Адвокат мёртвых

— Не пойму. И не пойду. Я не смогу сейчас ей посмотреть в глаза. Я хочу видеть всё, что было. Если это позволит найти виновного мертвого, то я ... смогу.

Адвокат покачал головой и отступил.

— Придётся Лэйлу просить о ещё одной услуге. Аня.

— Да?

— Ты останешься здесь.

— Хорошо.

— И готовься. Скоро...

— Да, — девушка зябко обняла себя за плечи. — Я понимаю.

Взгляд Чуди на мгновение обратился на неё, скользнул к дверям. Губы Адвоката шевельнулись, он что-то сказал, но Аня не поняла. Не успела прочитать смазанные движения. А потом Кирилл исчез, объятый всполохом вороньих крыльев...

Она осталась одна.

Тихо стучали напольные часы. Она сидела в комнате перед выключенным телевизором и не знала, куда себя деть. Было зябко. Немного мутило. Пустота в душе никуда не делась, но это была пустота обречённого на смерть человека.

Аня не знала, какую свою часть Адвокат ей отдал, но она даже не думала о том, чтобы сбежать. Скорее она ждала возвращения в свое привычное состояние с надеждой. Потому что она отдала долг и после этого — ее жизненный путь, путь ее души подойдет к концу.

Она не жалела о том, что подписала сделку с Адвокатом. Кирилл не знал, но мертвые не обязательно подписывали договор о мести. Были и другие причины, по которому приходили к нему мертвые. Впрочем, Аня попалась на крючок о мести за собственную душу.

Врачебная ошибка, которую скрыли.

Ее смерть стала просто последствием "случайности", хорошо срежиссерованной. Убить должны были другую женщину, которая была в роддоме вместе с Аней. Только две бригады поменялись, когда начались сложные роды...

И вышло всё так, как случилось.

Аня не могла уйти, потому что длинные цепи чужой вины прибивали ее к земле. Она не могла ничего сделать, не могла ничего понять, у нее даже не получалось осознать, что ее больше нет. Поэтому слова Адвоката о том, что он сможет ей помочь, она встретила с искренней благодарностью. Хотя и понимала, что за эту помощь тоже надо платить. Только даже не подозревала о том, как скоро и какой ценой придется оплачивать эту помощь окружающим.

Звонок в дверь раздался чуть позже. Звонили настойчиво. Долго.

Видимо пропажу Кирилла и его странное поведение заметил кто-то ещё. Аня не тронулась с места. Кирилла не было дома. Его сестра прийти не могла. Она была в больнице, мёртвые рассказали об этом Ане. Да и скорее всего, дверь родного дома сестра Кирилла открыла бы ключами.

Наверное, были друзья. Возможно старые, возможно — новые. Аня не знала.

И, наверное, только наверное, ей было чуточку интересно.

За окном шумел ветер, начинал накрапывать тихий дождь. Кто в такую погоду будет поднимать голову наверх?

И она вышла на балкон. Сама не зная толком почему, зачем ей это. Что она хочет увидеть?

Просто ее поманило туда непреодолимой силой.

Внизу стояла машина, незнакомая, светло-серебристого цвета. Той самой марки, которую всегда хотел муж Ани. А к машине двигался зонтик. Яркий-яркий, на такой посмотришь, и на душе светлее становится.

Губы сами собой сложились в очень нежную улыбку. Она и забыла. Когда-то она покупала яркие зонтики и ссорилась с мужем и Кириллом, которые не хотели принимать её яркие подарки. Она горячилась, буквально подпрыгивая на одном месте и доказывала, доказывала, доказывала!

Так и не доказала.

А внизу кто-то идёт с таким зонтиком.

...Ее зонтиком...

Сердце дало сбой.

Там, где-то внутри появилась боль, тягучая, разрывающая на части. Пальцы, которыми она вцепилась в поручень балкона, побелели.

Она отчаянно хотела кричать, но губы не выдавили бы ни слова.

Внизу был ее муж.

Человек, которого она любила больше жизни. Ставший ее мужем, которому она вручила ключи и от своего сердца, и от своей души. Человек, ставший отцом их ребенка. Она мечтала просыпаться с ним по утрам и засыпать по вечерам. Она возвращалась с работы быстрым шагом, чтобы успеть купить продукты и приготовить что-то особенное к ужину.

Они ездили по выходным на дачу. И там, сидя в одном кресле-качалке, мечтали о будущем. О машине, которую обязательно купят. О детях, обязательно двух! Мальчике и через пару лет девочке.

О собаке, наверное, золотистом ретривере. Или о попугайчиках, волнистых задорных крикунах. Или...

Мечты остались высказанными, но не исполнились. Аня сама стала частью трагедии. Чужой, но от того не менее разрушительной.

Порыв ветра, в котором замершей девушке почудился крик ворона, сорвал зонт, понес его в сторону.

Мужчина внизу попытался его поймать, но ветер не желал так быстро отдавать свою новую игрушку. Мальчик, сидящий у отца на руке, радостно захлопал в ладоши, а потом поднял руку наверх.

Аня не слышала, что он сказал. Она смотрела... ощущая как растворяется весь мир и как исчезает она сама. Он был так похож на них двоих, ее малыш. Ее маленькое продолжение. Ради него — и умереть не жалко. Жалко, что не получилось быть вместе с ними.

А внизу мужчина на миг замер, потом чуть качнул сынишку на руке и наставительно сказал.

— Я же говорил, мама всегда присматривает за нами и мы не должны ее разочаровать. Ну? Идем домой?

— Плям-плям!

— Значит, плям-плям...

Посадив сынишку в детское кресло и застегнув его, мужчина всё же поймал зонт, бросил ещё один взгляд на крышу, туда, откуда на миг на него взглянула девушка с белоснежными крыльями и сел в машину.

Басовито загудел мотор, и автомобиль выехал со двора.

Аня сидела на балконе, прижимаясь спиной к двери, и плакала и смеялась одновременно. В воздухе кружило чёрное воронье перо, сообщившее, что это был подарок...

За что, почему — девушку не волновало.

Она была счастлива настолько, насколько может быть счастлив человек, уже умерший и готовящийся умереть второй раз, подглядевший малый кусочек чужой жизни...

...До места предстояло добираться попутным транспортом. Кирилл, оставленный на улице перед домом, где жила Лэйла, сидел на крыльце, глядя в небо. Мужчина от своих слов отступать не думал и раздумывал совсем не о том, что ему предстоит увидеть. Он отдавал себе отчёт в том, что виденное может стать для него той соломкой, что сломает его. Он понимал, что это опасно, что он может сойти с ума. Но думал о другом.

О том, что ощущение смерти на кладбище было подозрительно знакомым. Будто бы уже ощущаемым. Нет, не в том плане, что так пахли те тайны, которыми он занимался по работе. Совсем нет.

Ощущение было откуда-то из детства. Что-то было там. В темных катакомбах. На чердаках, где сквозь щели в дырявом потолке лился солнечный свет, и в воздухе танцевали пылинки.

Что-то было там, в то время, когда он играл в снежки с друзьями и на физкультуре ходил в походы на лыжах.

Что-то осталось там, припорошенное временем, ставшее подзабытым...

— Мальчик! — нежные руки обняли Кирилла за шею. — Я пришла!

— Лэйла.

Женщина рассмеялась, щекоча своим дыханием ухо мужчины.

— Адвокат со мной поделился подходящей сущностью.

— Подходящей для чего? — подозрительно осведомился Кирилл.

— Самому не страшно быть таким умным? — уточнила Лэйла. — Нет? А стоило бы, потому что некоторые вопросы лучше не задавать. Не потому, что на них не ответят. А потому, что ответы не сделают твою жизнь легче.

— Никогда ни о чем не спрашивал, руководствуясь этим принципом, — пробормотал Кирилл. — Так всё-таки?

— Тебе предстоит увидеть то, что не всякий рассудок выдержит. Ты человек, а значит, не умеешь контролировать свои эмоции, они могут ранить тебя. А я помогу тебе этого избежать.

— Как?

— Я же говорил, — чудь двигался от подъездных дверей, покручивая на пальце ключи. — Он слишком умный, Лэйла. Зазеваешься — скажешь больше чем надо. Идем, человек.

— Куда-то идем?

— Безусловно. Нам нужна машина.

— Машина?

— Да.

— Нормальная машина? — скептически спросил Кирилл.

Лэйла, так от него и не отлипшая, засмеялась.

Даже чудь раздвинул губы в улыбке.

— Нет. Естественно, это особая машина. Нам нужно пройти на стоянку. Лэйла.

— Да, да, — отстранившись от мужчины, красотка-привидение немного подумала и перестроилась, взяв его под руку. — Мне так удобнее, — пояснила она на взгляд Адвоката. Тот даже не обратил внимания на ее демарш и двинулся вперёд.

Лэйла, идя следом, начала тихо говорить:

— В тихом маленьком городке, на уютной улице, где даже редко проезжали машины, в квартире жил маленький мальчик, по имени Кирилл. Однажды, его родители ушли, а мальчик остался дома один. Он сидел и смотрел большой плоский телевизор на стене. И тут, по телевизору пошли полосы. И чей-то голос сказал: "по городу ездит черный гроб на колесиках, ищет жертву. Закройте окна и двери и ни за что не выходите на улицу". Но мальчику было скучно, телевизор не работал, он взял ключи от дома и вышел на улицу. Мобильный телефон был в кармане, чтобы родители могли позвонить. Мальчик хотел купить мороженого, но все магазины были закрыты. На улице не осталось ни одного человека. Тогда мальчик подумал, что может быть, надо вернуться домой? Но его телефон зазвонил и тихий голос произнес: "мальчик, скорее вернись домой. Черный гроб выбрал тебя, и ищет твою улицу". Мальчик Кирилл был плохим ребенком и никогда не слушал того, что ему говорят. Не послушал и в этот раз. Решил, раз никого на улице нет, то на детской площадке будут свободными все его самые любимые качели. А значит и слушать нечего, что там говорят по телефону незнакомые дяди. Мальчик дошел до детской площадки, она действительно была пуста. Только все качели, словно сами собой, раскачивались. Мальчик хотел покататься на качелях, но не смог остановить их. Хотел запрыгнуть на карусель, но и это у него не получилось. Тогда он решил пойти домой. И снова у него зазвонил телефон. "Мальчик", — сказал тихий женский голос. — "Скорее беги домой и спрячься, черный нашел твою улицу и ищет твой дом". Но мальчик снова не послушался. И гулял по улицам до самого вечера. А когда пошел домой, около подъезда стоял черный лакированный гроб с ручками, на которых висели красные кисточки. Когда мальчик проходил мимо, гроб открылся и сожрал мальчика. Больше его никто никогда не видел. И говорят сейчас, если поздно вечером пройти мимо парковки, где раньше была детская площадка, можно услышать слова "черный гроб, катается по городу, черный гроб ищет свою жертву". А если присмотреться — то можно увидеть...

В лицо порыв ветра швырнул горсть листьев и какую-то чёрную не то пыль, не то пыльцу. Штаны стали слишком большими и норовили соскользнуть. Руки потерялись в рукавах свитера, ставшего очень большим. И джинсовка прибивала к земле всем своим весом.

— Это что?! — возмущенный детский голос раскатился по площадке.

Но ему никто не ответил.

Зажмурившись до рези под веками, Кирилл снова открыл глаза.

И вокруг снова все осталось так как было, точнее — так, как изменилось сразу же после порыва ветра.

Они были на детской площадке. Они были детьми. И в центре площадки, старой, с рассохшимися качелями-перекладинами, проржавевшей насквозь карусели, со скрипящими от порыва ветра качелями — стояла табличка.

На табличке была надпись. Простая надпись, всего несколько слов, но каких!

"Стоянка черного гроба".

Поддерживая брюки, Кирилл повернулся. За его спиной стояла Лэйла, в своём призрачном виде и Адвокат, в своём виде нормальном.

— Почему изменился только я?!

— Потому что ты — живой. А живые быть на этой площадке могут только в одном случае, когда они дети.

— Как будто этот хлам может заинтересовать хоть одного ребёнка! — вызывающе буркнул Кирилл.

— Могут, — кивнула Лэйла, присев на корточки и задумчиво изучая одежду, ставшую на десяток размеров больше. — Можно тебя переодеть, но потом всё равно же вернёшься в свою нормальную форму. Адвокат, чего-нибудь сделать можно?

— Оставь как есть, — велел тот. — И посидите где-нибудь. Гроб опаздывает.

— Опаздывает?! — вскрикнул Кирилл, ощущая, как по телу раскатываются горстями колкие горошины страха. — Мы что?

— Точно, точно, — Лэйла обняла его за плечи. — Не удивляйся, ты сейчас ребёнок, тебе страшно. И вполне нормально, что это так. А площадку эти дети, которые здесь появляются видят совсем по-другому.

— Не так, как я?

— Ты видишь здесь всё старым, грязным, заржавевшим. Таким, какой эта площадка была бы, если бы ее не снесли к сегодняшнему дню. Но ее снесли, и получилось то, что ты видишь. Дети, когда попадают сюда, попадают под власть заклинаний, которые здесь по всем углам. И видят новую площадку, горки, качели, карусели. Говорят, кто-то даже на чертовом колесе здесь катался.

— Лэйла, а что видите вы?

— Я тоже, что и ты. Ведь это ты здесь ребёнок, и площадка здесь такая как ее можешь увидеть ты. Что же касается Адвоката... я лично не стану задавать ему такие вопросы. И не советую делать этого тебе. Он у нас...

— Я у вас? — продолжил у неё над головой чудь.

Привидение взвизгнуло и спряталось за спину Кирилла.

Адвокат так же как и она ранее, присел на корточки, разглядывая ребёнка, потом усмехнулся.

— Тебе идёт быть таким маленьким.

— Это ещё почему? — с вызовом спросил мальчишка.

— О, ты в таком возрасте грубил старшим?

— Я был плохим ребёнком!

Лэйла засмеялась, снова обнимая мальчишку.

— Какая прелесть, — промурлыкала она. — Кстати, Адвокат...

— Я слышу.

Кирилл же никак не мог понять, о чём они говорят. Голова кружилась. Вокруг пахло затхлостью и сыростью. Площадка вокруг что-то напоминала, что-то из забытого прошлого, что-то их тех времен, о которых даже думать запрещено было.

Запрещено?

Додумать, поймать ниточку мальчик не успел. Воздух наполнился грохотом и свистом, а следом перед ребёнком с визгом тормозов остановился гроб. Чёрный. На колесиках. И на ручках гроба покачивались алые кисточки.

Внутри гроба стояли несколько сидений, словно в пародии на человеческий автомобиль. И впереди, на месте "водителя" кто-то сидел. Так дети пробуют что-то нарисовать в самый первый раз. Несколько черточек, неуверенные овалы, еще дрожащие прямые линии.

Так вот ощущение было, что вот это — просто рисунок вырезался сам собой из бумаги и устроился в черном гробу.

Глаза Кирилла изумлённо распахнулись. Он протёр глаза, но видение от этого никуда не делось.

Лэйла за спиной тихо прошептала:

— Чёрный гроб открылся и поглотил мальчика, и больше никто его никогда не видел!

Кирилл и опомниться не успел, бок гроба раскрылся пополам, оттуда высунулся огромный шерстяной язык и слизнул их... Крышка гроба закрылась и наступила полная тишина.

А внутри было тихо, тепло. И сидение было очень уютным. И от сидящей рядом Лэйлы вкусно пахло духами, а от Адвоката впереди — каким-то алкоголем и немного цветами.

Повернувшись, чудь кивнул:

— Да, — шепнул он, — спи. Мы разбудим тебя, когда доедем на место.

Кирилл закрыл глаза, положив голову на плечо Лэйлы. Женщина грустно улыбнулась, обняв его рукой, словно закрывая от чего-то. И спустя мгновение Кирилл ровно задышал, уснув.