С тучей творилось что-то неладное: не смотря на всю свою мощь, она никак не могла преодолеть пропасть, отделяющую её от Атека. Неведомая сила удерживала её на месте.

Тем временем она изменилась, стала ещё мрачней, зловещей. Молнии сверкали с такой частой, что образовали сверкающую сферу вокруг тучи. Энергия от них растекалась по сфере, выискивая слабое место в барьере. Вдруг в одном месте разряд пробил невидимую преграду. Юноша схватился за голову от приступа боли, в глазах у него потемнело, казалось, ему в затылок вонзили кол. Атек свернулся калачиком, чувствуя, как боль толчками все глубже проникала в него. Но неожиданно боль прекратилась также внезапно, как и началась.

Атек с трудом поднялся, его тошнило, голова раскалывалась, но он заставил себя двигаться дальше. Каждый шаг давался с трудом, усталость непосильной ношей давила на плечи, ноги дрожали под тяжестью тела, пальцы рук онемели от холода, теряли чувствительность.

Юноша поднес руки ко рту, стараясь согреть их своим горячим дыханием, и в этот момент на его лицо упала первая снежинка. Атек поднял голову и резко выдохнул — пар змейкой устремился вверх. Навстречу ему с небес летели одинокие снежинки, такие большие и красивые, что юноша не мог оторвать от них взгляда. Любуясь их замысловатым танцем, ему вдруг захотелось на все плюнуть, всё забыть, просто. вот так стоять и смотреть на них. Наступив на обледеневший камень, Атек поскользнулся и, не удержавшись на ногах, упал.

Это и отрезвило юношу. Он тряхнул головой, прогоняя наваждение, затем поднялся и направился вверх по дороге.

Между тем промозглость сменилась самым настоящим морозом. Холод забирался под промокшую одежду, от чего тело покрылось пупырышками. Под ледяным ветром Атека тряся, как лист на ветру, но упорно продолжал переставлять ноги. Дорога скорее была пригодна для катания на санках, чем для ходьбы, но юноша карабкался вверх, будто его тянула туда неведомая сила.

Вдруг сквозь толщу облаков пробился луч света. Он выхватил из полумрака, окутавший горы, храм, стоящий на самой вершине.

"Это знамение! Боги шлют мне знак!" — пронеслось у него в голове.

Он бросился вперед с удвоенной силой. Но природа приготовила ему ещё одно испытание: заряд снега обрушился на горы. Видимость упала до нескольких шагов. Прикрывая глаза от мелких льдинок, которые швырял ему в лицо встречный ветер, юноша пробивался сквозь буран, пока не вышел к ступенькам, где и заканчивалась дорога.

Недолго думая, он вступил на первую ступеньку..., и тут же порыв ветра скинул его обратно. При второй попытке Атек буквально заполз на ступеньку. Ветер, завывая, как голодный волк, неистово бросался на юношу, стараясь сбросить его назад. Но едва он заполз на вторую ступеньку, ветер неожиданно прекратился. Юноша с минуту лежал, переводя дыхание, затем он медленно встал и сделал шаг на следующую ступеньку. Не доверяя тишине, юноша обернулся... и ахнул! Дороги, которая его сюда привела, исчезла, а на её месте чернела бездонная пропасть! Зато осталась туча — она напомнила о себе сильным раскатом грома и ледяным дыханием. Хотя ветер и прекратился, Атек почувствовал, как холод вновь протянул к нему свои щупальца. Юноша передернул плечами и двинулся дальше. Отупев от усталости, он продолжал восхождение по ступеням уже не обращая внимание на раскаты грома и сверкание молний. Даже холод, мучавший его, отступил назад.

Ступенька, ещё одна..., казалось, что череда выщербленных ветром ступенек не кончится никогда. Не хотелось ничего: ни еды, ни тепла, только одно желание сейчас владело им — упасть и больше никогда не двигаться.

Вдруг что-то ударилось в плечо. Боль не сразу смогла пробиться через пелену безразличия. Вначале Атек почувствовал, как теплая капля скатилась по спине. Он непроизвольно ее вытер, она оказалась липкой на ощупь. Атек взглянул на пальцы — рука была в крови. И в этот момент боль обрушилась на него, словно в плечо воткнули раскаленный штырь. Через несколько секунд возле уха что-то просвистело; в следующее мгновению руку обожгло, а рукав начал набухать от крови. И тут до юноши дошло — в него стреляют! Атек начал крутить головой во все стороны, стараясь увидеть стрелка, но мрачные скалы были безжизненны.

Через время вновь раздался противный свист, и возле ног Атека разбился кусок льда. Ничего не понимая, он уставился на ледяную крошку. В следующий миг льдинки начали сыпаться с неба одна за другой! Это был необычный град. Острые куски льда, больше похожие на наконечники стрел, ещё не находили свою цель, но подбирались все ближе. Атек поднял голову: туча преодолела невидимый барьер и теперь стремительно нагоняла его! Не дожидаясь, когда ледяные стрелы пронзят его, он бросился бежать вверх по ступенькам, под спасительную крышу.

Достигнув дверей храма, юноша собрал все силы и навалился на них... Дверь под тяжестью тела распахнулась. Атек ворвался внутрь и упал на пол. Из груди вырывался хрип, легкие горели от нехватки воздуха, и, вдобавок ко всему, бок сводило от боли. Он лежал на холодном каменном полу до тех пор, пока туман перед глазами не исчез.

А на улице, тем временем, начался конец света! Туча сначала выместила своё зло на лестнице, полностью её разрушив, и взялась за храм. Вспышки сверкали одна за другой, но направленные сгустки энергии не могли причинить вред храму. Ураганный ветер поднимал в воздух камни и обломки деревьев, но никак не мог ворваться внутрь храма.

Наконец, Атек почувствовал себя в безопасности. Усталость и боль отступили, словно над ними поработал хороший целитель. Двигаемый любопытством юноша решил осмотреть храм. Стены и основание храма были сложены из огромных, шлифованных плит красного гранита. На входе стояли две колоны высотой не больше трех метров. Они были не круглыми, как принято в империи, а гранеными, причем каждая грань снизу доверху покрывалась письменами: на одной грани была клинопись, на другой — надписи напоминали язык фаров, третья грань расписана замысловатыми узорами из точек.

Атек, как не старался, ничего не смог прочесть, поэтому он оставил колонны в покое и двинулся дальше. Пол коридора, ведущего внутрь храма, был выложен плитами из черного гранита. Каждая плита имела знак, причем знак начинал светиться, стоило, только встать на камень. Знаки разительно отличались от букв, которыми были отмечены грани входных колон, и скорее напоминали затейливую вязь, чем письменный знак.

Пройдя коридор, Атек попал в огромный зал квадратной формы. Вдоль стен располагались кубы правильной формы из зеленого малахита. На них стояли застывшие в камне фигуры семи драконов. Скульптуры были выполнены с таким мастерством, что Атеку в первый момент показалось — перед ним не камень, а живые исполины. Свет от факелов и игра теней прибавляли реальности каменным изваяниям.

Немного освоившись, Атек решил рассмотреть драконов поближе. Все скульптуры магических животных отличались друг от друга не только ростом, формой, массой, но и цветом.

Ближайший к Атеку дракон имел длинное туловище толщиной в человеческий рост и скорее напоминал огромного змея, чем повелителя морей. Зеленая, полукруглая чешуя на туловище дракона чередовалась с бордовым окрасом головы, крыльев и лап. Дракон восседал на кубе, свернувшись кольцом, его крылья были сложены и плотно прижаты к спине. Исполин высоко поднял голову, усеянную шипами, и устремил свой взгляд под свод храма.

Внимательно рассмотрев первую статую, Атек направился к соседнему кубу. Дракон как бы застыл в движении. Четыре ноги, больше похожие на колоны, были широко расставлены, голова и крылья опушены к земле. Казалось, гигант увидел что-то под ногами и теперь решает: раздавить это или нет. Коричневая чешуя дракона от предыдущего отличалась не только цветом, но и квадратной формой. Гладкий череп магического животного отражал блеск факелов, а единственный рог на голове загибался назад и на самом конце светился маленькой яркой точкой.

На этой стороне оставался последний дракон — золотой. Чешуйки в форме трезубца, переливаясь благородной позолотой, завораживали, заставляли забыть обо всем, хотелось просто смотреть и восхищаться.

Зачарованный юноша стоял перед золотым драконом, пока боль в ногах не дала о себе знать. Атек мотнул головой, прогоняя морок, а затем направился к другой стене храма. На середине зала Атек не удержался и оглянулся. Изумрудные глаза золотого дракона смотрели прямо на него. Юноше вдруг показалось, что в них промелькнуло озорство.

— Нет, не может быть, — пробурчал юноша и двинулся дальше.

Первый, на кого обратил внимание Атек, был черный дракон — он, как и зеленый исполин, имел змеевидное тело, только ноги его были короче. Раскрытые крылья, словно застыли на взмахе, казалось, они сейчас опустятся и дракон взлетит. Всё говорило об этом: и напряженное тело гиганта, и готовое оторваться от земли вытянутая вперед шея и выражение, застывшее на морде дракона. Да, он уже там, в небе! Кстати о морде, она чем-то напоминала волчью, наверное, из-за клыков, которые выступали из-под губ.

Рядом с чёрным драконом находился белый исполин. Он стоял точно в такой же позе и, похоже, собирался составить чёрному дракону компанию.

От взлетающей пары Атек перешел к синему дракону. Подойдя к нему ближе, юноша, которого немного трясло от пережитого и увиденного, почувствовал, как ему стало хорошо и спокойно. Синий гигант сидел, смешно наклонив голову чуть в бок, а взглянув в огромные добрые глаза, Атеку вдруг захотелось прижаться к изваянию.

Юноша ещё раз посмотрел в глаза синего дракона и направился в центр зала, где прямо посередине располагалась самая большая статуя — красный дракон.

Гигант едва помещался на постаменте. Он стоял на задних лапах, выпрямившись во весь свой огромный рост, и лишь голова была наклонена. Раскрытая пасть пугала обилием зубов, каждый из которых был в половину роста юноши. Массивные надбровные наросты и складка на переносице придавали дракону ещё больше свирепости и необузданной ярости. Атек заглянул в глаза дракона и от неожиданности даже отступил назад — в глазах грозного изваяния пылал огонь.

Буйство стихии за стенами храма к тому времени уже прекратилось, и только туман клубился перед входом. Он, будто живой, выпускал более плотные сгустки-щупальца, а те, стараясь не пересекать черту невидимого барьера храма, пытались найти бреж в защите. Когда же щупальца теряли осторожность и касались барьера — тут же растворялись в воздухе. В ответ яростный порыв ветра налетал на храм, и все начиналось сначала.

Атек пропустил момент, когда таинственный туман нашел лазейку в защите храма. Утомленный он задремал, выбрав для сна постамент синего дракона. Вдруг чувство тревоги заставило его открыть глаза. Туман уже начал проникать внутрь храма. Через найденную бреж в защите он осторожно просачивался тонкой, почти прозрачной ниточкой и расползался по полу, постепенно заполняя собой пространство входного коридора. Ледяное дыхание тумана коснулось ноги Атека. Юноша спрыгнул с постамента и в панике стал метаться по залу. А туман в коридоре стал настолько плотным, что начал скрывать вход в храм. Наконец Атеку удалось найти лестницу в самом темном углу зала. Она спиралью уходила вверх, теряясь в полумраке. Остановившись перед ступенями, юноша задумался... Он точно помнил — лестницы не было.

Между тем туман начал заполнять весь зал. Стараясь обходить застывшие в камне фигуры драконов, серая пелена неспешно расползалась по залу. Атек отбросил сомнения, поднялся на несколько ступенек. Когда туману удалось покрыть весь пол тонким слоем, по его поверхности пошла мелкая рябь. Это продолжалось не больше минуты, затем рябь немного улеглась, а из серой рыхлой массы загадочного тумана стали формироваться жгуты — они возникали, то в одном месте, то в другом. Вначале казалось, что в их появление нет никакой закономерности, но через несколько минут Атек вдруг понял: эти маленькие, не более пятнадцати сантиметров в высоту отростки, ищут его!

Неожиданно один такой отросток возник перед лестницей, он коснулся ступеньки и застыл. Вскоре рядом с ним стали появляться другие жгуты. Рябь на поверхности тумана улеглась, серая масса успокоилась и уже никак не реагировала на присутствие человека.

Атек быстро поднялся на площадку лестничного пролёта и уже оттуда продолжил наблюдать за туманом. Время шло, ничего не происходило, и юноша незаметно для себя задремал. Проснулся он оттого, что заболели суставы, его начало знобить. Атек встал и, облокотившись на перила, посмотрел вниз... Юноша, как завороженный, всё смотрел и смотрел на серую массу. Туман околдовал его, заставил забыть об опасности! Холод начал забираться под одежду. Атек передернул плечами — это и спасло его! Он протер глаза, словно только что проснулся, и своему ужасу увидел — туман поглотил первую ступеньку.

Ощущение близкой опасности заставило юношу подняться выше. Далось это нелегко, ноги налились свинцовой тяжестью и не хотели слушаться. Остановившись на площадке, находящейся примерно в пяти метрах над полом, Атек облегчено выдохнул. Холод, сковавший всё внутри, отступил, постепенно стала проходить и тяжесть в ногах.

Наверху было заметно теплее. Атек сел на скамейку и посмотрел вниз. По серой, зловещей массе вновь побежали волны — туману явно не терпелось быстрей добраться до человека. Чтобы больше не попасть под чары, Атек откинулся на спинку скамейки. Дремота опять завладела его сознанием.

Проснулся Атек также внезапно, как и уснул.

"Туман!" — испугался он.

Он подскочил к перилам и посмотрел вниз. Серая, рыхлая масса заметно поднялась, туман практически растворил в себе постаменты. Ещё немного и фигуры драконов начнут погружаться во мглу! Юноша не отрывал глаз от происходящего внизу. Он ждал чуда, и оно случилось! В тот миг, когда туман лизнул лапы каменных изваяний, из глаз драконов ударили лучи света! Душераздирающий вопль оглушил тишину.

Драконы метали лучи из глаз, рассекая туман, как меч рассекает незащищенное тело. Извиваясь, словно живая, серая масса сжималась при каждом попадании луча. В конце концов все было кончено! Туман поблек и осыпался пеплом на каменные плиты пола. Неведомо откуда появившийся порыв ветра подхватил и вымел остатки магического тумана.

Но чудеса на этом не закончились. Каменные статуи стали оживать! Первым подал признаки жизни золотистый дракон, он опустился, и, опираясь на передние лапы, встряхнул головой; затем ожил красный дракон, он издал рык, после чего спрыгнул на пол. В следующие несколько секунд ожили и другие, они расправляли крылья, стряхивали с себя вековую пыль, затем неторопливо слезали со своих постаментов.

Вдруг красный дракон замер..., а затем оглянулся, устремляя свой взгляд на площадку, где прятался Атек. Его вертикальные зрачки смотрели прямо в глаза юноши. Атеку захотелось убежать, но чужая воля не позволила ему даже шелохнуться. Через мгновение внимание уже всех драконов было приковано к юноше. Их взгляды проникали в мозг, а вместе с ними и магический огонь — он разливался по телу, выжигая все внутри.