И была еще одна наглая акция русских, в сорок восьмом. Когда пароход "Сясьстрой", следовавший из Одессы во Владивосток, под флагом вспомогательных судов ВМФ и в сопровождении новейших эсминцев "Опасный" и "Отчаянный", в условиях плохой погоды и видимости, "сел на мель" у вьетнамского побережья. Причем на месте тут же оказалось большое количество джонок, для помощи "выгрузить часть груза на берег для облегчения судна". Так как погода и впрямь была плохой, в штабе береговой охраны узнали о происшествии с опозданием — и русские эсминцы не дали приблизиться патрульным катерам, угрожая открыть огонь, а когда наземные части все-таки добрались по места высадки, то обнаружили лишь многочисленные обломки деревянной тары и обрывки бумаги в оружейной смазке. На ноту протеста СССР ответил издевательским встречным требованием, возместить стоимость груза, злодейски растащенного местным населением. После чего Франции пришлось постоянно держать во вьетнамских водах сильную эскадру, во избежание повторения подобного. Что отнюдь не облегчало тяготы военных расходов для французской казны.

Провалилась и попытка перебрасывать осажденным гарнизонам подкрепления по воздуху, используя в качестве транспорта геликоптеры, а в качестве 'летающих батарей' — пикировщики 'доунтлесс'. Американские вертолеты 'Белл-47' были совершенно не защищены броней, безоружны, и могли перевозить всего лишь двоих пассажиров. Они сбивались даже огнем ручных пулеметов, не говоря уже об имевшихся у повстанцев крупнокалиберных ДШК и 20-мм зенитках; 'слепая' бомбежка джунглей, за редкими исключениями, была пустой тратой авиабомб. Поскольку конечные пункты их прибытия, в случае блокирования партизанами гарнизонов, были очевидны, потери в геликоптерах были просто кошмарными. Французские инженеры работали над созданием более тяжелых машин, на которых можно было перебрасывать 6-8 десантников в полном снаряжении и установить пару пулеметов в дверях, на турелях, чтобы они не были вовсе уж беззащитными мишенями — но их работы были далеки от завершения, не говоря уже о серийном производстве (прим.авт. — будущее семейство "алуэтт", в реИ конец 50х).

Вместо вертолетов, пытались использовать "Дугласы Си-47". При наличии рядом ровного места, коменданту гарнизона нетрудно мобилизовать население, чтобы расчистить полосу. Так же как и партизанам — заранее выставить там мины, или поставить в лесу батарею минометов. Приходилось каждый вылет прикрывать звеном штурмовиков, и то не было гарантии. Немногим лучший результат дало применение парашютистов: рассеянные при приземлении, оказавшиеся в джунглях, кишащих партизанами, одиночки были обречены. Массированные бомбежки с поставленных американцами В-17 по деревням, отмеченным на карте как "партизанские" (если там не значилось французского гарнизона) привели к совершенно неожиданному результату: голоду в городах. Ведь если нет работающего сельского хозяйства, то в стране нечего и есть? Принудительное переселение крестьян в места, удобные для подавления бунтов, проблему не решало: можно переместить людей, но не поля. Пришлось прибегнуть к импорту продовольствия, чтобы кормить лояльное городское население, что легло добавочным бременем на французскую казну.

А еще, износ авиационной, да и прочей техники, в жарком и влажном климате, превысил все допустимые нормы. Ржавел металл, гнила электропроводка, отслаивалась краска (что резко ускоряло коррозию и гниение), машинам требовалось вдвое более частое регламентное обслуживание, аварийность и небоевые потери зашкаливали — это не было заметно прежде, в мирные колониальные времена, но при размахе боевых действий, стоимость одного дня войны против "проклятых туземцев" была как при полноценном наземном конфликте в Европе. Становилось понятно, отчего нищая Япония, у которой армия была "заточена" на боевые действия как раз в таких регионах, столь пренебрежительно относилась к технической мощи. Потому что в мокрых джунглях вне дорог (а особенно в сезон дождей), хорошо подготовленный легкий пехотинец с минометом или базукой по критерию "стоимость-эффективность" превосходил танк!

Война стала проклятой бездонной бочкой, поглощающей ресурсы. И очень непопулярной в обществе — первоначальный имперский угар быстро сошел на нет. В частях, посылаемых во Вьетнам пополнением, дезертирство было на уровне войск Еврорейха, отправляемых на Восточный фронт после Сталинграда. Доходило до того, что осужденным преступникам предлагали контракт в Индокитай, как замену каторги. Пока спасением была лишь вербовка солдат из малых народностей, вроде уже упомянутых горцев-мео — но по французской традиции, туземцы категорически не допускались на посты выше сержанта, или максимум, командира взвода, а среди французского офицерства назначение в Индокитайскую Армию воспринималось как самое тяжкое из наказаний. Война стала гирей, тянущей Францию ко дну, деморализующей общество, подрывающей экономику, расстраивающей финансы. Но она не могла быть прекращена — это стало бы окончательным отказом Франции от статуса одной из Великих Держав. Де Голлю так и слышался оскорбительный хохот из-за Рейна:

-Вы даже вьетнамцев победить не можете, а требуете подписания капитуляции от нас? Наверное, в этом веке бог решил, что французская армия нужна лишь затем, чтоб даже туземцам было кого бить!

Де Голль знал о "высоких" боевых качествах танка АМХ-13. Но финансовые соображения играли решающую роль: нужна была исключительно дешевая машина. Также, у Франции не было денег на закупку современных реактивных истребителей — фирма Марсель-Дассо предлагала "модель 450", он же "ураган", примерно равноценный американским Ф-84 — но средств на заключение контракта не нашлось. Казну опустошила Индокитайская война. Финансовая катастрофа была бы неминуемой еще год назад, если бы не американские кредиты. И страшно было представить, сколько придется расплачиваться с добрым Дядей Сэмом — детям, внукам и правнукам живущих сейчас французов.

И при таком состоянии экономики, финансов, армии и общества, еще и начинать большую войну в Европе? С сильнейшим противником, имеющим мощную армию, уже стоящую на твоей границе? При неискорененной "пятой колонне" (коммунистах и прочих левых) в собственном тылу (а ведь начни сейчас их искоренять, это точно вызовет сначала открытый мятеж, затем вторжение). Понятно, что американцы будут настаивать — как на той листовке, в сорок третьем, немец, опасливо пригибаясь, выпихивает из окопа француза, под русские пули — "вперед камрад, в атаку, за Еврорейх". Так ведь янки плевать на Прекрасную Францию, она для них лишь расходный материал! А вот ему, генералу де Голлю — нет! Что бы про него не писали левые — но он считал себя искренним патриотом, любящим свою страну.

"Президент-акт", говорите? И ваши люди, во всех ключевых министерствах? Как зверя меня обложили. Вот только сейчас — ни сместить, ни убить меня не можете. А если я сам скажу, что подаю в отставку — мистер Кэффери, ваш посол, меня еще на коленях упрашивать будет, этого не делать! Поскольку ни ваша цепная собачка, Поль Рамадье, вашими стараниями севший на пост премьер-министра, ни другой ваш песик, Анри Рибьер, шеф контрразведки SDECE (который в посольство США на доклад ездит чаще, чем ко мне, в Елисейский Дворец), ситуацию под контролем не удержат!

Достаточно вспомнить, что было два года назад, в сорок восьмом. Когда из правительства вышвыривали министров-коммунистов (прим.авт — в реИ, 1947 год, в альт-истории ФКП гораздо более сильна и влиятельна, так что на подготовку потребуется больше времени). В ответ получили всеобщую забастовку, организованную красным профсоюзом CGT (прим.авт.— в реИ забастовка на заводах "Рено") — в результате, и так едва живая, экономика была парализована, правительству пришлось идти на существенные уступки бастующим в части рабочего законодательства, непосильные для почти пустой французской казны, чем расплатились — ну конечно, спешно взятым американским кредитом!

Срочно проведенная американцами операция по расколу CGT, с изоляцией прокоммунистических профсоюзных деятелей, с треском провалилась — в течение какой-то недели по умеренным профсоюзным лидерам, склонным прислушаться к голосу разума, прошла настоящая 'коса смерти'; их просто отстреливали, как куропаток на охоте, ликвидировав наиболее влиятельных сторонников компромисса с союзниками и правительством (прим.авт — в РеИ наоборот, ЦРУ успешно провело операцию по расколу CGT, сумев создать проамериканский профсоюз FO, за счет чего было резко ослаблено влияние ФКП; на финансирование руководства FO в начале 50-х годов ежегодно выделялось свыше миллиона долларов.). Оставшиеся были поставлены перед выбором: либо они дисциплинированно следуют линии ФКП, либо выходят из профсоюза и эмигрируют, либо ничто земное им больше не понадобится — вопрос лишь в сроках. Как заметил самый известный из сторонников компромисса, из числа оставшихся в живых, в беседе с месье Фуркадом, заместителем директора SDECE: 'Месье, предоставить защиту от пули снайпера не в состоянии даже Ваше ведомство — а я не могу руководить профсоюзом, сидя в бетонном бункере. Так как мертвецу не нужны даже самые большие деньги — то я выбираю эмиграцию в Квебек'.

Рассматривавшийся тогда же план организации ответного террора против коммунистических функционеров был отвергнут англосаксами. Первое же убийство крупного коммунистического деятеля немедленно вызвало бы всеобщую забастовку; задействовать для ее подавления армию было нельзя, из-за реальной угрозы бунта уже в войсках; использование рот республиканской безопасности, укомплектованных людьми ультраправых взглядов, привело бы к началу уличных боев в крупных городах, с непредсказуемыми последствиями. Поскольку военизированная структура у левых уже была: под эгидой все того же CGT массово создавались спортивные, автомобильные, стрелковые клубы, в которых бывшие партизаны преподавали молодежи искусство малой войны. И хоть Юго-Восток Франции был наконец освобожден от русской оккупации — никто не сомневался, что Советы провели там свою подрывную работу, оставив и агентуру и оружие, и каналы связи и финансирования. По самой скромной оценке, красные уже тогда, два года назад, могли выставить 20-25 тысяч неплохо обученных, имевших опыт партизанской войны, мотивированных до фанатизма боевиков — которые в случае войны с СССР должны были стать костяком настоящей подпольной армии, насчитывающей никак не менее 100 тысяч человек.

А поскольку с тех пор положение в экономике стало лишь хуже, а молох Индокитайской войны успел пожрать множество новых жертв, то ситуация еще взрывоопаснее, чем в сорок восьмом! Число недовольных увеличилось — и что начнется, объяви завтра всеобщую мобилизацию, "опять на Остфронт", легко предвидеть. Будет еще хуже, чем семнадцатый год в России — и "Ленин", месье Торез наготове, причем у него есть армия, готовая поддержать.

После чего наступит кровавый кошмар. Американцы без колебаний нанесли атомный удар по своей же авиабазе, захваченной красными. А в прошедшую войну, большинство разрушений и жертв на французской территории было не от разгрома сорокового года, и не от оккупации, а именно от "дружеского огня" англичан и американцев, прокатившихся по Франции как ураган. И что упадет на Париж, когда его захватят коммунисты? И на другие французские города — это ведь не Москву пытаться бомбить?

Но надо что-то решать! Поскольку, по тому же "президент-акту", реально французской армией распоряжаюсь не я, а командование Атлантического Союза, то есть американские генералы! И не только в Европе. Упомянутые уже попытки во Вьетнаме воевать "аэромобильно" имели результатом наличие в Ханое парашютно-десантного полка Иностранного Легиона — который американцы настоятельно хотят одолжить, и не просто для участия в китайской авантюре, а для штурма той самой злополучной авиабазы, которую сами же блистательно про..ли! А ведь к гадалке не ходи, там не одни китайцы, но и русские есть. Висельников из бывших СС не жалко — так ведь Сталин французское участие совершенно однозначно воспримет. А сталинское чеканное "своей крови мы не прощаем НИКОМУ" было продемонстрировано только что, и именно там. Да как! Нью-Шанхай испепелён вместе с американской дивизией и кораблями, Чан Кай Ши был назначен Сталиным ЛИЧНО ответственным, когда наши американские "друзья" вместе с Мао своей сверхбомбой "случайно" прихлопнули в Сиани полсотни красных... А после Синьчжуна и совершенно непонятной в своем упорстве американской атаки на советские корабли.... дальше — что?! Мало нам индокитайской войны, так еще не только в Китайскую, но и в Третью Мировую влезать? Причем далеко не факт, что на стороне победителя — опять Еврорейх?

И генерал Де Голль стал набрасывать на листке бумаги свое завтрашнее обращение к французской нации.

Надеюсь, в Вашингтоне не решат бомбить Париж немедленно, как только услышат? Это даже для нации потомков каторжников, воров и пиратов чересчур!

Из речи Президента Франции Шарля Де Голля, произнесенной по радио утром 15 сентября 1950 года.

Французы! Соотечественники! К вам обращаюсь я, в этот нелегкий для нашего Отечества час!

Наша Прекрасная Франция многие века была одной из великих европейских Держав. Светочем и средоточием цивилизации и культуры. Когда Германия и Россия пребывали в варварстве, а Американский континент был населен краснокожими дикарями. За эти столетия мы знали и взлеты, и падения, но никто не смел усомниться в нашем статусе одной из первых Держав мира! Мы только что вынесли самую ужасную войну — и вышли из нее с победой! Но сейчас, всего через шесть лет мира, речь идет не об "имперских амбициях", а о самом выживании нашей страны, нашего народа!

В мировой политике нет друзей — есть интересы. Вчерашние союзники — становятся врагами. В 1943 году в Ленинграде Сталин заверял меня в дружбе, "ради того, чтобы нашим детям не пришлось через двадцать лет снова рыть окопы, отражая германскую угрозу". Прошло всего семь лет — и вот, на нашей границе стоит объединенная русско-немецкая армия, готовая на нас напасть, ради расширения советского влияния дальше на запад. Америка сделала много для того, чтобы мы могли подняться после разорительной войны — но сейчас она, из своих эгоистических интересов, требует от нас невозможного. Участия в войне — Франции абсолютно не нужной. Точно так же, как Гитлер втянул несчастного Петена в Еврорейх. Так я спрашиваю вас, французы — хотите ли вы опять на Остфронт, где вас ждет новый Верден, или Днепр? Или мы вспомним наконец, что Франция — не Гватемала, и у нее есть свои, а не американские интересы?

США утверждают, что они, это первая военная держава мира? Но как верно пишет британский "Милитари Обсервер", оказалось, что доблестная американская армия даже с китайцами не может воевать без атомной бомбы! А "всесокрушающая воздушная дубинка" оказалась картонной, если пытаться применить ее против сильной ПВО. Нам обещали короткий воздушный блицкриг, когда мирное население даже не замечает, что их страна ведет войну — насколько это реально, посмотрите на Китай, что же будет в войне против СССР?! Нет — новая война будет еще более долгой и ужасной, с такими же кровавыми битвами на суше, в воздухе и на море — только еще и с применением атомных бомб всеми воюющими сторонами! И мы, по чисто географическим причинам, оказываемся на переднем крае этой войны — повторяю, совершенно нам не нужной! Нас, против нашей воли, просят занять место в первых рядах сходящихся фаланг, где шансов выжить нет даже теоретически. Все помнят, каким смертоносным ураганом прокатилась по Франции прошедшая Великая война, сколько жертв и разрушений она принесла. Эта будет еще страшнее!