Нуарейн покорно втягивала носом воздух, но чуяла лишь запах бензина, мокрой пыли и свежей выпечки из ближайшей кондитерской.
— Смотри, как зевает и потягивается город, — смеялась Тень, вскакивая на лапу златокрылому грифону.
Нуарейн вздыхала, смотрела, но не видела ничего, кроме ярких пятен витрин и зонтов в окружающей серости. О чём бесстрастно сообщала своей спутнице, не желая нарушать чистоту эксперимента. Тень закатывала глаза, хватала свою протеже за руку и, не обращая внимания на еле заметную морщинку недовольства меж бровей, вновь тащила куда-то в круговерть звуков, запахов, образов и вкусов.
Рассудочная и эмоциональная, они нарушали все писаные и неписаные правила Агентства, перемещаясь по городу путями, доступными только Тени, рискуя при этом быть замеченными обычными людьми. Переулки и проходные дворы, арки и парадные, они же подъезды, становились для Нуарейн привычными "порталами", за каждым из которых ждала новая улица, новый район, новое кафе, новый кабак, новый парк, новые лица...
Миг — и серая струйка теневой магии отводит глаза случайным прохожим: нет-нет, вы нас не видите, и никогда не вспомните почудившийся вам в конце переулка шлейф пурпурного платья. Миг — и две благовоспитанные, совершенно обычно и по погоде одетые дамы чинно идут под ручку, одаряя окружающих благостными взглядами (смотри, видела, как этот на скейте чуть не навернулся? это называется "взгляд гейши"...). Миг — и Тень, хихикая, кормит уток, спрятавшись под Вторым Садовым мостом, а Нуарейн машинально считает пёстрые головы и пернатые хвосты, даже не пытаясь представлять, куда дальше понесёт её спутницу.
— А теперь — мороженое! — Тень в который раз хватает её за руку, и Нуарейн сдержанно вздыхает. Мороженое. В октябре. Что ж, этого следовало ожидать.
Необходимость можно воспринимать по-разному. Пессимист посчитает её неизбежностью. Оптимист — приятным приложением к повседневности. Реалист примет как данность и не станет забивать себе мозг лишней ерундой. Тот же, кто в силу причин или особенностей характера не относится к перечисленным группам, будет выкручиваться как-то иначе.
Учитывая отношения Тени и Нуарейн, последней оставалось лишь мысленно отрешиться от неприятных аспектов общения со своим куратором и сделать из вышеупомянутой необходимости своеобразный ритуал. Тем более что места, в которые выбиралась Тень со своей подчинённой, были интересны со всех точек зрения: от гурманской до психологической. А беседы, которыми были приправлены эти "выходы в свет", помогали стажёру лучше понять ту паутину человеческих отношений, в которую она по незнанию вляпалась.
Другое дело, что каждый раз женщине приходилось заново искать подход к своему куратору, нащупывая тонкие ниточки беседы, которая могла бы "ну хоть как-то" занять Тень и отвлечь её от составления дальнейших планов, при этом давая необходимую информацию самой Нуарейн. Эта, казалось бы, нехитрая игра затягивала.
Но в тот момент, за вазочкой клубничного мороженого в малоизвестном кафе, стажёр Первого отдела уже отчётливо понимала, каким именно образом можно удержать свою собеседницу от ликвидации скуки дальнейшей прогулкой. Восторги Тени по поводу сортов мороженого со вкусами свеклы, шпината и индейки способствовали замыслам Нуарейн. Процесс пробования всего подряд грозил растянуться надолго, что в свою очередь обещало занимательную беседу. Тем утром стажёр Первого отдела вычитала в общей виртуальной сети изначальное значение слова "позабавить9" у древних северных народов этой Грани и внутренне решила определять свои беседы с Тенью именно этим словом. "Забавно".
— Я давно хотела спросить вашего мнения относительно Первого отдела, — решилась, наконец, Нуарейн. С её стороны это не было ни ложью, ни выдумкой: ей на самом деле было любопытно, как выглядит отдел аналитики чужими глазами.
— Сухари плесневелые, — презрительно фыркнула Тень и тут же вздохнула: — Но незаменимые. Даже я — уж на что люблю импровизировать, но и мне Алехандро всегда скармливает хотя бы первичные данные, полученные им от Жрицы. Жрица, правда... — Тень снова вздохнула, но тут же оживилась, призывая проходившую мимо официантку: — И ещё шарик со вкусом бородинского хлеба, пожалуйста! Так вот. Жрица... У меня такое ощущение, что после Вальпургиевой ночи она так и не оправилась. Продолбать такое... А ведь начинала хорошо.
— У меня возникло два вопроса... — Стажёр, как учила её визави, покатала на языке кусочек ледяного лакомства и проглотила, пытаясь ощутить обещанное "неземное блаженство". С блаженством получалось туго, точнее — вообще никак, но вкус был насыщенный, а главное — лишённый искусственных ароматизаторов. Только сливки, сахар и клубника. Естественность вызывала ощущение... правильности. И это было отчасти приятно. — Итак. Первый: зачем мороженое со вкусом хлеба, если можно просто купить хлеб? Я пробовала, это вкусно. И второе: Жрица допустила ошибку? Если фатальную, то каковы последствия и почему она до сих пор глава отдела? Если не фатальную, то как и почему? События Вальпургиевой ночи известны мне только по общим отчётам, и об участии в них моей начальницы не упоминается. — Нуарейн помолчала секунду и уточнила: — Если, разумеется, это не будет противоречить правилам Агентства.
— Я и правила Агентства — местами вещи несовместимые, и за лето ты уже прекрасно это усвоила, — хмыкнула Тень, облизывая испачканные пальцы. — Первое: мороженое со вкусом хлеба — это прикольно! Просто хлеб ты можешь купить в каждой булочной, а вот мороженое... Это необычно и оригинально, а меня радуют такие вещи. А второе...
Тень почесала нос и рассеянно уставилась на огромное, во всю стену, панно на футуристически-космическую тему, выполненное в узнаваемом многими советском стиле годов этак семидесятых. В одном из его уголков чёрный, хищно растопыренный звездолёт явно инопланетного происхождения выходил на чёткую траекторию лазерного луча от одного маленького, но гордого кораблика.
— "Норма-андия"... Жнецу — кранты... — мечтательно вздохнула Тень и тут же встрепенулась: — Ах да. Вальпургиева ночь. Всё просто. Жрица не учла госпожу Медичи. Действовала по схеме, по голому математическому расчёту — ну, прямо как ты, — а вот влияние матери на сына не включила в уравнение. Не поняла, что та может надавить королю на мозг, чтобы выбить разрешение на фигурное вырезание гугенотов лобзиком и шпагами. Это мне потом Палач объяснял, он ведь, в отличие от нашей разлюбезной блондинки и меня, всё-таки изначально был человеком. О-о, спасибо!
Тень обеими руками вцепилась в принесённую вазочку, и следующие полминуты Нуарейн терпеливо пережидала причмокивания, закатывания глаз и довольные похрюкивания своего куратора.
— Так вот! — Перемазанная ложечка уставилась точно в нос стажёрке. — Ей дали испытательный срок. Учитывая, как блестяще она себя проявила на своём первом серьёзном задании... Про папессу Иоанну знаешь? А ты почитай! Его Высочество принял её апелляцию на тему того, что человеческие родственные отношения следовало и следует далее включать в исходные данные для широкомасштабного... тьфу, заговариваюсь! — Тень сердито сдула с носа чёрную прядь и быстро закруглилась: — Короче, она вербанула Шико. Сделав его чистым агентом на месте, оставив человеком и не дав полной информации об Агентстве — тогда ещё Ордене. Красиво и быстро, пользуясь теми же человеческими отношениями. У него, понимаешь ли, сын был магом. Ну и вот.
Нуарейн потребовалось почти две минуты для переваривания всего вышесказанного. Недомолвки, оброненные в курилке случайные фразы, слова Александра Евгениевича и её собственные выводы из всего вышеперечисленного и личных размышлений облекались плотью уверенности и выводов. Тень с интересом наблюдала за этим процессом, вспоминая "пенобетон" из недавно прочитанного фантастического романа. На её глазах базовая конструкция догадок и недосказанностей становилась твёрдым фундаментом мысли.
— И снова два вопроса, — медленно произнесла Нуарейн. — Вернее, три, — уточнила она, задумчиво глядя на ложечку мороженого. — Первый и главный: мои выкладки верны, и Жрица изначально — не человек? Второй: насколько критичен учёт... упомянутых вами "человеческих отношений" в данный момент, в закрытом коллективе? Я понимаю их важность и необходимость, но критичность, учитывая историю Жрицы, как мне представляется, осознаю не целиком. И третье, — стажёр отправила в рот ещё одну ложечку лакомства и слегка вздёрнула правую бровь, — мне кажется, или к этому стоит добавить каплю алкоголя? Не отдельно и в бокале, а в само блюдо? По-моему, вкус от этого может... обогатиться.
— Вы посмотрите, наша малышка уже учится ходить! — умилённо всплеснула руками Тень. — Проявляет вкусовые инициативы, ну надо же... Ром, ром и ещё раз ром! Кста-ати...
Пока Нуарейн стоически не реагировала на ёрничание, черноволосая егоза поймала официантку, заказала мороженое со вкусом красного вина и как бы мельком бросила своей собеседнице:
— Твоя начальница — полукровка. Фэйри. Вот какого Двора... Используй серые клеточки и делай логические выводы! А человеческие отношения — чьёрд побьери, я никогда не была человеком, но за время жизни в этом мире поняла, насколько они "критичны".
Тень свела брови на переносице и уставилась на кончик собственного носа. Привычно прыгать с места на место, когда вокруг "цивильные", даже она считала моветоном, но играться с собственной мимикой ей никто не мешал.
— Люди совершают совершенно идиотские — и совершенно героические поступки, исходя из тех самых отношений. Жена терпит рядом мужа-алкоголика, который её бьёт и спускает все деньги на ветер. По всем законам логики и здравого смысла она должна от него уйти — но терпит, потому что любит. Блестящий работник, каким бы классным и знающим своё дело он ни был, не получит должного принятия со стороны коллектива, если в этот самый коллектив не вольётся. Шутка там, комплимент здесь, вопрос о здоровье или упоминание о хобби тут... И вот к тебе уже относятся с большей теплотой. А значит — больше доверяют. Следовательно — с большей охотой делятся информацией. Что-то подскажут, о чём-то предупредят. Ты станешь своей, женщина. А быть своей...
Тень неожиданно серьёзно сжала губы и завозила ложечкой по дну в момент опустевшей вазочки.
— Быть своей, найти своё место, возвращаться туда, где тебя ждут...
Нуарейн помолчала. Дождалась новой порции, попробовала, благосклонно кивнула официантке, спинным мозгом чуявшей перспективу богатых чаевых, и подняла взгляд на такую несерьёзную и такую мудрую собеседницу.
— Я не стану для них своей, — произнесла стажёр и чуть поправила сияющую бледным золотом прядь волос на виске. Непослушная копна дымчато-тёмных кудрей чуть качнулась в согласии. — Но я могу сделать вид. Жрица притворяется человеком. Александр Евгениевич прикрывается аккуратностью и "стилем". Все играют в кого-то. Вы — не играете, но вы и не сотрудница. Мне стоит притвориться... — она чуть наморщила брови, — обычной? Я должна что-то любить, что-то не любить и демонстрировать это. Тогда меня примут как свою. Прочие основные правила общения в вашем "коллективе" я знаю. Не подсиживать старшего, не подставлять, не предавать... Неужели система так проста?
Тень звучно хлопнула ладонью по лбу, потом той же ладонью подпёрла щеку и страдальчески воззрилась на собеседницу. "Как же ты меня местами бесишь, вобла... Нет, не вобла. Просто очень несчастный человек. В психолога мне с ней не поиграть, это не Палач, которого я чёрт-те сколько сотен лет знаю, но..."
— Не "обычной", — решилась она. — Тебе такой нельзя, это ведь ты. Я тоже необычная. Однако хоть меня и не было в Агентстве последние пятьдесят лет и здесь уже успело местами смениться одно поколение — меня принимают. Потому что я... живая, наверное. Эмоциональная. Меня интересуют эти люди и нелюди. Не просто как ходячий набор вероятностных реакций и поступков. Это не система, Нуарейн. Они чувствуют, что не безразличны мне. Человек — такое эгоистичное животное, что ему обязательно чувствовать себя нужным кому-то. И самое главное... я делаю это не мозгом, не потому, что так мне выгодно, а потому что... мне так нравится, наверное, а? — Тень смешалась, запуталась и сердито фыркнула, усаживаясь с ногами на стуле. — Короче, всё не так просто. Но ты этого пока не поймёшь. Рано ещё. Да.
Против обыкновения, стажёр не стала морщиться и обвинять свою собеседницу в излишней эмоциональности и предвзятости, а просто кивнула.
— Не обычной. Да. Обычной я не смогу быть при всём желании, наличествуй оно. Не-обычной. Необычной. — Нуарейн катала слово на языке, как мороженое, вслушиваясь в ускользающий и притягательный смысл. — Но... нужным элементом. В определённом смысле "привычной". "Она равнодушная, но умеет слушать". "Она стерва, но любит мороженое"... с клубникой, — дополнила женщина, отправляя очередную ложечку в рот. Даже сильно постаравшись, Тень не нашла бы в этой фразе ни намёка на издёвку или иронию. — "Она протеже самого Светлова, но не сдаст Жрице мой мелкий грешок". Так? Это знакомо. Я видела подобное со стороны, но никогда не жила этим сама, вот в чём изначальная проблема. С точки зрения эмоций — с ва... — она запнулась, а затем твёрдо выговорила, — с твоей точки зрения, это холодный голый расчёт. Но это лучше, чем холодный голый расчёт только с личностной целью. Сейчас я действую не только ради себя. Светлов, ты и многие другие возложили на меня свои надежды. И я должна учиться. Александр сказал странную фразу, которую я понимаю только сейчас, работая с людьми: "Не старайтесь. Учитесь и делайте". И это... — она взглядом указала на вазочку с мороженым,— тоже часть учения и действия. Я не стараюсь. Просто иногда не знаю, как именно и что нужно делать. Теперь мне понятнее. Спасибо.
Это была первая искренняя благодарность, высказанная Нуарейн.
Тень недоверчиво покосилась на неё и ухмыльнулась, ковыряя остатки мороженого ложечкой и выказывая нарочитое смущение. Или... скрывая его, но настоящее?
— Мать честная, свята крепка, свята бессмертна... Ах, светлейшая и высокорождённая, мне кажется, или вы только что выпили со мной на брудершафт?
Она щёлкнула пальцами и лихим жестом вкинула пачку зелёных купюр в кармашек фартука подбежавшей официантки. А потом хлопнула ладонями по столешнице, опёрлась на вытянутые руки, перегибаясь через столик — ножки стула с противным скрежетом проехались по плитке, — и радостно заулыбалась.
— А теперь — я знаю, куда мы пойдём!
Нуарейн привычно сжала губы, предчувствуя очередной ералаш вроде детской комнаты с шариками, но Тень лукаво улыбнулась и склонила голову набок, накручивая на палец длинную прядь.
— Мне кажется, или мы до сих пор не совершали набег на ювелирные бутики? По-моему, пора исправить это досадное упущение.
Глава шестая,
в которой проводится несколько исследований с неожиданными результатами, а также происходит разговор о безумии, смерти и любви
Санкт-Петербург. Примерно за год до драки в баре "Великое Древо". Центральный офис Агентства "Альтаир". Тридцать седьмой уровень. Архивы.
