Ведьма в законе

Невыносимая легкость бытия окончательно покинула меня. Последние капли игристого напитка выветрились из меня бесследно, и я стала уж слишком четко воспринимать все происходящее. Мягко отшив, и далеко послав не особо понятливых, желающих еще раз станцевать со мной, я пристроилась у стены, нервно играя пальцами с браслетом у себя на руке.

Новое лицо, материализовавшееся у меня перед носом, словно из неоткуда, я видимо сперва не заметила, поэтому, когда мягкий, бархатистый баритон обратился ко мне по имени, я даже вздрогнула, концентрируя мрачный взгляд на его обладателе.

Высокий, почти на голову выше меня, глаза серо-стальные, обозначают чуть хищный прищур, каштановые волосы вьются и мягкими волнами спадают немного ниже скул, мужественное лицо, с правильными чертами, не лишенное привлекательности, прямой нос, квадратный подбородок, сам же он одет в выгодно подчеркивающий все достоинства мощной фигуры зеленый камзол. Он смотрит внимательно, кривит губы в улыбке, и мягко повторяет:

— Станцуйте со мной, Алисьен.

Мои брови медленно ползут вверх. За весь вечер не было ни одного человека осмелившегося назвать меня только лишь по имени, без рода и титула. Да еще и эта просьба! Он ведь и не просит вовсе, будто права на отказ у меня нет, вон, уже и лапы тянет. Что ж, прости мой друг сердешный, но ты сегодня отдыхаешь.

— Во-первых, я княжна Совольская, во-вторых, вы не представились, — как можно холоднее выдаю я и, не позволяя схватить себя за руку, складываю руки на предплечьях.

— Меня вам представил ваш отец, но если Вы желаете, Герцог Горислав сэн Роу.

И смотрит на меня выжидающе. Неужто, думает, что это все, услышала его имя и побежала? Да я знать не знаю кто ты такой, парень! Хотя какой там парень? Он лет на десять, не меньше, меня старше! И вообще, наскакалась я на сегодня!

— В третьих... герцог Роу, я не танцую.

— Разве?

Теперь настало время бровей герцога ползти вверх. Вот оно! То самое, долгожданное моральное удовлетворение, которое обещала мне Амарелия! Сбила я с тебя спесь, да!? Решив не удостаивать его ответа на вопрос, я ловко развернулась и, слегка зацепив мужчину краем юбки, прошествовала к Амарелии, стоявшей в десятке метров от нас и внимательно наблюдавшей за всем происходящим. Лишь подойдя ближе, я обнаружила, что баронесса пребывает в легком ступоре, огромными глазами глядя на меня.

— Что это было? — громко зашептала она мне на ухо, кидая опасливые взгляды на удаляющегося герцога.

— Да я почем знаю? Подошел, танцевать позвал.

— А ты что?

— Тактично отказала... Ну может не очень тактично. В общем, все как ты и говорила! Такое моральное удовольствие... в жизни не думала, что это может быть так приятно!

Глаза баронессы после моих слов стали круглые как плошки и с ужасом воззрились на меня.

— Ты отказала герцогу сэн Роу? Первому советнику Короля? — громкий, с шипящими нотками шепот больше походил на крик.

— Да, а что?

Девушка прижала руку ко лбу, в немом укоре. Нет, ну а что тут такого-то? Я не пойму. Не убьет же он меня теперь. Да и снадобье от самомнения, ему не помешало бы. Жаль только, не придумали его еще, вот и обходимся как можем, подручными средствами.

Впрочем, дальнейшего разворота событий я не могла бы предположить даже приложи я всю свою фантазию. Недавно упомянутый советник короля снова нарисовался у меня перед глазами, на этот раз вместе с моим отцом. Что-то негромко обсуждая, они вышли из толпы и целенаправленно устремились к нам, так что я даже не успела вовремя среагировать и сбежать куда-нибудь на террасу... или подальше. Двое мужчин быстро подошли, притом, князь, был отчего-то подозрительно доволен! Неужто ему понравилась моя выходка? Сомневаюсь... что тогда?

— Алисьен, — начал отец, сверкнув улыбкой, — Я крайне счастлива, что ты так благоразумно дала свое согласие.

Я уставилась на отца, наверно уж совсем не по этикету, так что он даже кашлянул в кулак. Постойте-постойте! Давайте разберемся! Я была не так пьяна, чтобы кому-то что-то давать, а через час этого не помнить! Вспоминаем: под дых — давала, от ворот-поворот — давала, зелья от самомнения — давала, согласия — не давала!

— Не было такого! — уверенно заявляю я.

Теперь на меня огромными глазами воззрились и князь и баронесса. Герцог, подлюка такая, совсем не удивлен, даже улыбается уголками губ — гад!

— Согласие на брак с герцогом сэн Роу, — мягко поясняет отец, а сам уже пришел в чувства и смотрит так, будто мысленный посыл дает "скажи да!".

— Ах! Это согласие! — вскрикиваю я, — Давала! — Граф и его жена выдыхают, герцог ухмыляется. Ну уж нет, я еще не все сказала! — Только не ему.

Снова мертвая тишина, герцог и князь в унисон сопят, сжимая кулаки до белых костяшек.

— Кому? — коротко бросает герцог, опасно сверкая глазами.

Кому-кому, вот тут, согласна, не продумала я...

— Лешему! — выдаю первое пришедшее в голову. Все, антракт. Все присутствующие стоят как громом пораженные, кстати, наша перепалка привлекла много внимания, так что почти весь зал замер, а мое нехитрое "Лешему" повисло в воздухе. Прости леший, я правда не хотела тебя впутывать!

Первым, отошел гадский советничек. Хмыкнул, усмехнулся, смерил меня взглядом с ног до головы, будто корову покупал, и тихо так говорит:

— Смешно. А если попрошу, пойдешь за меня?

Я смотрю на него, как на душевно больного. Вот дает мужик! Ну, вроде ж нормальным языком сказала, что я лучше за лешего пойду, чем за него.

— Размечтался! — хмыкаю я, публика бьется в конвульсиях, дамы чуть ли не рыдают, и я, кажется, отчетливо слышу "вот же дуреха, мне бы герцог предложение сделал уж я бы...". Подожди подруга, и на твоей улице будет праздник, вот я сейчас довоюю, и он живо на более доступный объект переметнется.

— Ну что ж, раз и так нет, то будем действовать по-другому, — снова улыбается герцог.

Вот же блаженный, чего он там еще удумал?

— В присутствии уважаемых свидетелей, по традиции праздника Любостава, я, Горислав урожденный герцог сэн Роу, желаю заявить о "намерении" добиваться руки княжны Совольской Алисьен, — выдает и на одно колено опускается, гад! А меня, между прочим, сейчас удар хватит! Нет, ну точно хватит, духи этого подлеца услышали, вон, на запястье даже знак появился! Марьяна!!! Забери меня обратно в лес! У меня паника-а-а-а-а!

Любостав! Что б его! Да об этих традициях даже в глухих деревнях который век не вспоминают! Где он это вообще откопал! И вспомнил же! И все чин по чину сказал, так чтобы духи согласие дали! Я его убью... нет, здесь слишком много свидетелей. Значит, убью потом! Вот же...

Я еще несколько секунд смотрела на мужчину, стоящего передо мной на одном колене, в надежде что под моим тяжелым взглядом его отвратительно идеальный камзол воспламенится, но ничего не случилось. В звенящей тишине чувствовался всеобщий намек на ожидаемый ответ. А я что? Я же понятия не имею что говорить!

Я быстро глянула по сторонам, в попытке найти пути к отступлению. К сожалению, мое неразумное поведение за предыдущие полчаса привлекло к нам слишком много лишнего внимания, и теперь мы стояли плотно окруженные кольцом зевак. Невольно крякнув, я кинула еще один беглый взгляд по сторонам, сконфуженно кашлянула и, пробормотав как можно более не членораздельно "я подумаю", кинулась бегом прочь из бальной залы. Уже на полпути к своей комнате, почувствовав, как на моей руке зачесался новообретенный магический знак, такой же, как у моего горе-женишка, разве что другого цвета, бледно-розовый, больше похожий на шрам то ожога.

Влетев в свою комнату разъяренной фурией, я принялась метаться из одного угла в другой, быстро выдергивая из волос остатки украшений и попутно пытаясь сорвать с себя ненавистное платье. Я с самого начала знала, что отправиться на этот бал было не лучшей идеей, но я уж никак не могла предположить, что все это мероприятие обернется такой катастрофой! На секунду остановившись, я заставила себя резко выдохнуть и усесться на край кровати. Несколько минут я сидела, нервно теребя юбку нижнего платья. Думай, Лисана, думай! С этим срочно нужно что-то делать!

Что я сама о Любоставе знаю? Пару сказок из детства? Источники сомнительно достойные доверия. В самом деле, праздник такой старый, что наверно и моя прапрабабка не застала того, как на самом деле справляли Любостав. В старину, этот день, считался днем сближения мира живых с миром Предков. Духи в этот день, якобы, могли дать благословление на брак, отсюда и самое основное назначение праздника. Раньше люди верили, что перед костром в эту ночь собирались не только живые, но и мертвые. Прабабки и прадеды, вся умершая родня могла прийти и дать свое благословение на брак. Свадьба, как правило, проводилась позже, в середине осени, когда урожай был убран и шли традиционные празднества. Впрочем, бывало и по-другому. Не всегда девушка соглашалась обручиться, и тогда парень, претендовавший на ее руку, перед духами объявлял о "намерении". Уж не знаю я всех подробностей но, насколько помню, это требовало немалой смелости. Чего бы это потом ему не сулило, приятного в случае неудачи было мало.

Но как это поможет мне!? Я еще несколько минут посидела, отчаянно напрягая память, в попытке выудить еще хоть какие-то обрывки нужной мне информации — бестолку. Пусто, аж ветер гуляет. Где еще взять информацию о неком празднике, который уже которое столетие ни в одной глухой деревне не отмечают так, как положено? О книгах таких я слухом не слыхивала, народные предания да легенды сплошные, и то обрывками. Вот бы Марьяна была рядом! Она-то уж точно что-то об этом знает! У нее вон, по обрядам Первоверов целый трехтомник издан, даром что под чужим именем.

Точно! Вот же оно! Марьяна! Я подскочила словно ужаленная, и кинулась к зеркалу, на ходу выискивая в комнате хоть что-то острое. Нож для бумаги, которым принято было вскрывать письма, оказался как нельзя кстати. Не раздумывая и особо не примериваясь, я резанула им по ладони, быстро вывела на зеркале символы и влила побольше энергии, чтоб уж наверняка. Зеркало почернело, представив моему взгляду мутную фигуру существа, отдаленно напоминающего меня саму. Главное не приглядываться, ведь стоит только увидеть в ней свое отражение и тень уволочет тебя в зеркало, а сама займет твое место среди живых. Впрочем, связь с помощью тени почти не опасна, разве что для совсем неопытных магов, другое дело сложные ритуалы, когда наедине с ней приходится находиться часами. Вот тогда-то эта тварь постарается и внимание к себе привлечь, и на зеркало засмотреться. По этому, от греха подальше, Ковен магов все ритуалы с тенью и запретил. Но нам то что? Мы же ведьмы и так почти вне закона. Огрехом больше — огрехом меньше...

— Покажи Марьяну! — приказала я. Тень недовольно шикнула и исчезла, предоставив мне изображение хорошо знакомой комнаты, в приглушенном свете луны едва ли можно было разобрать хоть что-то кроме очертаний предметов, Марьяны и вовсе видно не было.

— Марьяна! — позвала я сперва тихо, старательно вслушиваясь в тишину. Ничего, ни ответа, ни звука.

Зеркало плавно поплыло над полом, в сторону печи, где обычно спала Марьяна. Я вновь позвала наставницу, и в этот раз оставшись без ответа.

— Марьяна!!! — мой рявк уже почти у самой печи наконец привел к нужному результату, правда, не совсем такому как хотелось. Марьяна очевидно проснулась и, видимо, не особо разбираясь в том, что происходит, запустила пульсаром в зеркало. Изображение потухло. Я негромко выругалась, глянула на только успевшую засохнуть кровь на руке, с сожалением цокнула языком и полезла опять за ножом.

Быстро стерев с зеркала засохшие символы краем рубахи, я вновь нанесла наскоро провела ритуал и стала нетерпеливо дождаться когда в зеркале вновь появится тень.

— Марьяну, живо! — рявкнула я в зеркало, стоило фигуре проявиться.

Тень дернулась, злобно взвыла, разинув свой огромный черный рот, и снова исчезла, предоставив мне новое изображение.

В этот раз оно было слегка мутноватым, светлым и почему-то отображало свежепобеленный потолок нашего с Марьяной дома.

— Марьяна? — осторожно позвала я.

Послышались шаги и вскоре мне предстало лицо заспанной ведьмы, смотрящее на меня сверху вниз.

— Лисана? Что ты устроила!? Ты использовала обряд с тенью? Боги и демоны, что ты вытворяешь, ты же...

— Что ты знаешь о Любоставе!? — прервала я поток ее гневных излияний.

— Что? — от изумления Марьяна даже забыла о своем возмущении.

— Любостав, что ты о нем знаешь?

— И ради этого ты воспользовалась запрещенным ритуалом, рисковала собственной жизнью, разбудила меня среди ночи...

— Марьяна, это срочно! Правда, потом ругай меня, трудовую повинность объяви, да хоть выпори! Но сперва: что ты о нем знаешь?!

Марьяна тяжело вздохнула, вопросительно глянула на меня, и лишь получив обещание после все ей объяснить, быстро кинула.

— На самом деле, я знаю не так уж много, — пожала она плечами, — Будет проще, если ты скажешь, какая именно информация тебя интересует?

— Заявление о "намерении".

Лицо Марьяны, отображавшее крайнюю степень изумления, на секунду исчезло из поля зрения, чтобы вскоре возвратиться.

— Чувствую, нам предстоит долгий разговор, — пояснила она, на несколько секунд в зеркале появилась рябь, но стоило ей улечься, как мне предстала Марьяна в полный рост, встрепанная, еще немного заспанная, в своей любимой ночной рубашке василькового цвета, — Сделала нам зеркало. Должно какое-то время продержаться, а то в кружку с водой смотреть совсем неудобно.

— Прости за зеркало.

— Да ладно! — махнула рукой ведьма, — К делу. Значит Любостав и "намерение". Вот так дела... Где ты это вообще отрыла Лисана?

— В том-то дело что даже не я! — мрачно скрипнула я зубами.

— Расскажешь, — кивнула она, — Что до информации, история мутная, да и кто на такое решится нынче, не представляю. Дело-то вот в чем, заявить о "намерении", тут много ума не нужно, вот только дальше самое интересное начинается! В старину девушки неугодных женихов так испытывали. Вот найдется такой смельчак... или уж скорее дурак, откажет ему девушка, а он возьмет, да в Любостав о "намерении" заявит. Духи это дело печатью скрепят, и дальше поступает он на милость избранницы.

— О чем это ты? — от нетерпения я даже подалась к зеркалу.

— А вот о чем: девушка смельчаку вольна назначать любое испытание, какое захочет, если нравится жених, и отказала она ему только чтобы его проверить — пошлет в поле за цветами или в лес по ягоды. А вот если не нравится, то уж на что фантазии хватит... помню чаще всего за папоротником цветущим посылали, еще за головой драконьей, за яблоками молодильными, за мечом "Кладенцом"... Мало того что задания сложные, если не сказать невыполнимые, так еще и отводится на них ровно десять дней. А уж если он задания не выполнит, то так к духам и уйдет в тот же час. От того обряд этот давно запретили.

— Ясно! — Просияла я, — Значит загадывать ему можно что угодно?

— Что душе угодно, главное сказать правильно, мол я, такая-то, по традиции "Любостава", в присутствии свидетелей назначаю испытание. Да успеть надо до восхода солнца, а то духи посчитают, что испытание пройдено и дальше уже никуда.