Длинная Серебряная Ложка (Часть 1)

Но то, что он увидел дальше, заставило Уолтера поверить, что именно демонические создания были главной мотивацией для столь странного ландшафтного дизайна.

За шиповником росли другие кусты, на которых уже завязались ягоды. Рядом висела табличка, гласившая "Боярышник (Crataegus monogyna)." Уолтер без труда прочел эти слова, потому что они были написаны флюоресцирующими буквами и повторены на всех европейских языках. Такая табличка была бы уместна в оранжерее, возле с какого-нибудь кактуса, цветущего раз в столетие. Но в обычном саду, но рядом с заурядным боярышником? И тут, прямо у своих ног, он заметил растение c длинными зелеными стеблями, которые заканчивались фейерверком пушистых цветов. Уж его-то Уолтер успел опознать прежде чем табличка сообщила "Чеснок (Allium sativum)." Юноша втянул воздух и учуял знакомый запах. Согласно фольклору, и шиповник, и боярышник, и чеснок, ставший притчей во языцех, отпугивают упырей. Похоже, Штайнберги создали у забора целую полосу препятствий. Поодаль росла и бузина. Вообще-то, она не действовала на вампиров, скорее на ведьм и злых фей, но тот, кто ее посадил, явно хотел перестраховаться.

К сожалению, ничего у них не получилось.

Когда Уолтер, оставляя на шипах клочья одежды, все же продрался через заросли и вышел на дорожку, на скамейке, посеребренной лунным светом, он разглядел Леонарда. Рядом с ним сидело ужасное видение. Жених и невеста были слишком поглощены разговором, чтобы смотреть по сторонам, но Уолтер на всякий случай упал на землю. Отсюда ему было слышно каждое слово. Говорила вампиресса, как водится, про кровь. Уолтер уже достал распятие, но Гизела пока что вела себя в рамках приличий. Закончив беседу, она так и не распорола Леонарду горло на прощание, но просто удалилась, и вечерний туман поглотил ее силуэт. Молодой Штайнберг как ни в чем не бывало пошел домой.

Уолтер остался сидеть на земле, чувствуя, что его мозг раздирают самые противоречивые мысли. Так ли плоха Гизела? Ведь она же не набросилась на Леонарда, хотя он был совсем близко. С другой стороны, она вымогала у него кровь, много крови... И так ли невинен сам Леонард? Не подался ли он в сообщники вампиров?.. И что же произошло с несчастной Бертой? Если она и правда убита, знает ли об этом ее брат? Возможно, они все тут в сговоре?.. И что ему теперь делать?.. И...и можно ли хоть как-то зашить проклятую штанину, потому что это его единственная пара брюк, а на новые пока что нет средств?!

Поразмыслив, англичанин решил идти до конца. Он должен поговорить с Леонардом и получить от него ответы на все вопросы (кроме последнего, вряд ли этот разиня знает как вдеть нитку в иголку.) С этими намерениями Уолтер решительно направился к особняку.

Дом Штайнбергов представлял из себя огромный прямоугольник, сконструированный архитектором, который так и не вырос из детского увлечения аппликацией. Тот тут, то там были натыканы барельефы, горельефы, мозаика и разные другие элементы декора с неизвестными названиями. Тучные ангелочки устраивали соревнования альпинистов, а на карнизах восседали горгульи. Все это великолепие было покрыто тремя слоями позолоты. Когда у Уолтера перестал дергаться глаз, он поднялся по парадной лестнице — что было сродни восхождению на пирамиду — и робко постучал в дверь, которую сторожили два мраморных льва.

Перед ним возникла матрона в черном бомбазиновом платье с кружевным воротничком, скрепленном брошью из оникса. Серые глаза женщины недобро сверкали на одутловатом лице, губы были поджаты, а многоступенчатый подбородок плавно перетекал в массивную грудь. При виде посетителя экономка заколыхалась от негодования. В ее взгляде явно читалось, что подобный сброд должен стучаться у черного входа.

— Нищим не подаем, — бросила экономка, рассматривая Уолтера как судья малолетнего правонарушителя.

— Вы не поняли! Мне нужно увидеться с Леонардом Штайнбергом.

— У молодого господина сегодня неприемный день. Оставьте свою визитную карточку, — экономка ехидно улыбнулась, давая понять что на такую цивилизованность с его стороны она и не рассчитывает.

Но на его счастье, за спиной Цербера в юбке вдруг нарисовался Леонард, который решительно распахнул перед ним дверь.

— Еще какой п-приемный! Это же Уолтер Стивенс, мой друг из Англии! Как мило, что вы ко мне заглянули! Я так и знал, что уникальные штаммы местных микроорганизмов не оставят вас равнодушным! Вы свободны, фрау Бомме, — кивнул он экономке, но ее тапочки, казалось, пустили корни в паркете.

— Ваш отец велел докладывать, если в дом пожалуют незнакомцы. Пока герр Штайнберг не будет поставлен в известность, гостя я пропустить не могу.

Леонард автоматически поправил очки.

— Я за него ручаюсь, — произнес он, делая ударение на каждом слове.

— Даже так, сударь. Против прямого приказа я пойти не смею.

— Почему вы считаете, что ссориться со мной выгоднее, чем с моим отцом? Ведь я такой же, как он. У нас с ним одинаковый химический состав крови.

Уолтер в который раз подивился умению Леонарда изящно излагать свои мысли.

— Ваш отец ужасно разгневается, — сказала экономка, уже без былой уверенности.

— Именно! Но я отделаюсь парой оплеух, а вам он может отказать от места, если сочтет что вы увидели нечто не предназначенное для ваших глаз.

Некоторое время экономка переваривала услышанное. Затем ее губы медленно сложились в приветливую улыбку, которая забуксовала где-то в районе щек, так и не достигнув глаз. В глазах ее Уолтер по-прежнему отражался во всем своем ничтожестве.

— Угодно ли вашему гостю выпить чаю или кофе?

— И правда, Уолтер? — подхватил Леонард. — Или вам чего-нибудь покрепче? У нас отличный винный погреб. Там такая плесень растет, просто загляденье. А еще там есть вино, — добавил он снисходительно, — Фрау Бомме, какое у нас есть вино?

— И токайские, и балатонские, и шопронские вина, и "Бычья кровь." Думаю, если хорошо поискать, найдется виски или что там в Англии любят пить, -п оследнее слово она произнесла тем тоном, который обычно зарезервирован для "лакать."

— Благодарю, но не сейчас, — пробормотал гость.

— А вам, герр Леонард? — поколебавшись, предложила экономка. — Принести... чего-нибудь?

— Я так и подавно ничего не буду. За мной, Уолтер! Простейшие нас заждались!

Молодые люди поднялись по лестнице, покрытой ковром с таким ворсом, что в нем вязли ноги, и почти полмили шли по коридору, лавируя между кадками с пальмами и фикусами.

— Скажите, Леонард... — начал Уолтер.

— Может, перейдем на "ты"? Мы ведь дружим уже 4 дня. Так долго со мной еще никто не дружил!

— Хорошо. Скажи, герр Штайнберг жестоко с тобой обращается? — спросил англичанин, жалея нового друга. Бедняга, сколько на него свалилось — и сестра исчезла (или похуже), и невеста-вампирша требует крови, и папаша, судя по всему, угощает его тумаками.

— Мой отец бывает вспыльчивым, но главное не подворачиваться ему под горячую руку. Вернее, под холодную, — и Леонард улыбнулся лишь одному ему понятной шутке.

— И долго ты намерен сносить побои? Ты же взрослый человек! Тебе нужно уехать и самому строить свою жизнь! — сказал Уолтер, чуть не добавив "как я."

— Не могу. Я его наследник и должен продолжать наше дело. Если бы ты только знал, Уолтер, сколь благородны начинания моего отца! — произнес юноша с благоговением, словно колбасный цех Штайнберга был вершиной гуманизма.

Уолтер посмотрел в сторону, силясь скрыть свое разочарование. Оказывается, Леонард не так уж простенек. Готов терпеть любые унижения, лишь бы в будущем заграбастать папашин капиталец. Ну и ну! Вот так семейка, один другому под стать! Неудивительно, что Штайнберги сотрудничают с вампирами.

Наконец они дошагали до кабинета молодого ученого. У двери Леонард улыбнулся, словно взрослый который вот-вот пустит ребенка к рождественской елке, а затем картинно ее распахнул.

Как только Уолтер вступил в комнату, на нос ему капнуло что-то липкое и теплое. Когда он поднял очи горе, то увидел на закопченном потолке зеленое желеобразное пятно. Так по описаниям выглядела эктоплазма.

— Это ничего, — засуетился Леонард, проталкивая его дальше. — Просто неудачный эксперимент. Слишком долго нагревал жидкость, вот она и... Но потолок уже чище процентов на 80!

Пресловутые 80% эксперимента лежали на полу, и гостю пришлось встать на цыпочки, чтобы ни во что не вляпаться. Интуиция подсказывала, что эта штука питается ботинками.

По стенам кабинета протянулись книжные стеллажи с фолиантами в скучных обложках. Возле окна висел портрет Луи Пастера в массивной раме. Уолтер удивился, не заметив у портрета лампадки — в конце концов, Леонард просто молился на великого микробиолога. По всему помещению были расставлены столы со спиртовками, колбами и пробирками. В некоторых сосудах что-то бурлило, и пар из них валил, прямо скажем, смрадный. Затем гостя привлекли плоские стеклянные чашечки — как объяснил Леонард, это новейшая разработка некоего Петри. Их производство еще не было налажено, но Леонард списался с ученым и тот прислал ему несколько образцов на пробу. Любопытство перебороло отвращение, и Уолтер рассмотрел их поближе. Чашки были заполнены или прозрачной, или мутной слизью. Вопреки его ожиданиям, в ней ничего не ползало и не копошилось. Но наверняка оно там шебуршится на микроскопическом уровне. От этой мысли стало еще гаже.

Заглядевшись, Уолтер перестал обращать внимание на коварное желе, которое не преминуло подставить ему подножку. Нога скользнула по ковру и, чтобы удержать равновесия, Уолтер схватился за край стола. От удара чашечки подпрыгнули и зазвенели.

— Осторожнее! — не оборачиваясь, крикнул Леонард. Сейчас он колдовал над микроскопом, бормоча под нос латинские названия бактерий. Для непосвященных ушей они звучали как заклинания.

— Постараюсь.

Перевязанная ладонь начала саднить, а через серую от грязи ткань проступило темное пятно, которое все разрасталось. Надо же было так неудачно стукнуться! Чтобы не застонать, Уолтер закусил нижнюю губу. Тут в его голову постучалась хорошая идея, одна из многих за сегодняшний день. Наверняка в кабинете у Леонарда столько спирту, что хватит на гусарский полк. Будет чем продезинфицировать порез. Больно, конечно, но все лучше чем гангрена.

— Леонард, не одолжишь мне немного спирта? — позвал юноша, снимая платок.

— Просто так будешь или с закуской?

— Да ну тебя! Мне нужно рану обработать.

Когда Леонард обернулся, Уолтер показал ему ладонь, где свежая кровь струилась по запекшейся. Эта была неплохая имитация сцены, произошедшей почти две тысячи лет назад, с той лишь разницей, что апостол Фома тогда не издал булькающий звук и не рухнул на колени, зажимая руками рот.

— Эээ... Леонард, с тобой все в порядке?

— Нет, — слабо простонал тот.

— Что-то случилось?

— Меня тошнит.

— От меня, что ли? — сразу обиделся Уолтер.

— Не совсем. От вида твоей крови.

— Кровь как кровь. Не хуже чем у других.

Леонард поднял на него измученные глаза с красными прожилками.

— Ты только не об-бижайся, ладно? Просто у меня гемофобия. Еще с детства. Не м-могу смотреть на человеческую кровь, — его тело снова сотряс спазм. — Она такая отвратительная! Там столько всего водится!

— Ну хорошо, просто скажи где спирт.

— Слева от микроскопа целый бутыль. В верхнем ящике стола найдешь вату и бинты. Поторопись, пожалуйста!

— Я мигом!

Найдя все все необходимое, Уолтер торопливо произвел перевязку. Леонард все еще сидел на полу, прикрывая лицо руками. Когда Уолтер подошел к нему, он отодвинул указательный палец и воззрился на друга одним глазом.

— Все?

— Все.

— Уффф.

Леонард шумно выдохнул и поднялся на еще дрожащие ноги.

— Это уже в прошлом, — успокоил он себя. — Так, чем бы мне тебя занять? Вот, гляди!

Уолтер послушно склонился над микроскопом и увидел нечто зеленое, текучее, по форме напоминающее тапок с бахромой. Существо ползало по стеклу, при этом шевеля ресничками с видом заправской кокетки.

— Эта инфузория — мой свадебный подарок Гизеле. Еще неизвестный науке вид! Я назову ее Paramecium giselia. Мне кажется, эта инфузория на нее очень похожа!

— Чем?

— Ну, — задумался Леонард — Для начала, у нее тоже есть ресницы.

Уолтер тихо простонал. Даже если Гизела и была безжалостной убийцей, она все таки не заслужила, чтобы грядущие поколения сравнивали ее с ожившей водорослью.

Леонард ловким движением сменил стеклышко с образцом.

— А теперь посмотри сюда! — произнес он тоном шеф-повара, который представляет гурману блюдо из трюфелей. — Вот такой вольвокс я выловил в нашей запруде. Хорош, чертяка! И представь — тоже неизвестный вид! Давай классифицировать его вместе?

"Еще одно нестандартных размеров животное — и меня точно вывернет," подумал Уолтер.

— Может, чуть попозже посмотрим? Если честно, я пришел не за этим.

— Правда? — удивился Леонард. — А зачем тогда?

— Я должен кое-что у тебя спросить.

— Всегда к твоим услугам.

Сейчас главное его не напугать, поэтому мистер Стивенс решил пока что не сообщать о самых страшных своих подозрениях. Он постарался как можно мягче сформулировать вопрос .

— Леонард, ты не знаешь куда пропала твоя сестра?

Судя по реакции юного Штайнберга, формулировка все же оказалась недостаточно мягкой.

ГЛАВА 11

Леонард Штайнберг держал микроскоп наперевес, но руки его ходили ходуном.

— Кто ты, Уолтер, и кто тебя послал?! — с третьей попытки сумел выговорить он.

Дружелюбно улыбаясь, Уолтер отнял у него микроскоп и вернул прибор на стол, заметив при этом, что у Леонарда от страха даже руки похолодели.

— Да не волнуйся ты так! Расследовать пропажу Берты меня попросила Гизела, вот я и расследую по мере возможностей. А сам я никто иной как Уолтер Стивенс, из Англии. Хотя должен признаться, что сюда я приехал не фольклор собирать. Чего за ним далеко ходить? На любой валлийской ферме тебе расскажут сотни историй про домового Буку. Здесь же я надеюсь отыскать вампиров.

— Ах, вот оно что, — тихо промолвил Леонард. — Зачем? Чтобы истребить их, да?

— Нет, просто материал для книги собираю. Хотя все зависит от их поведения, — сказал Уолтер многозначительно. — И я не сомневаюсь, что вурдалаки водятся в этих краях! Давеча я побеседовал с вашим священником и он подтвердил мои гипотезы!

— Представляю, в каких выражениях он все описал.

— Да, отец Штефан вампиров не жалует.

— И не он один, — отозвался юный Штайнберг. — Но скажи, ты взаправду продел такой путь только ради вампиров? Я еще понимаю, если бы тебя интересовали наши аборигенные бактерии, но вампиры? Чем тебе английские-то не милы?

— Разве в Англии они тоже есть?! — спросил Уолтер с интонацией человека, обнаружившего что все это время у него в городе, под грядкой укропа, находился древний клад.

— Вампиры повсюду, Уолтер.

— Но почему я никогда их не видел?

— Нууу, — задумался Леонард. — Разве ты ведешь ночной образ жизни?