— Я знаю и верю тебе — Альгильда снова улыбалась — я буду ждать сколько нужно, любимый — она особо выделила последнее слово, так оно ей понравилось — Мне нужно идти. Туснельда ждет.

Было видно, что уходить ей не хочется, но она повернулась. Валерий схватил Альгильду за руку.

— Ты так уйдешь?

Она удивленно повернулась и загадочно улыбнулась.

— Чего же от меня еще ты ждешь?

Буховцева торкнуло. Он сразу вспомнил диалог Ромео и Джульетты, и от нереальности происходящего на голове зашевелились волосы. Девочка, что же ты говоришь такое?

— Любовной клятвы, за мою в обмен — продолжил он с сомнением.

Но 'Ромео и Джульетты' Альгильда не знала. Просто кинулась ему на шею. На этот раз она обнимала и целовала его по — хозяйски, без робости, как любовника и на Валерия снова нахлынула волна возбуждения, но Альгильда вырвалась и скорым шагом пошла к стоянке.

— Я буду ждать, любимый — услышал он на прощание.

Валерий остался стоять посреди берез в полной прострации. Мысли теснились в голове так, что он не мог ухватиться ни за одну из них, а самого его переполняли чувства. Это было не удивительно. Насыщенный у него сегодня выдался денек. Он успокоился, вдохнул чудесный ночной воздух, и скользнул по тропе вниз к оврагу. Дошел до ручья, умылся и заспешил в канаб. Действительно, волшебная ночь. Как там Ромео говорил — 'о, что за ночь, не сон ли это?' Стихи из Шекспира возникали в голове сами собой, но все это действительно, смахивало на сон. Он решил выйти в канаб, потом пошел к стоянке германцев в надежде увидеть Альгильду, увидел ее, и не только увидел. Необыкновенные совпадения. Может, это камень признал его и решил услужить? Диоген говорил, что ему по силам менять обстоятельства. А может, просто как в Ромео и Джульетте 'Меня любовь к тебе вела, ей не преграды каменные стены'. Он вспомнил сияющее лицо Альгильды, и на душе сразу потеплело. Я дурак, прибавил себе забот — пришла в голову разумная мысль. Но сразу последовало возражение — это того стоило. Именно чувств ему не хватало в этом, в общем — то неплохом древнем мире, и сейчас он получил больше, чем ожидал. Теперь у Валерия было ощущение, что он живет полной жизнью. Альгильда — произнес он с нежностью. Очень длинное имя, интересно как зовут ее близкие?

Постепенно он вышел в поселок и пошел вдоль дороги к огням таверн, где все еще гуляли Коминий и Атилий. Нет, идти к лупиям у него не было никакого желания. После того, что произошло, это было невозможно. Как искупаться в сточной канаве после чистого ручья, лучше уж воздержание. Будем надеяться, что не надолго. Приближалась вторая стража, и нужно было идти в лагерь. До палаток трибунала Валерий добрался с пьяной компанией. Зашел в палатку, лег на ложе и к своему удивлению уснул сном праведника.

Глава 6

Утром Буховцев проснулся от знакомого звука трубы. В палатке была полутьма от падающего на нее солнечного света. Было время летнего солнцестояния, и ранее Солнце успевало к лагерной побудке прогреть воздух и землю. Он вышел в лагерь, и прошелся около палатки, наслаждаясь свежим утренним воздухом. Запахи летнего утра еще не растворились под порывами теплого ветра, а из ближайшего к лагерю леса, доносились трели птиц. Валерий вспомнил до мельчайших деталей все, что с ним произошло прошлой ночью, и снова ощутил душевный подъем. А жизнь не плоха, даже здесь. Сегодня они с Ахиллом отбывали в лагерь девятнадцатого, но сначала ему нужно было присутствовать на суде.

После завтрака перед преторием стал собирался народ. На дощатом помосте установили курульное кресло. Около него встали ликторы и здоровяки из преторианской когорты. Место суда, справа и слева от преторианцев окружили трибуны и центурионы, еще дальше легионеры — принципалы из штаба. Когда они с Ахиллом подошли, действие только начиналось.

От лагерных ворот под присмотром караульного манипула шла процессия германцев. Возглавлял ее Арминий, за ним под конвоем его воинов шли подсудимые. Валерий всмотрелся в их лица. Типичные германцы, вернее, судя по прическам, херуски. Одеты в штаны и рубахи. Впрочем, некоторые были и без штанов. Лица у всех хмурые, озадаченные. Толпа германцев постепенно заняла площадку. Вышел Публий Квинктилий Вар и занял место в кресле. Арминий выступил вперед.

— Вот, достойный наместник, мы привели на твой суд, херусков, не исполняющих римские законы, да и наши законы тоже — сказал он глубоким красивым голосом, картинно обвел рукой подсудимых — приведите первого.

Буховцев только удивленно качнул головой. И правда, в новом вожде херусков, пропадает оратор. Ему нужно было бы выступать на ступенях сената. Тем временем германцы вывели из толпы первого подсудимого. Легионеры его подхватили и поставили перед Варом.

— В чем его вина? — обратился он к Арминию.

— Когда два дня назад мы на таге обсуждали налоги в казну принцепса, он сказал, что платить не будет, так как не признает римских законов.

Германец озадаченно переводил взгляд с наместника на Арминия и обратно. Скорее всего, латыни он не знал, и не понимал о чем идет речь.

— Это так? — спросил Вар.

Арминий перевел, и германец кивнул головой.

— Он согласен с обвинением? — удивился наместник и в недоумении уставился на подсудимого.

— Он согласен со своим неподчинением, но не считает, что виновен — добавил сын Сегимера.

Наместник задумался, а Валерий подошел к Цедицию.

— Арминий переводит все правильно? — спросил он.

— Почти — Луций был озадачен.

— Как почти?

— Арминий спросил его, подтверждает ли он то, что говорил два дня назад на таге, и тот подтвердил.

— Интересно, что же он там такое говорил?

— Вот и мне интересно — хмыкнул Луций.

Их сомнения разрешил Вар.

— Пусть скажет, почему он не хочет исполнять римские законы.

Арминий замялся на некоторое время и задал вопрос.

— Говорит, наместник спрашивает, почему ты не хочешь чтить римские законы? — перевел Луций.

Лицо херуска приняло осмысленное выражение. Он посмотрел на наместника внимательно, Буховцеву даже показалось, с надеждой и стал говорить. Луций Цедиций переводил Валерию. Переводил коротко и саму суть, поэтому велеречивую речь Арминия он не слушал.

— Все назначенное мне, вождь, я отдал своим вождям и старейшинам еще прошлой осенью, как и положено по нашим законам, а два дня назад на таге, мне сказали, что я должен еще столько же отдавать римлянам. Но о том не было решено в нашем роду и это против наших законов.

— В прошлом году ты платил подать? — поинтересовался Квинктилий Вар.

— Да. Я и другие отдали вождям зерна и кож, больше положенного. Нас попросили и мы дали, как давали всегда, когда была большая нужда, но никто не говорил, что это будет наша обязанность, и платить мы будем каждый год.

Вар нахмурился.

— Теперь тебе это говорю я, римская власть в этих краях. Теперь ты признаешь свою вину, и будешь платить?

Херуск хотел вспылить, но задумался. А он неглуп — решил Валерий. Тем временем Арминий подошел ближе к наместнику и стал его настойчиво убеждать.

— Этот не первая его вина, достойный. Я знаю, в прошлом году он бился с римским отрядом в стычке на Оснии, той, что была в месяце благословенного Августа. Сначала стычка, а потом этот отказ. Старейшины его рода, всегда выступали против меня, против Рима и римских законов, его нужно наказать именем римского народа. По нашим законам он в своем праве.

Вар выслушал, и снова обратился к подсудимому.

— Так ты будешь платить подать?

Арминий перевел, германец уверенно ответил.

— Сделаю так, как велят старейшины.

Публий Квинктилий вздохнул.

— Двадцать плетей — повернулся к секретарю — запиши, когда пойдут собирать налоги в его селение, пусть пошлют двойной отряд. Подойдешь к Арминию, он скажет, откуда он. Если не отдадут по доброй воле, пусть возьмут двойной налог.

Легионеры подхватили ошалевшего от неожиданности херуска, и потащили к столбу. Быстро привязали, и скоро уже слышался свист плетей. До последнего момента на лице подсудимого были растерянность и недоумение.

— Сын лживой шлюхи — выругался префект Цедиций. Буховцев удивленно посмотрел на него, ожидая пояснений.

— Арминий спросил этого херуска, будет ли он поступать, как ему велят старейшины, а дурак, подтвердил.

— Ты скажешь наместнику?

Цедиций посмотрел на него озадаченно и серьезно.

— Это Арминий может советовать наместнику, потому, что это его варварские дела, но ты, Корвус, никогда не вмешивайся в отправление лагерного правосудия, если тебя прямо об этом не просят. Иначе у столба можешь оказаться ты сам — потом, уже немного мягче добавил — я скажу, позже, только вряд ли от этого будет толк. Наместник прав, неподчинение нужно пресекать заранее. Так или иначе.

— Мне одному кажется, что мы совершаем большую ошибку? — спросил Валерий.

— Не тебе одному — успокоил его префект.

Дальше суд пошел по накатанной колее. Наместник спрашивал, выносил решение. Несколько раз Арминий подходил с пояснениями, и после слышался свист плетей. К чести Вара нужно сказать, что несколько человек он отпустил, признав их вину небольшой, хотя Арминий и пытался его в чем-то убедить. Буховцева это уже не касалось, он пошел готовиться к отъезду.

Отряд вышел из лагеря ближе к полудню. Было солнечно и жарко, поэтому довольные прошедшим праздником легионеры шли в одних туниках, упаковав снаряжение в кожаные мешки и повесив их на фурки. Валерий с Ахиллом ехали как обычно, впереди отряда, только разведки перед ними не было. Дорога между лагерями была оживленная, и нападения здесь можно было не опасаться. Ехали молча, не торопясь. Теплый ветер трепал волосы, а Солнце слепило глаза. Буховцев посмотрел на хмурого после суда, Филаида и решил, что самое время поговорить о походе к месту, где как надеялся Валерий находится камень.

— Ахилл, префект Цедиций, говорил мне, что ты собирался сходить и посмотреть одно странное место недалеко от Тевтобургского кряжа? Я слышал, здесь его называют 'кратер Плутона'.

Филаид бросил на него внимательный взгляд, уточнил.

— Это то, про которое рассказывал спятивший гаруспик? Было такое.

— Гаруспик спятил? — переспросил Валерий — не знал об этом. Я бы хотел сходить туда, пока легион на Постумии. Ты не против прогуляться со мной?

Эллин рассмеялся.

— Я не против, и знаешь, думаю, Эггий согласится и даже даст нам людей. Я просил его в прошлом году, но тогда были другие дела, и я был один. Среди старших командиров желающих идти вместе со мной не было, да и среди легионеров тоже. А сейчас я знаю некоторый парней из разведки, так и мечтают выбраться из лагеря. Ну а когда Эггия попросишь ты Корвус, у него не будет повода отказывать, тем более что давно уже пора все прояснить. Только зачем это нужно тебе?

— Когда я был в Риме и готовился к поездке в Германию, мне рассказывали про местные чудеса. Люди думали про это место разное, и я хотел бы посмотреть, пока есть время. Позже будет не до этого.

— И кто же эти люди?

— Они не любят быть на виду — Валерий улыбнулся и поднял палец в знак предосторожности, как это делал Лютаев.

— Раз это тайна, можешь не говорить, я и так знаю, что это кто-нибудь из жреческой коллегии.

— Почти угадал. А зачем собирался сходить ты? — поинтересовался Буховцев.

Ахилл Филаид пожал плечами.

— Лагерная служба не так уж и интересна, особенно когда в двух днях пути есть такие чудеса.

— Многие боятся этих чудес как огня?

— Ты прав, люди, даже воины бояться неизвестного, а воины особенно, потому что суеверны. Я же предпочитаю бояться самой опасности, а не рассказов о ней. Так что сходим, посмотрим.

— Ну раз так, то дело решенное, приеду в лагерь, сразу иду к Эггию.

Дальше, по дороге до лагеря они обсуждали подготовку к походу. Само место Ахилл приблизительно знал, поскольку за три года изучил местность достаточно хорошо. Были у него на примете и добровольцы в поход. В лагере было достаточно отчаянных сорвиголов, в основном из разведчиков, которым интереснее было сходить в опасное место, чем следить за легионными огородами, или прочищать стоки лагерных латрин.

По прибытии в лагерь события закрутились с суматошной быстротой. Он пошел к Эггию с рассказом о встрече с Сегестом и приеме у наместника.

— Значит, говоришь, поцапались на пиру, только наместник их остановил — хмыкнул Эггий.

— Так и было — подтвердил Валерий.

— Может, хоть так, достойный Вар услышал немного слов правды. Не доверяю я Сегимеру и его сыну. Давно их знаю.

— Префект есть еще одно дело.

— Слушаю — Эггий смотрел на него заинтересованно.

— Мне рассказали историю, что произошла с гаруспиком у странного холма, в двух переходах на запад отсюда, и я узнал, что Ахилл Филаид собирался проверить это место. Пока легион на Постумии, мы хотели бы сходить.

Эггий посмотрел на него одобрительно и с интересом.

— А что, сходите, а то слухи уже до Рима дошли. Наместнику еще прошлой осенью писали, чтобы узнал про варварские чудеса, да только не до этого было. А ты трибун, не боишься?

— Пока не знаю, чего бояться — рассмеялся Валерий — а не сходим, так и будут все бояться.

— Сходите — уверенно добавил Луций Эггий — только сначала зайди в преторий и принеси жертву на алтарь Юпитера и Минервы, пусть помогут вам против варварских богов.

После этого был разговор с Авлом Манием. Мания он застал около палатки усердно разминающего руки упражнением с камнем. Еще две недели назад, после начала дежурства Валерий пригласил Авла в палатку и осмотрел его руки. Руки были как руки, но было видно, что мышцы ослаблены, а правая рука неловко повернута.

— Что сказали медики?

— Сказали, потянул связки, может, что-то с мышцами — Авл смотрел на него с надеждой.

В этом мире люди знатные и богатые по убеждению простонародья имели особые таланты, общались с богами или были отмечены каким-нибудь другим образом. Иначе, как бы они стали богатыми? Валерий осторожно потыкал кончиком ножа по рукам. Чувствительность была везде. Скорее всего, действительно, что-то с мышцами. Врачом Буховцев не был, хотя общих знаний за время службы в шестом Нижегородском нахвататься успел, поэтому в некоторых вещах он разбирался не хуже местных лекарей.

— Авл, я не лекарь, но когда был в Элладе, общался со знающими людьми, может это поможет.

— Эллины умны — лицо Мания просияло, и надежда возросла на пару пунктов.

— Да, не глупы — подтвердил Буховцев — я думаю, руки тебе надо разрабатывать. Возьмешь камни, для начала размером с ладонь и будешь поднимать по сто раз в день. Утром, в полдень и вечером, но не перестарайся. Если будет тяжело, сразу прекращай. Каждый день будешь держать руки в горячей воде, пока не покраснеют. Тебе нужно прогреть мышцы. Правую руку всегда старайся поставить в нормальное положение. Понял?

Маний кивнул.

— Если найдешь того, кто делает массаж, договорись.

— В канабе, в банях лупии делают за асс.