Группа Молчуна, прикрывавшая столь эффектный выход своего командира, двигалась на соединение со мной по кратчайшему маршруту, так быстро, насколько это возможно по плотно лежащим и агонизирующим телам. Кадет расчищал путь, постреливая с обеих рук из подобранных у 'Зеленого змея' пистолетов, Молчун хладнокровно пронзил штыком трофейной винтовки пару взбешенных котов, рвущихся с ремней, намотанных на мертвые руки хозяев. Скачущий разъяренным бабуином, Трындец орудовал то топориком в левой руке, то метал кистень на длинной цепочке с правой, заканчивая земной путь раненых и ослепленных врагов. На сбор своих кровавых трофеев он не отвлекался, стремясь убить как можно больше врагов за отведенное время.
Звуки битвы перехлестывали через стену. Под неудержимым натиском стрелков и древичей, едва опомнившиеся враги бросились в пролом, намереваясь укрыться от резни внутри крепостных стен среди фур или в донжоне. Один из бегущих — желтокожий с длинными жидкими волосами, заплетенными в несколько сальных косичек, бросился с ятаганом на меня. Я ловко парировал удар карабином, уберегая пальцы от скользнувшего вдоль ствола лезвия и прежде чем успел что-либо сделать, подоспевший ко мне на помощь Молчун пырнул сквернавца штыком ниже ребер и откинул его ногой. Хрясь! — мастер-стрелок с силой пронзил горло упавшего врага примкнутым к стволу клинком. За его спиной колыхнулся арбалет — подобрав такой же карабин, как у меня, мастер-стрелок не бросил свое штатное оружие в пылу схватки.
Трясущимися руками я перезарядил трофей и, не целясь, выстрелил в ближайшего на удивление крупного урода с занесенным над головой топором. Молчун ловко приветил штыком и этого, и с природной грацией селянина словно сноп вилами, уложил его поверх трупа с распоротым горлом.
Грянул 'мастерворк' кадета — рогатая, залитая темной кровью тварюга, уткнулась мордой в острые обломки и в агонии заскребла когтями по каменной кладке. Картина вызвала в моей душе острое ликование, подселенец аплодировал стоя.
— Браво, Евгений!
Белов, от переизбытка чувств сыпал какими-то рифмами и лихорадочно перезаряжал 'мастерворк'. Опустошенные шестиствольные пистолеты со знакомыми потертостями на рукоятках валялись рядом.
Поддавшись азарту, я разрядил барабан в спины бегущих врагов. Не спешите осуждать — враг есть враг, а спина весьма удобная мишень. Пораженный в нее тупоконечной пулей противник выбывает из строя так же надежно, как получивший свой заслуженный свинец в грудь или живот. Естественно, не дал ни одного промаха, отдельные пули застревали только во втором теле — мощь оружия на фоне скромной отдачи впечатляла. Следом за мной по бегущим бандитам отработали Белов и Молчун. В результате 'центральная аллея', ведущая к донжону покрылась слоем мертвых и умирающих. На минутку спрятался за колесо фуры, чтобы, перезарядить револьвер, карабин и осмотреться.
Первый угар схлынул. В голове возникла убежденность, что пора уже приступать к обязанностям командира. За стеной с медвежьим рычанием вместо 'ура' отряд Буяна штыками и прикладами добивал остатки бандитов. Ослепленные и растерянные сквернавцы попытались укрыться в полузасыпанном рву, кто-то посчитал себя самым умным и притворился мертвым — дошла очередь и до этих. 'Контроль' придумали вовсе не наемные убийцы, а умудренные жизнью ветераны.
Желающие напасть на нас закончились — деморализованные и часто безоружные бандиты по одиночке проскакивали через бреши в стене справа и слева, скрываясь под двухколесными телегами, гружеными военным имуществом в виде тюков, ящиков, бочек и мешков. По этому лабиринту сквернавцы расползлись, как тараканы. Выкуривай их теперь отсюда! — досадливо сплюнул сухой и черной слюной. Несколько вражин засели между фрагментами стен, обрушенных в стародавние времена, и даже осмелились стрелять в ответ. Дурным примером им послужили несколько винтовочных выстрелов из башни в нашу сторону.
Мой взгляд остановился пушке, установленной на лафете с большими в половину человеческого роста колесами. Как я успел заметить, когда расстреливал артиллеристов, жерло орудия представляло собой многорядное 'сито'. Неужели это пулемет здешний?
Прежде чем начинать поиски пленных, нам предстоял штурм центрального узла вражеской обороны. Геройствовать голыми руками не хотелось категорически. Возникла идея переслать осажденным на пробу пару-тройку гостинцев калибром побольше. Неважно, что картечь — залп с такого расстояния не успеет разлететься и порубит ворота в щепки. Изнутри их наверняка подпирала баррикада, так что картечница могла бы нас здорово выручить при штурме.
Белов схватил меня за плечо и покачал головой. Господа Даггер и Джевеллин, мир их праху, выбрали вместительную и хорошо сохранившуюся единственную башню замка своей ставкой, казармой и складом. Уцелевшие офицеры-изменники с прислугой собрались защищать этот рубеж до конца: и дело заключалось не столько в награбленных ценностях, сколько в их паршивых жизнях. Совершенно очевидно, спастись бегством, даже ценой отказа от ценностей, им не светило.
От обстрела из бойниц донжона нашу троицу скрывал высокий тентованный фургон с толстыми бортами, груженый деревянными ящиками. Но позиция картечницы простреливалась противником просто отлично. Парочка фанатов многоствольных 'пушек' вроде 'зеленого' легко создаст высокую плотность огня, что ставило крест на идее применить картечницу. Чего-чего, а оружия и боеприпасов у этих вояк наверняка в избытке. Бурное воображение нарисовало картину: офицеры палят в нас, а ружья и пистолеты им перезаряжают декольтированные маркитантки своими ловкими пальчиками. И ведь не жаль сучкам маникюра.
— Буян, берегись башни! — своевременно крикнул Молчун.
Несколько русинов укрылись за обломками стены с правой стороны 'ворот'. Я заметил, насколько неудобна пехотная 'дербанка' для действий сидя и лежа. К счастью некоторые солдаты самостоятельно разжились трофейными пистолетами разных конструкций. Находчивые и сообразительные у меня ребятушки! Подходящее оружие нашли, да позицию выбрали с умом, чтобы нас прикрывать. Отдельного стрелка назначили наблюдать за лагерем и кромкой леса, а ну, как вернутся сквернавцы. Ведь они, в отличие от осажденных, могут увидеть, что нас всего горстка.
Стрельба за стеной постепенно стихла. Те немногие враги, кто избежал пули или штыка бежали без оглядки в лес, бросив оружие, амуницию и раненых. Внутри крепости перестрелка разгоралась.
Гарнизон донжона в самом начале боя заперся и отказался впустить внутрь спасавшихся бегством сквернавцев. Некоторым из тех, кому отказали в приеме, странным образом вернулся боевой дух, и они принялись рьяно оборонять ворота, пренебрегая маневром и укрытиями. Очень быстро у залитых кровью створок выросла гора тел, создав нам еще одно препятствие.
Несколько минут ответная стрельба противника не давала русинским стрелкам поднять головы. Сказывалась поддержка из башни, а так же преимущество в скорости перезарядки казнозарядных 'винтарей' и пистолетов перед 'дербанками'. И без того мой скромный отряд понес новые потери.
Но в дело вновь вступила наша смертоносная троица, и ответная пальба из башни быстро затихла. Сломив попытку организованного сопротивления, мы занялись истреблением прячущихся между грузами и телегами бандитов. То кадет давил сквенавцев огнем, а я ловил их на смене позиции, то я наводил шороху из револьвера, заставляя противника нервничать и переводить заряды, тогда как Молчун и Белов, получали возможность целиться и убирали злодеев на выбор. Игра шла, что называется, в одни ворота. Стрелки в основном били по бойницам донжона, гарантируя если не полное молчание, то редкую и неприцельную стрельбу со стороны осажденных.
— Где Трындец, мастер? — крикнул я, переживая за судьбу всеобщего любимца.
— А я ему пастырь? — отозвался тот, подстреливая очередного сквернавца между телегами. Ничто так не захватывает, как стрельба по живым и трудным мишеням.
Пока что в наше надежное убежище залетали лишь деревянная щепа и каменная крошка. Одна из ответных пуль срикошетила и завертелась волчком у моих ног.
'Вот блин, а ведь могла бы и в голову!' — мелькнула мысль, от которой почему-то сделалось неуютно в животе. 'Время! Время! Время! Быстро пришли, быстро ушли, как заправские грабители банков. А пока буксуем, не ровен час к ним подмога придет' — накручивал себя, надеясь, что придет какое-то решение, способное переломить ситуацию.
— Буян, ты меня слышишь? — крикнул вверх.
— Да вашбродь! — через некоторое время прозвучал ответ.
— Как сам? Доложи о потерях!
— В порядке. Двое ранены легко.
— Полусотня, слушай приказ! По возможности собрать трофеи, но под пули не подставляйтесь. Подели стрелков на две группы — одна остается с нами, другую веди вдоль стены со стороны их лагеря. Надо перекрыть гадам другие пути отхода.
Вот так, пусть слышат и мочатся в подштанники. Нас тут полсотни вышедших из лесу поквитаться диких русинов. Пощады не будет никому!
— Так точно, вашбродие, сделаем, — рыкнул Буян во всю мощь, подыгрывая мне. — Первое капральство и гренадеры за мной!
Мелкие камни зашуршали под солдатскими ботинками. Воцарилось относительное затишье, прерываемое стонами раненых и редкими выстрелами с обеих сторон. Гарнизон башни выразил свое отношение к нашему маневру несколькими безрезультатными выстрелами.
Мимо нас прямо по вражеским телам, взволнованно храпя, проскакала приземистая большеголовая лошадка рыжего окраса. Где-то за донжоном конюшня? — посетила меня мысль. Ну, конечно, же, а кто, по-твоему, таскал весь это обоз? Тягловые ратаи и куланы, вот кто! Возникшая в глубинах моего разума поговорка 'мир дурака полон открытий' совершенно четко указала мне на интеллектуальную активность подселенца. Как же ты вовремя, 'камрад'! Небось, опять расскажешь мне кучу второстепенной шелухи, вместо совета, как одолеть супостата с наименьшими потерями?!
Я, Белов и Молчун использовали передышку, чтобы перезарядить все наличное оружие, пополнить арсенал и боекомплект за счет покойных артиллеристов. Кулек пистолетов и пульниц приволок рекрут Нил, оставшийся при Молчуне, чтобы перезаряжать оружие. Парень морщился при каждом вдохе — видно получил в драке по ребрам или ушибся о камни. Так или иначе, каждый из нас приобрел несколько саднящих царапин или синяков, но к счастью обошлось без серьезных повреждений, требующих лечения.
— Братушки, выручайте! Братушки, мы здесь! — донеслось откуда-то из-под земли.
Справа от нашей позиции вспыхнула скоротечная рукопашная схватка — хэканье, удар тела о деревянный ящик, треск рвущейся ткани — после чего над землей поднялась лестница. Из башни раздался хлесткий винтовочный выстрел, затем целая серия пистолетных. Лестница подрубленным деревом рухнула вперед.
— Бей по бойницам, все кто может! — приказал я, понимая, что опоздал прикрыть неизвестного бойца, обнаружившего зиндан с пленными.
Со всех сторон крепостной стены по врагу грянули дербанки и трофейные стволы. Несколько секунд каменную облицовку бойниц энергично клевала стая хищных птиц.
— Молчун, Белов, на помощь туда, скорее! Я прикрою!
В ту же секунду послал пулю прямо в темный узкий провал над воротами. Бойцы одним рывком преодолели заваленную вражескими телами аллею. Следом бросился Нил и я не успел остановить бойца. Вражеский свинец ударил его в грудь и голову. Падая, молодой русин, развернулся и не рухнул ничком, а словно лег на спину, продолжая смотреть в небо.
Едва высунул голову, чтобы отомстить, как получил деревянной щепой в щеку. Мало не в левый глаз. Пули рвали воздух над головой, одинаково зло били в новые ящики и в старые стены. А как же мой трофейный щит? Я ведь не зря накинул на его шею! Камень подмигнул мне половинным зарядом. Похоже, он уже не раз спас мне жизнь, надо быть осторожнее!
Снова дали залп мои стрелки. Кадет и мастер-стрелок, укрывшись за арбой разрядили свои ружья по врагу. Позади их поднялся, опираясь на кулак и рукоять кинжала контуженный сквернавец, но кто-то из русинов опередил меня, вогнав подранку свинцовый гостинец между лопаток.
Не по-утреннему жаркое солнце сушило наши глотки. Мы постреливали по бойницам. Противник вяло отвечал. Продолжал молить о спасении хор солдатских голосов из-под земли. Ситуация сложилась патовая: штурмовать башню наличными силами не представлялось возможным, а освободить пленных под огнем загнанных в угол крыс и вовсе миссия для камикадзе.
Как свойственно ключевым моментам, жизнь в очередной раз показала, что безвыходных ситуаций не бывает. Нам оставалось только повернуть дело к своей пользе. Сначала в одной из бойниц мелькнул белый лоскут. Затем из соседней высунулось копье с белой рубахой, привязанной за рукав. Универсальный символ перемирия энергично поднимался и опускался, насколько позволяла узкая бойница. Либо у осажденных банально сдали нервы, либо они решили потянуть время или измыслили какое коварство.
— Прекратить огонь! — крикнул я своим бойцам, оставаясь в укрытии и подозревая в действиях противника подвох.
— Не стрелять! — передали мой приказ по цепочке. — Не высовываться!
В наступившей тишине из башни донеслись крики на русинском:
— Не стреляйте! Переговоры!
— Я буду говорить только со старшим офицером! — пытаясь набить себе цену, прокричал осажденным. А засевшим с той стороны 'аллеи трупов' Молчуну и Белову в полголоса проговорил:
— Не договоримся, так хоть главного угробим.
— Не по чести, — скривился перезаряжающий ружье кадет.
Молчун издевательски хмыкнул и сплюнул. Я счел необходимым прояснить свою позицию:
— Баронет, у предателей нет чести. Играть в благородство с подонками мы не будем.
— Благородство — это не игра! — искренне возмутился Белов.
Подселенец посоветовал мне следить за языком. Как-то в суете последних событий я упустил, что нахожусь в чужом 'монастыре', где свой устав следует продвигать по возможности ненавязчиво. Выбирая выражения притом.
— Вы правы, мой друг, не игра. И ставки здесь не медяки и империалы, а жизни, — наши взгляды в унисон обратились на убитого рекрута Нила. — Баронет, помните о том, что эти изменники подставили батальон под расстрел, они повинны в гибели княжны и пытках пленных. А сейчас, готов спорить, они будут нам угрожать, тянуть время или попытаются купить.
— От меня им пощады не будет, — заявил Белов. — Но как человек чести обязан напомнить вам, господин подофицер, о правилах ведения войны.
— Евгений, обещаю, когда последний враг ничком на землю ляжет, мы с вами поговорим о чести и правилах. Под хорошее вино или чего покрепче. А пока продолжайте исполнять свою работу, у вас отлично получается.
Стрелки, притаившиеся за стеной, судя по металлическим звукам, вовсю шустрили шомполами, загоняя пули в стволы. Благодаря трофеям у каждого теперь по нескольку запасных стволов образовалось.
— Капитан с лейтенантом из первой роты уже смердят, — поддержал мою точку зрения Молчун и кивнул головой в сторону поля смерти, укрепив мои догадки: 'красный' и 'зеленый' занимали командные должности. Они и привели батальон русинов в засаду.
