Любимая игрушка

— Лина, какой муравейник посреди дороги. Это же тракт — тут насекомые не выживают

Цели, не вовремя ты влез, братишка. Сейчас и нам достанется. Не от одной, так от другой. Они же друг друга раздражают!

— Какая разница, Целестин, мы на тракте уже. А значит, можем ехать дальше — девица-то абсолютно здорова и невредима.

Правильно Лина, спокойствие залог здоровья. Девица запричитала, А Цели, булькнув от смеха, подошел поближе и, убедившись, что его все слышат, подмигнул мне.

— Брат, я даже не представляю, сколько ты сил потратил на то, чтобы уговорить Лину на то, чтобы она помогла тебе. Да ты герой. Стану Императором — награжу тебя за этот подвиг.

Все братец, ты нарвался. Ангелина злопамятная.

— Целестин, если ты не заметил, эта девушка не просит о помощи, она просто ноет.

— Да как вы смеете, я принцесса Француаза, дочь короля Фредерика. Вы обязаны слушаться меня! Я вам приказываю отвезти меня к моей подруге, Леди Анабель!

Вот ведь... не везет. А девицу подобрать придется. И все это понимают — вон как задумался Цели и кривится Лина. Вдруг наша человека подняла на меня глаза и как-то пакостно улыбнулась.

— Ну и кто из вас, рыцари, возьмет к себе на седло принцессу? Моя кобылка не выдержит двоих.

И при чем здесь я? Ах да, Тагир (златогривый конь Целестина), недавно был ранен и с трудом несет одного Целестина. Кляча Лины действительно не выдержит двоих и сдохнет по дороге. Значит, остаюсь только я. А я этой принцессе не доверяю. Клитоо...

Пока я размышлял девчонка подошла к белому коню принцессы и начала осматривать ногу.

— Целестин, помоги мне. Нужно вправить кость. Я дам ему зелье и он за два дня поправится.

Я не сразу понял, что Лина говорит это о коне. Но действительно, через пятнадцать минут конь с перебинтованной ногой смог подняться и прошел несколько метров, едва заметно прихрамывая.

— Этот красавчик двигаться может, но без всадника, так что твоему монстру, Дей, придется повезти двоих, пока.

Я нахмурился. Принцесса, уже благодаря Целестину узнавшая наши имена, активно строила мне глазки. Ужас! Почему именно я?

— Лина, ты поедешь со мной, а Ее Высочество пусть покатается пока на твоей лошадке. Мой Алфхилд не любит чужаков, а тебя уже принял.

Не соврал. Хотя и всей правды не сказал. И не стоит ее девицам знать. Вон, принцесса уже готова метать громы и молнии, а Лина опять кривится.

— Ладно, ваше Высочество, можете взять мою кобылку. А ты Дей, подвинься, я поеду сзади. Чтоб ты ручки свои не распускал.

Целестин помог принцессе забраться, а я втащил Лину на Алфхилда, благосклонно воспринявшего новую ношу. Немного повозившись, девчонка осторожно обняла меня за талию и облокотилась лбом об плечо.

— Веди осторожно, Дей, я пока посплю.

Совсем обнаглела!

Глава 9. Возвращение блудного сына. Капитанского.

Капитан знает всё! Но крысы знают больше...

NN

Ангелина

Я почти выспалась. Ключевое слово почти. И чего надо было это принцессе меня будить? Не открывая глаз, я попыталась устроиться по удобней. А это не так легко, если ты сидишь позади довольно высокого парня, у которого вместо мышц и мяса — гранит. Тем не менее я прижалась покрепче (так теплей, а я продрогла), потерлась щекой о предплечье и блаженно улыбнулась.

— Француаза, ты что-то спросила?

Да, мы для простоты уже перешли на имена. И принцесса рассказала свою историю Банальную, стоит заметить. Она сбежала из дома так как не хотела выходить замуж за старого мерзкого герцога. И направлялась она к своей единственной подруге Анабель. Чтож, мы обещали ее проводить до замка. А пока она приставала с вопросами.

— Как ты познакомилась с Турвоном и Целестином?

Я тяжело вздохнула. Подумала, и вздохнула еще горше. Дей хмыкнул, и я услышала его шепот:

— Ты жалеешь?

Еще один вздох с моей стороны? Жалею ли я? Ни чуть. Одна в этом мире я бы уже свихнулась. А так нас уже четверо, чему я очень даже рада. Но признаться в этом так просто? Да ни за что.

— Кто-то когда-то сказал, что 'стоит тебе разок кого-то выручить, и у тебя появится новая должностная обязанность'. И я начинаю думать, что этот кто-то был довольно умным.

Цели и Француаза расхохотались. Нормальная девчонка, кстати, как оказалось. Если бы она еще не пыталась каждую секунду своего существования посветить соблазнению Дея и Целестина.

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты жалеешь?

Ну, какой же настырный сосед мне попался. Жаль к Целестину в попутчики не набиться. Индии блондинчик не очень нравится — он благоволит брюнету.

— Нет повода жалеть, Дей. Я рада, что тогда не прошла мимо. Возможно, когда ты поймешь, что не все люди — сволочи бессовестные, а я — что не все парни кобели шизонутые, мы станем друзьями.

Я еще раз потерлась щекой об его плечо, устроилась поудобней и попыталась заснуть. Но Дей не позволил.

— Может, вперед пересядешь? А то я все время жду, что ты грохнешься.

— Не дождешься. Русские не сдаются. Не дергайся, ты мне спать мешаешь.

Целестин и Француаза опять расхохотались. Дей тоже беззвучно захихикал. Гады. Ну что я могу сделать, если по ночам меня мучают кошмары? Если каждые пятнадцать минут я просыпаюсь, не в силах понять, что — вымысел, а что — реальность. И каждый раз, просыпаясь, я лежу и жду, что сейчас придут мои мучители и все начнется с начала.

— Ангелина, а почему ты по ночам стонешь?

Француаза, черт тебя возьми с твоими вопросами. Когда же я высплюсь?

— Француаза, что за неприличные вопросы? Тебя разве не учили, что не стоит спрашивать у людей о том, что происходит с ними ночью? Тогда я объясняю, раз девушка ночью стонет, значит ей либо очень плохо, либо очень хорошо.

Я сказала это таким многозначительным тоном, что парни захихикали, а принцесса зарумянилась. Ну, как дети, честное слово. А если вспомнить, что каждый понимает в меру своей испорченности...

После присоединения к нашей компашке принцессы прошло четыре дня. Мы добрались до самого большого города герцогства, Самтейма, и устроились в довольно приличной гостинице, ожидая возвращения Анабэль из очередного похода. И вот сейчас, как выразился Целестин, мы разбрелись по принципу 'девочки — на право, мальчики — на лево'. То есть мы с Француазой пошли на рынок, а парни по своим таинственным делам. Инди, сладко зевнув, пренебрег обязанностями моего проводника и телохранителя и остался дрыхнуть в гостинице.

— Слушай, первый раз я гуляю по городу без охраны, а только в компании подруги, мы ведь подруги, правда? А у нас деньги есть с собой? Может, купим чего-нибудь?

Я устало улыбнулась. Откуда столько энергии? Откуда этот детский, щенячий восторг? Нет, я, конечно, понимаю, что принцесс держат подальше от простых женских радостей вроде шопинга, но не настолько же!

Мы бродили по рядам, покупая все, что нам нравилось (пришлось продать браслет и кольцо из моих запасов, что увеличило платежеспособность). Сумку свою незаменимую, я с собой не взяла, так как парням она была нужней, поэтому покупки складировались в пакеты, либо отправлялись прямиком в гостиницу с посыльным.

— Ой, Ангелина, смотри какие красивые бусы!

Она с детской непосредственностью продемонстрировала не нитку красных бус, которые красиво поблескивали. Я улыбнулась и хотела уже предложить купить, когда увидела того, кто снился мне в кошмарах. Парень среднего роста с бледно голубыми глазами фашиста и спутанными каштановыми волосами, в красном пыльном плаще, заставил меня замереть. Трэнк.

Наши взгляды встретились, и он начал пробиваться через толпу по направлению ко мне.

— Француаза, беги к парням, скажи что те, кто за мной гнались — меня нашли. Я в беде. Скажи им, что это люди графа Ангри. И того, кто к нам сейчас проталкивается, зовут Трэнк. Беги быстрее!

Я толкнула ее по направлению к гостинице и кинулась бежать сама. Из толпы удалось выбраться довольно быстро. Свернув в первый попавшийся переулок, я прибавила ходу. И тут с противоположного конца появились двое мужчин в хорошо мне знакомых красных плащах. Затормозив, я обернулась и увидела, что второй выход перекрыт Трэнком. Плюнув на приличия, я подобрала юбки (да, я решила выпендриться и надела платье) и стала взбираться на крышу ближайшего дома, благо стена была довольно разрушена и полна выбоин. Страх подстегнул мои карабкательные способности, и я практически взлетела, удивив не только 'охотников', но и себя саму.

Бежать по крыше в прежней скорости не получалось, но сдаваться я не собиралась. Надо просто потянуть время. Когда принцесса скажет Дею, что я в беде, что пришло время отдавать Долг, то он сможет меня найти по магическому следу медальона. Не зря же я ношу эту тяжеленную махину на шее под рубашкой. А если не успеет, то видят Боги, я ему за это отомщу, даже если придется самой из могилы выкапываться и его доставать.

— Ну же Дей, где ты шляешься, когда ты мне так нужен?

Я бежала, перепрыгивая с одной крыши на другую. Преследовали, более тяжелые, чем я, немного отстали, постоянно проваливаясь. Хрупкая черепица и местный аналог рубероида не были рассчитаны на здоровенных мужланов весом свыше ста килограмм.

И тут удача мне изменила. Поскользнувшись, я подвернула ногу и грохнулась на мостовую. Воздух из легких выбило моментально, перед глазами появились кровавые круги. Наверно, целую вечность (хотя думаю, что на самом деле секунды три) я училась дышать заново. Только осознание, что если меня догонят, то это конец, заставило меня подняться на ноги и похромать. Крики гвардейцев даже заставили почти забыть о боли и припустить бегом, но долго так продолжаться не могло — я здорово ударилась головой, да еще и нога плохо слушалась. Тем не менее, я пробежала еще два квартала, когда мое чутье подвело меня и завело в тупик. Оглянувшись, я увидела пятерых гвардейцев. И один из них Трэнк, здорово запыхавшийся и очень злой. Опять я вляпалась...

— Трэнк, мне кажется или ты похудел? И постарел. Что ж ты за собой не следишь, совсем опустился.

Я испугалась. Уж лучше бы попасть в руки отца этого типчика. Там просто побьют или убьют. А с этого еще станется сделать что-нибудь похуже. Например, избить изнасиловать, потом убить и снова изнасиловать. Тварь...

— Маленькая дрянь, заставила ты меня побегать. Но ты об этом пожалеешь. Я так долго ждал этого момента, игрушка.

Он рассмеялся и дал знак своим. Страх перерос в панику. Когда гвардейцы подошли ближе я кинулась, как разъяренная кошка, намереваясь продать свою жизнь подороже.

Очнулась я оттого, что ледяная вода полилась не только мне на лицо, но и за шиворот. Не люблю этого. Открыв глаза, я увидела жутко довольную рожу Трэнка, уже успевшего помыться.

— О, наша игрушечка очнулась. Помнишь это?

Он повертел перед моим носом плеткой, из-за чего мне захотелось заскулить.

— Я вижу, ты помнишь, милая моя. Значит, сначала мы развлечемся с ее помощью, а потом я покажу тебе новый способ. Снимите с нее рубашку ребята и подвесьте на крюк.

Блузку с меня не просто стянули — ее разорвали, руки связали толстой веревкой так крепко, что почти сразу выступила кровь. И именно за эту веревку меня подвесили на крюк, лицом к стене. До пола я доставала с трудом, вытягивая носочки, как балерина в пуантах.

— Я буду бить тебя, игрушка, пока ты не попросишь о пощаде.

И плеть засвистела, опускаясь на мою спину. Стиснув зубы и закусив губу, я терпела, позволяя себе лишь еле слышные стоны. По подбородку потекла кровь

— Ну что, готова просить?

Он не остановился, ударив меня особо сильно. Я выгнулась, от чего жгучая боль пронзила все тело.

— Дей...

Турвон Дей Далибор

Кто бы мог подумать, что я так буду рад присоединению принцессы к нашей компании? И не потому что она красивая и все время пытается меня охмурить. И не потому что она оказалась довольно забавной. А потому что Лина теперь постоянно ехала у меня за спиной, при этом обнимая и иногда прижимаясь всем телом. Высшие пики моего существования. А то, как она терлась своей щекой об мое плечо, вызывало еле сдерживаемую дрожь. Да, я хотел эту девчонку с веснушками. Но не только. И это меня бесило. Впервые за четыре столетия я не мог разобраться в своих чувствах. Иногда хочется удавить Лину и прикопать под кустом, а иногда так и тянет обнять и утешить, сказать, что больше ни одна сволочь ее не тронет.

— Как ты познакомилась с Турвоном и Целестином?

Лина завозилась — умеет же принцесса задавать вопросы. И что же ответит моя подопечная? Э, чего это она так тяжело вздыхает?

Я понизил голос до шепота, чтобы хотя бы Француаза не расслышала.

— Ты жалеешь?

Девчонка еще раз вздохнула и, кажется, задумалась.

— Кто-то когда-то сказал, что 'стоит тебе разок кого-то выручить, и у тебя появится новая должностная обязанность'. И я начинаю думать, что этот кто-то был довольно умным.

Ну, ничего себе. Не значит ли это то, что я для нее обязанность? Надо срочно выяснить, а то опять испортится настроение, и я что-нибудь сломаю. А то вон как заливисто хохочут Цели и принцесска. Гррр... Спокойно, у меня железная выдержка. Была. Когда-то. Она явно скопытилась числа третьего месяца Звездного...

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты жалеешь?

— Нет повода жалеть, Дей. Я рада, что тогда не прошла мимо. Возможно, когда ты поймешь, что не все люди сволочи бессовестные, а я — что не все парни кобели шизонутые, мы станем друзьями.

Друзьями? Извини человечка, но мне нужно от тебя больше. Любовница? Да, я хочу, чтобы ты стала моей любовницей. И только моей, при этом. И я подожду, пока ты сама этого не захочешь.

Девчонка еще раз потерлась об меня щекой и стала устраиваться спать. Нет, она издевается. Я ее хочу, а она этого не замечает! Еще немного и начну чувствовать себя неполноценным. Комплексы и все такое.

— Может, вперед пересядешь? А то я все время жду, что ты грохнешься.

Хоть обнимать спокойно смогу. А там глядишь и... Отставить фантазии!

— Не дождешься. Русские не сдаются. Не дергайся, ты мне спать мешаешь.

Обнаглела до крайней степени. Но... стала более открытой. Возможно, скоро ты перестанешь вздрагивать от каждого прикосновения...

Добрались до города мы уже без приключений. Ради разнообразия. И едва устроились в гостинице, сразу разбежались в разные стороны. Мы с Цели решили найти наших старых знакомых, чтобы через них выйти на сторонников. Девчонки умотали на рынок. Правда, сумку у Лины я умудрился реквизировать. Так, на всякий случай. Без сумки и Инди она точно не сбежит. Зверек остался дрыхнуть в комнате, а сумка осталась у меня, значит, на этот счет можно не волноваться.

— Турви, мне показалось, или ты что-то испытываешь к Лине?

Целестин задал этот вопрос достаточно нейтральным тоном, но я почувствовал его предупреждение.

— Не волнуйся брат, если между нами что-то будет, то только по обоюдному согласию. Я умею быть благодарным и не стану заставлять.... Я хочу ее, не буду отрицать. Но боли я ей не причиню. Никогда.

Он кивнул.