Оглядевшись в поисках туфель, она обнаружила их у кровати и шагнула к ней. А затем, издав какой-то сдавленный звук, резко остановилась. На скомканной постели лежало одно-единственное черное перо — огромное, до уродливости огромное, с толстым, восковым на вид стержнем. Покоясь на белой перкалевой простыне, воронье перо выглядело отвратительно.

К горлу подступила тошнота, и Елена отвернулась. Она едва могла дышать.

— Ладно-ладно, — смилостивилась над ней Бонни. — Если ты так скверно себя чувствуешь, я попрошу папу отвезти тебя домой.

— Ты тоже должна поехать. — Елене только сейчас пришло в голову, что для Бонни пребывание в этом доме так же опасно, как для нее.

"Да я могу сделать с тобой все, что захочу. И со всеми, кого ты любишь", — снова вспомнила она и повернулась, чтобы схватить Бонни за руку.

— Обязательно, Бонни. Тебе совершенно необходимо поехать со мной.

Наконец они отправились в дорогу. Маккаллоги решили, что у Елены случилась истерика, что она слишком остро на все реагирует или даже переживет нервный срыв. Но, в конце концов, они сдались. Мистер Маккаллог привез их с Бонни к дому Гилбертов, где они, чувствуя себя взломщиками, отперли дверь и прокрались внутрь, чтобы никого не будить.

Но даже здесь Елена никак не могла заснуть, лежала рядом с негромко сопящей Бонни, пристально глядя на окно спальни. Снаружи ветви айвы, покачиваясь, задевали по стеклу, но больше никаких движений до рассвета не наблюдалось.

Вдруг Елена услышала звук подъезжающего автомобиля. Она с легкостью различила хрипящее тарахтение машины Мэтта. Встревоженная, Елена на цыпочках прокралась к окну и выглянула в раннее марево еще одного серого дня. Затем она быстро спустилась вниз по лестнице и открыла входную, дверь.

— Стефан! — Елена еще ни разу в жизни никому так не радовалась.

Она налетела на Стефана, не успел он толком захлопнуть дверцу. Юноша отшатнулся от такого приветствия, и Елена почувствовала его удивление. Обычно она не вела себя так демонстративно.

— Я тоже тебе очень рад, — сказал Стефан, нежно отвечая на ее объятие. — Только цветы не помни.

— Цветы? — Елена отстранилась, взглянула на растения в руках Стефана, затем подняла глаза на его лицо.

Наконец она посмотрела на Мэтта, который как раз выходил из машины с другой стороны. Бледное лицо Стефана совсем вытянулось, Мэтт казался опухшим от усталости, а глаза были красными после бессонной ночи.

— Вам лучше войти в дом, — с легкой тревогой предложила Елена. — Вы оба ужасно выглядите.

— Это вербена, — чуть позже пояснил Стефан.

Они с Еленой сидели за кухонным столом. Через дверной проем было видно, как Мэтт растянулся на диване в гостиной, негромко похрапывая. Он прилег поспать, одолев три глубокие тарелки кукурузных хлопьев с молоком. Тетя Джудит, Бонни и Маргарет все еще спали наверху, и Стефан старался говорить потише.

— Ты помнишь, что я тебе про нее говорил? — спросил он у Елены.

— Ты сказал, что вербена помогает сохранять ясный разум, даже когда кто-то намеренно использует Силу. — Голос Елены был на удивление ровным.

— Верно. А это один из тех приемов, которые может применить Дамон. Он способен использовать силу разума даже на расстоянии и может сделать это независимо от того, спишь ты или бодрствуешь.

Слезы подступили к глазам Елены, и она опустила голову, внимательно разглядывая длинные стройные стебли с сухими остатками крошечных сиреневых цветков на самых кончиках.

— Даже во сне? — переспросила она, боясь, что на сей раз голос выдаст ее волнение.

— Да. Он способен заставить тебя выйти из дома или впустить его внутрь. Но вербена должна это предотвратить. — Стефан явно был очень доволен собой.

"Ах, Стефан, если б ты только знал!" — подумала Елена.

Дар опоздал всего лишь на одну ночь. И тут, несмотря на все ее усилия, на длинный зеленый листок упала слезинка.

— Елена! — Стефан был потрясен. — В чем дело? Скажи мне!

Стефан попытался заглянуть ей в лицо, но Елена крепко прижала голову к его плечу. Он обнял ее.

— Скажи мне! — негромко повторил Стефан.

Настал тот самый момент. Если Елена вообще собиралась ему обо всем рассказывать, это следовало сделать прямо сейчас. В горле стоял ком, нужные слова не шли на ум.

"Как бы то ни было, я не позволю Дамону меня одолеть", — подумала Елена.

— Просто... просто я очень о тебе беспокоилась, — только и сумела выдавить из себя Елена. — Я не знала, куда ты пропал. И когда вернешься.

— Да, лучше бы я тебя предупредил. Но это все? Тебя больше ничего не расстраивает?

— Это все. — Теперь нужно заставить Бонни молчать насчет вороны. Ну почему одна ложь непременно тянула за собой другую? — А что нам следует делать с вербеной? — спросила Елена, откидываясь на спинку стула.

— Сегодня вечером я тебе покажу. Как только я извлеку масло из семян, ты сможешь втереть его в кожу или добавить в ванну при купании. А еще ты сможешь зашить сушеные листья в мешочек и носить его с собой или класть по ночам под подушку.

— Пожалуй, я дам немного вербены Бонни и Мередит. Им тоже нужна защита.

Стефан кивнул.

— А пока что... — он оторвал веточку и положил ее Елене на ладонь, — просто возьми это с собой в школу. А я вернусь в пансионат, чтобы добыть масло. — Мгновение Стефан помедлил, а затем снова заговорил: — Послушай, Елена...

— Что?

— Если 6 я думал, что так тебе станет лучше, я бы отсюда убрался. Я не стал бы открывать твое существование Дамону. Но я уже не уверен в том, что он уедет следом за мной. Я думаю, он даже может остаться... из-за тебя.

— И не думай об отъезде, — яростно проговорила Елена, глядя на Стефана. — Пойми, Стефан, отъезд — это единственное, чего я совершенно точно не смогу выдержать. Обещай мне, что ты не уедешь. Обещай.

— Я не оставлю тебя один на один с Дамоном, — пообещал Стефан, что было далеко не то же самое. Но подталкивать его дальше не имело смысла.

Вместо этого Елена помогла Стефану разбудить Мэтта и посмотрела, как они уезжают. Затем, со стеблем сушеной вербены в руке, она поднялась наверх, чтобы подготовиться к занятиям в школе.

На протяжении всего завтрака Бонни отчаянно зевала, а по-настоящему она проснулась только благодаря прохладному ветерку, обдувавшему лица, когда они вышли на улицу и направились школе.

День обещал стать холодным.

— Сегодня ночью мне приснился очень странный сон, — призналась Бонни.

Сердце Елены резко подпрыгнуло у нее в груди. Она уже успела засунуть побег вербены в рюкзачок Бонни, на самое дно, где Бонни не заметила бы его. Но если прошлой ночью Дамон добрался и до Бонни...

— О чем? — спросила Елена, собираясь с духом.

— О тебе. Ты стояла под деревом. Дул сильный ветер. Почему-то я страшно тебя боялась и не хотела подходить ближе. Ты казалась... какой-то другой. Очень бледной, но почти сияющей. Затем с дерева вдруг слетела ворона, а ты протянула руку и поймала ее в полете. Твое движение было таким быстрым, что это казалось просто невероятно. А затем ты посмотрела на меня, и у тебя на лице застыло какое-то странное выражение. Ты улыбнулась, но от этой улыбки мне почему-то за хотелось бежать куда глаза глядят. А затем ты свернула вороне голову, совершенно спокойно ее убила.

Елена с нарастающим ужасом прислушивалась к рассказу.

— Отвратительный сон, — сказала она, наконец.

— Да уж! — сдержанно отозвалась Бонни. — Интересно, что бы это могло значить. Вороны обычно несут с собой дурное знамение. Они могут предвещать смерть.

— Скорее всего, этот сон говорит о том, что ты чувствовала, как я расстроилась, обнаружив ту ворону в спальне.

— Это было бы так, если не считать одной мелкой детали. Я видела этот сон еще до того, как ты стала кричать.

В тот день, во время перерыва на ланч, на доске объявлений появился еще один листок темно-лиловой бумаги. На этот раз, впрочем, на нем была написана всего одна, на первый взгляд безобидная фраза: "Смотри раздел рекламных объявлений".

— Каких рекламных объявлений? — не поняла Бонни.

Ответ поступил от Мередит, которая как раз в этот момент подошла к ним со школьной газетой под названием "Уайлдкет Уикли" в руках.

— Вы уже это видели? — спросила она.

Анонимная записка была размещена в разделе рекламных объявлений без заголовка и подписи.

Я не способна вынести даже мысли о том, что могу его потерять. Но Стефан из-за чего-то так несчастен. Если он не скажет мне, что это, если он полностью мне не доверится, я не вижу для нас никакой надежды.

Прочитав объявление, Елена, несмотря на усталость, ощутила новый прилив энергии. Как же ненавидела того, кто это проделывал! Она воображала, как стреляет в этого человека, колет его кинжалом, наблюдает за тем, как он падает на землю. А потом, на удивление живо, Елена представила кое-что еще. Дернуть вора за волосы и погрузить зубы в его беззащитное горло. Это странное, тревожащее видение на мгновение показалось Елене почти реальным. Тут она поняла, что Мередит и Бонни пристально и с недоумением смотрят на нее.

— В чем дело? — удивилась Елена.

— Я поняла, что ты меня не слушаешь, — вздохнула Бонни. — Я просто сказала, что это не похоже на работу... Да... на работу убийцы. Мне кажется, что настоящий убийца не может быть так... так мелочен.

— Как это ни печально, но Бонни права, — поддержала подругу Мередит. — Это пахнет чем-то предельно подлым и коварным. Это мог проделать кто-то, кто затаил на тебя мелочную обиду, кто-то, кто просто хочет заставить тебя страдать.

Елена с трудом сглотнула слюну.

— И этот кто-то должен быть прекрасно знаком со школьным распорядком, — заметила она. — Ведь заполнять формуляр для сообщений в раздел рекламных объявлений требуется в одном из классов по журналистике.

— И еще этот кто-то должен был знать, что ты ведешь дневник, и целенаправленно спланировать похищение. Возможно, этот кто-то сидел с тобой на одном уроке в тот день, когда ты взяла дневник в школу. Помнишь? Когда мистер Таннер чуть было тебя не поймал? — добавила Бонни.

— А мисс Гальперн действительно меня поймала. Мне даже показалось, что она собирается прочесть вслух запись, которую я сделала сразу же после того, как мы со Стефаном сблизились. Нет, Бонни, погоди минутку. Скажи мне, той ночью в твоем доме, когда дневник был похищен, как долго вы обе присутствовали в гостиной?

— Всего лишь несколько минут. Янцзы перестал лаять, а я подошла к двери, чтобы его впустить и... — Тут Бонни сжала губы и пожала плечами.

— Значит, вор должен хорошо ориентироваться в твоем доме, — быстро заметила Мередит. — он смог войти, взять дневник и выбраться оттуда прежде чем мы его заметили. Ну ладно, короче говоря, мы ищем кого-то пронырливого, жестокого кого-то из твоих одноклассников, Елена, и при этом прекрасно знакомого с домом Бонни. Кого-то, затаил на тебя личную обиду, кого-то, кто переступил бы через все, лишь бы до тебя добраться. Ох ты, боже мой!

Девочки переглянулись.

— Точно, — прошептала Бонни. — Это она.

— Какие же мы были дурочки! — подхватила Мередит. — Нам следовало сразу это понять.

Елену внезапно озарило понимание, что весь гнев, испытываемый ею до сих пор, не имел ничего общего с яростью, на которую она действительно была способна. Просто пламя свечи в сравнении с солнцем.

— Кэролайн, — процедила она и так крепко сжала зубы, что даже челюсти свело.

Кэролайн. Теперь Елена действительно чувствовала, что готова убить бывшую подругу на месте. Она немедленно бросилась бы на поиски Кэролайн, если бы Бонни и Мередит ее не остановили.

— После школы, Елена, — твердо сказала Мередит. — Только тогда мы сможем поймать ее в каком-то уединенном месте. Не сейчас.

Однако по дороге в столовую Елена вдруг заметила, как знакомые рыжевато-каштановые волосы исчезают в отдельном коридоре, где располагались кабинеты искусства и музыки. И тут она вспомнила недавние слова Стефана о том, что Кэролайн уводила его во время ланча в кабинет фотодела. Чтобы уединиться, объясняла Стефану Кэролайн.

— Вы оставайтесь в столовой, а я тут кое-что вспомнила, — сказала она подругам, когда и Бонни, и Мередит уже набрали себе еды на подносы.

Сделав вид, что не слышит удивленных возгласов подруг, Елена стремительно направилась к класс художественных дисциплин.

Во всех кабинетах было темно, однако дверь кабинета фотодела оказалась не заперта. Что-то заставило Елену изменить свой план вломиться туда бесцеремонно и устроить скандал. Вместо этого затаила дыхание и осторожно повернула ручку, интересно, Кэролайн там? А если да, то что она делает одна в темноте?

Поначалу комната показалась совершенно безлюдной. Но затем Елена услышала шепот, доносившийся из небольшого алькова в задней части помещения, и заметила, что дверь в темную комнатку приоткрыта.

Сдерживая дыхание, Елена бесшумно добралась до самого дверного проема и встала там, чтобы разобрать слова.

— Но как мы можем быть уверены, что выберут именно ее? — Вопрос задала Кэролайн.

— Мой отец не зря входит в школьный совет. Они выберут ее, точно. — Это был голос Тайлера Смоллвуда. Его отец, адвокат, числился во всех возможных советах. — А, кроме того, кто это еще может быть? — продолжил он. — "Духу Феллс-Черча" полагается быть как хорошо сложенным, так и смышленым.

— А у меня, по-твоему, мозгов совсем нет?

— Разве я это сказал? Послушай, если ты хочешь носить белое платье на параде в честь Дня основателей, это одно. Но если ты хочешь увидеть, как Стефан Сальваторе сбежит из городка после предъявления улик, взятых из дневника его подружки...

— Но зачем так долго ждать?

В голосе Тайлера прозвучало нетерпение.

— Потому что в таком случае праздник также будет непоправимо испорчен. Праздник в честь Феллов. Почему заслуга основания нашего городка должна достаться им? Смоллвуды были здесь первыми.

— Черт возьми, да кому вообще интересно, кто основал этот городок? Все, чего я хочу, это увидеть Елену униженной перед лицом всей школы.

— И Сальваторе. — От зловредности, прозвучавшей в голосе Тайлера, по спине у Елены побежали мурашки. — Ему очень повезет, если он не закончит свою жизнь, свисая с самого высокого дерева во всей округе. Ты уверена, что там есть нужные улики?

— Сколько раз тебе повторять? Во-первых, там сказано, что второго сентября, на кладбище, Елена потеряла ленту. Затем там говорится, что Стефан в тот же день ее подобрал и сохранил. Плетеный мост со всем рядом с кладбищем. Это значит, что второго сентября Стефан оказался рядом с мостом, в тот самый вечер, когда было совершено нападение на того старика. А о том, что Стефан был поблизости во время нападения на Викки и Таннера, все и так знают. Чего тебе еще нужно?