К черту! ( том 1)

— Да, жива твоя пассия, — выплюнул с негодованием. — Выходи, достал меня твой дракон.

Адэр не пошевелился.

— Еще сумерки здесь проваляешься — и на выходе тебя встретят крылья и ободранная чешуя, от его хвоста уже мало что осталось.

Значит, пум-пам-пам в разных вариациях — дело хвоста Невилла? Его друг был рядом все это время, и пытался помочь. Он сумел достучаться до Ризгора. Адэр расхохотался.

— Даю минуту, — предупредил Ризгор, недовольный весельем.

— Или?

Раздражение демона плетью прошлось по позвоночнику черта, приподняло над полом, покачало как в колыбели, швырнуло обратно.

— Успокой животное, — прошипел Ризгор. — Кредо моего замка — покой! А после жду тебя в большом зале.

Ризгор дематериализовался.

С каких пор кредо замка демона — покой? Частые гульбища, балы и вечеринки, танцы плененных легал — вот еще недавняя история замка. Ру зацепила Ризгора? Невероятно, но похоже, так, или демон просто дорожит ходячим экспонатом своего дикого эксперимента?

Вырвать легал белые крылья, вживить крылья демона, поставить на них свое тавро — знак любовника и показывать нечисти, как новинку... Ру сорвала его планы, ударив плетью повиновения, и у нее бы получилось выйти на свободу, если бы не парочка "но"...

Потянувшись до хруста, Адэр телепортировался к входу замка. Сумерки только прикоснулись к городу, прохлада овеяла уставшее тело. Нырнуть бы сейчас в перевернутый фонтан, подумалось.

— Невилл!

Дракон неверяще уставился на него, протер глаза и с воплем радости приподнялся на задних лапах, а потом взметнулся вверх, крыльями рассекая мрачное небо на четыре половинки. Вопль триумфа волной разнесся по городу.

Дракон мягко спланировал, обдав, как вентилятор, потоком воздуха, выругался смачно, глядя на замок, и расплылся в улыбке.

— Я тоже соскучился, — Адэр почесал его за острым ухом. — Спасибо, что не бросил.

Дракон зажмурился от ласки.

— Как ты догадался, что я здесь?

Дракон посмотрел с упреком.

— Прости, я тоже перерыл бы весь Наб, чтобы тебя найти.

Дракон кивнул.

— Лети домой, я скоро буду, — пообещал Адэр, и пояснил: — Ризгор просил зайти в большой зал. Как думаешь, для извинений?

— Ага, — усмехнулся дракон.

— Вот и я думаю, что на этот раз взбрело ему в голову? Лети домой.

Дракон покачал головой и плюхнулся на землю.

— Лети.

Дракон ткнул пальцем в себя, в Адэра, как бы говоря, нет, уйдем вместе, и черт знал, что не сдвинуть его с места и демону. Принимая верность друга, Адэр кивнул и телепортировался в большой зал.

Камины приветливо встретили огнем, потянулись к Адэру языками, лизнули, согревая после подвального холода, отошли, когда он прогнал их мысленно. Бокал с фэйри-вином появился перед ним, повисел в воздухе, приглашая. Почему нет? Ему нужны силы для того, что задумал. Он принял бокал, осушил в два глотка, и вино обновилось.

Кресло Ризгора развернулось, хозяин замка окинул гостя мрачным взглядом. В зрачках полыхало пламя — признак ужасного настроения, но если он думает, что у Адэра настроение лучше или что ему не плевать на настроение какого-то демона...

— Для тебя не какого-то, — перебил поток мыслей Ризгор, поднялся, прошелся по залу. — На сегодняшний день есть две новости, которые тебе нужно знать. Первую новость ты узнал сам, роя астральные тоннели и потратив кучу времени, которое бы тебе пригодилось... Первая новость — девица, которую я отправил погостить в твой любезный город мертвых, жива. Пока еще.

Адэр сел в кресло, со скукой наблюдая за спиной Ризгора. Тот обернулся, уголок его губ дернулся, но смолчал. Еще две ходки по большому залу, — с чего такая нервозность, будто война на носу? — и ответ на вопрос:

— Верно, вторая новость, это, собственно, война.

— Анидат или Город Забытых Желаний?

Мирный договор иногда норовили нарушить оба соседних города, считая, что кто первый, тот и в дамках. С Анидат нейтралитет установили полгода назад, когда герцогиня предложила откуп в виде легал в обмен на свободное перемещение бликов через Наб и изгнание демонов со своей территории. Не нравились ей визиты темных. А Город Забытых Желаний гнил, не посягая на других, если никто, а в особенности, Адэр не пытались туда сунуться.

Один раз перемирье пошатнулось, когда Ризгор скинул с обрыва Летху. Дон не обрадовался подарку и вместе с ее остриженными волосами прислал письмо, в котором красочно описывал, как из нее высасывали жизнь и кого она проклинала. Дон так же дал понять, что еще одно вмешательство, любое, и он сделает встречный подарок.

Ничто не может пройти мимо внимания хозяина города, поэтому Адэр не понимал, что позволило Вилле выжить, но разберется. После. Когда вернет ее в безопасное место.

Факелы взорвались огнем, языки в камине разрослись лесными кострами, вино в бокале забулькало.

— Ты можешь не отвлекаться на спецэффекты? Я спешу.

— Ты. Будешь. Ждать. Сколько. Я. Захочу, — зашипел несколькими голосами демон.

— Ладно, ладно, — Адэр махнул рукой, — но хотя бы говори без пауз.

Факелы успокоились, камин засверкал прощальными искрами, вино остыло, глаза демона стали обычными.

— Девушка, которую ты себе присвоил, жива, — начал демон.

— Это мы уже выяснили, но я бы внес уточнение. Я никого не присваивал, она сама меня выбрала.

— Пусть так, — согласился Ризгор, чем сильно удивил черта. Покладистость Ризгора настораживала больше вспышек агрессии. Это значило, что дело — дрянь, это значило, что у собеседника практически нет выбора, за него все решили, и маленькая уступка в словах — проигрыш в деле, о котором собеседник пока и не знал.

— Ты прав, — снова согласился Ризгор, — у тебя нет выбора, я уже принял решение, и тебе остается его выполнить.

— Неужели?

Адэр собрался телепортироваться и плюнуть на привычности — расстанутся без реверансов, но слова демона задержали.

— Я хочу, чтобы ты нашел Виллу.

— С чего вдруг?

— Ее разыскивает отец.

— Крыло ему в зубы.

— Если она не вернется в Анидат, начнется война.

— Один с демонами не воин.

Ризгор бросил мрачный взгляд и раздраженно процедил сквозь зубы:

— На ее благополучном возвращении настаивает император.

Высокий титул не произвел впечатления.

— Хм, если и так, почему войну объявят тебе? — Пожал плечами недоуменно. — Она в гостях у Дона.

Смешок — маскировка. Адэр не хотел представлять, как ей "гостится" в том городе, он только постарается, чтобы она как можно скорее об этом забыла.

— Потому что он знает, кто отправил ее туда погостить. Тебе нужно просто выкрасть ее и вернуть мне, а я верну ее отцу.

— Как все запущено. А если ее отец объявит войну Дону? Так сказать, напрямую?

— Он уже это сделал, — поморщился демон.

— И?

— Никто лучше тебя не знает этот чертов город! — взорвался Ризгор, не обратив внимания, как дернулся Адэр при упоминании своей сути. — Верни ее, и те полудохлые сущности, что были твоими подданными, останутся влачить свои жалкие дни!

Адэр почувствовал сильный удар в груди. Боль утраты не стихла с годами, но не мог выдать себя при демоне. При нем — нет.

А что Вилла говорила об отце? Почти ничего. Трус.

Трусливый корри узнает, что его дочь пытались уничтожить, и что? Разве решится пойти против демона? И разве один возмутившийся трус — это война?

— Как я и намекал, у меня мало времени, — Адэр поднялся, он не собирался говорить, что без указаний демона планирует вернуть девушку. Более того, заблокировал мысли и эмоции, чтобы Ризгор не догадался. Кто-то снабдил его неверными слухами — пусть опасается мести корри, которому дела нет до дочери.

— Если ты вернешь Виллу, войны не будет.

— Войну объявили тебе, а не мне.

Адэр уже отпускал ножку бокала за ненадобностью, когда услышал:

— Ее отец может снять заклятье с твоего друга.

Вино разлилось на пушистый белый ковер, красное пятно наблюдало за растерявшимся чертом. Наверное, это забавное зрелище, если не ты в фокусе, а смотришь со стороны. Наверное, и сердце у черта не должно так бешено мчаться.

— Я не верю.

Растянув губы в подобии улыбки, демон сказал, кто отец девушки, и Адэр, вымученно повторил:

— Я не верю.

— Клятва демона.

Но Адэр почувствовал: демон не лгал. Девушка, которая таяла от его поцелуев, не могла ему принадлежать априори. Он — камешек на ее пути, отшвырнет, пройдет дальше. Она никогда не нуждалась в его защите, у нее есть более грозное оружие по праву рождения.

Она желала переспать с кем-нибудь не из Анидат, с любым, сказал Ризгор, и Адэр только теперь поверил этому и понял причины ее поступка. Она хотела играть им? Использовать и удалить, как пешку?

Хм, он не может считать Виллу своей — родом не вышел, но вернется в город, от которого ничего не осталось. Найдет девушку, если она еще девушка. Не ради нее, как собирался, белый рыцарь — не его роль. Ради Невилла.

В сердце разлилась горечь, но Адэр принял ее за разочарование, и только. А потому решил, что вернет Виллу, обязательно, страждущему папеньке, но после того, как сам наиграется.

Глава N 9

К городу прикоснулась ночная прохлада, жалобно вскрикнув, зажглись фонари, в их желтом искусственном свете танцевали последний танец шапки синих ромашек. Желания, не просто цветы. И фонари — не просто бетон, лампочка и разбитый планшет. Все в Городе Забытых Желаний не просто.

Озеро бурлило радугой, и разноцветные отблески освещали лицо Дона. Красивое, волевое лицо с наметившейся темной щетиной. И хотя сейчас невозможно рассмотреть четко, Вилла видела три веснушки на ровном носу, и как прищурились недовольно тигриные глаза, и взлетела на секунду черная бровь, после ее предложения.

— Нет.

Он даже не рассматривал вариант, чтобы отпустить ее в Анидат.

— Я покажусь отцу, он убедится, что со мной все в порядке и никакой войны не будет... — Она остановилась под пристальным, чуть сожалеющем взглядом.

— Им нужна не ты, Вилла.

Она покачала головой, отстраняясь от жалящих правдой слов.

— Ты — предлог, чтобы нарушить мирный договор.

Она закрыла лицо руками, но слез, вопреки опасениям, не было. Дон взял ее ладони в свои, заглянул в глаза, и она прильнула к нему. Его руки, холодные, но согревающие заледеневшие уголки сердца, крепко обняли.

— Прости, я мог промолчать.

— Я не останусь в твоем доме. Не хочу, чтобы меня ограничивали. Я не могу так.

— Ладно.

— Мне уходить? Сейчас?

— Куда?

— В Анидат?

— Я сниму защиту, но ты все равно не уйдешь. Я постараюсь сделать так, чтобы ты хотела остаться.

— Правда?

И слезы, наконец, хлынули. Она не нужна отцу, и глупо ухватиться за слова, брошенные подругой. Да, ведьма за нее переживает, потому что Вилла по всем расчетам должна была вернуться раньше. Возможно, она забила тревогу, узнав о странном поступке Адэра, и навела справки о Доне. Естественно, знания не утешили, а насторожили: лучшая подруга, которую отправила для страстной ночи с ее идеальным мужчиной, в гостях у мертвого друга.

Дон прав, здесь столкнулись прочие интересы, а ее имя — предлог.

Война из-за обычной корри? Затеянная отцом? Смешно. Наверное, Дон прав и в остальном: если она вернется в Анидат сейчас, станет козырем в мутных интригах и ее попытаются использовать против него.

Дым рассеивался у ног, проплыв дальше, снова сплетался в мягкий узел, и так же голос Дона оплетал Виллу, убаюкивал и вычеркивал беспокойные мысли.

— Ты полюбишь этот город, — пообещал он. — У тебя будет много хорошей одежды, я достану. Знаешь, мне очень хочется увидеть тебя в длинном темно-синем платье, которое бы подчеркивало плавленое серебро твоих глаз. И в туфлях на высоченных шпильках, чтобы вынудить тебя увидеть в себе женщину.

Женщину... Ради этого она и отправилась на ночевку в Наб, а в итоге? — вздохнула умиротворенно, — а в итоге нашла много больше.

— А главное, у тебя будет Чуп. — Пауза и чуть слышно: — И я.

Вилла скрыла ответную улыбку и призналась:

— Я никогда тебя не забывала.

— Я знаю, но даже если бы ты забыла, я нашел способ напомнить.

— Как?

Дон отвел от ее лица непослушную прядь.

— Не искушай меня.

— Ладно, — быстро согласилась Вилла, и подумала, что, скорее всего, он не имел в виду то, что она навоображала. — Расскажи мне о городе.

— Что тебя интересует?

— Ты можешь вернуться в Анидат?

— Об этом городе мне не сильно хочется разговаривать, — усмехнулся. — Но мой ответ нет.

— А хотел бы?

Долго молчал.

— Хотел. Теперь нет необходимости.

— Почему?

— Зачем?

Они подошли к теме, которая волновала Виллу, но которую она боялась затронуть. Вопрос вертелся на языке, но соскальзывал; трусливо — да, недостойно — пожалуй, но она была вполне откровенна с собой, чтобы признать, что боялась.

И словно почувствовав ее метания, Дон сказал:

— Я не хочу сейчас говорить о смерти. Впервые за десять лет мне захотелось жить.

— Тогда расскажи о ромашках, — облегченно вздохнув, попросила Вилла. — Никогда не видела, чтобы цветы летали и чтобы за ними гонялись так, будто они бесценны.

— Ты не проголодалась?

— Любопытство съедает меня больше.

— Ромашки, которые ты видела — не просто цветы, это чьи-то желания, и в этом городе они, действительно, имеют цену. Как бы объяснить проще? К примеру, живет где-то маленький мальчик, который мечтает о машинке, со временем мальчик вырастает, покупает машину настоящую, а что с желанием? Оно существует, оно есть, забытое, правда, ненужное. Его затягивает в этот город, и оно снова становится полезным.

— Как?

— Его энергии хватает, чтобы на какое-то время насытить сущность.

— И тебя?

— Нет, для меня ее слишком мало.

Вилла заворожено слушала рассказ друга. Для кого-то желание умерло, а кому-то продлило существование. Это правильно, вот только из головы не выходили крики ромашек, которые попадали к бестелесным. Они казались удивительно ранимыми и... живыми.

— Но ты ведь питаешься? Чем? Я что-то не замечала, чтобы ты нахваливал картошку Чупа.

— Нет, еда меня не привлекает.

— А что?

— Ты.

Вилла рассмеялась, и постаралась не обращать внимания на мурашки, которые поползли по телу. Не знай она Дона хорошо, поверила бы и даже испугалась.

— Замерзла?

— Немного, — отогнала ненужные подозрения.

Дон обернулся потоком холодного воздуха и перенес ее к дому. Чуп открыл дверь, не дожидаясь пока войдут, ушел на кухню, ворча по дороге, что картошка остыла, и если она кому не понравится, то вон, полная кладовая продуктов, и плита чистенькая и свободная.

— Божественно пахнет, — похвалила Вилла, поспешив за пушистиком. Воодушевленный похвалой, он щедро добавил в ее тарелку еще две ложки.

— Открыл новую банку огурцов, — сказал, посматривая в ее сторону.

— Это из тех, что хрустят? Такие сладенькие?

— Да, — метнул быстрый взгляд.

— Прям праздник какой-то!

Чуп перестал хмуриться, приосанился и поставил на стол трехлитровый бутыль с обещанными огурцами. Вилла села на длинную лавку, Дон рядом с ней, Чуп занял место напротив.