Очень простые мы - рабочая версия

Ко мне подходит Линда. Актриса местного «альтернативного театра» и еще к тому же прекрасный хореограф. Я быстро улыбаюсь девушке. Семнадцать лет, а уже ведущие роли. Молодец! «Привет Линд. Как танцы. Как жизнь». «Клево. Все путем. Какими судьбами на концерте»? «С друзьями забрел. Слушай». Я нагибаюсь к ее уху и шепчу: «У тебя еще есть тот чувак, о котором ты мне в прошлом году на фонтане рассказывала, когда мы там с Дедом пили»? Линда, даже не ответив, достает из своей черной, треугольной кожаной сумочки, с разноцветными лейблами известных торговых марок, крохотный розовый телефон, и ищет в длинном списке абонентов какой-то номер. Лысина ее ярко блестит в свете ламп. «Сибарит..Это я...Да, извини что поздно..У тебя есть? Да, одному чувачку надо классному..Хорошо..Потом? Да. Пока».

Она нажимает на сброс и смотрит на меня. «Слушай, есть только за четыреста. И не сейчас. Попозже». «Это сколько», затягиваясь сигаретой, осведомляюсь я. «За грамм..Меньше не продает». «А когда тебе позвонить»? «Скажем через пару дней, не раньше». «Лады». Я мысленно прикидываю, где бы мне достать через пару дней сразу четыреста рублей, к тому времени от зарплаты у меня явно ничего не останется. «Ну, я пойду, выпью чего. Счастливо», говорит Линда и удаляется по направлению к зеркальной двери бара, где уже ждет ее седой мужчина в белом костюме. Голос у нее с томной хрипотцой, как после хорошего двухчасового секса. Я смотрю на ее аппетитную круглую попку, которую обтягивает серое платье из грубой под дерюгу ткани, модной в этом сезоне. В ушах сверкают маленькие золотые сережки с изумрудами, наверняка искусственными. Во мне появляется что-то тяжелое, нехорошее, этот разговор оставил неприятный осадок, так хорошо наложившийся на ощущение скуки. Я думаю, надо или нет? Вот дерьмо!

Просто интересно сравнить ощущения любви от сердца, настоящее духовное состояние с ощущением любви, открытым с помощью наркотика. В чем тут разница? И имею ли я право на это? (Раньше убил бы себя за подобные намерения). Играет какой-то «синте-поп», для разогрева перед концертом, и я кружусь в танце, бессмысленной куклой, ища радость которой нет. Подходят пьяные Оля с Миррой, мимо них проходят два пацана в ядовито-зеленых майках и многозначительно хохочут, Мирра с Олей глупо ржут им в ответ, но я почему-то не замечаю этого факта и того, что их не было целый час. И они явно под чем-то. Я смотрю на них. Где та радость, которой я хотел поделиться с ней? Ладно, плевать!

«Лакс, пойдем наверх. Посмотрим как там». Мы поднимаемся по переливающейся огоньками металлической лесенке на второй этаж и подходим к сцене, на которой пока еще никого нет. Только бит наигрывает. Кружатся худющие девки с остекленевшими безумными глазами. Блестят инструменты. На стуле лежит гитара, желтые полустертые тарелки барабанной установки мутно блестят в слабом свете дискотечного зала, серое сукно сцены пересекают кабели различной толщины. Я долго, долго смотрю на провод, воткнутый в синтезатор, потом ищу его в паутине кабелей и прослеживаю его путь до белой розетки на стене. Вот кто-то включает зеркальный шар, висящий под потолком, и зал заполняет вращение светящихся белых квадратиков. Это создает иллюзию, что и сам зал вращается, я ловлю мимолетное чувство головокружения и хватаюсь за плечо Оли. Смотрю на ее лицо, которое тоже пересекает вращение зеркальных квадратиков, и вижу, как маленькие розовые губки ласково приоткрываются и вылетают слова: «Лась, пойдем наверх, на третий».

Мы поднимаемся на последний этаж, открытый, и, прижавшись к алюминиевым трубам ограждения, опоясывающим этаж, смотрим вниз, где на танцплощадке уже вовсю колбасится народ. Почти все, кого мы только что видели у Петра, теперь переместились сюда. Никого из представителей поп-культуры, исключительно «подвальная» молодежь. «Жалко, что пива нет», замечаю я. «Слушайте, дайте сигу». «Сейчас, Лакс, Мирра, дайте сигареты», отзывается Оля, рассеянно смотрящая в зал на одного из зеленых парней, с улыбкой созерцающего нас. Закурив, я прижался к Оле и, оглядевшись по сторонам, осторожно залез рукой к ней под кофту. Мы обнимаемся, она тоже залезает рукой ко мне в трусы и прижимается к моим губам. Довольно долго мы занимаемся этим бесстыдным петтингом на глазах у всей Вагонки, но вот отрываемся друг от друга, Мирра понимающе улыбается рядом. Я оборачиваюсь и вижу, что мужик, сидящий за столиком позади, тоже улыбается. Меня опять тошнит от самого себя. «Я схожу, пива возьму», сообщаю я хрипло, и спускаюсь вниз.

Проталкиваюсь сквозь увеличивающуюся с каждой секундой толпу и подхожу к стойке. Мимо проходит девушка в красном и улыбается мне одними краешками губ. «Пол-литра светлого», бросаю я трицок на стойку. Делаю быстрый глоток, и в кружке сразу же остается чуть меньше половины. Черт, результата ноль, хотя нет, я замечаю, что как ни странно на меня накатывает такое же состояние как на работе. Миг. И я в рабочем ритме, в жесткой концентрации ума, не упускающей ни единой мелочи. Проклятье, а мне сейчас как раз хочется расслабиться, раствориться. Мне это нужно, но алкоголь не помогает. Ничего не помогает.

Я смотрю по сторонам, на людей, на зал, я вижу, замечаю все, мне понятен смысл улыбок людей. Взгляды, бросаемые ими на других. Но это не то видение, что утром, оно примитивно и лишено какого-то осознавания. То есть я все вижу, подмечаю, но эти вещи, события, не связываются в моей голове в какое-то глобальное понимание, они как-бы существуют отдельно друг от друга. И вся эта концентрация сейчас слишком жесткая, от нее у меня начинает болеть голова, так странно, что я не могу от нее избавиться. Тут подходит Мирра с Олей. «Ну, куда ты исчез. Мы тебя заждались», хором говорят они, отбирая пиво. «Знаешь, так странно, у меня сейчас такое же состояние что на работе. Такое жесткое состояние», говорю я Оле. «Ты расслабься, Лась». Советует она и вдруг тупо ржет. «Не могу, пытался, но не могу. Не знаю, что делать». «Попробуй». «Слушай», обнимая ее за талию, зеваю я. «Пойдем в бар. Посидим до концерта. Поболтаем».

Мы толкаем зеркальную дверь верхнего бара и заходим в сильно накуренное маленькое помещение, где играет совершенно другая, отличная от зала музыка. Но вот, в баре врубают все того же Benny со своим "Satisfaction"...На экране телевизора над стойкой транслируется канал «MTV». Клип Пауля ван Дюка. На пыльном экране ночной город, изображение прокручивают с ускорением, звука нет. Только скорость, камера установлена на крыше небоскреба и далеко внизу мелькают огоньки машин, по небу несутся облака. Возникает девушка на крыше. Она смотрит на город и она одна, как я сейчас, весь в себе. Со всеми и в тоже время один..

Она стоит, изображение клипа прокручивается вокруг нее и я хочу шагнуть туда к ней, в эту картинку, ведь ей так одиноко, и вместе с ней улететь на волнах скоростного бита композиции..Потом там появляется Он, она целуется с ним..Город вокруг них существует в том же убыстренном режиме...Они не замечают его. Но вот она снова одна, опять одна...Вокруг скорость, а она неподвижна, ничего не изменилось...

Так хочется помочь ей войти в эту скорость, в эту жизнь. Клип кончается и на экране Safri Duo — «Played-a-live». Мы все садимся за маленький деревянный столик в углу, уютно развалившись на мягком плюше сидений. Я улыбаюсь, во мне сейчас жажда скорости и опять возбуждение, вызванные "Satisfaction". «Ну что, Лася, ты расслабился», спрашивает Оля.

«Нет. Не знаю», отвечаю я, ища в кармане деньги на очередное пиво, но их там нет. "Satisfaction" сменяется The Prodigy — "No Good". «Слушай, у нас еще денег нет»? «Неа, все истратили». «Черт, так пива хочется». Оля разговаривает с Миррой, а я опять смотрю на экран телевизора, сейчас транслирующий Love Parad проходивший весной этого года в Берлине. Так исследовать мне новое состояние или нет? «Лась, не скучай, попробуй все-таки расслабиться», говорит Оля. «Мы сейчас придем», и они уходят к стойке поболтать с каким-то парнишей в розовых дредах. Приходит Макс с какой-то девушкой в длинном черном платье и с застывшей, будто приклеенной улыбкой на очень белом лице, можно подумать, что это не ее улыбка, а чужая, ворованная, так она ей не идет. «Привет чувачок», дико лыбится Макс. «Что делаешь»? «Сижу тут. Слушай, у тебя», я нагибаюсь к его уху и заискивающе спрашиваю, «не будет рублей тридцати»? «А че такое», обняв девушку, хмурится Макс. «Ну пива хочется, а денег уже нет, билеты оказались слишком дорогие. Я, конечно, знаю, что я тебе еще пятьдесят должен, но я отдам». «Да ладно, держи», Макс достает сотню и протягивает мне. «Только сдачу, сдачу верни».

Я встаю и, протискиваясь между людей, иду к выходу. Беру пиво в другом баре, где оно дешевле, и возвращаюсь назад. «Деньги давай», угрюмо бросает Макс, когда я сажусь рядом. «Ну, че, ты пошла. Увидимся», говорит он девушке и она уходит. «Знаешь, кем она работает»? Обращается он ко мне. «Кем»? «У нее денег больше чем ты когда-нибудь сможешь заработать. Пятьсот баксов в день, она работает элитной проституткой, сейчас как раз позвонили и вызвали. Я ее давно знаю, еще в одном классе учились». «Мда», хмыкнул я, прихлебывая пиво. Черт, никак сегодня не могу напиться! «Мне нравится в ней ее целеустремленность, серьезность. Деловая девушка. У нее никого нет, и она сама всего добилась. Вот в универе на фин-менеджера учиться. Сосет классно». Зевает Макс. «Ну, наверное, нельзя ее осуждать, каждый зарабатывает, как может», замечаю я.

«Точно чувак, все профессии нужны, все профессии важны». Подходит Оля с Миррой, в руках у них по стакану, наполненному какой-то прозрачной жидкостью. Оля садится рядом и загадочно улыбается. «Лася, открой рот и не смотри». «Что»? «Ну, не смотри на мои руки». Я повинуюсь ей, и в мой рот засовывается кусок льда, я вздрагиваю от прошедшей по телу волны холода и вытаскиваю его. Верчу в руках, маленький, уже разрушающийся под действием тепла прозрачный кубик, со следами ее зубов. Бросаю его в пиво и смотрю, как он прыгает среди пены, то погружаясь в желтые волны, то выныривая наружу.

«А что в стакане»? «Догадайся». Я делаю глоток. Мартини "Бьянко", мое любимое. «На, сьешь лимон». «Не хочу». Мирра сидит рядом и играет в гляделки с парнем у стойки, высоким светловолосым красавцем в кожаных штанах и с накрашенными губами. Но вот она отворачивается. «Не мой вкус», покусывая трубочку, торчащую из стакана, говорит она. «Видимо как всегда сегодня не повезет». «А ты возьми, выстрой их в ряд и выбирай. Ты же супер и вообще это просто, парня снять». Вставляю я, улыбаясь.

«Пробовала уже раньше, надоело. Все надоели. Может действительно, на девушек перейти»? Лениво отмахивается она. «Правда, если ты сейчас сильно хочешь, то ничего не получишь», играя волосами Оли, заметил я. «Да знаю, а когда не хочется, и место есть, пожалуйста. Но мне кажется хуже когда и хочется, и есть с кем, и есть где, а-а-а-а...удовольствия все равно нет»..Мы с Олей многозначительно переглядываемся. Да уж, насчет отсутствия места это про нас!//.....

И вот концерт. Торжество звука, рев гитар и вой пьяных фанов. Мы стоим около сцены, Оля с возбуждением прижимается к моему плечу и шепчет: «Лась, Какая песня. Ты слышишь»? Но я не слышу. Обычно «МИр Огня» что-то приоткрывал во мне, мне нравятся их песни, но сейчас нет ничего. Сонное оцепенение. Равнодушие. Скуука...Так вот.. «Нет, что-то мне тут скучно, ничего не интересно и я слова песен не слышу. Наверно звук плохой». «Как Лась, ты не слышишь», удивляется Оля. «Но…Не знаю, мне так клево. Такие песни. Давно мне не было так весело. Попробуй, может, услышишь. И к тому же это концертный звук, это тебе не компакт-диск, на концерте всегда так слышно». «Не знаю. Может быть», вяло отвечаю я.

Оля вместе с другими фанами прыгает вверх, вытягивает руки, тряся своей громадной трапециевидной задницей с ямочками целлюлита, и я, чтобы не выделяться среди остальных, тоже прыгаю, дрыгаю своим скелетообразным 60-килограммовым телом, всеми силами изображая как меня якобы «прет». Интересно, а многие так же изображают? Оборачиваюсь, вижу Деда. Он меня не видит, подхожу сзади, слышу обрывок фразы: «Опять сюда этот придурок Ласк пришел». Захожу с другой стороны. «О, привет Ласк. Так скучал по тебе дружище». Бит становиться все жестче. Мммм! Парни и девушки яростно сплетают мокрые от едкого никотинового пота тела. Вот мимо проходит Аня. Вот еще кто-то знакомый, машет рукою у стены Макс, но никого из них я сейчас не хочу видеть. Осторожно отступаю от Оли и исчезаю в толпе, спускаюсь по лестнице на первый этаж. Сажусь в кресло у входа, и смотрю на проходящих мимо людей. Хотя-бы это будет интересным? Какая-то девушка в коротком зелено-салатовом платье из латекса и в кожаных сапожках, стоит у зеркала. Ее губки кривятся, звонит телефон, и она резко меняется в лице. «Пошел ты нааа», орет она. И, нервно нажав на сброс, оборачивается в мою сторону. Подходит ко мне. «Молодой человек, у вас местечка не найдется»?

«Нет. Тут занято», мрачно выдавил я из себя. Девушка пожала плечами, сделала странную гримасу и, удалилась в поисках очередной жертвы. Наивная, меня давно уже не интересуют такие как ты, Куклы Барби. Когда-то я хотел дешевого секса с этими раскрашенными красотками, с кашей вместо мозгов. Быстрого жесткого секса и разочаровывающего так же скоро. Но не знал, как это себе дать. Теперь, когда я понял, как это делается, мне этого не нужно. Зачем? Чем это меня осчастливит? Секс? Чушь! Я ощутил как-то предел животного секса, сверхсекса, после него отупение — и мне стало скучно. Все это ерунда. А с этой? Достаточно было ответить утвердительно, купить ей один коктейль, сказать пару комплиментов, навешать лапши, станцевать разок. И потом...В лоб спросить то, что нужно. Хочешь, прокатимся крошка «фильм посмотреть» у меня? И все! Главное «харизма» внутри! Большинство одиноких девушек, без явной пары, приходят в ночной клуб именно за этим и нечего там отмазываться! А многие проходят в ЭТОТ клуб «за минет» охране, когда нет денег, этот факт тоже умалчивается. Но к черту, Оля там меня заждалась!

Поднимаюсь по лестнице, протискиваюсь к ней. Мы опять прыгаем, прыгаем и орем слова песни, которые мы на самом деле не знаем и вокруг все делают тоже самое. Изображаем счастье! Мне сейчас равнодушно, единственно только сам ритм, ритм ударных, гитары, синтезатора, сама рок-композиция, приятны мне..Ритм проходит сквозь тело, заставляя его вибрировать, это так здорово! Ритм сотрясает воздух. Ритм качает стены...Класс! Но не все подчиняются его волшебной власти, некоторые стоят у стен и пьют пиво. Им не интересен концерт. Зачем они сюда пришли? Отметиться? Сказать себе, что ты был на «Торбе на Круче» и на «Мире Огня»? «Она такаяяяя групПпа»... «Слушай слова», кричит сквозь шум песни Оля рядом, и начинает открывать рот, но я не слышу ее, слишком силен звук, вылетающий из колонок.