Ангел Специального Назначения

Разговор продолжался уже в деловом русле. Желая получить ясность, он спросил без обиняков: — Вы действительно располагаете подобной суммой? Простите за прямоту, но мы ведем деловую беседу, не будем расшаркиваться.

— Деньги есть, ими я распоряжаюсь единолично, — веско подтвердила Ольга. У нее опять было чувство, что это не она ведет беседу, а ее неведомый спутник. Но теперь этот факт воспринимался более спокойно. — Договор, когда Ваши юристы его подготовят, я подпишу и в трехдневный срок перечислю сумму.

— А нельзя ли узнать, отчего вы настаиваете на утверждении образа? — поинтересовался Евгений Петрович.

— Без комментариев. Если хотите — женский каприз, — пошутила Ольга и добавила: — Думаю, что следом должен последовать намек на возможное продолжение сотрудничества, в случае удачного завершения первого этапа?

Продюсер приподнял бровь, не зная, что и ответить, поскольку, в самом деле, собирался затронуть эту тему.

— Обещаю, если мне понравится работа Вашего агентства, а в случае удачного старта это будет очевидно, я предложу Вам более выгодные условия и приоритетное заключение контракта. Это мы можем внести в договор, — она мило улыбнулась.

Обсудив ключевые пункты сотрудничества, перешли к спокойному общению.

— Оля, Вы прелесть, — растроганно произнес хозяин кабинета. — Умница, не сочтите за лесть.

Когда срочно вызванный юрист выслушал распоряжение хозяина, его губы изогнулись в понимающей улыбке. Девочка мягко и незатейливо выщелкала все подводные камни типового договора и предложила свои. Они чуть ущемляли интересы противной стороны, но оставляли партнерам возможность для торговли.

"Молодец", — усмехнулся про себя опытный крючкотвор. Уважение профессионала вылилось в то, с какой скоростью были готовы бумаги. Уже через двадцать минут он принес заполненный договор.

Расставшись с продюсером, который любезно проводил ее до дверей, Ольга непонимающе уставилась на листы договора, в графе которого значилась дикая для ее понимания цифра в семьсот пятьдесят тысяч евро.

Секрет наличия подобный суммы в ее распоряжении был прост. В ходе поездки с бандитским главарем, когда Леха вел оперативный допрос, на свет появился коммуникатор, где и находились счета и коды гражданина Камаза. Способы убеждения в такой степени разговорили его, что он выболтал все тайны.

Не утаил и то, что, кроме него, доступа к этим счетам нет ни у кого.

В общей сложности, на счетах в Питерском филиале Дойче Банка лежало порядка трех миллионов евро. Видимо, это была "кубышка" авторитета на черный день, но она ему, к сожалению, не пригодилась.

Главной задачей сейчас было уверить Ольгу в ее праве распоряжаться этими деньгами.

Лехе пришлось сочинять очередную, абсолютно дикую, историю о некоем случайном попутчике, который попал в аварию и на смертном одре поведал ей историю о вкладе. Алексей не озаботился правдоподобностью рассказа. Небольшое внушение убедило ее в реальности. Она удивленно прислушалась к воспоминаниям, так внезапно посетившим ее. Попробовала дозваться личного советчика, чтобы прояснить детали этой сентиментальной истории. Но голос молчал, как партизан. В итоге, сработало. Придя в себя от размера суммы и, в целом, не очень поверив в ее реальность, Ольга привычно махнула рукой, предоставив событиям идти своим чередом.

Ей осталось только заглянуть в отделение банка и выполнить ряд необходимых действий. В ответ на озвученный код номерного счета ей был предоставлен специальный терминал. Введя идентификационные данные, наличествовавшие в КПК, она перевела необходимую сумму на счет агентства.

Осознав величину суммы, лежащей на ее счетах, Ольга испытала форменный шок. Еще бы. Угодить в миллионерши — это, что ни говори, событие. И не каждый может его пережить без потрясений.

Темп, заданный хранителем, абсолютно сбил ее с толку. А сейчас, когда возникла некоторая ясность, ей захотелось развлечься. Сказать, что идея пойти в ночной клуб вызвала у Лехи бурю восторга, будет гиперболой. Скрепя сердце он примирился и дал себе слово не вмешиваться.

Заехав в салон и, уже без внутренних смятений, потратив на соответствующий мероприятию наряд две тысячи и совсем не рублей, она оставила машину на парковке возле гостиницы, поймала такси, которое и доставило ее в элитный ночной клуб.

К миганию огней и грохоту музыки Алексей привык быстро, оно крепко напомнило ему один из хитрых тренажеров, а вот то, как вел себя окружающий народец, для консервативного "ангела— хранителя" оказалось в новинку.

"Старею,— привычная мысль неожиданно сменилась осознанием: — Ты не постареешь больше. Так, что за ханжеские мысли? Пусть живут, как хотят", — Алексей выключился, предоставив Ольге развлекаться.

Ночь пролетела незаметно. Слегка перебрав коктейля, девчонка чуть опьянела и перестала дичиться заинтересованно поглядывающих на нее молодых людей.

То, как запросто общалась молодежь, вызывало легкую оторопь. Конечно, много напускного, но аналогичные "невинные" позы и объятия в прежние времена могли стать поводом к вынужденному замужеству.

Подогретая спиртным публика отрывалась по полной программе. Ближе к утру, хотя рев музыки не ослабел, азарт немного стих. И в этот момент из толпы появился высокий парень. Ольга узнала "сынка", который заговорил с ней после второго тура, и с папашей которого она так неласково обошлась на третьем.

— Ну что, соска? — сопляк крепко ухватил ее за ворот блузки. — Совсем оборзела? Ты на кого пасть разинула?

— Убирайся, — Ольга оттолкнула хама. Вернее, попыталась. Крепкая ладонь обидно смазала ее по щеке.

Заметив взгляд охранника, "золотой" мальчик притянул Олю к себе.

— А ну, пошли. Сейчас мы тебя воспитывать будем, — сально заржал он, обращаясь к приятелям.

Танцующие усиленно делали вид, что это их не касается, не желая соваться в чужие разборки.

Прикрыв жертву от камер слежения, парни двинулись к выходу.

Паника Ольги достигла предела.

"Оля, не волнуйся, — прозвучал вдруг у нее в голове спокойный, чуть насмешливый голос. — Все будет хорошо, я с тобой. Они не тронут тебя".

"А ты точно хочешь их наказать?" — на всякий случай уточнил Алексей.

Девушка лишь кивнула головой.

Затащив жертву в блистающий кафелем туалет и выставив одного из приятелей "на стреме", долговязый тут же приступил к действиям. Размахнулся, норовя угодить стоящей перед ним Оле прямо в лицо.

"Вот, ты и дождался", — мстительно выдохнул Алексей.

Повинуясь командам его сознания, тело девчонки чуть сдвинулось в сторону, заставив обидчика чуть вывернуть удерживающую руку, все еще сжимающую ворот кофточки. Дальше все оказалось и вовсе легко. Перенос веса на зафиксированный сустав и легкий толчок сжатыми в щепоть пальцами. То, что испытал неудачливый мститель, в принципе можно охарактеризовать коротко, но емко. Болевой шок.

Он опустился на кафельный пол, обхватил травмированную конечность пока еще здоровой рукой и надолго потерял интерес к выяснению отношений. Для закрепления воспитательного эффекта, Леха восстановил "статус-кво", несильно хлопнув по баюкающей руке носком туфельки.

"...Трудно собирать выбитые зубы сломанными руками", — всплыла детская шутка.

"Кто сказал жестоко? А напомните, что хотели сотворить эти подонки с девочкой? Удар, набитым кулаком, сломал бы ей нос, без вариантов, а при неудачном раскладе и челюсть. Унижение, которое ей суждено было испытать, тоже мало сочетается с принципами гуманизма. А в довершение, при попытке заявить на обидчиков, именно ее, как лицо без регистрации, "приняла бы" Левобережная дежурка. Как умеют обходиться слуги закона с задержанными, рассказывать, надеюсь, излишне? Пусть скажет спасибо, что легко отделался. Может, умнее станет, или хотя бы опытней?"

— Что за сволочи? — Оля в ярости пнула банку из-под пива, лежащую у входа в элитный шалман.— Невозможно спокойно отдохнуть.

А уже на следующий день Ольга нырнула в мир шоу-бизнеса. Она даже внешне переменилась. Общение со стилистами не прошло даром. Стала раскованней, свободней. К тому же, наличие состояния позволило ей сохранить независимость, и обжилась она в музыкальном мире без особых проблем. Постепенно начали лепить сценический образ.

Запись шла не ходко, чего-то не хватало. Сопровождение уже было готово, но вот вписать ее вокал с гитарным соло-аккомпанементом не выходило. Звукорежиссеры настаивали на том, чтобы писать один голос. Но Ольга уперлась. Интуиция подсказала, без гитары эти песенки останутся просто секундным успехом, и она мучилась, отыскивая нужное звучание. Леха почти не вникал во все эти события. Его сознание наблюдало за происходящим и только.

Она жила своей жизнью, появились, наконец, подружки. Беседы за жизнь, сплетни. В таких случаях он просто отключался, уходя в воспоминания, пожалуй, единственное, что у него осталось. Память переносила в то время, когда он был еще жив. Иногда это были невеселые воспоминания, но их горечь сгладилась, осталась только возможность переживать случившееся снова и снова.

Пролетел месяц. Диск был почти готов. Началась работа над клипом. Песни запустили на радио. Вышли первые комментарии. Пока — оплаченные. Хотя неожиданно выяснилось, что ее песни понравились в первую очередь не молодежной тусовке, а людям старшего возраста, тридцать пять, сорок — вот тот диапазон, на который их воздействие оказалось самым внушительным.

Случайно забежавший в один из таких дней в студию популярный композитор и певец, со смешным концертным именем Тимофей, неожиданно тормознулся. Послушал ее, а потом предложил попробовать записать одну из своих песен об Афганской войне. Выступление планировалось приурочить к праздничному концерту на первом канале. А спеть новую песню дуэтом. Стоит ли говорить, что Оля с готовностью согласилась. Не возражал и Алексей, которому песни Тимофея, в принципе, нравились. Парень не пытался изображать из себя бывалого солдата, но и не допускал особых ляпов. Писал честно и от сердца.

Чтобы не ехать в Москву, решили писать в студии фирмы. Их голоса и манера игры неожиданно удачно дополнили друг друга.

Они пели, а Леха вдруг вспомнил один из моментов своей службы.

Генерал был красив и важен. В новой, еще не пришедшей в войска меховой камуфляжной куртке, он стоял чуть поодаль от готового к взлету борта, внимательно следя за погрузкой каких-то плотно запакованных ящиков.

Алексей, едва успевший стереть с лица маскировочную раскраску, и еще не вполне отошедший от дикого напряжения, не дожидаясь, когда винты вертолета застынут окончательно, выпрыгнул на бетонку, помог выбраться на полосу невезучему Вовке, которого вновь, уже в который раз, зацепило. Товарищ держался, но выглядел хреново. Пуля задела какой-то нерв, и нужно было срочно доставить раненого в Ростовский госпиталь. Как на грех ни одного борта в ближайшие сутки Баграм не выпускал. То ли просчитались снабженцы, не завезшие вовремя топливо, а может, просто кому-то нужно было сэкономить горючку. Однако полосу просто закрыли, сославшись на погоду. А вот этот, возле которого суетились бойцы комендантского взвода, отчего-то выпустили.

— Комиссия из Москвы. Понимаешь? — закатил глаза к небу майор из службы полетов на резонное удивление Алексея таким вопиющим фактом. — Им погода не указ.

— Ну, так пусть и моего заберут, — вновь не понял старший лейтенант. — Парень на боевом выходе пострадал. Руку потерять может. Какие вопросы? Они ведь, всяко, в Ростове садиться будут. Антошка, всяко, до Москвы не полетит.

-Приказано никого не брать, — майор сморщился, как от зубной боли, отвел взгляд. — Леша, не бузи. Я уже спрашивал. Даже слушать не стали. Меня ни за что вздрючил, — майор оглянулся и добавил, понизив голос: — У них и так полтонны уже перевеса.

— Ну, тогда понятно, — Алексей махнул рукой и шагнул за порог скворечника ГРП. — Я думал, что ты полетами руководишь, а ты тут просто... для интерьера. Ну, извини. Дай хоть вертушку, я его в Кабул попробую перебросить. Может, оттуда выйдет отправить?..

Обрадованный тем, что командир группы спецназа, имевший славу полного отморозка, наконец отстанет, майор торопливо закивал головой: — Бери, Леша, какой разговор? Сейчас только у ОБУшника уточню, кто на выход готов, и лети себе...

Замысел Лехи был прост, как армейский бушлат. Загрузить раненого в вертолет, подойти по рулежке как можно поближе к заветному борту, ну а там уже как повезет.

Он поправил козырек выцветшей афганки, расправил плечи и зашагал к московскому гостю. nbsp; Продюсер приподнял бровь, не зная, что и ответить, поскольку, в самом деле, собирался затронуть эту тему.

— Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться? — Алексей, в планы которого не входило ссориться хотя и с чужим, но генералом, бросил ладонь к виску. — Старший лейтенант Бессонов.

-Чего ты орешь? — как видно, проводы председателя комиссии были весьма бурными. Генерал поморщился, но все же милостиво разрешил продолжать.

Леха оглянулся на сиротливо стоящего возле вертолета Вовку, баюкающего раненую руку, сглотнул комок: — Вы в Ростов летите. Возьмите раненого. Лейтенанту срочно нужно в госпиталь.

— Самолет полностью загружен. Извини, старлей, не могу. Секретный груз, — лицемерно вздохнул генерал, но тут же сменил тон и грозно глянул на стоящего перед ним офицера: — А что у вас за вид? Почему одеты не по уставу? Кто тебя сюда за оцепление вообще пустил?

-Товарищ генерал, я вас прошу! — вынужденно смирил поднявшуюся волну злости Алексей. — Мы только с задания. Поймите...

-Я уже сказал. Нет, — генерал упер взгляд мутных от вчерашнего перепоя глаз в бестолкового наглеца: — Кругом. Шагом марш.

Леха сжал кулаки, понимая, что не в силах переломить ситуацию в свою пользу. И тут один из ящиков, которые взмокшие солдаты перегружали из тентованного "ЗИЛка", выскользнул из рук и рухнул на бетон взлетного поля. Доски разошлись, и из пролома выпал темный от времени клинок. Кривая афганская сабля в узорчатых ножнах.

— Секретный, значит? — в голосе Алексея скользнуло неприкрытое презрение.

— Пошел на... — рявкнул взбешенный генерал и рванулся к грузчикам, торопливо запихивающим артефакт обратно в ящик.

— Так не возьмешь? — чувствуя, что голову захлестнула багровая пелена ярости, шагнул Алексей вбок, заграждая генералу дорогу.

— .... твою... да я тебя.... — зашелся в бессмысленном наборе матерных слов тот. — Сгною суку... И самострельщика твоего...

Закончить паркетный вояка уже не сумел. Забыв от ненависти о всех своих навыках и умениях, Леха попросту, с плеча, врезал кулаком в плюющую слюной свиную морду хапуги в шитых погонах. Генерал хрюкнул, подавился криком и медленно, словно в старом кино, рухнул на пыльный бетон. Покатилась в сторону громадная, с вышитыми дубами фуражка.

Результатом неудачной просьбы стали десять суток "губы". Зарубили и представление на Звездочку, которое отправили в Москву на всех, вернувшихся живыми, членов его группы. Про очередное звание Лехе тоже посоветовали забыть очень надолго.