно,— понимающе закивала та.— Идите! А я еще немножко воздухом подышу... Ульф вам сейчас не нужен? Боюсь, обратно на козлы я теперь не влезу, а еще покататься хочется!..
— Тихоня, будь добр,— сказала Нэрис, поднимаясь и одергивая плащ. Суровый воин с готовностью шагнул вперед:
— Как скажете, леди!.. Я что, я ж с удовольствием!— он, как будущий отец, относился сейчас к любой беременной женщине с невероятным трепетом. Грейс улыбнулась:
— Отвяжи Воронка, Ульф. Я тут пока что все соберу...
Леди Кэвендиш аккуратно загнула концы льняной салфетки, протянула руку к корзине и бросила настороженный взгляд в спину удаляющейся Нэрис. Вспомнила странное выражение ее глаз, решительно сжатые губы... И покачала головой. Супругу Ивара Грейс знала не так уж хорошо, но с мужем ее они были давние друзья. И когда лорд МакЛайон вот так вот задумывался, это обычно значило только одно — в голове его идет напряженная работа мысли. Со всеми вытекающими из этого последствиями... Нэрис с Иваром в этом плане были похожи, как близнецы. А если еще вспомнить ее неуемное любопытство, о котором Грейс уже была наслышана... "Завтра покатаюсь!— решила леди Кэвендиш, бросая узелок с остатками пиршества на дно корзинки.— А сейчас лучше домой. Пригляжу, успокою, если получится. За ней же глаз да глаз нужен! Вот же парочка... одно слово — гончие!.."
Нэрис о планах Грейс, ясное дело, не догадывалась. Да и не до них ей было... Пронеслась по тисовой аллее, вихрем влетела в дом и сейчас, раздираемая противоречивыми чувствами, металась по своей комнате, то и дело натыкаясь на мебель. В ней боролись искреннее возмущение и тревога за мужа. Почему все молчат? Где Ивар? И что с ним вообще?.. Исчез? Или, упаси господь, погиб, а ей просто решили пока не говорить?
— Нет, я так точно с ума сойду!— наконец сказала Нэрис, плюхаясь на стул и усилием воли отгоняя прочь страшные картины, что уже вовсю рисовало ее богатое воображение.— Надо собраться... В конце концов, что за бред мне в голову лезет? Ну, не ответили они. Это же не значит, что с Иваром обязательно что-нибудь стряслось... Он, наверное, просто работает. Ра-бо-та-ет. Над чем-то очень важным и, вероятно, государственного значения. Понятно, что это не мое дело...
