Многоцветная магия. Часть 3. Пять стихий в одном

После Аллы в "играх с огнем" пробовали участвовать все остальные подростки, но к ним эта стихия была менее благосклонна — в основном, ребятам удавалось лишь выбросить в воздух горстку искр, а иногда зажечь на ладони пару крошечных, слабых и почти мгновенно гаснущих огоньков. Юрий внимательно следил за успехами каждого из пяти учащихся и записывал в блокнот, магия каких стихий давалась лучше всего каждому из них. Выходило, что Алла отлично справляется с огнем, но очень плохо ладит с остальными стихиями, Белла хорошо работает с металлом и немного хуже — с водой, Михаилу нормально подчиняется только вода, Леониду — дерево и земля, а Роман способен колдовать со всеми стихиями одинаково, но при этом довольно слабо. "Сколько же времени нам понадобится, чтобы они научились всему, чего пока не умеют! — думал он, покусывая кончик ручки. — А ведь существуют еще превращения и искусство перемещения в пространстве! И мелочи всякие вроде невидимости... Взрослый маг обучается этим основам за полгода, но то — взрослый, дисциплинированный, понимающий, зачем ему все это нужно. А тут — подростки! Да ведь если у них через два-три урока не начнет получаться, они же плюнут на магию и захотят все это бросить! А этого им никто не позволит, и вот тогда начнется у всей нашей "школы" веселенькая жизнь!.."

Он вдруг вспомнил вечер, проведенный с Альбиной и Лилит в "Ракушке", вспомнил их необычный танец втроем, вспомнил разгоряченные музыкой и счастливые лица своих партнерш, и ему стало невыносимо тоскливо.

Глава VIII

Курировать учебу малолетних волшебников оказалось не так уж и сложно. Юрий Златов полулежал на диване в комнате для отдыха, лениво жевал шоколадный батончик и время от времени поглядывал на часы, дожидаясь окончания дополнительного урока в соседнем классе. Альбина расположилась в кресле с очередной книгой из библиотеки металлической общины и, как всегда, погрузилась в чтение настолько глубоко, что не видела и не слышала ничего вокруг. Из-за неплотно закрытой двери доносился бодрый голос Валентина Кудряшова, объяснявшего что-то сложное Белле Силаевой — остальные ученики уже разбежались по домам, а дочь металлических волшебников все никак не могла освоить некоторые магические жесты. Слов было не разобрать, но Златов и не старался подслушать, о чем разговаривали учитель с ученицей — он был занят собственными мыслями. О том, что после уроков ему предстоит очередной неприятный визит к Эрасту Вечерковскому, о том, что маги всех пяти общин по-прежнему не могут понять, как на свет могли появиться дети с такими необычными способностями, как у его учеников, о том, что он так и не выяснил, крутит ли Лилит роман с Симеоном, и что Альбина, когда читает, выглядит еще привлекательнее, чем всегда...

— Нет, все, это невозможно! — дверь в комнату для отдыха распахнулась, ударившись о стену, и к Юрию с Альбиной подлетел трясущийся от раздражения Валентин. — Юра! Замени меня! Я больше не могу, я ее или убью сейчас, или вместе с ней плакать буду!

— Давай я тебя заменю! — спокойно захлопнула книгу и встала с кресла Альбина. — Что у вас там случилось?

Она вышла в учебную комнату. Юрий выскользнул вслед за ней и остановился в нескольких шагах от парты, за которой тихо, почти беззвучно, плакала старательная Беллочка Силаева. Альбина осторожно приблизилась к ней, придвинула стул и села рядом, положив руку на спину девочке. Златов тоже шагнул было к ним, но металлическая волшебница оглянулась на него и, сделав сердитое лицо, молча указала глазами на дверь. Пришлось отступить обратно в маленькую комнату — мешать Шороховой не стоило, и как ни любопытно Юрию было узнать, каким образом она будет успокаивать нервного ребенка, молодой человек предпочел подчиниться.

— В чем дело-то? — недовольно спросил он у нервно расхаживавшего по комнате Кудряшова. Тот в ответ страдальчески закатил глаза:

— Зря меня учителем сделали. Не умею я с мелкими обращаться! Уж вроде бы эта девчонка — самая послушная, самая умненькая из всех, выросла в семье волшебников, в отличие от остальных — а заниматься с ней, так легче удавиться! Прошу ее: придумай сама, во что эту ручку можно превратить, а она — в слезы!

— Да, она, похоже, совсем не умеет инициативу проявлять, — согласился Юрий. — Даже странно, что металлисты так воспитали девочку!

— Так они же не металлическую волшебницу растили, а серую мышку, которую им легко было бы от всех прятать! — в сердцах воскликнул Валентин, после чего, покосившись на дверь, заговорил тише. — А типичная металлическая девчонка даже в самой глуши обязательно привлекла бы к себе внимание. Мало ли кто еще из металлистов мог к ним в гости в Сочи заявиться и на ауру у ребенка посмотреть? Проще сделать так, чтобы ребенок был тише воды, ниже травы и от чужих людей в самый дальний угол забивался! — Кудряшов снова начал заводиться, и теперь уже Юрий, приложив палец к губам, мотнул головой в сторону двери.

— Не шуми. Чего ты так завелся? — спросил он по-прежнему слегка раздраженным тоном.

— Да потому что меня такое бесит! — проворчал Валентин, стараясь успокоиться. — Необычные таланты нельзя прятать!

— Ираида испугалась, что у ее племянницы талант может быть опасным, — возразил Златов. — Я ее не оправдываю, конечно, но понять вообще-то могу. Мы же ничего об этих детишках не знаем!

— Да мы уже месяц с ними занимаемся! — вспыхнул лесной маг. — Что, много ты в них видишь опасного? Опасной была Алла, когда про ее дар никто не знал и она едва не сожгла свою школу... хотя здесь я ее прекрасно понимаю... — на мгновение он улыбнулся, но потом его лицо снова приняло раздраженное выражение. — Уж поверь, если необычное скрывать, из этого никогда не выйдет ничего хорошего. И кому, как не нам, магам, этого не знать — ведь если бы мы не развивали наши способности, обычные люди нас бы давно извели! Попробовал бы кто-нибудь в нашей общине так с ребенком поступить — выселение из Ленинграда ему было бы гарантировано. А этим радикалам все с рук сходит!

— Металлисткам бы тоже вряд ли сошло, если бы мать Беллы не была сестрой их главной безопасницы, — вздохнул Златов.

— Может и так, — не стал спорить Валентин. — Но у нас бы такого не случилось даже с ребенком главы общины. Думаю, что у вас и у подземников тоже.

— У нас — разумеется, — согласился Юрий, хотя полной уверенности в том, что руководство водной общины не захотело бы скрыть от остальных магов чьи-нибудь странные способности, если бы посчитали это выгодным, у него не было. Но сообщать это магу другой общины не стоило, тем более, что с самим Златовым главная водная чародейка поступила более, чем гуманно.

Он снова осторожно выглянул в учебную комнату и расплылся в удивленной улыбке. Белла больше не плакала, они с Альбиной сидели рядом, а на столе перед ними лежало несколько совершенно неожиданных предметов — вилка, ножницы, кусок толстой веревки, ободок для волос и ярко блестящая заколка. Юрий переключился на "третий глаз", полюбовался окружавшими эти предметы пятицветными аурами в форме карандашей и ручек и ободряюще улыбнулся снова насторожившейся девочке.

— Передай Валентину Петровичу, что мы закончили, — сказала ему Альбина. — Все превращения отлично получились — можешь сам посмотреть. А теперь, Белла, верни им всем прежний вид!

Силаева все еще недоверчиво покосилась на Юрия и на дверь, за которой скрывался расстроивший ее Валентин, но затем с сосредоточенным видом наклонилась над разложенными перед ней вещами и резко провела над ними рукой, словно сдергивая с них невидимое покрывало. Цветные ауры развеялись без следа, на парте остались только два карандаша и три шариковые ручки.

— Очень хорошо, — ласково сказала ей Альбина. — Все, на сегодня хватит.

Белла, все так же не поднимая глаз, стала складывать ручки и карандаши в пенал. Учителя тоже собрали свои вещи и вместе с девочкой вышли из уютного класса в темный подземный коридор. Альбина засветила у них над головой светящийся серебристый шар. На стенах тут же вытянулись тени учителей и ученицы — длинные, чуть дрожащие и словно бы нависающие над своими "хозяевами". Белла робко придвинулась почти вплотную к Альбине, и та, догадавшись о ее испуге, поспешно взяла девочку за руку. Юрий с завистью посмотрел на их прижавшиеся друг к другу силуэты. Он и сам, несмотря на то, что бывал под землей множество раз, чувствовал себя в узких запутанных коридорах главной общины крайне неуютно. Вот только позволить себе взять Алю за руку при всем желании не мог.

Коридор, по которому они шли, плавно поднимался вверх, постоянно петляя, а время от времени еще и разветвляясь на два или сразу три прохода. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Златов попытался представить себе, что Альбина и Лилит могли заблудиться в этом запутанном подземном лабиринте, а он отправился бы на их поиски и, едва не потерявшись сам, сумел бы вывести девушек наверх. Однако помечтать об этом как следует ему мешали светящиеся на стенах стрелки, указывавшие путь к выходу, и довольный смех Кудряшова, рассказывавшего Альбине очередную байку о лесовиках. Он, в отличие от Юрия, чувствовал себя прекрасно и оставался неунывающим шутником в любой обстановке, хоть под землей, хоть на улице, хоть в лесу.

А потом коридор превратился в круто поднимающуюся вверх узкую лестницу, и впереди стал слышен неясный гул электричек.

— Ну что, всем на метро? — спросил Валентин, когда впереди послышался отдаленный шум поездов.

— Мне к подземникам, отчитываться о наших курсах, — изобразив на лице тоску, ответил Златов.

— Ну, тогда — счастливо! — Альбина свернула в узкий и короткий проход, ведущий к станции метро, Белла и Валентин отправились вслед за ней, а Юрий зашагал дальше. Похожий на крошечную полную луну шар некоторое время плыл рядом с ним, освещая молодому человеку дорогу — боковое ответвление от коридора, ведущего к станции метро, которое затем снова превратилось в ступеньки лестницы теперь спускающиеся вниз. Но затем сотворенный Альбиной светильник постепенно потускнел, а потом и вовсе начал рассеиваться в воздухе, однако Златов и так уже был почти у цели: впереди начиналась ведущая вниз лестница, слабо освещенная желтовато-зеленым светом, который шел прямо от потолка над ней, выложенного странным фосфоресцирующим камнем. Слегка поежившись, Юрий начал спускаться и вскоре уже звонил в отделанную все тем же светящимся камнем дверь.

— К господину Вечерковскому. Мы договаривались, — как обычно объяснил он открывшему ему дверь дежурному подземному магу и прошел в очередной, на этот раз более широкий коридор со светлыми стенами и потолком, освещенный множеством похожих на старинные канделябры светильников. Здесь стены уже не давили на непривычного человека — подземные маги с древности умели делать уютными и приятными для жизни самые глубокие и сырые пещеры, и если бы не отсутствие окон в их жилищах, большинство их гостей даже не вспоминали бы о том, что находятся под землей.

Дежуривший у двери волшебник только кивнул: Златова он помнил по его прошлым визитам к Эрасту и знал, что провожать его уже не нужно. Юрий заспешил к двери заместителя главы подземной общины, думая о том, что появление детей со странными аурами и создание для них специальных курсов имеют, по крайней мере, один плюс — теперь ему не надо, как раньше, скрываться и придумывать разные предлоги для встречи с Вечерковским. Все были уверены, что он отчитывается перед подземным магом о том, как у подростков идут уроки. А если у кого и возникали подозрения, что Юрий и Эраст обсуждают не только это, то проверить их у других магов все равно не было никакой возможности.

Впрочем, проблем школа создавала гораздо больше. И радовало Златова только то, что Эраст, похоже, был одним из тех, от кого он мог узнать, в чем причина этих проблем и каким образом их можно решить.

Он громко постучал в кабинет Вечерковского и, дождавшись, когда из-за двери раздастся недовольное "Войдите!", потянул на себя резную каменную ручку.

Чаще всего Эраст встречал гостя из водной общины, сидя за своим широким столом, а заодно еще и отгородившись от него стопкой бумаг. Но на этот раз Юрий застал его в углу кабинета — подземный волшебник стоял перед террариумом и молча смотрел на обернувшегося несколько раз вокруг изогнутой ветки бледно-желтого питона. Правда, стоило Златову войти, как Вечерковский отвернулся от змеи и шагнул к своему креслу, поприветствовав посетителя небрежным кивком.

— Здравствуйте! — Юрий опустился на жесткий стул и, решив немного разрядить официальную обстановку, кивнул на неподвижного питона. — Спит?

— Греется, — сухо ответил Эраст и тут же перешел к делу. — Рассказывайте, Юрий Германович, какие новости?

Златов подавил раздосадованный вздох — попытка уменьшить официальность разговоров с Вечерковским снова сорвалась!

— Новостей особых нет, — сказал он. — Огненная и металлическая общины пытаются выяснить о детях как можно больше. Наша община тоже, естественно. Но ничего нового о них разузнать не получается. Кроме того, что мы и так уже знаем: что все они каким-то образом умеют пользоваться энергиями всех пяти стихий.

— Никто не до чего не докопался?

— Никто. Все дети — абсолютно разные, из совершенно разных семей. У всех, кроме Беллы Силаевой, нет ни одного родственника-мага, даже самого дальнего. Правда, мы еще не всех их предков проверили, дошли только до девятнадцатого века, а дальше проследить — сами знаете, как это сложно.

Эраст кивнул, чуть заметно скривившись. "Ага, твоей общине тоже не удалось пока ничего узнать! — отметил про себя Юрий, но тут же засомневался. — Или ты специально играешь, чтобы я думал, будто бы вы ничего не нашли?"

— Что еще? — продолжил, тем временем, расспрашивать его Эраст.

— Еще все продолжают искать других таких же детей. В том числе и лесная община — об этом Валентин Кудряшов говорил, — сказал Златов и, сделав небольшую паузу, добавил, не спуская глаз с лица своего собеседника. — Он вообще языком треплет почти так же, как Микаэлян. И не скажешь, что ему за восемьдесят и что он лесовик!

Вечерковский снова поморщился, теперь уже гораздо более явно — и хотя он сразу же взял себя в руки, Юрий успел это отметить и удовлетворенно откинулся на спинку стула. Этот его удар попал в цель: Эраст, как Златов и предполагал, за что-то очень не любит Валентина! Но при этом почему-то не возразил против того, чтобы Валентин стал обучать детей магии лесной стихии.

— Они с Плотниковым вообще немного странные, — сделал Юрий еще одно пробное замечание. — С детьми вроде и пытаются ладить, но получается у них это через раз. Не понимаю все-таки, почему работать в школу отправили именно их...

— Ну, это руководителям их общин виднее, — чуть резче, чем обычно, произнес Эраст. — Вы мне лучше о ваших делах рассказывайте!

Еще одна странность, которую Юрий не преминул отметить про себя. В любой другой ситуации Эраст потребовал бы от него, чтобы он попытался выяснить, в чем причина назначения Кудряшова и Плотникова преподавателями. Он и так это знал? Или не хотел, чтобы Юрий выяснил что-нибудь лишнее?