Яд власти

— Знаю, — витус Окрен махнул рукой. — С каждым новым заседанием Совета они всё больше и больше выступают против меня единым фронтом. Может, объяснишь почему?

— Причина всё та же, витус: — Нарт усмехнулся, — вы — наиболее реальный претендент на скипетр и трон. Вы командуете личной армией витуса Умельца, самой преданной, самой оснащённой, самой обученной и, что не менее важно, очень мобильной. Для сравнения, витус Туманх обладает не меньшей силой, но он намертво привязан к стенам Тивницы. Но всё не так плохо, — поспешно произнёс Нав. — В Совете доминисты может быть и выступают против вас единым фронтом, но и между собой они никак не могут договориться.

— Это радует, — витус Окрен слабо улыбнулся.

— Как доносят Клинки, доминисты ведут между собой многочисленные переговоры. Иногда лично, гораздо чаще через доверенных лиц, они пытаются договориться. Но! Как раз этого у них никак не получается. Наиболее реально претендовать на скипетр и трон могут Комендант Тивницы и Главный оружейник. Что, опять таки, грозит доминистам новым расколом.

На данный момент план доминистов по захвату власти нам не известен. Я очень сильно подозреваю, что такого просто нет.

— Это очень хорошо, — ехидное замечание сорвалось с губ витуса Окрена.

— Хорошо, да не очень, — произнёс Нарт. — В чём доминисты единодушны, так это в необходимости вашего физического устранения.

Витус Окрен нахмурился. Глубокие морщины избороздили лоб Легата.

— Думаешь, — витус Окрен заметно напрягся, его лицо покраснело ещё больше, — они, всё же, решатся меня убить?

— Да, витус. Пока вы живы, то мешаете всем без исключения.

— Ну это мы ещё посмотрим, — кулак витуса Окрена с грохотом опустился на столешницу.

Витус Окрен профессиональный воин. Смерть — неизбежный спутник того, кто в качестве средства существования выбрал меч.

— Буду вести себя осторожней, реже показываться на улице даже с охраной, — витус Окрен провёл ладонями по столу. — Лучше скажи, каковы наши планы.

Отлично. Нарт тихо выдохнул. Витус Окрен не испугался, не принялся скулить и жаловаться на судьбу. Как не крути, а жить-то всем хочется.

— В общих чертах наиболее реальный план по захвату власти я уже вам рассказал: повести Легион на Удубу и короноваться. Только, увы, нам не хватает самого главного.

— Скипетр, — вновь прошипел витус Окрен.

— Он самый, витус.

Витус Окрен энергично потёр виски.

— Главная причина, по которой я решился переехать на Утёс, это быть как можно ближе к совиному скипетру, — витус Окрен шумно выдохнул. — Путь до него с Первой ступени гораздо ближе, нежели из Тукота.

— Это не имеет значения, — Нарт мотнул головой. — Скипетр хранится в Сокровищнице, в хранилище для особо ценных вещей в Нижнем дворце под охраной аж десяти преторианцев гарнизона. Дверь из прочной бронзы, Комендант где-то прячет единственный ключ.

— Но без скипетра я не смогу стать Великим Сахемом, — голос витуса Окрена аж звенит от злости и напряжения. — Что я покажу народу, когда выйду из Храма? Кто поверит мне, что я и есть новый Великий Сахем?

В подобном взвинченном состоянии витус Окрен может запросто понаделать глупостей.

— Прошу вас, успокойтесь, — Нарт поднял руки. — Да, совиный скипетр в руках Коменданта, но и он не может воспользоваться им. Удубу стережёт Первый легион, который подчиняется витусу Юкожу. Снять гарнизон, оставить Тивницу без защиты, и повести его на штурм Удубы витус Туманх не может. Как я уже говорил, гарнизон намертво привязан к городским стенам. У преторианцев гарнизона нет походных рюкзаков, котлов, палаток и службы снабжения как таковой. На пустой желудок много не навоюешь. Как и вы, Главный оружейник не в силах добраться до скипетра и короноваться Великим Сахемом. Любая попытка подвести к Тивнице хотя бы один пехотный легион будет однозначно расценена как бунт. У нас полно времени для манёвра.

— Не так уж и много, как ты думаешь, — фыркнул витус Окрен.

— Почему? — Нарт подался всем телом вперёд. — Вы же сами говорили, что конец официального срока ожидания воскрешения витуса Умельца наступит почти через год, 22 сентября 560 года.

— На то и официально, чтобы глаза отвести. На деле никто не будет ждать так долго, — витус Окрен нервно сжал и тут же разжал кулаки. — Поверь мне, Тау: два, от силы три, месяца — вот наш срок. После вероятность возвращения витуса Умельца резко упадёт, через полгода она опустится до нуля.

По плечам и спине скатился нервный озноб, Нарт невольно поёжился. Слова витуса Окрена словно ушат холодной воды. Нарт и сам планировал предложить Легату выступить до конца официального срока. Впредь науки — не считай себя умнее и хитрее других.

— Ладно, ты, лучше, скажи, как предлагаешь добыть совиный скипетр? Без него как без рук, сам понимаешь, — витус Окрен недовольно поморщился.

— Я думал об этом, — Нарт глянул на пухлую папку на столе Легата. — Могу предложить три наиболее реальных способа добраться до него: украсть, отнять силой или подменить.

— Украсть или отнять, это понятно. А как ты предлагаешь его подменить? — в глазах витуса Окрена разгорелся интерес.

— Понимаю, о чём вы думаете, — Нарт невольно улыбнулся, — только в данном случае речь не о том, чтобы пробраться в Сокровищницу, достать подлинный скипетр и положить на его место подделку. Нет. Суть подмены в том, чтобы сделать фальшивый скипетр и объявить его настоящим.

Мне посчастливилось найти весьма точное описание совиного скипетра у Придворного летописца. Там же, в Нижнем дворце, я нашёл уменьшенную копию. Но этот вариант я предлагаю оставить на самый крайний случай, — для большей убедительности Нарт постучал пальцем по столу.

— Понимаю, — витус Окрен кивнул. — Даже если доминисты не сумеют доказать обман, они всё равно дружно ломанутся против меня. И тогда это будет полный разгром.

— Так оно и есть, — произнёс Нарт. — Поэтому я предлагаю четвёртый способ заполучить совиный скипетр.

— Как? — брови витуса Окрена выгнулись от удивления. — Ты придумал ещё и четвёртый способ? Ну давай, выкладывай.

Торжество, чувство собственного превосходства распирает изнутри. Нарт сдержано улыбнулся. Приятно быть у начальника в любимчиках, но и тяжело. Расположение витуса Окрена гораздо чаще оборачивается новыми обязанностями, нежели оседает в кармане в виде полновесных золотых виртов.

— Витус Туманх, это ещё не весь гарнизон Тивницы, — на одном дыхании произнёс Нарт. — Не он лично стережёт Сокровищницу и командует фортами.

— Ну! — лицо витуса Окрена вытянулось от нетерпения.

— Я предлагаю воздействовать на окружение Коменданта, на тех, кем он командует. Если нам удастся переманить на свою сторону гарнизон Тивницы, то вы просто возьмёте ключ и откроете Сокровищницу. А охрана у входа лишь радостно отсалютует вам.

— Гениально! — витус Окрен от души хлопнул в ладоши.

— Пожалуйста, — Нарт поморщился, — не так громко. Способ хорош, но он потребует много времени. Клинки особо не интересуются рядовыми преторианцами. Информацию о личном составе гарнизона ещё только предстоит собрать и обработать.

— Согласен, — гораздо тише произнёс витус Окрен. — Времени потребуется много, но оно теперь у нас есть. Пока я жив, — указательным пальцем витус Окрен ткнул себя в грудь, — доминисты не смогут договориться между собой. Действуй, Тау. Копай, разведка. Копай под гарнизон. Ищи. Заодно присмотрись к Удубе. Там нет никакой крепости. Если потребуется, то Легион легко возьмет её. Но было бы гораздо лучше, если бы Первый легион так и остался бы в своих казармах.

— Сделаем, витус.

— И последнее, — витус Окрен лукаво подмигнул, — как у тебя дела с моей дочерью?

О господи, Нарт едва не поперхнулся.

— Никак, витус, — Нарт развёл руками. — Ваша дочь просто игнорирует меня, причём делает это весьма успешно и изобретательно. Последнюю неделю я предпочитаю обедать на постоялом дворе, лишь бы..., — Нарт на секунду замялся, — не видеть её сердитого выражения.

Витус Окрен недовольно насупился. Легат явно ожидал другого ответа. Но, нужно отдать ему должное, витус Окрен умеет разделять личные и деловые интересы.

— Жаль, Тау, очень жаль. В качестве зятя ты устроил бы меня гораздо, гораздо больше. Ладно, — витус Окрен махнул рукой, — можешь идти.

Нарт было поднялся со стула, но тут же опустился на него обратно.

— Что ещё? — глаза витуса Окрена подозрительно сузились.

— Будет лучше, — Нарт едва не прикусил нижнюю губу, — если вы узнаете об этом от меня.

Рассказывать об утреней встрече на постоялом дворе чертовски не хочется. Но если не рассказать, то может быть ещё хуже.

— Сегодня утром я, как обычно, завтракал в "Упитанном зайце". Это постоялый двор такой, недалеко от Восточного форта, в Чёрном городе. В общем, — Нарт собрался с духом, — ко мне за столик подсел утус Пигс.

— Заместитель Главного оружейника, — подсказал витус Окрен.

— Да, он самый.

— И чего же он хотел? Предложил примкнуть к доминистам?

В голосе витуса Окрена не чувствуется ни злость, ни раздражение, ни затаённый страх. Последнее было бы хуже всего. А так Легат просто помогает подчинённому рассказать об очень деликатной проблеме.

— До прямого предложения утус Пигс так и не дошёл. Однако его расспросы и намёки были и без того более чем прозрачными.

— Ну? И почему ты отказался? — на губах витуса Окрена заиграла улыбка.

— Утус Пигс не смог предложить мне ничего сверх того, что предложили мне вы, — быстро, на едином дыхании, произнёс Нарт.

Витус Окрен так и не сорвался на крик, не замахал руками, не крикнул молодцов у входа. Вместо этого Легат откинулся на спинку кресла.

— Знаешь, Тау, — витус Окрен широко улыбнулся, — я, всё таки, не ошибся в тебе. Другой бы на твоём месте понёс бы пургу о долге, о чести и честности, но ты не такой. Без обиняков, как на суде перед ликом Великого Создателя, признался — не смогли перекупить. Поэтому я верую тебе, Тау.

— Так вы это, того, — Нарт повернул голову, — не сердитесь?

— Тау, мы уже дошли до такой высокой ступеньки на лестнице к власти, на которой гораздо больше личной преданности ценится общность интересов. Ты уже не просто мой подчинённый, а сподвижник, соратник, если хочешь, подельник. Ты будешь работать гораздо, гораздо эффективней, если в нашем деле у тебя будет свой собственный, я бы даже сказал личный, интерес. Вот почему я так настойчиво желаю, чтобы ты стал мне родственником. Ты удовлетворён?

— Вполне, витус, — Нарт распрямил спину.

— Тогда можешь идти. Копай, разведка.

— Всего вам хорошего, витус, — Нарт поднялся со стула для посетителей.

Глава 9. Новая жизнь

Глубокий вдох. Ещё более глубокий выдох. Сознание толчком выскользнуло из небытия. Саян резко распахнул глаза.

В шею тут же ударила острая боль. Саян слабо замычал и попытался было вскочить на ноги. Куда там! Руки и ноги едва-едва шевельнулись, будто угодил в тягучую трясину. С трудом, с превеликим трудом, то и дело поминая Хессана, Саян передвинул непослушное тело в горизонтальное положение.

Господи... Холодными ладонями Саян растёр гудящую шею. Кажется, будто голову провернули на все 360 градусов и всё рано криво поставили на место. Но, что это? Саян судорожно оглянулся по сторонам. Куда это его занесло, и почему здесь так холодно?

Какое-то полутёмное помещение. Над головой едва тлеет факел. Ягодицы ощущают твёрдый камень, как будто присел на надгробную плиту. Справа, на краю ложи, в небольшом коническом углублении, лежит маленький тёмно-синий шарик. Саян машинально протянул над ним правую руку. Мысленная команда, Дар Создателя вытянулся в узкую полоску и обвил запястье.

— Превеликий Создатель! — Саян хлопнул себя ладонями по груди. — Я жив!

Это называется вспомнить всё. Перед внутренним взором тут же вспыхнула вереница свежих воспоминаний. Вот он во весь опор несётся на взмыленном коне по узкой извилистой тропке. Да, точно, Саян сощурил глаза. По бокам этой самой тропки то и дело мелькали кусты. А ещё тонкие берёзовые веточки то и дело хлещут коня по запаренным бокам. И рог, Саян обхватил руками гудящую голову. Точно. Где-то впереди гудит охотничий рог. А потом, потом... Саян что было сил напряг память, кажется, из ушей вот-вот повалит дым. А потом, за очередным поворотом, оказалась поваленная ёлка, пушистая такая. Молодая ёлочка упала как раз поперёк извилистой тропинки.

Гордый (во, даже кличку коня вспомнил) так это резко затормозил перед поваленной ёлочкой и развернулся. Сила инерции, словно исполинская рука, вырвала Саяна из седла. Ещё мир, окружающий, перед глазами крутанулся. И-и-и... Острая боль стрельнула в шею, Саян сдавленно охнул. Ну точно: он упал на землю и банально свернул шею.

Саян опустил глаза, на нём до сих пор охотничий костюм из тёмно-зелёной куртки и штанов. Хвала Создателю, Саян несколько раз энергично крутанул головой, боль отпустила. Так всегда бывает: в первые минут пять после воскрешения его преследуют фантомные боли, особенно если предыдущая жизнь закончилась не по собственной воле. Ладно, с прошлым покончено, пора браться за настоящее.

Каменное ложе под ягодицами чуть тёплое, однако едва ли не на глазах остывает. Саян пощупал каменный угол, пальцы тут же обдало холодом. Зато факел над головой запылал ярче. В желтоватом неровном свете выступил выпуклый потолок. И холодно, Саян поёжился, жутко холодно. При каждом выдохе изо рта вылетает облачко пара. И куда же, в конце концов, его занесло? О господи! Правая рука с треском опустилась на лоб, лёгкая боль словно отрезвила пьяную голову. Это же Пристань явления. Что же ещё может быть?

Давно это было, очень давно. Вторая смерть оказалась ничуть не легче первой, только гораздо глупее. Тогда на Саяна рухнули строительные леса, не очень толстое бревно очень удачно проломило ему грудную клетку. Банальный несчастный случай. Самая первая крепостная стена вокруг Утёса тогда ещё только-только строилась. Саян очнулся в поношенной рабочей рубахе, в тонких летних штанах и в старых полусапожках ночью, под порывами студёного ливня, в разгар промозглой осени. Ладно, сородичи быстро нашли его и унесли в тёплую избу. Замёрзнуть насмерть Саян не успел, но жестокую простуду он заработал. Тогда же, лёжа на тёплой печке под овечьи тулупом, он решил построить хоть какую-нибудь крышу над тем местом, где они воскрешают после каждой смерти. Так на вершине Утёса сперва появилась квадратная избушка, а позже, спустя пару веков, каменная Пристань явления.

Факел над головой, Саян поднял глаза, это Ансив придумал. Как-то раз, когда бессмертный друг выбирался из тёмной, как глухая ночь, Пристани, он пересчитал все углы и расшиб лоб. Вот тогда-то в голову Ансива пришла светлая мысль повесить над каменными ложами факелы. Каждое воскрешение сопровождается небольшой, но весьма яркой вспышкой, которая и поджигает факел над изголовьем.

Каменное ложе окончательно остыло, ягодицы покрылись инеем. Всё, Саян потёр озябшие плечи, пора выбираться отсюда. Наверняка сейчас зима, мороз не меньше двадцати градусов, так и простыть недолго.