Грёзы

Но в итоге сноходец, решив, что не в его положении перебирать крошки с барского стола, завернул оружие в подвернувшуюся тряпку и, пошатываясь, побрёл в направлении ближайшего провала.

Тошка, прочувствовав всю тяжесть положения, сидел тише воды, ниже травы. Возможно, именно благодаря его тёплому тельцу и молчаливому присутствию у сноходца получилось пройти весь путь, по громадных размеров подвалу, и добраться до выхода на улицу.

Но стоило ступить на покрытое каменной крошкой асфальтовое покрытие тротуара, как не вытерпевшее пережитого, усталое тело отказалось служить парню и он, закрыв глаза, мягко опустился на землю. И уже не успел увидеть ни клубящиеся на небе тяжёлые тучи, ни руин некогда громадного, а теперь полуразрушенного города.

Неизвестно сколько прошло времени, когда до сознания достучался резкий неприятный запах. Кирилл помотал головой, пытаясь, избавится от раздражителя, но, не преуспев в этом, сморщился и звонко чихнул. И тут же застонал от свинцовой тяжестью ударившей в виски боли.

— О, таки не труп!

Отвратительно довольный голос раздался где-то над головой сноходца. После чего отвратный запах, наконец, исчез. Кирилл издал новый стон и нерешительно открыл глаза. Из-за затянувших небо облаков, света хватало ровно настолько, чтобы мягко очертить окружающие предметы. И ему удалось рассмотреть склонившуюся над собой непонятно с чего довольно скалящуюся физиономию молодого, огненно рыжего парня с ненатурально зелёными глазами. В природе, сколько бы разные параноики не утверждали обратного, говоря о разных ведьмах, подобного сочетания не встречается. А потому, первой сознательной мыслью, как это ни странно, было, что незнакомый тип зачем-то носит линзы или непонятно для чего красит волосы.

— Ну, ты как? Встать-то можешь?

Сноходец неуверенно моргнул и, ответив хрипловатым "да", принял сидячее положение.

Теперь он смог детальнее осмотреть незнакомца. Чёрная водолазка с высоким горлом, матово отливающие кожаные штаны и кожаный же небрежно распахнутый плащ. Всё так же чёрного цвета. Похоже, парень питает явную слабость к этому цвету. Что с его бледной до невозможности кожей, смотрится достаточно странно.

Объект невольного исследования, до того взаимно изучающий самого Кирилла, скорчив недовольную физиономию, потянул из какого-то внутреннего кармашка непонятного вида склянку.

— Сядь и не двигайся. Буду тебя обрабатывать.

Кирилл недоверчиво дёрнулся, но парень, ловко придержав его за подбородок, мягко начал наносить мазь на самую крупную царапину.

— Щас станет полегче.

И в самом деле, до того остро зудящие ранки одна за другой начали неметь, заставляя ощущать лишь мягкую прохладу.

— Спасибо, но может, представишься?

— Ну, вообще-то я тебе тут помогаю. Так что может ты первый?

— Кирилл. А мы вообще где?

— Один из островов альтернативы. Покинутый как видишь. — Безразличным тоном ответил рыжий. Он говорил так, будто его слова действительно что-то объясняли! Вздохнув, и вслед за незнакомцем скосив глаза на безрадостный пейзаж, сноходец прикрыв веки, почувствовал, как парень вернулся к обработке царапин. По крайней мере, от его стараний действительно была польза, даже головная боль вроде сделалась меньше.

— Если честно, мне это ни о чём не говорит. Ты-то, как сюда попал? Похоже, что ты в ситуации разбираешься получше моего?

— Да было б, в чём разбираться,... а попал сюда благодаря причудам одной моей подруги.

Тон по-прежнему оставался пренебрежительным. Кирилл хмыкнул, поняв его ответ вполне однозначно.

— Глобально она тебя послала.

Он, запрокинув голову, легко рассмеялся и, словно задумавшись на мгновение, хмыкнул.

— Ну, можно и так сказать. А тебя кто послал? И, главное, через какое место?

— Ты это на царапины намекаешь? Так получилось. Можно сказать, это я сам себя так. Баловался тут с одним эксперементиком, — старался он придать ответу максимум уклончивости. — И в общем как всегда всё пошло не по плану.

— Дурная голова остальным частям тела покоя не даёт. — Без малейшего сочувствия проронил он, нанося мазь на последнюю царапину.

Сноходец согласно поморщился, рассматривая получившийся результат. Теперь осталось только найти, чем бы смыть кровь.

Занятый своими мыслями, Кирилл заметил, что его знакомец вскочил на ноги, только когда над головой раздался его голос.

— Эт-то ещё что?

Судя по интонации, рыжий скорее радовался неожиданности, чем опасался её. Сам сноходец не мог сказать о себе того же. Проследив за направлением взгляда парня, он почувствовал, как волосы на макушке встают дыбом. Только что проснувшийся дракончик, высунул голову из-под плотной ткани и, увидев, на что именно пялятся замершие люди, испугано заверещал.

Надвигающееся на них монстры, больше всего походили на мутировавших крыс. Пусть и не слишком большие (всего-то чуть ниже колена), они, тем не менее, шли неровной волной, царапая внушительными когтями не покрытые пока песком и щебнем дорогу, и трясь друг о друга покрытыми чешуёй боками. Кирилл судорожно сжал свёрток с боевым веером и заторможено рассматривал несущуюся на них волну. Знай, он точно, что находится в кошмаре, и, не раздумывая, помчался бы прочь, твёрдо зная, что успеет добраться до провала раньше, чем его настигнут монстры. Но никогда во сне он не чувствовал, как деревенеет от ужаса тело и только и остаётся, что принять свою участь.

Но рыжий, похоже, думал иначе. Он схватил за локоть и лёгким движением вздёрнул невысокого сноходца на ноги.

— Ну, чего ты тут расселся, пора драпать, однако...

И вокруг них соткалось уже виденное сноходцем ранее многоцветие серых оттенков и уши уловили странное многоголосие. Но практически сразу всё схлынуло.

Судорожно втянув в легкие неожиданно насыщенный кислородом и различными лесными запахами воздух, он огляделся и едва не застонал. Вокруг снова простирались руины. Только на сей раз, принадлежавшие античному городу и уже порядком захваченные лесом. То тут, то там сквозь вымощенную булыжником мостовую прорастали стволы деревьев. И по стенам, в основном закрывая их, струятся побеги вьюнков. А по краям дороги в глубоких каналах, текла, звонко журча, чистая и наполняющая улицы прохладой, вода.

— А теперь-то мы где? Ну, — он вынужден был признать, — по крайней мере, тут этих крыс нет.

— Тут их быть и не может. — Согласился рыжик, с интересом оглядываясь по сторонам. — Это другой край Альтернативы.

Неожиданно для себя Кирилл разозлился.

— Что вообще за альтернатива? Кто ты, твою мать, вообще такой?!

Парень посмотрел на раскричавшегося сноходца с определенной долей досады.

— Что, отправляясь сюда, ты даже не удосужился узнать особенности здешних мест? Экспериментатор хренов...

Кирилл обессилено опустился на землю, и по привычке попробовал взлохматить волосы, но наткнулся рукой на стянутые пряди и зло уставился на спутника.

— Я же сказал, что эксперимент пошёл не правильно! Я ни то, что не знал куда попаду, но и что вообще куда-то отправлюсь! А по мне, что не видно сразу? Вообще, этот чёртов веер, единственная якобы полезная веешь, которая оказалась здесь вместе со мной, но и им я пользоваться не умею!

Он с силой опустил свёрток на землю.

Увидев, что парень, сноровистым движением разъединил казавшийся единым веер на два, и резко выкинув руки, заставил их распахнуться, Кирилл слабо сказать — удивился.

— Ты что, умеешь с ними обращаться?

Задал он довольно глупый вопрос.

Ответ был не менее глупым и не слишком правдивым.

— Обычное хобби репетитора по музыке. — И улыбнулся. Сноходец посмотрел на него тяжёлым взглядом.

— Да, а я переводчик с мёртвых языков.

— Бывает... — улыбка рыжеволосого сделалась понимающей.

— Но, в общем, сейчас главное, что ты ориентируешься в здешнем,.. эм, как ты там говорил? Альтернатива?

— Допустим. — Заинтересованное выражение на лице.

— Отлично, в таком случае, коль уж ты занялся уже моим спасением, не мог бы ты помочь мне добраться до указанного мной места? А в качестве оплаты сможешь забрать веера. Я смотрю, они тебе глянулись.

Он прикинул что-то в голове и радостно улыбнулся. Парень вообще оптимистично относился ко всему сколь-нибудь опасному. Сноходец непонятно с чего почувствовал себя зябко.

— Ну, раз так, согласен. Куда идём?

Кирилл закрыл глаза, сосредотачиваясь на нужном ощущении. Нового знакомца с его непонятным появлением и мотивами, было решено оставить на потом. Во всяком случае, от него только и требовалось, что телепортировать Кирилла к указанному месту. А там их пути разойдутся. Да и антикварные веера не были такой уж большой ценой за быстрое возвращение домой.

Уловив нужное ощущение, Кирилл поджал губы. Расположение провалов полностью изменилось с прошлого раза, но зато, теперь, ближайшая точка получалась значительно ближе, чем тогда.

— Километров тридцать по левую руку от нас.

Для наглядности он махнул рукой в нужном направлении.

— Ну, тогда пошли. Ты на полпути-то не свалишься?

Доходило до него долго. Сноходец посмотрел на спутника пустым взглядом и недовольно скривился.

— Я вообще-то имел ввиду, что ты телепортируешь нас туда, как от крыс.

— Ну, ты понимаешь... — после этой фразы, сноходец понял, что чего-то он не учёл в своём плане. И теперь всё не так просто, как казалось какую-то минуту назад. — Сюда я пришёл не сам, а с помощью моей драгоценной туманной подруги, а она женщина ранимая... так не хочется дёргать её лишний раз...

Теперь Кирилл понял, что он либо чего-то понимает не до конца, либо имеет дело с полнейшим психом, который, судя по всему, воспринимает тот туман из перехода, как собственную подружку. Вывод, правда, напрашивался всё равно один.

— Ты хочешь сказать, что не сможешь нас телепортировать, и идти предстоит пешком?

— Именно! — Произнёс крайне довольным тоном.

Смиряясь с неизбежностью, сноходец посмотрел на испачканные в крови и грязи руки.

— Тогда мне надо привести себя в порядок и набрать в дорогу воды. Советую тебе тоже что-то сделать, потому что не знаю как из тебя, а из меня скаут паршивый.

И угрюмо нахмурившись, поплёлся к ближайшему каналу, не оглядываясь на спутника.

Первое же отражение увиденное в наполовину сбитой чаще фонтана заставило его скорбно застонать. Хотя, после нанесения чудодейственной мази царапины перестали кровоточить и болеть, измазанное в крови лицо больше походило на маску потустороннего монстра, типа нежить. И как только рыжик не испугался такой физиономии? Хотя его видимо и так достаточно трудно напугать. Ага, репетитор по музыки, как же. По крайней мере, не больший, чем сам Кирилл переводчик, а то и значительно меньше. Но сам факт того, с каким небрежным мастерством его спутник обращался с антикварным оружием, внушал оптимизм, что хотя бы первый встречный монстр ими не пообедает. И здоровую надежду на то, что если бы тот хотел его убить, никакие веера ему для этого бы не понадобились.

За рассуждениями сноходцу удалось более мание отмыть открытые участки тела и оценить масштабы повреждения костюма. Его до сих пор коробило, что приходилось вести себя так, словно они в реальности, пребывая, тем не менее, в свойственном только для мира сна облике. Кстати говоря, об этом: он попробовал неумело расплести косу, чтобы хоть немного привести кошмар на голове в достойное состояние. В итоге прополоскать спутанную гриву удалось, а вот расчесать её пятерней уже нет.

Помощь пришла, откуда не ждали.

— Тебе помочь? Или сам будешь мучаться?

За спиной нежданно образовался рыжик. Вздрогнувший от неожиданности, сноходец сдавлено зашипел.

— А ты помимо музыки ещё и парикмахером подрабатываешь на досуге?

Несмотря на язвительный тон, он всё же согласно кивнул, позволяя парню заняться расчесыванием узлов. Но стоило тому, в первое же мгновение, дёрнуть на себя застрявшую расчесу, и он тут же пожалел о собственном решении.

— Какая шикарная шевелюра, долго растил?

— К счастью, вообще не растил, я так только во сне выгляжу, или ты думаешь, что в этом балахоне, да с косой я и в реальности хожу?

Рыжий по птичьи склонил голову к плечу и заинтересованно приподнял бровь.

— А ты считаешь, что ты сейчас спишь?

— А, по-твоему, — он выразительно обвел рукой окружающие их развалины. — Всё это вот может быть в реальности? Ты что, сам хочешь сказать, что не спишь?

— Я вообще не сплю, не знаю как ты.

— То есть, это мы не спим? — Кирилл аж подпрыгнул на месте, едва не вырвав несколько прядей, которые по-прежнему были зажаты в пальцах рыжего. Мысль была настолько абсурдной, и одновременно объясняющей многие странности нынешнего состояния, что парень в первое мгновение даже себе не поверил. Но как же тогда объяснить то, что он чувствует точки перехода в реальность и выглядит как персонаж с балагана? Хотя если припомнить, что об этом говорилось в записях, то можно предположить, что он как раз находится в неком астральном мире, ну или что-то из этого. Тогда не удивительно, что его спутник так странно себя ведёт. С чего Кирилл вообще решил, что тот является человеком? Мало ли кто как выглядит? Это стоило обмозговать подробнее, но значительно позже. Когда он, наконец, выспится. Теперь стала понятна усталость и общая разбитость. Ведь пока он находится здесь, то ни разу не спал, а только падал в обмороки. Уже по этому можно было догадаться, что находится не в привычном Юме. Но стукнутая голова работала заметно со сбоями.

— Ну, в общем, да. И что теперь будешь делать?

— Спать! О Господи, надеюсь, хоть выспаться мне удастся.

На этих словах, он, игнорируя опять не успевшего разжать пальцы спутника, улёгся прямо тут, подложив под голову сложенную тряпку из-под веера, которую собирался использовать до того в качестве полотенца. В обычной бы ситуации, Кирилл не преминул бы обустроить себе постель и спрятаться от возможной непогоды, но желание оказаться в понятном и знакомом мире грёз, напрочь выбило все прочее мысли. Заснул он привычно быстро.

Разноцветный туман, пестрил сегодня непривычным множеством красок, начиная от угольно чёрного с бардовыми переливами, и заканчивая снежно белым с голубыми всполохами. От облегчения сноходец запрокинув голову громогласно рассмеялся. Настроение сейчас было столь хорошим, что он, не раздумывая, шагнул в смешение зелёного и жёлтых цветов, оказываясь на площади заполненного людьми города.

Кирилл, довольно щурясь, оглядел напоминающую облака здешнюю архитектуру и одетых в нарядные костюмы горожан. На фоне этого великолепия, порванная и испачканная одежда начала без сознательного усилия со стороны сноходца приобретать первоначальный вид, пока не засияла белизной и кроваво красными складками. Волосы до того остающиеся влажными и расчёсанными стараниями рыжика лишь до половины, сами собой, сложились в ровную косу, переплетенную белой лентой.

Сноходец, расслаблено уселся на бортик стоящего посреди площади громадного фонтана, и с улыбкой ощущая, как на лицо падают искрящиеся в свете солнца брызги, взглянул на собственное отражение в воде. После произошедшего, приблизится к зеркалам он бы не рискнул, но в том была своя прелесть — вода, пусть и имела отражение, не являлась таким проводником для потустороннего. Напротив, более сильного барьера, чем текущая вода найти сложно.