Всё оказалось просто и банально. Сегодня днём солнце "коснулось красного камня", что означало наступление местного религиозного праздника. Как сказал шаман, в этот день много лет назад их далёкие предки спустились в глубины шахты и сидели там десять дней, скрываясь от "великой угрозы" и борясь со страхом "народными средствами", то есть, напиваясь. Так зародилась традиция этого "праздника". Вначале туземцы поступали как их предки — спускались глубоко под землю и сидели там несколько дней, но потом страх стал уменьшаться, а лень — увеличиваться, и всё мероприятие свелось к трёхдневной попойке и нескольким несложным ритуалам.

Оставалось только плюнуть на этих идиотов, из-за которых я потратил столько времени, выслушивая всякую чушь о "предках" и их "великом" деянии. Похоже, пора выступать в новый поход. Разные мелочи можно доделать и на ходу, а то совсем тут размякнем.

* * *

Но, похоже, "праздник" туземцев родился не на пустом месте, что и выяснилось ночью.

Я чётко осознавал, что сплю. Помнил, что заснул в своей каюте, под заунывное пение туземцев, доносящееся с берега, и прижимая к себе тихо сопящую мне в ухо Саю. Но на обычный сон происходящее тоже не походило. Слишком всё было детализировано, почти реально. Я чувствовал, что падаю или, скорее, очень быстро спускаюсь по невидимой трубе. Во все стороны, насколько хватало глаз, разливалось целое море лавы. Расплавленная порода вздымалась пузырями, шла рябью, источала нестерпимый жар, устремляющийся вверх. Я попытался найти в этом море хоть что-нибудь, за что может зацепиться взгляд, и очень быстро нашёл.

Прямо подо мной. Там, куда спускалась невидимая "труба", по которой я двигался, виднелся небольшой тёмный пятачок, как островок в океане. Он был совершенной круглой формы, и в самом его центре виднелось крохотное ярко-зелёное пятнышко, от чего весь остров казался исполинским глазом великана, смотрящим на меня.

Движение было быстрым и замедлилось лишь перед самым касанием с твёрдой коркой застывшей лавы, из которой состоял этот клочок поверхности. Зелёная точка, казавшаяся мне крошечной с большого расстояния, вблизи оказалась куда крупнее. Передо мной стояла человекоподобная фигура почти трёхметрового роста, целиком состоящая из языков зелёного огня. Достаточно было одного взгляда на неё, чтобы увидеть внешнее сходство этого огня с моим "Пламенем", но, не смотря на это, я ясно чувствовал и отличия. Моё "Пламя" оставляло ощущение тепла. Оно было подобно костру одинокого путника. Могло согреть его, высушить одежду, приготовить еду, а также могло отпугнуть хищника или вызвать лесной пожар, если путник будет неосторожен.

Огонь существа, стоящего передо мной, был иным. Я кожей чувствовал его еле сдерживаемую жажду уничтожать. Настоящий концентрат ярости и разрушения. Намного более "сильный", чем когда-либо мог стать мой "костёр путника". С первого взгляда было понятно, что доведись нам столкнуться в бою, и я буду тут же поглощён, как огонёк свечи в пламени пожара.

— Прибыл, наконец! — Голос существа был подобен крику заживо сжигаемого человека. — Я давно ждал этого.

— Кажется, мы не представлены?

— Хочешь знать, кто я? Знай! Я тот, без кого бы ты не появился на свет! Я твой Создатель!

— Не слышал, чтобы отец или мать рассказывали, что в моём появлении на свет участвовал и кто-то третий. — Я чувствовал, что, не смотря на реалистичность происходящего, вокруг всё ещё сон, и можно в любой момент проснуться. Это развязывало мне руки. В другой ситуации, встретив такое создание, пришлось бы быть более осторожным в высказываниях.

— Твой отец перед тобой! А мать... Какие всё-таки эти смертные хрупкие создания. Больше половины оказалось просто не способно выдержать моей силы, не смотря на то, что рабы принесли лишь самых молодых и сильных особей. Но даже так, я хорошо повеселился. Жаль, что было так мало времени!

Это было... странно. Мне не хотелось думать, что я родился в результате связи этого существа и моей матери, но что-то глубоко внутри говорило, что он не врёт. Но, если так, зачем...

— Зачем ты это сделал? Зачем тебе нужен полукровка со "смертной"?

— Полукровки! Вас должно было быть несколько десятков! Жрецы оказались слишком расторопны, но, возможно, это и к лучшему. Пусть ты остался один, но, при этом, вобрал в себя всю ту силу, что я вложил во всех вас. Твои возможности стали намного больше. Это позволит быстрее достичь цели!

— Цели?

— Да! Вы били созданы с одной целью — снова открыть нам проход в тот мир. Когда-то мы уже смогли проникнуть в него. Это был славный поход! К сожалению, открывший нам путь сам же уничтожил его. За это предательство он три тысячи лет испытывал нестерпимые муки, пока его душа не развоплотилась. С тех пор мы можем проникнуть туда лишь в моменты наибольшего сближения миров. Такие, как сейчас. В этот раз миры не достаточно сблизились, чтобы мы пришли во плоти, но достаточно, чтобы ты услышал мой зов.

— Как открыть этот проход?

— Это не просто. Но ты был создан для этого, должен справиться! На западе, за океаном, находится страна, в которой жил тот чернокнижник, что впустил нас. Перед этим мы передали ему все необходимые знания, которые он записал в книгу. Я знаю, что эта книга не была уничтожена. Её сохранили выжившие. Найди книгу и воспользуйся этими знаниями! Так будет проще всего.

— А если я не буду делать этого?

— Можешь и не делать! Можешь сидеть в выгребной яме и нюхать испражнения! Это ничего не изменит! Ты был создан, чтобы открыть нам путь! И ты это сделаешь! Хочешь или нет! Но я не хочу ждать! Поэтому, если ты сделаешь это раньше срока, то тебя ждёт награда, о которой ты и не смел мечтать! Власть, сравнимая с властью бога! Женщины, вино, лучшие яства. Всё, что захочешь!

— Звучит хорошо. А если я не найду книгу? Или меня убьют?

— Книга не уничтожена! Значит найдешь! И только попробуй сдохнуть! Если умрёшь, до того как твоя сила достаточно вырастет, чтобы я мог отрыть путь, то после смерти попадёшь сюда, и я сожру твою душу. Ты будешь веками молить об окончательной смерти!

— Я понял...

— Тогда можешь убираться! И, чтобы ты не подумал, что это был просто сон... Небольшой подарок! — Фигура подняла правую руку, вытянув вперёд указательный палец, который качнулся вперёд, пронзив мою грудь.

Боль оказалась очень сильной и неожиданной, заставив меня вскочить с постели. Огненный мир исчез. Вокруг была знакомая до мельчайших деталей комната. На кровати озадаченно моргала Сая, которую я случайно разбудил.

— Спи! — Сказал я ей, заходя в ванную. Здесь стояло огромное зеркало, которое отражало мою ошарашенную физиономию.

На моей голой груди в темноте ясно виднелись несколько светящихся ярко-красным цветом иероглифа из никогда ранее не виденного алфавита. И, одновременно, я отчётливо понимал их значение — Керт'Лен или Огненные Скрижали. Своего рода нематериальная книга, знания из которой усваиваются по мере развития живого существа. Любой разумный мог передать её копию другому, дописав от себя несколько глав. Обычно такие "книги" передавались от отца к сыну, и содержали, помимо первоначальных "страниц", многие полезные знания предков, которыми они решили поделиться с потомками. Действительно ценный подарок. Все эти сведения будто бы возникли из ниоткуда. Будто всегда это знал.

Я вышел на пустую палубу. На берегу кто-то продолжал ходить вокруг огромного костра. Мне же нужно было многое переосмыслить. Повинуясь моей воле, по руке пополз маленький зелёный огонёк. Сколько я ни всматривался в него, не получалось увидеть той силы, что могла бы заставить его предать меня. Впрочем, одно предположение было. Что произойдёт, если "отец" поделится со мной своей силой? Если дольёт в мой "сосуд" своего яда? Сколько времени ему потребуется, чтобы пожрать мою суть? Не думаю что много. Слишком он разрушителен. Это отличие в столь внешне похожих субстанциях не давало мне покоя. Я чувствовал, что его огонь мог только разрушать. Его сила и ярость была невероятна. Она вырывалась из него, оставляя глубокие следы на застывшей лаве. Моё же "пламя" было другим. В нём не было жажды разрушения. Оно могло созидать.

Пока было не понятно, что это даёт, но, почему-то, это различие казалось важным.

* * *

— Капитан!

— Да, мэтр? — Сильф вздрогнул от голоса незаметно подошедшего мага.

— Не расскажите, что находится к западу от нас?

— Охотно... — Удивился такому вопросу капитан. — Рифовое Море тянется ещё на сотни миль, есть тысячи небольших островков, несколько десятков достаточно крупных, из них наиболее выделяется остров Рох. Самый большой, сильно вытянутый, его побережье изрезано бухтами, он достаточно густонаселён. Кроме того, высокие горы этого вытянутого с севера на юг острова отделяет архипелаг от сильных ветров Бурного, а потому он является последним оплотом цивилизации. Форпостом, так сказать.

— Бурного? — Уточнил я.

— Бурного океана. — Пояснил Сильф. — Удивительное зрелище, кто не видел. Удивительное и страшное. Ветра там будто бы взбесились и безостановочно взбалтывают этот огромный адский котёл. Лезть туда — верная смерть.

— Неужели никто не пытался? Разве не интересно, что за ним?

— Может оно и интересно, — с удивлением протянул Сильф, — да только те, кто сунулся, обратно уже не возвращались.

— Ясно... — Ответил я. — Как вы думаете, капитан, не сможем ли мы зайти на Рох? Мне бы хотелось вживую увидеть Бурный, раз вы утверждаете, что зрелище того стоит.

— Кхм... — Капитан немного побледнел и посмурнел. До этого маг не высказывал никаких просьб, и он не знал, к чему может привести отказ. А приближаться к Бурному... Впрочем, почему нет? Рох — место необычное, со сложными людьми, но происхождение товара там никогда не спрашивают, а цены весьма хороши. В горах Роха добывают серебро, и если продавать за него, то можно получить полуторную или даже двукратную прибыль. — Почему бы и нет? Плыть до него сейчас даже меньше, чем до наших обычных мест, да и корабль стоит "обновить". Посмотреть, как поведут себя новые артефакты в неспокойных водах. Если с ветром будет как обычно, то идти нам меньше недели.

— Это замечательная новость! Спасибо, капитан. — Я про себя усмехнулся. Какого бы "морского волка" Сильф из себя не строил, он уже начинал понимать, что по-настоящему сильный маг на корабле означает не только успешные походы, но и новые ограничения. Такому человеку уже не скажешь заткнуться и работать, приходится находить компромиссы.

* * *

Я расслабленно лежал в кровати, в легкой полудрёме, под тихий скрип и покачивания корпуса корабля, и размышлял.

Сая... Кто она мне? Ценное приобретение? Необычная диковинка? И это тоже, но в меньшей степени. Очень осторожно поинтересовавшемуся капитану сказал — ученица. И это тоже верно... немного. Она для меня как отдушина, как глоток свежего воздуха. И вовсе не из-за того, что мы делим с ней постель, вовсе нет. Это был лишь способ подобраться к её секретам. Удачный. Удалось получить зацепку, понять какие изменения произвела в её разуме работа с артефактом.

Если бы о том, что я проделываю с её сознанием узнали церковники... Впрочем, мне ли об этом волноваться? Как выяснилось, одним фактом своего рождения я уже заслужил костёр, так что глубокая ментальная коррекция разума живого человека не усугубит моей участи, если ситуация повернётся "левым боком". А, по уму, мне за это дело должны ещё спасибо сказать. Ибо доброе деяние. До того, как я ей занялся, лишь молодость спасала девушку от печальной участи стремительно развивающегося сумасшествия. Разум Саи работал на последнем пределе, пытаясь объединить необъединяемое — сложную нечеловеческую логику артефакта и обычную человеческую жизнь в примитивных условиях. Со мной же у неё появился шанс ..., а у меня появилась возможность создать нечто уникальное.

Её разум был даже не заготовкой — сырым материалом, пусть и уникальным. Путём очень осторожных воздействий ментала и моего "Пламени" удалось "отлить" из этого материала форму. Пока ещё очень грубую, требующую доводки, шлифовки и полировки, нанесения рисунка, но уже по этой форме хороший мастер мог понять какое удивительное изделие может получиться в конце ..., если криворукий подмастерье не загубит его. По этой причине, добившись стабилизации её сознания, дальше я действовал крайне осторожно. Пусть работа займёт годы, но результат должен быть идеален, ведь, по сути, работаю для себя. Не для использования, не для, упаси Создатель, продажи, а для души. Хотя нельзя не признать, что имея столь совершенный "бриллиант", найти для него применение будет не сложно.

Предмет моих размышлений сидел на кровати, свернувшись в комочек и положив голову на колени. Её взгляд был устремлён в пустоту. Она обдумывала очередной информационный пакет, который я передал ей сегодня ночью. Процесс обучения происходил крайне необычно и интересно. В ментальном пространстве Саи был сформирован особый "объём" памяти, куда можно было помещать знания, откуда они извлекались и всесторонне изучались. В этом было что-то совершенно нечеловеческое. У меня не было слов для описания. Создавалось ощущение, что рядом работает сверхсложная машина, но не крутящая жернова, а думающая. Удивительное зрелище.

Я не удержался и провёл по её спинке рукой, чувствуя бугорки позвоночника под молодой мягкой кожей. Сая перевела взгляд на меня, пододвинулась и потёрлась своей бархатистой щёчкой о мою шею рядом с ухом. Прямо как ласкающаяся кошечка. У местных племён не приняты поцелуи и, в целом, понятно почему. Их способ, пожалуй, даже более возбуждающ.

Я обнял её, крепче прижимая к себе. Не важно, кем Сая будет считаться, сейчас мне было ясно одно — она моя, и если кто-то попробует её отнять, то это будет последнее, что он сделает в этой жизни.

* * *

С высоты огромные волны Бурного океана казались не такими уж большими. Реальное положение дел открывалось лишь когда мы приблизились к побережью. В отряд входило более трех сотен человек и в пути от последнего поселения мы преодолели несколько миль. Никто не хотел селиться слишком близко от опасного западного побережья, но в такие дни как сегодня, когда волны переходили из разряда "смерть всему живому" в разряд "ух ты, какие большие" на него приходило достаточно много народа. На сильно изрезанном исполинскими волнами побережье за время сильных бурь скапливалось огромное количество различных живых и неживых находок.

В первую очередь это были водоросли и различная живность. Их на месте сортировали и загружали в десятки гигантских телег. Эта работа считалась на острове одной из самых тяжелых, и брались за неё, в основном, самые бедные островитяне. Иногда даже рабы, но редко — отсюда дары моря попадали на рынки или сразу в печи и коптильни. Никто не хотел, чтобы затаивший зло пленник отравил рыбу каким-нибудь найденным здесь же ядом или подсунул его в корзину со съедобными водорослями. Рабы использовались на серебряных рудниках или других тяжёлых работах, где "нагадить" куда труднее.

Кроме водорослей и рыбы случались находки и поинтереснее. Иногда на берег выносило части погибших кораблей, унесённых штормом и другой деревянный плавник. В том числе и "особых" пород деревьев, способных впитывать ману. После длительного плавания в насыщенном магией море они становились отличными заготовками под артефакты. Достаточно часто на берег выносило и другие интересные магам находки — раковины моллюсков, выросших около сильных магических источников, останки странных магических существ, живущих в Бурном и многое другое. Не удивительно, что в каждый караван, идущий к западному берегу почти всегда входит один или даже несколько местных магов или хотя бы учеников.