Игра Предателя

Примечание редактора.

Как и обычно, Каин не особенно вникает в то, что не касается лично его, так что повествование в данном месте делает внезапный скачок. В соответствии с этим я почувствовала необходимость привнести в него некоторые материалы из других источников, дабы вы могли представить более сбалансированную картину общей ситуации. Из 'Помрачения в Едваночи: краткая история вторжения Хаоса' за авторством Дагблата Тинкроузера, 957 М41 Если первую кровь в наземной кампании пришлось пролить Вальхалльскому 597-му, то честь первой победы в космическом сражении, несомненно, принадлежит экипажам кораблей заграждения, которые патрулировали дальние границы торговых маршрутов в системе. Для того чтобы полнее осознать все мужество их и командира эскадрильи, командующего Горацио Баглера. мы не должны забывать, что приближающиеся войска вторжения превосходили их числом настолько, что у отважных пилотов не было ни малейшей надежды на победу, и они знали об этом. Задача их состояла в том лишь, чтобы доложить все, что смогут выяснить о размере и диспозиции вражеского флота, после чего списать свои жизни, если сумеют. Они же сделали намного более. Это являет собой немеркнущее свидетельство того, как высок воинский дух Имперского Флота, а также демонстрирует выдающиеся качества капитана Баглера как тактика и боевого командира[65]. Имея в своем распоряжении только два сторожевых корабля: его собственную 'Эскападо' и столь же легковооруженную 'Воительницу', он каким-то образом умудрился вывести из строя три вражеских судна, прежде чем отступить; при этом лишь два корабля под его командованием получили незначительные повреждения. А также из произведения 'Блестящие Клинки! Сторожевые корабли класса "Сабля" в действии' за авторством Леандера Касмидеса, 126 М42 Интереснейшее столкновение произошло во время попытки вторжения на Адумбрию, незначительный торговый мир на окраине Дамоклова Залива, силами предателей в 973-м М41. Две 'Сабли' были оставлены на заградительной миссии во внешней части системы, в то время как основная часть флота вторжения появилась из варпа. 'Эскападо' под командованием капитана Баглера и 'Воительница' капитана Валенброка к тому времени были совершенно не испытаны в сражениях. Едва сойдя со стапелей верфи в Воссе несколько месяцев назад, они сразу были приставлены к экспедиционным силам, посланным в систему Кастафора. В своем первом задании им не представилось случая проявить себя, поскольку они главным образом совершали продолжительные патрульные рейды в не особенно насыщенных целями регионах системы. Возможно, так случилось, потому что оба относились к сравнительно новому классу судов, и командование флота мало догадывалось о их возможностях, предпочитая полагаться на более знакомые корабли класса 'Меч', которые также находились в их распоряжении. 'Сабли' же должны были еще доказать свою полезность, что они, вне всякого сомнения, и сделали в описываемом бою, — и это при том, что против них выступала армада из приблизительно десятка вражеских судов. К счастью, основная часть их оказалась лишь вооруженными торговцами, которые несли наземные войска, предназначенные для того, чтобы сломить сопротивление планеты, но даже при этом численное превосходство, несомненно, должно было бы раздавить два одиноких сторожевых корабля. Однако же благодаря грамотному маневрированию они сумели атаковать врага с тыла, где ни одно из грузовых судов не могло вести ответный огонь, и взорвать два из них залпами торпед, прежде чем сосредоточить огонь основных батарей на третьем и полностью его выпотрошить. К этому моменту корабли военного эскорта начали вести по ним ответный огонь, и 'Эскападо' с 'Воительницей' с ускорением отступили, прежде чем те смогли приблизиться на расстояние эффективного огня и причинить значительный ущерб. Этот факт можно счесть неудачным для нашего рассказа, поскольку два корабля противника были определены как рейдеры класса 'Неверный'. Этот дизайн был похищен предателями с верфей в Монске, и попытка его восстановления привела к созданию несравненного класса 'Сабля'. Дуэль между столь непохожими братьями стала бы первым известным столкновением этих двух классов в пределах сектора. Но с этим эпическим сражением пришлось подождать еще немного, до Сабатинского инцидента, который произошел на семь месяцев позже и более чем в сотне парсеков вдали...

Глава двенадцатая.

Поторопитесь и ждите. Традиционное описание процесса развертывания гвардейцев Обратное путешествие на Ледяной Пик выдалось именно таким утомительно скучным, как я и ожидал, несмотря на то что оказалось относительно коротким. Лорд-генерал озаботился тем, чтобы предоставить в мое распоряжение все ту же летающую машину. В течение каких-то двадцати минут, после того как мы взлетели, квадрат смотрового окна затемнила нескончаемая ночь холодной стороны, подсвеченная мерцанием неподвижных звезд. Я апатично наблюдал за отливающим голубизной снежным ландшафтом. Кризис наконец-то обрушился на наши головы, и осознание этого лишало присутствия духа. Даже отличного амасека во фляге у бедра, которую мне удалось пополнить из личного запаса лорда-генерала, оказалось недостаточно, дабы поднять настроение. Я поймал себя на том, что наблюдаю за небом в ожидании какого-то движения... Хотя я прекрасно знал, что вражеский флот еще далеко и их суда пока не могут быть видны. Мы начали снижаться, заходя на посадку. Я выпрямился в кресле и только сейчас заметил, что все расчищенное ледяное поле занимал громоздкий корпус десантного катера. Наш пилот сделал полный круг над космическим бегемотом, чтобы позволить нам полюбоваться им или, что более вероятно, дабы отыскать местечко для приземления. Под непрекращающимся плотным сиянием осветительных башен я мог видеть столь же непрерывный поток машин; каждая из них была размером с ноготь моего большого пальца. Они карабкались по загрузочным пандусам, подгоняемые машущими руками фигурками, похожими на муравьев. По крайней мере Кастин была на коне. И правильно: пока предатели не достигли нас, нужно подготовить наши силы быстрого реагирования и уже затем спокойно выжидать. Я понял, что соглашаюсь, когда наши полозья наконец коснулись вечной мерзлоты. Далее мне пришлось отдирать от места посеревшего лицом Юргена, который, не изменяя своим привычкам, совершенно не наслаждался нашим небольшим перелетом... — Десантный катер прибыл около трех часов назад, — подтвердила Кастин, когда я вошел в относительное тепло командного центра, смахнул с козырька фуражки пару сантиметров снега и отослал Юргена найти немного танны. — Поскольку мы не знали, когда вы сможете вернуться, Рупут и я решили, что должны отдать приказы относительно его, не дожидаясь вас. И это, добавлю я, было совершенно в их праве. Технически полковой комиссар должен был лишь тогда проверять командные решения и предлагать альтернативные варианты, когда у него были основания полагать, что иначе может пострадать способность подразделения сражаться с врагом. То, что мы выработали привычку включать меня во все предварительные обсуждения и тактические совещания, было абсолютно неформальным состоянием дел[66]. — Это было правильно, — ободряюще сказал я, тщательно скрыв горькое ощущение, будто меня оставили в стороне. Оно несколько удивило даже меня самого. — Какую роту выбрали? — Вторую, — ответил Броклау, стоявший возле гололита. Изображение на экране плясало не менее жизнерадостно, чем до моего отъезда. Вероятно, без меня никто не озаботился тем, чтобы вызвать техножреца и благословить гололит (в оправдание скажу, что наши двигателеведы наверняка были слишком заняты приведением машин в боевое состояние, чтобы отвлекаться на такие мелочи). — В то время как прибыл десантный катер, ни один из их взводов не имел заданий вне базы, — продолжал майор, — да у них вдобавок уже наработана практика в быстром развертывании. Броклау ухмыльнулся, и спустя секунду я понял, что он говорит о нашем импровизированном спасении талларнцев в день прибытия. Так много неприятностей уже произошло с того времени!.. Мне казалось сложным поверить, будто мы появились здесь всего две недели назад. — Правильный выбор, — сказал я, оборачиваясь, когда вернувшийся запах Юргена подсказал мне, что он прибыл с моей танной. Я с благодарностью принял напиток и позволил чашке греть мне пальцы, возвращая тем из них, которые не были аугметическими, чувствительность (пилоту пришлось посадить летающую машину на некотором отдалении от командного пункта, и мне только что выдалась длинная, холодная прогулка). — Я уверен, что Сулла уже загрузила на борт 'Химеры' свой взвод. — И теперь делится полезными советами с другими командирами взводов[67], — сухо подтвердил майор. — Так какие новости из штаба? — спросила Кастин. — Мы, как всегда, влипли по уши. — Я потянул тайны, благодарно ощущая, как пахучая жидкость согревает меня изнутри. — Вы видели последние доклады о текущей обстановке? Полковник кивнула, и ее рыжие волосы легко рассыпались по плечам. — Вражеский флот наступает, — сказала она, — расчетное время прибытия через три дня. Еретические колдуны играют в 'поймай фраг с варпом', и, вероятно, где-то невдалеке разгуливает демон. Вдобавок Император знает, сколько провезенного контрабандой оружия находится в руках до сих пор не определенного количества инсургентов, которые скрываются среди гражданского населения. Я что-то забыла? — Да нет, не особенно, — утешил я. — Если не считать того факта, что у флота, кажется, недостаточно огневой мощи, чтобы остановить врага, прежде чем тот доберется до нас. Я не завидовал Живану, которому пришлось принимать такое решение. Я не столь глубоко понимал возникшую проблему, потому что флотские тактики не были тем, на что мне приходилось часто обращать внимание в обычной ситуации. Но план генерала строился на том, что еретики разделили свои силы. В том виде войны, с которым я был знаком, суть боевых действий заключалось в захвате и удержании позиций. В масштабах звездной системы эта тактика стала бы фатальной ошибкой. Дело в том, что звездному кораблю приходится тратить столько времени на то, чтобы куда-либо добраться, что, снявшись с определенной позиции, он никогда не вернется на нее в необходимый момент. В наземных сражениях мы привыкли использовать мобильные резервы, чтобы в нужных участках поддерживать провисающую линию обороны. В космосе они неизбежно оказались бы вне игры. К тому времени как мы покидали главный штаб, лорд-генерал все еще обсуждал происходящее со своими капитанами. Они гадали, стоит ли попытаться перехватить отдельные группы врага одну за другой и тем самым рискнуть, что одна из них прорвется, или оставить находящуюся в нашем распоряжении горстку военных кораблей на орбите. Там враг может нанести им удар в любой момент когда заблагорассудится и почти наверняка прорвется где-то, сосредоточив напор на одной уязвимой точке. — Да, по уши — это звучит соответствующе, — радостно согласился Броклау. Он снова обернулся к гололиту, заставив тот настроиться на фокус хорошо отрепетированным ударом. Я уже начал думать, что, возможно, майор прошел мимо своего истинного призвания. — Какие соображения касательно нашей собственной диспозиции? — Ну, честно говоря, у меня таковых не было — или, но меньшей мере, было не более, чем у самих Кастин с Броклау. Но сам процесс обсуждения нас успокоил: как ни странно, я отправился давить койку в гораздо более счастливом расположении духа, чем рассчитывал. Что бы нас ни ожидало, 597-й подготовился к бою, как только это было возможно. Все же остальное находилось в руках Императора. После тяжелого дня, как и можно было бы ожидать, я чувствовал себя довольно измотанным. Даже мои спартанского вида комнаты в Ледяном Пике показались мне сказочно уютными к тому времени, как я скинул одежду и повалился на кровать. Заснул я практически мгновенно, но мой сон был далек от спокойного. Проснулся я некоторое время спустя с пульсирующей головной болью, сбитый с толку и дезориентированный, в то время как моя спальня наполнилась таким знакомым запахом. — Вы в порядке, сэр? — спросил Юрген от двери, и с примечательным ощущением дежавю я обнаружил, что он опять держит лазерное ружье на изготовку. Я продрал ставшие резиновыми веки и громко зевнул, внезапно поняв после этого, что сжимаю в руке лазерный пистолет (по давней привычке я держал его аккуратно припрятанным там, откуда мог без усилий достать, даже не вылезая из кровати)[68]. — Дурные сны, — произнес я, стараясь поймать ускользавшие фрагменты видений, которые разбегались из моей головы, по мере того как она возвращалась к бодрствованию. Юрген нахмурился: — Те же, что и раньше, сэр? От этого обычного с виду вопроса я дернулся, как от удара электричеством. Медленно кивнул, смутно припоминая сквозь колеблющейся туман в моей голове зеленые глаза и издевательский смех. — Полагаю, что да, — произнес я, постепенно все более убеждаясь сам, что снова грезил об Эмели. Я подумал, что это не особенно удивительно, после того как мне пришлось встретить еще одно существо из ее породы. Но эта мысль не была особо утешительной; все, что творилось со мной, изрядно выбивало из колеи. Чем более я пытался припомнить детали, тем более они ускользали. — Снова колдунья. Я пожал плечами. Как бы жуток он ни был — это всего лишь сон. Несмотря на это здравое рассуждение, идея лечь спать обратно показалась мне не самой удачной из всех. — Не могли бы вы принести мне немного рекафа? — Конечно, комиссар. — Юрген закинул лазерное ружье за спину и вышел. Я же поднялся и побрел в душ. По прошествии некоторого времени, ощущая себя лишь немного освеженным, я снова приплелся в командный центр. Мне здесь совершенно нечего было делать, но, как всегда, подсознательное ожидание того, что приближающийся враг должен сделать первый ход, давило. Немудрено, что я находил утешительным зрелищем колготню солдат, выполняющих свои обязанности, и непрерывный гомон сообщений, поступающих и отправляемых. Это значило, что мы готовы ко всему, что бы ни произошло (или так мне виделось на тот момент; как оказалось, никто находящийся в своем уме не мог даже вообразить величину той угрозы, с которой мы все столкнулись. И это было определенно к лучшему: если бы я хоть на мгновение представил себе подобное, я бы впал в оцепенение от ужаса). Я, впрочем, был не единственным, кому не сиделось в своей келье. Когда я нацедил танны из чайника и обернулся, дабы обозреть комнату, мой взгляд уловил проблеск рыжих волос. Я направился к столу Кастин. Она свернулась в кресле, положив ноги на столешницу, и едва слышно посапывала. Не желая тревожить ее сон, я отвернулся и хотел было занять себя чтением текущих отчетов о солдатских провинностях, которые, несомненно, должны были снежной лавиной завалить мой стол. Но Кастин была слишком хорошим солдатом, чтобы звук близких шагов не разбудил ее. — Что? — Она села прямо, запустила левую руку в волосы, а правой схватилась за рукоять болтерного пистолета на бедре. — Кайафас!..[69] Это вы? — Не волнуйтесь, — сказал я. — Простите, что разбудил. — Я протянул ей кружку с танной: показалось, что ей напиток в данный момент нужнее. — А своя койка для этого чем плоха? — Полагаю, ничем. — Полковник широко зевнула. — Я просто хотела на секунду расслабиться. Наверное, отключилась. — Она ухмыльнулась. — Наверное, теперь вы должны меня расстрелять за сон на посту. — Технически говоря, — отметил я, — вы должны были бы смениться уже несколько часов назад. Так что я, пожалуй, могу закрыть на это глаза. — Я пожал плечами. — К тому же представьте себе количество бумаг, которое мне пришлось бы потом заполнить. — Не хочу подвергать вас такому неудобству, — серьезно согласилась Кастин, потягиваясь и вставая. — Я что-нибудь пропустила? — Понятия не имею, — признался я радостно. — Сам только что здесь появился. — И чтобы избежать вопросов, на которые мне не хотелось отвечать, я выдал полуправду: — Не мог заснуть. — Хорошо вас понимаю, — произнес Броклау, появляясь около нашей секции командного пункта с наполовину съеденным сандвичем в руке. — Вас тоже достает ожидание. Он выглядел столь же взвинченным, как и все остальные, в том наполненном адреналином состоянии, когда чувствуешь себя слишком усталым, чтобы уснуть. Помимо моей собственной воли улыбка начала расползаться у меня по лицу. — Хорошенький же пример мы подаем младшим по званию, — произнес я. — Волнуемся, будто кучка подростков перед Днем Императора. — Только вот подарочки будем вручать еретикам, — откликнулся Броклау с неприкрытой радостью. — Смерть и проклятие в подарочной упаковке от пятьсот девяносто седьмого. Я могу только предположить, что виной тому была нехватка сна, которая уже начала ощущаться всеми троими, но это замечание показалось нам ужасно смешным. Когда гололит ожил, представив нам лорда-генерала, первое, что он увидел, была наша троица, подвывающая от смеха подобно кучке пьяных идиотов. — Рад видеть, что вы там в пятьсот девяносто седьмом сохраняете такое присутствие духа, — суховато заметил Живан, в то время как мы поспешно приходили в себя, а двое гвардейских офицеров отчаянно оправляли форму. — Хотя я удивлен, что застал вас вообще на ногах в столь поздний час, да еще всех троих. Он, конечно же, был совершенно не удивлен, потому как сам был старым воякой и прекрасно понимал наше состояние. — Аналогично, — произнес я, единственный из троих, кто мог вот так свободно болтать с ним, не будучи связанным рамками протокола. Мои ладони снова начали зудеть. Живан явно хотел поделиться какими-то новостями; едва ли он будет звонить нам в такой час ночи, для того чтобы просто поздороваться, — Что произошло? К моему удивлению, картинка разделилась и на противоположном генералу конце появилось изображение полковника Асмара. Без сомнения, мы возникли на его экране в тот же самый момент, и он не сумел скрыть враждебности, хотя и постарался как можно быстрее стереть злое выражение с лица. — Комиссар, — коротко кивнул он, совершенно не обращая внимания на остальных, что подсказало мне, по крайней мере, с кем именно хотел пообщаться Живан. — Талларнский двести двадцать девятый обнаружил в своем секторе нечто, вызывающее беспокойство, — объяснил лорд-генерал. Его лицо выражало при этом слабо прикрытое отчаяние. — Несколько поздновато, но я полагаю, мы должны быть благодарны, что это вообще произошло. — 'Император дает только то, что нам нужно, — процитировал откуда-то[70] Асмар, — а не то, чего мы хотим'. Челюсть Живана напряглась, хотя и почти незаметно. — Чего я хочу, — процедил он, — так это чтобы мои полковые командиры проводили операции по поиску и уничтожению врага, когда им приказывают, а не изображали, что они это делают, надеясь, что и так сойдет. Еще мне нужны комиссары, которые не боятся запачкать рук. Мои ушки встали при этом на макушку, можете быть уверены. Я не имел ни малейшего понятия, что же так разозлило Живана, но не сомневался, что именно Асмар при активной помощи Бежье значительно вывели его из себя. Вероятно, тем, что бормотали утомляющую самого Императора напыщенную религиозную белиберду, вместо того чтобы выполнять приказы, насколько я мог судить. Но конечно же, если Асмаров комиссар покрывал полковника в стремлении увиливать от приказов, лорд-генерал не особенно многое мог с этим поделать. — Мы с удовольствием поможем восполнить недостаток, если это в наших силах, — произнес я, со всей готовностью цепляясь за возможность еще подлить масла в огонь. Живан кивнул: — Вот тут я не сомневаюсь. — Содержавшийся в этом укор Асмару был столь же сдержанным, как орк, пускающий газы, и лицо талларнского полковника слегка омрачилось. — Я надеялся, что вы сможете что-то сказать об этом. Все-таки именно вы владеете наибольшим опытом в делах, которые касаются вражеской колдовской активности. К моему тщательно скрытому наслаждению, Асмар при этих словах приобрел очень нервный вид и осенил себя знаком аквилы. — Я застрелил двоих еретиков и провел налеты на несколько их укрытий, — произнес я, осознавая, что Живан будет ожидать от меня чего-то, что соответствовало бы моей (увы, незаслуженной) репутации скромного героизма. — Но я полагаю, что эта же честь принадлежит и любому солдату из тех, что были со мной. Они приняли на себя основной масштаб сражения, и не всем так повезло, как мне. — Пожалуй, — ответил лорд-генерал, целиком заглотив наживку. — Но у вас есть опыт в том, чтобы оценивать данные, полученные в ходе таких рейдов, и вы уже в прошлом сражались с Великим Врагом. — Верно, — признал я, склонив голову. — Так что же за информацию добыли наши доблестные талларнские соратники? Асмар глянул с подозрением, несомненно полагая, что я к фрагу нарываюсь, но сделал над собой усилие и изобразил чистосердечный интерес (безусловно, в его наборе имелась благочестивая цитата и на этот случай). — Один из наших конных патрулей встретился сегодняшним утром с охотником за наугами[71] — начал он. — Тот упомянул, что видел следы какой-то деятельности возле пещер к северу от наших позиций, так что солдаты отправились, чтобы проверить. С каждой секундой выражение лица Живана все более ужесточалось, как я заметил. — И там они нашли... — кажется, словарный запас подвел Асмара на мгновение, он икнул и вновь осенил себя знаком аквилы, — нашли... нечистое. С этими словами его лицо еще более побледнело. — Дайте угадаю, — произнес я. — Тела, перекрученные неестественным образом, примечательные знаки, нарисованные на стенах? Асмар кивнул. — Ваши солдаты встретили сопротивление? — продолжал я. — Нет, — ответил Асмар. — Это место было покинуто. Если бы он еще быстрее осенял себя знаками аквилы, подумал я, у него оторвались бы пальцы... — Но миазмы зла были ощутимы, — выдавил талларнский полковник. — К счастью для них, сам демон уже ушел, — сказал я, не удержавшись, чтобы не поддеть его снова. Наградой мне было выражение неприкрытого ужаса, которое промелькнуло в глазах Асмара. Я обернулся к Живану, переключив все внимание на него. — Похоже, мы нашли место, где совершался третий ритуал. — Я тоже пришел к такому выводу, — согласился лорд-генерал. — Это может быть тем прорывом, который мы искали, — продолжал я. — Если Мейден ознакомится с местом проведения ритуала, не затронутым следами боя, то, возможно, сможет определить точно, чего же добиваются еретики. — Он мог бы, — согласился Живан. — Если бы полковник Асмар и комиссар Бежье не взяли бы на себя такой труд, как сровнять обнаруженное с землей. — Это было единственное, что можно предпринять, — настойчиво заявил Асмар. — Не написано ли в 'Размышлениях святых', что нечистые храмы должны быть очищены огнем праведным? — А в учебнике здравого смысла не написано, что деянием полного кретина является разрушать вражеские строения, которые вам повезло захватить в целости, прежде чем их можно будет рассмотреть на предмет разведданных? — ответил я, все еще не веря, что кто-либо, даже Бежье, мог быть настолько глуп. Асмар налился краской гнева: — Я знаю свой долг перед Императором! Когда я буду стоять перед Золотым Троном, ожидая Его суда, моя совесть будет чиста. — Восхитительно, — произнес я. — Рад за вас всей душой. — И снова обратился к Живану: — Так что если подвести итог, то все, что мы знаем о деятельности врага на горячей половине, — это то, что она была? Лорд-генерал кивнул: — Примерно так. — Но где хоть конкретно — нам известно? — спросила Кастин. Вместо ответа Живан наклонился вперед, чтобы что то набрать на клавиатуре пульта, и лицо Асмара сменилось видом планеты с орбиты. Одинокая руна означала местонахождение еретического алтаря, которой в этом масштабе, казалось, лежала ровно напротив той, что была на Ледяном Пике. Полковник кивнула: — Хм... Интересно получается. — Что? — поторопил Живан. — Вероятно, это просто совпадение, но они составляют треугольник. Смотрите. — Кастин указала на Едваночь, где был обозначен еще один алтарь. Планетарная столица оказалась равноудаленной от двух первых точек. — Когда речь идет о подобных вещах, совпадений быть не может, — произнес я. — Это должно иметь какое-то значение. — Если только вы проведете линию от талларнцев до нас прямо через ядро планеты, — заметил Броклау. — Может это быть нормально? — Только Император знает, — ответил Живан. — Мы имеем дело с колдовством варпа. Такие незначительные детали, как планета, случайно подвернувшаяся на пути, могут и не быть помехой. Я поговорю об этом с Мейденом и остальными; посмотрим, что они смогут придумать. — Он раздумчиво кивнул. — Отличная наблюдательность, полковник. Он, кажется, собирался прервать связь, поэтому я быстро вмешался с вопросом: — Не касаемо всего этого, есть новости от флота? Живан покачал головой: — Варп еще слишком взбудоражен, чтобы астропаты могли послать сообщение. Когда они прибудут, и прибудут ли вообще — все это в воле Императора. — Я не ожидал иного, — оставалось только произнести мне. Живан отключил связь. Кастин, Броклау и я переглянулись в молчании. Спустя мгновение майор облек в слова то, о чем мы все думали: — Похоже, дерьмо только что поднялось нам до подбородка.