Часть 5. Первые лучи рассвета

— Вот видишь. Там все и происходит. Информация из заслуживающих доверия источников. В Саванне, например, южные узурпаторы подавили народное восстание.

Глава 31. Саванна.

Юра и генерал Смит сидели на веранде прекрасного дома в греческом стиле, на площади святого Джеймса в Саванне. Цвели магнолии, белые колонны обвил плющ, было тепло, но тень от огромных виргинских дубов, поросших испанским мохом, и бриз с недалёкой Атлантики делали пребывание на свежем воздухе весьма приятным.

Дочь генерала, Абигейл Смит, только что принесла кофе и присоединилась к компании.

В саду трудился пожилой негр-садовник. Еще дед генерала освободил его, но он считал себя членом семьи, да и дочери его до сих пор работали служанками в доме. Понятно, что все получали зарплату, но никто на них не смотрел как на наемную силу. Они были членами семьи, и в старости их будут кормить, поить и лечить. Вообще-то Джонни уже пора на покой, но он никому не доверяет работу в саду, говорит, сыновей у него нет, а дочери не сдюжат, иногда и сила нужна. А если взять человека со стороны, то он, конечно, всё испортит.

Сад был прекрасен. Над красными цветами по сторонам от крыльца вились зеленые колибри, некоторые с красной грудкой.

— Это самцы, сказала Абигейл. — Правда, смешно, что у них мальчики одеты намного красивее девочек, а у людей наоборот?

— Такие девочки, как вы, необыкновенно красивы и в самом простом платье.

— Майор, а вы женаты?

— Еще нет, но уже помолвлен.

— Ах, какая жалость!

Генерал перебил со смехом:

— Ты мне майора не порть, видишь, какой молоденький! А то что мы его невесте скажем?

Юра поперхнулся кофе, вспоминая свое боевое прошлое на любовном фронте, но галантно сказал:

— Генерал, если б я не был связан словом, я б уже, стоя на коленях, делал бы вашей дочери предложение и просил бы у вас согласия.

— Все вы так, — сказала Абигейл. — Галантные слова, а действий никаких. Ладно уж, оставайтесь верны своей невесте. Но вот завтра у наших соседей бал. Будете моим кавалером?

— С удовольствием. А вот скажите, бывает ли здесь еще что-нибудь, кроме балов?

Генерал сказал со смехом: — Ну в порту, положим, бывает. Вот неделю назад подрались местные с англичанами. Но даже такое бывает весьма редко.

— А чем кончилось?

— Чем обычно. Три расквашенных носа, семеро провели ночь в кутузке, заплатили штраф, были отпущены.

Когда генерал отошел на минутку, Абигейл попросила:

— Юра, у меня к вам предложение. Не буду вас соблазнять, раз у вас невеста, хотя жаль, конечно. А вот если бы вы стали моим другом, то я была бы очень рада.

На следующий день, Юра и Абигейл пошли в магазины на площади Эллис, купить подарок для Леилани. Вечером они пошли на бал, где неожиданно для всех стали центром внимания. Про Юру, как оказалось, ходили легенды, ведь если генерал, по Юриной просьбе, ничего не рассказывал, то кое-кто из тех джорджийцев, с кем ему довелось повоевать, успел немного порассказать про него. Да и два Золотых Креста Конфедерации привлекали внимание всех. И Юру радовало, когда он наблюдал, как Абигейл, благодаря ему, тоже пользуется всеобщим интересом.

Но это был его последний вечер в этом прекрасном старом городе. На следующее утро он уже отплывал на паруснике, идущем на Анастасию. И через день, рано утром, уже сходил в царство белого песка, пальм и пеликанов. И первая, кого он увидел, когда вышел из здания аэропорта, была Леилани, держащая за руку маленьких Леилани и Андрея, а за ними стояли, улыбаясь, его папа, мама и сержант Камеалоха.

Эпилог.

Невеста была в длинном белом платье, через плечо была перекинута лента с наградами, а шлейф держали две девочки, тоже в белом — маленькая Леилани и маленькая Маша, дочь Сергея и Валентины.

— Не обещался ли еси другой невесте? — строго вопрошал священник.

— Не обещахся, честный отче, — отвечал Юра, одетый в парадную форму с наградами на груди.

После того, те же вопросы были заданы Леилани, с такими же ответами.

И вот, наконец, возгласы:

— Венчается раб Божий Георгий рабе Божией Лилиане во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

— Венчается раба Божия Лилиана рабу Божию Георгию во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

И венцы, парящие над головами новобрачных, которые держали Андрей и Лиза.

После венчания и банкета, новобрачные уединились в одном из номеров гостиницы "Кона". Леилани прижалась к Юре и сказала:

— Ну вот, наконец, и всё. Теперь я уже не Камеалоха, а Заборщикова. Даже не верится...

Юра обнял её и подумал, что всё то, что им довелось пережить за последние годы — и когда он думал, что потерял Полю и Леилани навсегда, и когда его чуть не убили в Африке, и смерть Поли под Мемфисом, и война, "холода, тревоги, да степной бурьян", всё осталось где-то там, позади. Впереди была неделя на острове Мауи, а потом возвращение на Большой Остров, неделя, проведённая с роднёй, свадьба его сестры Нины... Андрей и Розалинн — в православии крещёная Розалией — уже обвенчались две недели назад в Новом Орлеане.

После этого им предстояло вернуться на Анастасию, где будут венчаться Маша и Альфред, и там увидят многих своих друзей и боевых товарищей с Юга, да и с Севера — Эрнест и Джон тоже там будут, хотя, конечно, они теперь южане. Впрочем, Альфред и впредь будет неподалёку — он перейдёт на дипломатическую работу в консульство Конфедерации в Форт-Россе — первое, открывщееся в материковой Русской Америке. Нейтана и Джима Юриному папе удалось устроить в Форт-Россовское Училище — при условии, что они согласятся получить российское гражданство.

Потом Юре и Андрею предстояло пройти курсы в военной академии — всё-таки все его звания были получены авансом. Тем временем, Леилани собиралась получить диплом военного хирурга. А затем Юру и Леилани ждала Россия — его, вероятно, инструктором, а её хирургом. Скорее всего, Москва, ведь именно там теперь находился филиал Форт-Россовского университета, и Юра сможет начать наконец учиться, пусть и на вечернем отделении.

И вот самолёт на Мауи в воздухе. Леилани положила голову ему на плечо и сразу заснула. Мимо прошла стюардесса:

— Кому газеты, журналы?

Юра было потянулся за газетой, потом подумал — а зачем? Пока Леилани спит, лучше не буду ей мешать, а когда она проснётся, зачем мне газета? Тем более, что они договорились — неделю провести без политики.

И он так и не увидел заголовка в "Форт-Россовском Курьере": "Великобритания ставит вопрос о принадлежности восточного берега озера Манитулин, а также Бермудского архипелага."