— В почерке Хонории это было. Я отксерокопировал страницу, чтобы прочитать её тебе. У Смоллвудов был маленький семейный секрет — если ты сможешь прочитать между строк.

Наклонившись к бумаге, он начал читать: 12 ноября. Свечи сделали, лён прялся. У нас не хватает зерна и соли, но мы продержимся зиму. Вчера вечером тревога; на Джекоба Смоллвуда напали волки, когда он возвращался из леса. Я осмотрела рану с черникой и болезненной корой, но она была глубоко и я испугалась. После возвращения домой я бросила руны. Я никому ни сказала про результаты Тома.

— Бросание рун предсказывает, — сказал Стефан. — Хонория была той, кого мы называем ведьма. Она продолжает говорить о "неприятном волке" в разных других поселениях, кажется, что сразу же было много нападений, особенно на молодых девочек, Она рассказывает как она и её муж стали всё больше беспокоиться. И наконец, это:

"20 Декабря. Волк снова напал на Смоллвудов. Несколько минут назад мы услышали крики, и Том сказал, что это было вовремя. Вчера, он сделал пули. Он зарядит винтовку и мы пойдём. Если с нами всё будет в порядке, я ещё напишу.

"21 Декабря. Пришла к Смоллвуду вчера вечером. Очень жалко Джекоба. Убит волком.

Мы будем хоронить Джекоба на небольшом кладбище у подножья холма. Может его душа найдёт мир в смерти.

— В официальной истории Фэллс-Чёрча, — сказал Стефан, — это интерпретируется, чтобы объяснить, что Том Фелл и его жена пошли к Смоллвудам и нашли Джекоба Смоллвуда атакованным волком, и волк убил его. Но это ложь. По-настоящему говорится не что волк убил Джекоба Смоллвуда, а то, что Джекоб Смоллвуд — волк был убит.

Стефан закрыл книгу.

— Твой дедушка был оборотнем. Твой больше-больше-больше чем кто либо дедушка, Тайлер. Он стал таким, когда на него напал оборотень. И он передал этот вирус оборотня сыну, который родился спустя восемь с половиной месяцев после того как он умер. Только твой папа предал тебе этот путь.

— Я всегда знала, в тебе, что-то есть, Тайлер. — Сказала Бонни и Мередит открыла глаза. — Я никогда не могла сказать, что это было, но в глубине души я чувствовала, что ты был кем-то жутким.

— Мы иногда шутили об этом, — сказала Мередит, всё ещё хриплым голосом. — О твоём животном магнетизме и твоих больших белых зубах. Только мы не знали, как близко мы были к правде.

— Иногда экстрасенсы могут почувствовать это... — признался Стефан.

— Иногда могут даже обычные люди. Я должен был увидеть это, но я был взволнован. Однако это не оправдание. И очевидно, какой-то экстрасенс сразу же увидел убийцу. Не так ли Тайлер? Человек в старом плаще пришёл к тебе. Он был высок, со светлыми волосами и голубыми глазами и у него было какое-то дело с тобой. В обмен на что-то он бы показал тебе, как исправить своё наследство. Как стать настоящим оборотнем. Потому что, согласно Джервазу Тильбюри, — Стефан постучал по книге на своём колене. — Оборотень, который не был укушен по потребности, будет инцинирован. Это значит, ты можешь иметь вирус оборотня всю жизнь, никогда не знать об этом, потому что он никогда не активизируется. Поколения Смоллвудов жили и умирали, но вирус не действовал на них, потому что они не знали тайну о его пробуждении. Но мужчина в плаще знал. Он знал, что ты должен убить и попробовать свежую кровь. После этого на первом полнолунии ты сможешь измениться.

Стефан посмотрел на белый диск луны на небе, и Мередит проследила за его взглядом. Луна сейчас не выглядела чистой и была больше в два раза, больше не угрюмый красный шар.

Подозрительный взгляд передался по толстым чертам Тайлера, а затем взгляд возобновляемой ярости.

— Вы обманули меня! Вы это запланировали! — Очень умно, — сказала Мередит, и Мэтт произнёс:

— Без шуток.

Бонни влажным пальцем отметила воображаемое число 1 на невидимом табло.

— Я знал, что ты не смог бы сопротивляться преследованию одной из этих девочек, если бы ты думал, что она будет одна. — Сказал Стефан. — Ты бы подумал, что кладбище было бы идеальным местом для убийства; ты имел бы полную секретность. И я знал, что ты не сможешь не похвастаться о том, что сделал. Я надеялся, что ты скажешь Мередит больше о другом убийце, о том кто фактически выбросил Сью из окна, тот, кто порезал её чтобы ты мог пить свежую кровь. Вампир, Тайлер. Кто он? Где он прячется?

Взгляд Тайлера из ядовитой ненависти изменился в усмешку.

— Ты думаешь, я расскажу тебе? Он мой друг.

— Он не твой друг, Тайлер. Он использует тебя. И он убийца.

— Не заходи глубоко, Тайлер, — добавил Мэтт.

— Ты уже соучастник. Этим вечером ты пытался убить Мередит. Довольно скоро ты не сможешь быть в состоянии вернуться назад, даже если захочешь. Будь умным и останови это сейчас. Расскажи нам, что ты знаешь.

Тайлер обнажил зубы.

— Я ничего вам не скажу. Что вы со мной сделаете?

Остальные обменялись взглядами. Атмосфера изменилась, стала заряженной напряжением, они все вернулись к Тайлеру.

— Ты действительно не понимаешь, не так ли? — Спокойно произнесла Мередит. — Тайлер, ты помог убить Сью. Она умерла для неприличного ритуала для того чтобы ты мог измениться в то существо которое я видела. Я уверена, ты планировал убить меня, а также Вики и Бонни. Ты думаешь, что нам жалко тебя? Ты думаешь, что мы нашли тебя здесь, чтобы быть добрыми к тебе?

Наступила тишина. Насмешка исчезла с губ Тайлера. Он смотрел от одного лица в другое.

Они были все непримиримы. Даже маленькое лицо Бонни было неумолимо.

— Джерваз Тильбюри упоминает одну интересную вещь, — сказал Стефан, почти дружелюбно. — Есть средство для оборотней, помимо традиционной серебряной пули. Послушай... — под лунным светом он читал из книги на его колене.

— Обычно об этом сообщают и считается серьёзным и достойными докторами, что если оборотень был лишён одной из его конечностей, он должен вернуть себе своё первоначальное тело.

Джерваз продолжает рассказывать историю Рэймбода Ауверджина, оборотня, которого вылечили, когда плотник отрезал одну из его задних лап. Конечно, возможно это было ужасно больно, но история гласит, что Рэймбод благодарил плотника за то, что он навсегда избавил его от проклятой и омерзительной формы. Теперь, я думаю, что если Тайлер не будет помогать нам с информацией, самое меньшее что мы можем сделать — это удостовериться, что он не уйдёт и не убьёт снова. Что скажут остальные?

Мэтт начал.

— Я думаю, что вылечить его — это наша обязанность.

— Всё, что мы должны сделать — это избавить его от одного из конечностей, — согласилась Бонни.

— Я сразу же подумала об этом, — сказала Мередит затаив дыхание.

Глаза Тайлера выпучились. Под грязью и кровью его, обычно румяное лицо, стало бледным.

— Вы лжёте!

— Возьми топор, Мэтт, — сказал Стефан. — Мередит, ты снимешь один из его ботинок...

Тайлер лягнул её в лицо, когда она сделала это. Подошёл Мэтт и ударил его молотком по голове.

— Не делай себе хуже, Тайлер.

Голая нога, которую выставила Мередит, была большая, такая же потная, как и ладони Тайлера. Грубые волосы росли от пальцев ног. У Мередит по коже поползли мурашки. — Давайте закончим с этим! — Сказала она.

— Вы шутите! — Завыл Тайлер, дергаясь так что Бонни пришлось прийти и схватить другую ногу и стать на неё коленями.

— Вы не можете сделать это! Вы не можете!

— Держи его. — приказал Стефан.

Работая вместе, они вытягивали Тайлера, его голова находилась в руках Мэтта, его ноги были расставлены и девочки соединяли их. Уверенный Тайлер мог видеть, что он делал, Стефан уравновешивал на краю могилы, ветвь, толщиной, может, два дюйма, Он поднял топор и ударил, с трудом разъединяя палку, одним ударом.

— Он достаточно острый, — сказал он.

— Мередит сверни штанину с его ноги. Затем свяжи часть этого шнура, только выше его лодыжки, так сильно, как ты можешь связать турникет. Иначе он будет кровоточить.

— Вы не можете сделать это! — Кричал Тайлер. — Вы не можете сдееееееелать это!

— Кричи всё, что хочешь Тайлер, никто тебя здесь не услышит, правда? Произнес Стефан.

— Вы не лучше чем я! — Завопил Тайлер, брызгая плевками. — Вы тоже убийцы!

— Я точно знаю кто я, — сказал Стефан. — Поверь мне, Тайлер. Я знаю. Все готовы? Хорошо. Держите его; он подпрыгнет, когда я сделаю это.

У Тайлера больше не было слов.

Мэтт держал его так, что он мог увидеть как Стефан встал на колени и прицелился, поднимая лезвие топора выше лодыжки Тайлера, чтобы измерить силу и расстояние.

— Теперь, — сказал Стефан, поднимая выше топор.

— Нет! Нет! Я скажу тебе! Я скажу! — Завопил Тайлер.

Стефан взглянул на него.

— Слишком поздно, — сказал он и отпустил топор.

Он отскочил от каменного пола с лязгом и искрой, но шум был заглушен криком Тайлера. Казалось, прошло несколько минут, пока Тайлер понял, что лезвие не коснулось его ноги. Он сделал паузу для вздоха только когда задыхался и повернул дикие, выпученные глаза на Стефана.

— Начинай говорить, — сказал Стефан, ледяным, безжалостным голосом.

Небольшие хныканья вырывались из горла Тайлера, а на губах появилась пена.

— Я не знаю его имени, — выпалил он. — Но он выглядит, так как ты говорил. И ты прав; он вампир, Я видел, как он осушил оленя пока он всё ещё пинался. Он лгал мне... — добавил Тайлер скулящим голосом, который вернулся к нему. — Он говорил, что я буду сильнее, чем кто-либо, такой же сильный как он. Он говорил, у меня будет любая девчонка, какую я захочу, любым путём каким захочу. Ползучий врал. — Он сказал, что ты мог убить и избежать неприятностей. — Сказал Стефан.

— Он сказал, что я мог сделать это с Керолайн той ночью. Она пришла после способа, которым хотела убить меня. Я хотел заставить её попросить, но она, так или иначе вышла из дома. У меня могли быть Керолайн и Викки сказал он. Всё что он хотел, были Бонни и Мередит.

— Но ты только что попробовал убить Мередит.

— Это было сейчас. Сейчас это разные вещи, глупые. Он сказал, всё было в порядке.

— Почему? — Спросила Мередит Стефана в полтона.

— Может быть, потому что ты сама предоставила ему, — ответил он. — Ты привела меня сюда... — Затем он продолжил. — Хорошо Тайлер покажи нам твоё сотрудничество. Расскажи нам, как мы можем получить этого парня.

— Получить его? Вы сумасшедшие! — Тайлер заразился уродливым смехом и Мэтт сжал руку вокруг его горла. — Эй, душите меня все если хотите; это все ещё правда. Он сказал мне, что он — один из Тех, один из Настоящих, независимо то того что это значит. Он сказал, что делал вампиров прежде чем появились пирамиды. Он говорил, что заключил сделку с дьяволом. Вы можете всадить кол ему в сердце и от этого ничего не будет. Вы не можете убить его. — Смех стал неконтролируемым.

— Где он скрывается, Тайлер? — выкрикнул Стефан. — Каждому вампиру нужно место, чтобы спать. Где оно?

— Он бы убил меня, если я бы сказал вам. Он бы съел меня. Господи, если я расскажу вам... что он сделал с тем оленем, перед тем, как он умер... — смех Тайлера превращался похожим на рыданья.

— Тогда ты должен помочь нам уничтожить его прежде чем он может найти тебя, не так ли? Какое его слабое место? Где он уязвим?

— Господи, бедный олень... — рыдал Тайлер.

— Что насчёт Сью? Ты плакал по ней? — Спросил Стефан резко. Он поднял топор. — Я думаю, — сказал он, — что ты напрасно тратишь наше время.

Топор поднялся.

— Нет! Нет! Я скажу тебе; я расскажу кое-что. Посмотри, там есть один вид дерева который может ранить его, не убить, но ранить. Он допустил ошибку, но не рассказал мне как это было! Я клянусь это правда.

— Недостаточно хорошая, Тайлер, — сказал Стефан.

— Ради Бога — я скажу вам, куда он идёт этим вечером. Если вы быстро приедете туда, может, вы его остановите.

— Что ты имеешь в виду? Куда он пойдёт сегодня? Говори, быстро, Тайлер!

— Он пойдёт к Викки, понятно? Он сказал, что сегодня каждый придёт отдельно. Это поможет, не так ли? Если вы поторопитесь, может быть, сможете его догнать.

Стефан застыл, и Мередит почувствовала, как бьётся его сердце. Викки. Они даже не подумали о нападении на Викки.

— Дамон охраняет её, — сказал Мэтт. — Правда, Стефан? Правда?

— Предполагается что он там, — сухо сказал Стефан. — Я оставил его там в сумерках. Если что-нибудь случилось, он должен вызвать меня. — Вы ребята... — прошептала Бонни. Её глаза расширились, губы дрожали. — Я думаю, что сейчас лучше нам пойти туда.

Он мгновение смотрели на неё, а затем каждый начал двигаться. Топор зазвенел на полу, когда Стефан положил его.

— Эй, вы не можете оставить меня! Я не могу двигаться! Он собирался вернуться за мной! Вернитесь и развяжите мои руки! — Завопил Тайлер. Никто из них не ответил.

Они побежали вниз холма и забрались в машину Мередит. Мередит сняла ускорение, опасно и быстро объезжая углы, скользя через знаки стоп, но какая-то часть ее не хотела ехать до дома Викки. Хотела развернуться и уехать в другую сторону.

"Я спокойна. Я всегда спокойна", — думала она. Но это было внешне. Мередит очень хорошо знала, какой спокойной вы могли видеть внешнюю часть, когда внутренняя всегда была разбита.

Они объехали последний угол на Бирч-стрит и Мередит нажала на тормоза.

— О, Господи! — закричала Бонни с заднего места. — Нет! Нет!

— Быстрее. — Сказал Стефан. — Может ещё есть шанс. Он рывком открыл дверь и вышел даже прежде чем автомобиль остановился. Но на заднем месте Бонни рыдала. Глава 11.

Машина скользнула прямо позади одного из полицейских автомобилей, припаркованного прямо на улице. Огни были всюду, отсвечивали синим, красным, янтарным, огни сверкали на доме Беннетов.

— Останемся здесь, — Мэтт словно застыл, и остановился подле Стефана.

— Нет! — Бонни мотнула головой, попыталась схватить его и потянуть назад. Головокружительная тошнота, которую она всё еще чувствовала из-за Тайлера, напомнила, как Викки подавляла ее. Но было слишком поздно. Она с самого начала знала, что уже слишком поздно. Мэтт собирался точно так же уничтожить себя.

— Ты останешься Бонни, закрой все двери! Я пойду за ними. — молвила Мередит.

— Нет! Я ненавижу, когда кто-нибудь говорит мне отставаться! — плакала Бонни, борясь с ремнем безопасности, наконец отстегнув его. Она всё еще плакала, но не видела всё достаточно четко, чтобы выйти из машины, и подойти к дому Викки. Она слышала, что Мередит находится сзади ее...

Все события происходили на заднем фронте: крики людей, крик женщины, потрескивающие голоса полицейских по рации. Бонни и Мередит возглавляли группу людей у задней части дома, у окна Викки. Но что-то явно было не так. Что же? Бонни дико раздумывала над этим, пока они приближались. Явная неправильность того, что она видела, была бесспорна, но все же непонятна. Окно Викки было открыто — но оно просто не могло быть открытым. Среднее стекло таких окон никогда не открывается, думала Бонни. Но как же, в таком случае, могли трепетать зановески, подобно подолу рубашки...?

Но окно было не открыто, а попросту разбито. Стекло лежало на протяжении всей дорожки из гравия, и скрипело под ногами. Оставшиеся черепки были подобны зубам в усмехающемся, полупустом рту. И тут в дом Викки ворвалась полиция.