Книга 1 "Главное - воля!". Часть первая.

С другой стороны, тем, кто очень редко имеет дело с песком и прочей грязью и может быть сколь угодно требовательным к качеству патронов — вплоть до ручного их снаряжения! — этот револьвер подойдет как нельзя лучше.

8.

Главной — поскольку самой несбыточной — для Её Величества пока оставалась мечта о "комнате смеха", полигоне для упражнения, которому в далеком будущем ещё только предстояло получить название "тактическая стрельба": циклы бега и стрельбы по внезапно появляющимся из-за различных препятствий мишеням. Зато планы ввести в оборот разновидность "тактической стрельбы", без огнестрельного оружия, но с живым противником, продвигались вперед неожиданно легко — после очередной ночевки в библиотеке.

Как оказалось, в первый раз в нее сыграли вовсе не американцы в начале 80-х годов ХХ века! По легенде, благоговейно поведанной Елке неким Бизнесменом, с которым она встречалась после "мистера Мачо", но до Ветерана, игра, называемая "пейнтболом", в ТОЙ реальности была разработана для тренировок оперативников ФБР и ЦРУ и бойцов "научной фантастики" — сам "Б.", кстати, использовал её для выработки в коллективе своей фирмы "командного духа". На самом деле изобретателями забавы были французы, создавшие её аж в конце 70-х годов девятнадцатого века! Только они это именовали не "пейнтболом", а "специальными тактическими занятиями по ближнему бою в городских условиях". С помощью маркеров — "краскометов" и красящих шаров "ударные отряды" зуавов, французской колониальной легкой пехоты, учились брать запутанные муравейники, которые дикие туземцы почему-то именовали городами.

После того, как этот способ тренировки был продемонстрирован "городу и миру" на больших маневрах 18 — 19 августа 1881 года, он незамедлительно был подхвачен в России. Ярым его сторонником оказался, совершенно неожиданно для Ее Величества, генерал Драгомиров — тот самый, В ПРИНЦИПЕ отрицавший военную науку!

Однако этот почин, грозивший перевернуть все представления XIX века о ближнем бое, заглох так же быстро, как и появился. В 1888 году во Франции на волне, поднятой панамской аферой, пришло к власти правительство, склонное экономить на военном бюджете. И престарелые генералы, воспользовавшись случаем, тут же избавились от всяких несуразных новинок, неспособных совместиться с их представлением о бое. Навеянным в лучшем случае славными воспоминаниями времен их молодости, пришедшейся на времена Крымской войны. Гораздо чаще французские генералы вдохновлялись эпохой наполеоновских походов — той эпохи, когда гром французского оружия заставлял дрожать всю Европу! В России, куда прото-пейнтбол пришел как французская модная затея, он увял на следующий же год после французских "заморозков" — в 1889 "краскометы" и прочие принадлежности были списаны и сданы на слом.

Автором французского "Наставления по обучению легкой пехоты ближнему бою в городских условиях" был некий капитан Марк Абель Дюруа. Несмотря на полученный за алжирскую компанию 1892 года орден Почетного Легиона, карьера его развивалась не блестяще. Года через два он должен был выйти в отставку — в чине всего лишь майора. Густав Реклю, создатель первого краскомета, наоборот, процветал — его компания "Реклю Пневматикс" была известна по всей Европе. Хотя краскометов больше не выпускала. А те, что были сданы в парижский Политехнический музей, годились только на роль музейных экспонатов — "прото-маркеры" Реклю были разработаны им на базе охотничьих ружей. Моделировать современный бой с их помощью было все равно, что пытаться изобразить оттенки радуги на черно-белой фотографии.

Генерал Мосин только моргнул изумленно, когда Ее Величество осчастливила завод очередной несусветной придумкой. Однако же... за те деньги, что платили на ЦСМЗ, инженеры и мастеровые были удавить друг друга в конкурентной борьбе. Мест было уж слишком мало. Так что найти и нанять нескольких инженеров, специализирующихся на пневматике, и создать в КБ соответствующий отдел труда не составило.

Очень важное "притом": новые маркеры должны быть не только способны изобразить именно современный бой, с автоматическим оружием, но и быть достаточно технологичны для сверхмассового производства. Пионерская "Зарница" или "Орленок" сильно бы выиграли, если бы вместо деревянных муляжей в них использовались маркеры. А уж как бы выиграла от этого Империя! Во-первых, патриотическое воспитание. Во-вторых, шлифовка качеств прирожденных лидеров. В-третьих, отличная допризывная подготовка.

Поэтому подполковники Артемьев и Толстой и капитан Нессельроде, работавшие с "краскометами" и даже написавшие соответствующее "Наставление" (на которое Елка и наткнулась в библиотеке), были немедленно отозваны в Царское Село. Где находящаяся в процессе формирования Офицерская Военно-Педагогическая Школа с радостью приняла их в ряды своего преподавательского состава.

9.

А ведь помимо всей головной боли с организацией АУЦ, созданием лабораторий и производств НПО, превращением аморфной денежной массы фонда "Вальми" в адекватную финансовую структуру, предназначенную стать сердцем будущего кайрецу и отбором тех, кто мог бы хотя бы попытаться справится с той грандиозной задачей, решением которой Елка собиралась заняться, императрице ещё приходилось волочь на себе всю непосредственную работу по организации отбора и учебы будущих фрейлин! Которой, в отличие от того же Армейского Учебного Центра, нельзя было даже ни с кем поделиться!

Ибо с АУЦ и его филиалами все и всем, пусть не полностью, но все же ясно, и споры могут вызвать разве что некоторые аспекты — вроде намерения Её Величества превратить три отдельных Офицерских Школы в объединенные Курсы Строевого Командования, где офицеров будут учить принимать решения в условиях нехватки времени, ограниченной и непроверенной информации и активного вражеского противодействия...

В конце концов, семь из девяти подразделений Центра существовали и ранее, а пять из них этого существования и не прерывали! Оставалось только растянуть их принципы на вновь создаваемые школы и найти людей, способных восстановить некогда закрытые.

Не так уж сложно.

Хотя, конечно, хлопотно.

И очень, очень дорого.

10.

С "Училищем Фрейлинской Службы" все было намного, НАМНОГО сложнее. И то, что часть его функций должна была быть любой ценой скрыта от широкой общественности, задачу отнюдь не облегчало. В результате вся затея сразу же превратилась в непрерывную череду кризисов.

Первый отбор среди желающих стать фрейлиной Её Величества возлагался на руководство женских гимназий, епархиальных училищ и институтов благородных девиц. Разосланные ещё из Ливадии телеграммы содержали указание Министра Двора Его Величества, чтобы от каждого учебного заведения были представлены две или три ученицы не моложе 16 и не старше 18 лет, "наилучших физических и умственных способностей, приятных внешне и благонравного поведения". Приманкой для девчонок — Её Величеству требовались только добровольцы! — должны были стать бесплатное обучение и возможность придворной карьеры.

Вторичный отбор, после которого останутся "300 лучших", пройдет в Царском Селе в мае 1895 года. Прибудут на отбор не менее шести сотен девиц. Скорее всего — больше: кроме официальных участниц будет множество желающих из частных гимназий и институтов, тех, кому фрейлинский шифр в обычной жизни светил, как звезды. В том смысле, что надеяться на его получение они могли в той же степени, что и на получение звезды с небес. Всех их надо разместить, и не абы как, а с глубоким толком. Организовать хотя бы жилье и питание для... ну, будем оптимистами... скажем, девятьсот... Да, девятьсот мест. А сам отбор? Отделение овечек от козлищ... Ой-о, какая чертова уйма головной боли! И куда девать тех, которые подойдут? Ведь нельзя же их оставить в палатках (Yes-s!!! Палатки! Спортивный лагерь! Это гениально!) на целых три месяца!

11.

Проект комплекса Мариинского Училища должен был быть готов так быстро, как это только вообще возможно. Отчего сходство, и внешнее, и внутреннее, со вполне банальными студенческими общагами времен позднего социализма и столь же стандартной пятиэтажной средней школой неизбежно должно было стать просто-таки разительным.

Строиться он должен был так же быстро. И денег вроде было не то, что достаточно, а даже и более чем. Тем не менее, строители, каясь и бия себя в грудь, не обещали завершения строительства раньше конца лета. Вне зависимости от объема дополнительного финансирования — если оное финансирование не примет размеров вовсе уж гомерических.

На гомерические размеры у императрицы денег не было.

Впрочем, с будущими фрейлинами хватало и других проблем. Начиная с главной: ни Елка, в принципе не имевшая понятия о "современном" женском образовании, ни Аликс, получившая образование домашнее и вообще не в этой стране, не знали, на что они могут рассчитывать.

Дополнительный смак ситуации придавало то, что девочки поступят из РАЗНЫХ учебных заведений. Имевших ОЧЕНЬ разные учебные программы и уровень преподавания.

"Подумай только — аж четыре ведомства! Да плюс ещё частные учебные заведения! Женские гимназии — Министерства Народного Просвещения, Ведомства императрицы Марии и частные. Коммерческие училища — Министерства Финансов. Епархиальные училища — синодальные. И институты благородных девиц! Кстати, интересный вопрос. Почему есть институты... и нет Академии?"

"Хорошая мысль"

"Да, её надо запомнить. Так вот, нам необходима реформа образования"

"Ха! Открыла Америку! Ты что, клад нашла? Мы же считали, помнишь? Всеобщее обязательное — то есть бесплатное! — образование, хотя бы начальное, обойдется в такую сумму, что большую часть всего остального планирования можно сразу списывать!"

"Я нашла другой подход. И немножко денег"

"Я уже заинтригована"

"Ведомство императрицы мы контролируем достаточно... плотно. И в любой момент можем усилить контроль до любой необходимой нам степени"

"Факт. И что?"

"Что нужно для создания системы начального образования? Прежде всего — те, кто будет его преподавать. Так вот. Передаем все женские учебные заведения в Ведомство императрицы Марии. Создаем десятилетнюю систему. Три класса начальной школы вместе с четырьмя классами первой ступени гимназии образуют прогимназию. Заключительные три года можно отучиться в гимназии, дающей усиленное общее образование, педагогических училищах, готовящих учительниц начальной школы для церковных приходов, земства и министерства народного просвещения, или мариинских училищах, где из девочек будут готовить учительниц первой ступени средней школы. Дополнительный двухгодичный курс — для окончивших педагогические или Мариинские курсы"

"А где подвох?"

"Подвох в том, что образование выше прогимназии — платное. Но в кредит. Отучилась свои три года — будь добра столько же отработать"

"Идиотизм. В эти гимназии и училища никто не пойдет!"

"Я же говорю — других просто не будет. Или к нам... или в частную гимназию или что там ещё. Ты думаешь, что У ВСЕХ есть такие деньги?"

"М-мда. Неплохая придумка. Но это... потом. А что нам с ними-то делать?"

"Погоняем как следует. Они же ни о физкультуре, ни о спорте и понятия не имеют! Немочь бледная, корсетами изуродованная!"

"Ну-ну, не надо так обобщать. Уж некоторые-то имеют"

"Ну, и сколько ты таких видела? Если исключить юных леди, семьи которых могут позволить себе с детства натаскивать своих дочек на теннис, верховую езду и танцы? А десять — пятнадцать девчонок погоды не сделают..."

12.

Но в первую очередь, даже больше, чем образование, императрицу волновала психология. В принципе, преимущества "Мариинских Высших Женских Курсов в Царском Селе" перед любым другим учебным заведением Империи несомненны и совершенно очевидны. Ведь лучшие из лучших, те, кто заслужит, станут фрейлинами Большого Императорского Двора! Причем — не просто фрейлинами, возвышенными созданиями, обитающими в высших кругах Империи и ежедневно встречающимися с лучшими женихами России! Но — официальными служащими Короны! В звании, аналогичном подпоручику Гвардии!

"Психоз мундира" в России был силен всегда — больше униформу любили и почитали только немцы. Надо только преодолеть сомнения девочек, рожденных на самом пике викторианской эпохи, превратить их страхи показаться смешными девчушками, втихомолку напялившими кителя старших братьев, в яростное желание доказать — всему миру! — что они имеют на этот мундир полное и законное ПРАВО!

А ведь есть ещё и жалование — по меркам провинциальных дворяночек, отцы и братья которых получают рублей по восемьдесят в месяц (жалование офицера и чиновника IX класса), просто непристойно огромное. Есть возможность повидать мир — путешествуя с Их Величествами, имеющими родню по всей Европе... увидеть Париж, Вену, Берлин, Лондон, Рим и Копенгаген...И все это — не только бесплатно, но и со всеми удобствами!

И даже те, кто во фрейлины не попадет — и те смогут рассчитывать на великолепное будущее. Конечно, не столь ослепительное, как у выпускниц 1-го разряда, но тоже — вполне и вполне. Образование, обеспеченное УФС, и гарантированное трудоустройство — учительницей хоть в Мариинском ведомстве, хоть в МинНарПросе, журналисткой в какой-нибудь из центральных газет, делопроизводителем в министерство или ведомство...

Не говоря уже о том, что два года, прожитые в Царском Селе, пусть даже на почти казарменном положении — это все равно как минимум семьсот тридцать шансов встретить такую судьбу, о которой в своей провинции девочки не могли даже мечтать!

Так что с мотивацией все в порядке.

В принципе.

Вопрос в том, правильно ли Елена Зеленина и Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса, принцесса Гессен-Дармштадтская, понимают этот самый принцип? Что эти девчонки воспримут как самый вкусный пряник? И что для них послужит наилучшим пугалом?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1.

Николай, которого вся эта мигрень затронула только частично, а морока УФС не затронула вообще, радовался недолго — скоро и ему не стало отдыха от дел: бесконечным потоком хлынули в Царское губернские рапорты, Победоносцев наставлял и предостерегал (и приходил он, что было особенно невыносимо, тогда, когда назначал себе сам), министры с противоречащими друг другу докладами, череда военных представлений, прием целого Адмиралтейского совета, подписывание указов Сенату о наградах к своему же тезоименитству... От этого бедняжка Ники одуревал вконец, и если бы не постоянное присутствие рядом душки-жены, благословенного Богом Солнышка, он бы пропал совсем.