Амбиции гайдзина. Часть 1

— Вы убили в открытом бою двадцать трех опытных воинов. — в ее голосе явно звучало сомнение.

— В святой инквизиции нашлись бы умельцы... В крайнем случае отправили бы экзекутора. — конечно, это не насуверс, но что-то я сомневаюсь, что дознаватели инквизиции сильно уступают по полномочиям.

— То есть домой вам лучше не возращаться. — вот к чему она вела. — Тогда как вы смотрите на то, чтобы разработать процесс обучения вашей системе счета? Разумеется, за соответсвующую оплату. У меня не будет лишнего времени на личное обучение новых писцов, но если вы составите руководства, это сильно облегчит процесс.

Ого. Значит, уже оценила все плюсы европейской системы.

— Согласился бы и бесплатно, Нагахидэ-сан. — мы поклонились друг другу, и перед тем, как она вышла, я задал последний вопрос.

— Нагахидэ-сан... Я не почувстовал в вас никакого пренебрежения, когда сказал, что я из торгового, а не военного рода. — очень странная реакция для средневековой японки.

— Я не считаю торговлю чем-то предрассудительным. На самом деле меня вообще не волнует война, пусть ей занимается дайме, сфера моей компетенции — деньги.

Девушка вышла, оставив меня в сильнейшей радости.

Не знаю, каким чудом такой человек вообще мог появится в этом времени, но раз уж она есть — я сделаю все возможное, чтобы научить ее всему, что знаю. В конце-концов, если не такие люди продвигают человечество вперед, то кто?

* * *

C нашей первой встречи прошло около недели — сложно считать даты, когда даже ночь и день превратились в сугубо абстрактые понятия. Я почти привык к слепоте — увлекшись работой над приспособлением под нужды местных известной мне математики я даже забыл про свои проблемы.

Не знаю, специально Нобуна устроила мне такую трудотерапию, или действительно расчитывала приспособить мои знания к делу, но результат уже был виден. Перевести писцов на новую систему было невозможно, но по словам Нива эффективность лично ее работы увеличилась на порядок и она смогла отвлечься от текучки на более интересные проекты вроде устройства своего подобия банковской системы. Прообраз был уже давно — "досо", банальные ростовщики, но с началом эпохи междуособных войн даже это подобие банков пришло в упадок.

Девушка уже давно хотела открыть подобную организацию под защитой лично дайме, но из-за традиций и общей ненависти к ростовщичеству не могла даже дернуться. Сейчас же, когда Набуна окончательно установила жесткий контроль и над аристократией, и над провинцией в целом, она махнув рукой дала карт бланш на эксперименты. Пока что в пределах города, и с предварительным планом ей на стол, но уже очень много.

От меня требовалось только поделится всем, что я знал о банковском деле. От всех сложных кредитных систем пришлось отказаться и максимально упростить систему, но если все удастся, то на островах может появится первый полноценный банк.

А там и до начала полноценного капитализма недалеко. Лет пятьдесят-сто, по моим прикидкам. Устроить бы еще акционерное общество и вообще ценные бумаги, но рано, рано.

Да и вообще, какой смысл прогрессорствовать оружием? Деньги, вот истинная цена вещей. Да и в целом, чем богаче правитель, тем приятнее для него мысль не отвоевавать, а купить — тем более, что все вокруг торговые партнеры и особенно оружием уже не помашешь. Эх, где ты, моя эпоха глобализации и полной взамоинтеграции...

Ладно, пока что это все не важно. С открытием предприятий Нива разберется сама, главное что начальство не против.

Кстати о начальстве. Я понимаю, что Нобуна не хочет делится информацией о будущем, но меня этот маскарад уже достал. Хотя чего это я. "Для личного пользования — это значит для меня, только меня и никого кроме меня". Будь ее воля, я бы сам все забыл, просто на всякий случай.

К счастью ей нужны мои глаза, так что не судьба мне получить чистые белые одежды в подарок к красивому мечу. По крайней мере не сейчас.

— Варвар-сан, а что связывает вас с Шибата-сан? — мы сидели после урока за чем то, похожим на мой неразвитый вкус на странный зеленый чай. Относительно горько, но освежает.

Хм. Вот что-то я очень сомневаюсь, что ей это интересно.

— Позвольте угадаю, Нагахиде-сан, вас просила это спросить Ода-сама? — и какой ей вообще от этого толк?

Ах да. Я же в нее безумно влюблен. Так, что поперся во вражеский лагерь с одним ножом. Неудивительно, что Нобуна не понимает, почему я ее почти открытым текстом послал.

— Именно. — ответила она с явно читающимся удовлетворением в голосе. — Вы ведь не откажете мне в таком маленькой услуге? — да-да, а голос стал еще нежнее.

— Ответ за ответ, Нагахидэ-сан? — почему бы и нет. В конце концов она единственный человек, с которым можно практически нормально поговорить.

Вежливые реверансы с именными суффиксами — не в счет.

— Хорошо, Варвар-сан. — мда. Это же до чего я дошел, если искренне наслаждаюсь даже таким подобием общения?

— На самом деле... Ничего. Если говорить откровенно, Нагахиде-сан, меня привлекла не столько она сама, сколько ее воображенная мной личность. Возможно, я излишне романтичен, но мне казалось, что, гм, помощнику, хотя бы не угрожают после оказания помощи. — я услышал смешок.

— То есть вы надеялись получить награду, а получили по лицу, Варвар-сан? — прозвучало как насмешка, но при этом не злая. — Тогда вы выбрали не того самурая. Шибата-сан всегда была скора на расправу.

— Я это уже понял, Нагахиде-сан. Вы узнали то, что хотели? — не самая приятная тема, особенно в свете того, что ни на какую награду я не расчитывал.

— Пожалуй, да. Теперь ваша очередь спрашивать. — наши пиалы наполнялись уже в третий раз, работа на день была сделана, так что можно и посидеть подольше.

Интересно, сейчас день или ночь?

— Вы говорили, что вас не интересует военная власть. Могу я узнать, как так вышло? — немного опасный разговор, но ни одному из нас нет ни малейшего смысла доносить. Я и так в полной зависимости, а она и так могла бы получить все, что хочет. Да и вряд ли Нобуну беспокоит возможность заговора тех, кто даже в идеальном случае никак не сможет претендовать на ее власть.

— Что такое военная сила, Варвар-сан? Мужчины, которые подчиняются приказам? Самураи, по кивку дайме способные отправится умирать и убивать? — ее голос звучал слегка расслаблено, так говорят когда для себя давно решили и выработали устойчивую позицию. — Войска без припасов, снабжения, оружия, доспехов и дорог это толпа скота, посланного на убой. Без денег невозможно ни содержать армию, ни создать ее. Войска, которые нечем кормить, негде разместить и которым нечем заплатить — угроза, а не защита. И постоянные войны не выход, рано или поздно грабить станет попросту некого. — она вздохнула. — На мечах можно прийти к власти, но них нельзя усидеть. Рано или поздно они сломаются под собственным весом, и насадят правителя на осколки.

Еще пара фраз, и я влюблюсь. Откуда в средневековье взялось такое четкое понимание первичности экономики?

— Я понял, Нагахиде-сан. Очень.. Взвешенная позиция. — опережающая свое окружение на пару столетий. Обычно все считают, что армия это важнее всего.

Но о том, что делать, когда все вокруг уже разграблено, армия разжирела и требует больше денег, а взять их уже неоткуда они предпочитают не думать.

— Как работают ваши глаза? О них ходят очень.. противоречивые слухи. — а вот, похоже, и ключевой вопрос беседы. И первый про Кацуи — просто отвлечение внимание.

Девушке интересно, как работает магия. Ну что же, мне не жалко.

— Мои глаза видят смерть. Не совсем точно. Я вижу слабые места в виде линий на всем, что существует в мире, и могу на них воздействовать. — судя по глубокомысленному молчанию, она ничего не поняла. — Могу показать, если хотите.

— Хорошо. — эх. Ладно, сам напросился.

Рука ложится на повязку сзади, медленно развязывая узел на затылке. Время замедлилось.

По серому миру, полному теней, пробежали багровые линии. Он хрупок. Болезненно, отвратительно хрупок.

Движение ногтя — и лежащий около стола бокен рассыпается на куски.

— Я могу сделать так что же со всем. Камни, вода, стены... Даже воздух. — говорить тяжело. Не смотреть на Нива еще тяжелее.

Хрупкая, красивая даже в сером полумраке девушка. Тонкие черты лица, лукавый вгляд, упершийся по привычке в пол. С телом, сияющим багрянцем. Шея, левый висок, грудь, две линии на животе, локти и ноги — лишь немногим меньше, чем на Кацуи. И гораздо больше, чем на Набуне.

Хватит прикосновения, чтобы она рассыпалась на части. Слишком хрупкая.

Повязка будто сама легла на глаза.

Да, так действительно лучше. Для всех, включая меня. Иногда не видеть ничего лучше, чем видеть лишнее.

— Так вот как вы победили один против двадцати трех... Да, теперь я понимаю. — повисло неуютное молчание.

Все таки мои глаза слишком сильны. Не уверен, что человек вообще должен был получить доступ к таким концепциям.

— Значит, вы можете убивать даже отдельные части тела? — сейчас уже вряд ли, хотя если попробовать понять, как я умудрился уравнять органику и неорганику.

— Да, пожалуй. Не факт, что получится сразу справится с кровеносной или эндокринной системой, но сердце или легкие убью легко. — мне ничего не ответили.

— Варвар-сан... А что такое "легкие" и "эндокринная система"? — меня будто ударили кувалдой.

Я... Нет, даже не дегенерат. Имбецил.

— Прошу прощения за вопрос, Нива-сан... Но как лечат ваши лекари? — я приготовился к худшему.

И даже это не помогло мне удержаться от того, что врезать кулаком в стену на середине разговора.

Они не имели ни малейшего понятия о привычной мне медицине. Болезни вызывают злые демоны. Кровоточащие раны залепляли паутиной! Лучший антисептик — долбанный хрен! Да-да, тот самый васаби! Что-то я подозреваю, руки перед операцией они мыть не будут...

Что уж говорить про регулярную смену повязок, стерилизацию хотя бы кипячением, правильное тампонирование ран и вообще основы использования медицинских средств.

Ладно. До этого по настоящему додумались в конце девятнадцатого века.

— Прошу прощения, Нагахиде-сан... Но мне нужно очень серьезно поговорить с Ода-сама. — и пусть все пойдет к черту, но обязательные стандарты обращения с ранами и стерилизацию я у нее выбью.

Потому что я и так клинический дебил, из-за инерции мышления которого после той битвы погибло гораздо больше, чем могло бы. Хватит лишних жертв.

Раз уж она начала ломать традиции, пусть делает это в правильную сторону.

— Ода-сама, у меня есть крайне важная рекомендация. — как я понесся к Набуне, так и обломался. У нее слишком много дел, так что время принять меня освободилось только спустя пару часов.

Вдобавок ко всему, у меня начали чесатся глаза под повязкой, и это бесило. Я пробовал ее смачивать, но влага держалась совсем не долго, к тому же это помогало совсем немного.

— Говори. — Набуна, судя по звуку, устало вздохнула и откинулась назад.

Как же меня бесит эта гребаная слепота.

— Прежде чем я выскажу свои идею, пожалуйста, ответьте на несколько вопросов. — нарываюсь, но так контраст будет очевиднее.

И боги, как же мне не хватает нормального обородувания для презентации. И самой презентации.

— Сколько воинов выжило после битвы при... — я замялся. Без понятия, как называется то место, где эта битва случилась в этой реальности. — В последней битве?

— Около двух тысяч раненых, лечение пережило меньше тысячи. — ох, отлично. Из-за моей тупости погибло около пяти сотен человек.

Даже представить эту цифру получалось не очень.

— Я знаю куда более продвинутые способы лечения... И с их помощью вы могли бы сократить потери в два-три раза как минимум. — Набуна, пожалуйста, не бесисись. Сам знаю, что идиот.

— Почему я узнаю об этом только сейчас? — и сейчас меня казнят за саботаж и предательство.

Вот зачем только я во все это только ввязался? Добрые дела не приносят ничего, кроме проблем, жизнь показывает это каждый раз.

— Я не подумал о том, что с вашей медициной все настолько плохо. Это просто не приходило мне в голову. — Набуна вздохнула.

К счастью, ей хватает ума понять, что такое разница в почти пятьсот лет временного разрыва.

— Проверь все свои знания с этой позиции. Можешь считать нас всех последними варварами, если это принесет пользу. — голос девушки стал несколько... сосредоточенее. — Но только между нами.

Еще бы. "Бремя белого человека" это отличный казус бели для всех, кого в этом случае назначили цветными. И отрубят одному глуповатому попаданцу голову, и правы будут. Печально все это.

— Я понял, Ода-сама. Но... — если бы я так мямлил перед начальством — меня бы уже вышвырнули на улицу, и дай бог "по своему желанию". Но начальство не может казнить меня в случае неудачи! — Предложенные мной меры будут противоречить всем традициям. Это может вызвать...

— Меня не волнуют традиции, если это идет в ущерб эффективности. Благодаря традициям варвары обогнали нас практически во всем, и этот разрыв будет только увеличиться со временем. Если твои меры могут сохранить жизни моим людям, значит старикам придется смирится! — даже жаль, что я не могу видеть ее сейчас. Готов поспорить, что глаза горят, а харизма зашкваливает. Впрочем, уверенность в голосе подкупала.

Вот уж точно, хроники не врали на счет характера Нобунага.

— В таком случае максимально исчерпывающее описание предлагаемых мной мер будет лежать у вас на столе через сутки. — раньше справился бы и за часов пять, но сейчас... Сейчас все куда сложнее.

— Можешь позаимствовать у Нива толкового писца. — мои проблемы поняли.

Ну, в принципе, информация ни разу не секретная, даже строго наоборот, так что...

— Понял, Ода-сама. — поклон, наощупь пойти к дверям.

— И Гайдзин... — я остановился и повернулся с девушке. — Я очень надеюсь, что это больше не повторится.

Ответа от меня не ждут. Еще один поклон, и можно наконец-то занятся настоящей работой.

Ах да, сначала нужно дойти до комнаты. Как же я ненавижу все это дерьмо.

Глава 6

Проект медицинских реформ удалось закончить даже раньше, чем я думал. Самые банальные понятия гигиены, личной и общественной, регламент действий при оказании первой помощи, пока порядка 'руки перед операцией мыть и повязку накладывать', но уже в работе оказался полный гайд для врачей по лечению всяческих ран. Самые основы — как промывать, как и чем тампонировать, как перевязывать и вообще чем отличаются виды ран. Когда ко мне привели местного врача, при любом вопросе начинавшего втирать мне про духов и [пользу перегноя в деле лечения ран], я сорвался и послал его к черту, решив написать полный трактат по типам ранений. Это, конечно, все очень грубо и бесполезно от болезней, но в войне может очень помочь.

Сам трактат, если так можно назвать этот гайд, строился по принципу 'тип ранения — все о нем и что с ним делать'. В конце я добавил отдельный подраздел про всяческие пренеприятные последствия вроде перитонита, сепсиса, гангрены и столбняка, но ввиду того, что я с трудом сам понимаю как их лечат, и возможно ли их вообще вылечить в средневековых условиях, оставил как сноску. Пусть хоть знают, от чего умирают, что ли. Заняло это дело около недели, в течении которой я периодически срывался на писца, отбирал бумагу и писал сам. Но потом мне это надоедало, и бедолага снова получал свою работу.