— Входите, пожалуйста, — слабым голосом пригласил принц.
Гость прошел вперед, выдвинул из-под стола табуретку, и сел.
— И как мы себя чувствуем? — улыбаясь, спросил он.
— Лучше, чем должны, но хуже, чем умеем, — пошутил Ланс.
Незнакомец кивнул.
— Уже неплохо, уже неплохо. Сильные боли почти прошли, и, полагаю, дело идет на поправку. Ведь вы не чувствуете болей?
В его голосе была неподдельная тревога.
— Нет, все в порядке. А что со мной случилось?
— А вы... ах да, конечно. Вы получили стрелу в спину. Она прошла под сердцем, едва не задев его. В сущности, вам страшно повезло, это просто чудо, что вы живы. Вы ведь, как я понял, накоротке с теми силами, обладать коими мечтает каждый, но не каждый об-ладающий ими умеет использовать.
— Я действительно немного обучался магии, — ответил Ланс.
— Вы очень скромны, офицер. Во время лечения я постоянно чувствовал эманации поддерживающих вас Сил. Не мне и не сейчас говорить это, но, кажется, вы крепко связа-ны с незримым миром. Даже чересчур крепко.
— Наверное, так оно и есть, — согласился Ланс.
— О-о, простите, — смутился неизвестный. — Я не должен был этого говорить.
— Ничего, все в порядке... э....
Ланс вопросительно посмотрел на гостя.
Тот с досадой несильно хлопнул себя ладонью по лбу и почти по-детски рассмеялся.
— Ох, офицер, ну как же так, опять я дал маху и не представился! Это невежливо, и вы вправе считать меня невежей. Зовите меня отцом Мором.
Не обращая внимания на попытки Ланса возразить, отец Мор продолжал, извинитель-но улыбаясь:
— Но меня можно понять. Для всех нас, вы уже давно стали своим человеком. Стыдно признаться, но первое время ваше состояние было предметом дискуссий и даже, простите, споров среди братьев и сестер. Но, уверяю, мы все желали вам скорейшего выздоровления, и только неминуемое расставание в этом случае, омрачает это событие.
"Определённо, этот человек знает, как понравиться", — подумал Ланс.
— Как давно я здесь? — спросил он.
— Сегодня ровно тридцать пятый день с тех пор, как принц привез вас.
— Долго. Как дела у Его Светлости?
— Ну-у, ничего определенного я сказать не могу, до нас доходят только слухи.
Ланс уловил легкую иронию и осуждение в его голосе.
— Принц, как подобает человеку его положения, совершенствуется в делах ратных и политических.
— А точнее?
— Сразу видно военного человека, — объявил отец Мор. — Уже вторую неделю принц стоит с войсками под городом своего брата, принца Ланселота — северной столицей, Эри-нией.
Ланс непонимающе посмотрел на отца Мора.
— Вам плохо, друг мой? — вскричал тот.
— Нет-нет, все в порядке, отец, спасибо. Просто, как я помню, у Его Светлости были слегка иные планы.
Отец Мор равнодушно пожал плечами.
— Не знаю, я не вхож в эти круги.
— А как же остальные? — придя в себя, спросил Ланс.
Отец Мор принялся добросовестно вспоминать:
— После смерти герцога, они что-то не поделили между собой и, как мы, простые лю-ди, поняли, вверху началась склока. Громогласно ничего не объявлялось, но похоже в не-милость попали принцы Винсент и Ланселот. Последний сейчас, как я уже говорил, у себя на севере вместе с Леонардом и Филиппом. Виктор и Фредерик, видимо с согласия осталь-ных, остались в столице. Принц Винсент, по слухам, разругался со своим братом, принцем Эдвином, и теперь уединился в своих землях.
Отец Мор замолчал, и Ланс так и не понял, кто его сюда привез.
— А принцесса Эмилия? — не выдержал он.
— О ней я ничего не слышал, но вот ее сестра, принцесса Диана на виду. Говорят, в ратном деле она может заменить троих воинов, если не четверых.
"А то и целый плутонг", — сострил Ланс про себя.
— Выходит, точно сказать, как обстоят дела у моего господина, вы не можете? — исхит-рившись, поинтересовался принц.
— Боюсь, нет, друг мой, и вам советую на время выкинуть все это из головы, и поду-мать о собственном здоровье.
Лансу оставалось только тяжело вздохнуть. Отец Мор встал, прошел по комнате и от-крыл стенную нишу.
— Все ваши вещи здесь, так что, по выздоровлении, можете присоединиться к своему господину. Пока же, боюсь, я должен вас оставить, но в случае надобности звоните, и к вам придут.
Он указал на шнурок, спускающийся по стене к изголовью кровати.
— Надеюсь, мы еще поговорим с вами о многом, прежде чем вы уедете.
— Одну минуточку, пожалуйста, — позвал Ланс.
Уже в дверях отец Мор обернулся.
— Где я все-таки нахожусь?
В миссионерском центре при Храме Церкви Единого Творца.
Отец Мор не появлялся неделю, и все это время Ланс был предоставлен самому себе. Он никогда раньше не слышал о культе Единого Творца, но в медицине эти люди толк знали, и уже на четвертый день после встречи с отцом Мором Ланс встал с постели. В тот первый день своей самостоятельности, он обошел весь Центр.
Миссия, судя по всему, была возведена недавно и представляла собой длинное одно-этажное здание, со всех сторон окружённое полями. Ближайшие поля, явно принадлежа-щие братьям, особенно выделялись ухоженностью. Там всегда можно было отыскать одно-го либо нескольких приверженцев Веры. Непосредственно к Миссии примыкал Храм — большой деревянный сруб с маленькими оконцами на каждой стороне и колокольней. Венчал колокольню деревянный, сильно заостренный купол. Небольшие дворики между Центром и полями были ухожены, и, благодаря нетронутым при строительстве деревьям, тенисты. Людей здесь жило немного, и мужчин и женщин примерно поровну. Ланс попы-тался отыскать впервые увиденную им здесь темноглазую женщину, но так и не смог. Он часто ловил на себе любопытные взгляды, но с ним никто не заговаривал, а сам он, не зная здешних обычаев, не решался сделать это первым. Время от времени, ему встречались но-вые люди, но, пробыв здесь недолго, они исчезали. Центр жил своей, пока непонятной принцу, жизнью.
Если не считать работы в поле, делать было нечего, и вскоре принц подчинился разме-ренному ритму жизни своих хозяев, и, подчинив все свои поступки единственной цели — скорейшему выздоровлению, сделался идеальным больным. Хозяева всячески демонстри-ровали свое расположение, и он давно понял, что волен покинуть это место, когда пожела-ет.
Прислуживала, точнее, присматривала за ним, средних лет, женщина. Испытавший в первое время дефицит общения Ланс, неоднократно пытался завязать с ней разговор, но ничего путного из этого не вышло. Она смотрела на него таким взглядом, каким, наверное, смотрела бы на своего Единого Творца, кем бы он там ни был. От немого восхищения в её глазах Ланс чувствовал себя очень неловко, и потому быстро свел все их общение к корот-ким просьбам и нескольким междометиям.
Она была нескладна и забывчива, что вполне могло быть и результатом смущения от присутствия больного. Она запросто могла оставить не подметенной половину комнаты или, меняя блюда, вытащить у него из-под носа почти полную тарелку. Готовя лекарства, она всегда держалась как можно дальше от посудины с мясницкими инструментами в цен-тре стола, и Ланс часто ловил ее, бросаемые в ту сторону, пугливые взгляды. Во второе своё посещение, она отыскала, спрятанный Лансом под матрац, скальпель, о котором тот и думать забыл. От ее укоризненного взгляда принц готов был провалиться под землю, хотя и был уверен, что она так и не поняла, зачем он это сделал. Но, в общем, все эти чудачест-ва скорее веселили, чем раздражали, и он не раз задумывался, не специально ли отец Мор приставил к нему именно эту женщину.
Сам отец Мор появился на седьмой день. Ланс, как раз, сидел на скамейке во дворике, когда заметил его выходящим из Храма, в окружении нескольких человек. Коротко пере-говорив со спутниками, отец Мор отпустил их и улыбаясь направился прямо к Лансу. В руке он нес большую заполненную до отказа курьерскую сумку.
— Ну, как дела, друг мой? Идем на поправку?
Ланс улыбнулся в ответ.
— Вашими заботами!
Отец Мор присел рядом.
— Вы прямо на глазах поправляетесь. Марта нам уже все уши прожужжала о ваших успехах.
Ланс рассмеялся:
— Надеюсь, в своих пари, вы ставили на меня.
Настоятель энергично замотал головой.
— Никаких пари, друг мой. Только споры, только споры. Мы все очень рады за вас.
— Спасибо.
Отец Мор поставил свою сумку на скамейку и повернулся к принцу.
— Но, вы, надеюсь, не только физически выздоравливаете? Не подточили ли эти раны ваш дух? Поверьте, меня это очень тревожит.
— Нисколько, отец, поверьте мне, — легко ответил Ланс.
— Конечно, — задумчиво проговорил отец Мор. — Ведь вы безгранично доверяете тем Силам, которым... безгранично доверяете.
Ланс с интересом посмотрел на собеседника.
— Мне не понятно ваше предубеждение.
— Это не предубеждение, просто меня угнетает эта необъяснимая склонность людей растрачивать свою душевную энергию ради сиюминутных плотских выгод. Ведь все, что вы создаете с помощью чар можно сделать руками, при этом сохранив неприкосновенным свои души.
— Но чем может повредить душам Искусство? Для нейтрализации всех нежелательных магических эффектов имеется целый ряд известных, хорошо проверенных, формул.
— Ну вот, и вы туда же, — отец Мор тяжело вздохнул. — Вы действительно залечиваете раны, но ведь шрамы-то остаются. Как же вы не понимаете?
— Что ж, — философски заметил Ланс — век человека недолог, и того, что у меня оста-лось, мне должно хватить.
— Как вы можете так говорить?!
Отец Мор возмущенно всплеснул руками и тут же, случайно задетая сумка полетела на землю. Из неё высыпалась целая груда бумаг. Отец Мор принялся их собирать и, комкая, поспешно засовывать назад. Ланс сунулся помогать.
— Ни у кого нет таких обширных почтовых сумок, как у людей Веры, — негромко про-говорил он, заметив легкую панику отца Мора.
— Да? — спросил тот, шурша бумагой. — Жизнь апологета не тайна, и никогда таковой не была. Наши заботы — это святые реликвии и мелкие, но хлопотные мирские дела.
— Вижу, сонм святых пополнился. — Ланс указал на лист, увенчанный Большим Импер-ским Гербом Порты. — За обновленной церковью нынче не угнаться.
Собеседник подхватил лист и упрятал в сумку.
— Какова паства, таков и приход, — спокойно заметил он.
— Вот как? А я-то думал по-другому: каков пастырь такова и паства.
— Невысокого же вы мнения о нас, — отец Мор прикоснулся к висящему на шее у Ланса амулету Древа. — До такого мы еще не дошли. И, надеюсь, не дойдем никогда.
— А в чем дело? — весело поинтересовался принц. — Не мы придумали Древо, и не нам его чураться. В конце концов, Древо также создано Единым Творцом. Ведь в вашем куль-те, как я понял, он нечто вроде Абсолюта.
— Так оно и есть. Впрочем, никто не отнимает у вас права самому решать это.
— Ого, вы, наверное, в своих кругах считаетесь каким-нибудь ниспровергателем?
Отец Мор улыбнулся:
— Мне об этом ничего не известно, но думаю, что это не так. Мы слишком молоды и еще не обросли предрассудками.
— И все-таки, — тема увлекла истомившегося в одиночестве принца, — может ли мое ре-шение быть неверным? Творец дал Древу жизнь, силу, власть над людьми и стихиями, и значит это правильно. Вы же против.
— В таких случаях мы говорим, что нельзя ничего сделать помимо воли Творца, по-скольку он во всем — живом и неживом.
— Значит и в нем тоже? — Ланс щелкнул по кругляшу амулета.
— И в нем, — подтвердил жрец.
— Тогда, все мы в руках Древа?
— Во власти Древа только Древо.
Отец Мор наклонился и стал рассматривать выбитое на металлической пластинке аму-лета деревце. Ланс проследил его взгляд, и тут впервые до него дошло, что изображение Древа состоит из еще более мелких отчеканенных его силуэтов образующих ствол, ветви, листья. Оказывается, неизвестный автор его амулета был настоящим мастером. "Как он только смог разглядеть?".
— Отец, вы уклонились от ответа. Творец создал Древо. Древо, по вашим канонам, есть Зло. Выходит, Творец создал Зло?
Ланс ожидал длинных, путаных возражений, но его собеседник утвердительно кивнул, что его несколько обескуражило.
— Но тогда, как вы можете ратовать за жизнь по законам Творца и одновременно бо-роться со злом, его же порождением? Почему вы решили, что такая борьба угодна Едино-му?
— Да не Единому она угодна! — в сердцах воскликнул отец Мор с досадой, словно уже устал объяснять такие прописные истины. — Эта борьба, прежде всего, нужна самим лю-дям.
— Зачем, ведь в каждом из нас и так живёт Творец?
— Но многие ли ведают о том?
— Вы совсем меня запутали, — признался Ланс. — Нужно или не нужно бороться со злом?
— Я не совсем понимаю, что вы хотите знать. Конкретного лица, которое бы нужда-лось, или не нуждалось в такой борьбе, я вам назвать не могу, а для себя, вы сами должны решить это. Здесь все предельно ясно.
— Но, если я не сделаю этого, я не найду пути к Творцу.
— Вы и сейчас живете без него, и это вам нисколько не мешает.
— Но, тогда, вероятно, меня ждет какое-то наказание? Что-то плохое?
Собеседник улыбнулся.
— Если жизнь с Творцом считать хорошей, а без него плохой, то вы и сейчас уже нака-заны.
— Ух-ты! — воскликнул Ланс. — Выходит, я в любом случае ничего не теряю!
— Не совсем так. Вы просто не знаете, что теряете.
Ланс промолчал, размышляя.
— Это ловкий ход, — в конце концов, признал он.
— К сожалению, не все это понимают, — вздохнул священник.
— В вашей вере есть институт святых? — спросил Ланс.
— Что-то вроде этого есть. — почему-то смутившись, сознался собеседник.
— И такие люди, после смерти, живут в некоем особенном месте, аналоге рая?
— Думаю, далеко не каждый, кого зовут святым, попадает в это место.
— Вот это да! — хохотнул Ланс. — До чего дошла богословская наука!
— Наука здесь ни при чем, — отец Мор замолчал, нервно покусывая губу.
Потом негромко заговорил:
— Послушайте, друг мой, это только мое личное мнение, но, по-моему, никаких святых нет.
— Куда же они подевались? — насмешливо спросил Ланс.
— Я считаю, что есть только один Святой — Единый Творец, а все остальное — лишь на-громождение моих, пока только ищущих верный путь, единоверцев.
— Еще немного, и мне придется самому обратить вас в религию Единого.
И тут ему пришла в голову неожиданная мысль:
— Так выходит, что Святые не имеют никаких преимуществ перед обычными людьми?
— А кого вы называете Святыми? Одни люди назвали так других, неважно за что, на-писали о них в книгах, которые тоже назвали святыми, ну и что? Мы все равны перед соз-дателем, и только Он может определить сущность человека и его судьбу. И ни какие гром-кие слова тут ни при чем.
— Я согласен, но, думаю, ваши слова многим вашим последователям могут не понра-виться.
— Ну и пусть, — легко отмахнулся собеседник. — Главное, чтоб от их недовольства не страдали люди.
— И все-таки, — не отступал скучающий принц, — если предположить, что после смерти в этом мире, мы все же, тем не менее, не умираем, а продолжаем жить, пусть и без Творца, то я не вижу здесь никакого наказания. В общем-то, мне неплохо живется.
