Книга 2. Клан. Обрести силу

Нагнувшись за новой партией, парень наткнулся взглядом на вождя торгов — Тальгара Волчьий клык, который пристально смотрел на него. Заметив, что Тимур остановился, торг подошел к нему.

— Плохое оружие, — скривившись проговорил союзник, держа шип словно ядовитую змею. — Недостойное настоящего воина… Это оружие труса, — рука парня дрогнула и запущенный в полет шип упал в нескольких метрах от них. — Настоящий воин убивает врага только глядя ему в глаза…

Тимур поднял голову и встретился с взглядом Тальгара.

— Ты придумал недостойное оружие, гном…Если бы эти шипы придумал кто-то из моего народа, то от него бы все отвернулись, — странная это была речь, за которой, однако, не чувствовалось никакой угрозы. — Ты странный, гном и совсем не похож на тех из подгорного народа, с которыми я знаком. Ты не совсем не похож на них, — и Тимур никак не мог понять, к чему вообще ведет этот кочевник. — Ты делаешь странные вещи, которые никто раньше не знал… Сначала эти шипы, которые могут остановить даже панцирную фалангу гномов или катафрактов короля Роланда… Еще эти наконечники, — из своего колчана, висевшего за спиной, он вытащил одну из стрел с длинным лепестковым черным наконечником. — Сделавшие шаморцев смертными… Потом я увидел настоящее чудо, — торг на несколько мгновений замолчал. — Ты дал нам громовые камни, в которых прятались настоящие молнии!

Теперь Тимур понял, что в голосе Тальгара его смутило, и это открытие его по-настоящему поразило. Это был страх! Вождь торгов, Тальгар Волчий клык, испытывал страх, пусть и тщательно скрываемый им.

— Скажи, гном, ты маг? — рука кочевника крепко сжимала какой-то засаленный аулет, напоминавший длинный пожелтевший клык хищника.

Тимур с трудом сдержался, чтобы не заржать. И это ему стоило диких усилий! Уж больно в этот момент странное, почти мистическое выражение лица, было у полудикого кочевника… Парень напряг мышцы лица, которые чуть не сводило судорогами от сдерживаемого смеха.

— Не гневайся на меня, маг, — быстро проговорил Тальгар, принявший все эти гримасы на лице гнома за испытываемый им гнев от разоблачения. — Тальгар Волчий клык никому ничего не скажет! — он с гулким хлопком ударил по своей груди. — Тальгар — нем как могила! — Тимуру же удалось восстановить контроль над своим лицом, и оно стало совершенно неподвижным. — Только позволь одну просьбу… Шамор истребил почти весь мой народ. Из четырех племен осталось лишь одно. Я боюсь маг, что в этой битве погибнут все мои воины и некому будет защитить наших женщин и детей… Прошу, маг, помоги нам!

Тимур не спешил отвечать. По правде сказать, он просто не ожидал такой просьбы.

— Не спеши, вождь, — наконец, парень заговорил.— Не спеши умирать, — он решил не говорить, ни «да», ни «нет». — И если сегодня кто-то умрет, то это будут наши враги…

Конечно, он прекрасно осознавал, что шансы их остаться живыми в этой ловушки, невелики. Однако, не смотря ни на что Тимур верил… Верил в короля Роланда, что обещал прийти вовремя. Верил в эту самодельную крепость, что с трудом выдержала первый удар шаморцев. Верил в ополченцев, что, преодолевая свой страх, лезли под мечи и копья бессмертных. Верил в свое оружие, которого ни здесь и не сейчас просто не должно было быть… И ему чертовский хотелось верить и самому Тальгару, что тот будет с ними до конца…

«Хм…Сначала Фален что-то талдычил про магию, потом об этом же говорил и сам король. А вот теперь и этот здоровяк видит во мне мага… Значит я маг?! А что? Все равно ж-па! — размышлял парень, понимая, что своим решением может перейти некую грань, за которой уже ничего не будет по старому. — Здоровенная такая ж-па! … Все равно я ведь об этом думал и хотел использовать…, — Тимур все-же решился. — Ладно! Хуже от этого точно не будет, по крайней мере сейчас… А потом… если оно наступит, мы будем думать потом».

— Волчий клык, — он подошел к торгу ближе. — Верь мне, мы сегодня не умрем…, — Тальгар со страной смесью недоверия и удивления во взгляде смотрел на него. — Иди за мной, — он резко развернулся на месте и пошел к высокому фургону, возле которого стол смотревший на всех волком здоровый гном. — Ты спрашиваешь, маг ли я? Пошли.

Взбираясь на передок, Тимур оглянулся и с удовольствием отметил, что высокий торг чувствовал себя «не в своей тарелке».

— Шаморцы ни чего не понимают, — сбавив голос до таинственного шепота, Колин медленно, давая Тальгару время почувствовать момент, проворачивал массивный ключ в огромном металлическом замке. — Ты понимаешь, Волчий клык? Они ничего не понимают и не знают, потому что они уже мертвецы.

За спиной парня притихло даже тяжелое сопение кочевника, который боялся пропустить даже слово.

— Шамор — это шакал, который нападет на беззащитную жертву, — ключ со скрипом провернулся в замке и кусок с клацаньем свалился вниз. — Но с нами он явно ошибся…, — сколоченная из толстых досок дверь открылась во внутрь, где была чернильная темнота. — Пока это увидишь только ты Тальгар…

Голос Колина был уже на грани слышимости.

— Ты увидишь, насколько сильна мощь подгорных богов… Будь готов увидеть ужас подземных пещер, — Тимур сейчас думал лишь о том, чтобы зажглась наконец-то тонкая лучина, которую он путался поджечь кресалом. — Только, Волчий клык, не делай резких движений… Он этого не любит, — Тимур буквально физически почувствовал, как напрягся стоявший за его спиной кочевник. — Сильно не любит…

Лучина все же зажглась. Ее крохотный, буквально, с горошины огонек, вдруг осветил огромные ярко красные глаза, горевшие жаждой крови, и голубоватый ряд сотен мелких клыков ниже.

— Боги…, — из горла торга вырвался хриплый стон. — Боги…, — прямо на него смотрело то, о чем он слышал лишь из легенд старых сказителей. — …, — совершенно неподвижное, казалось, оно готовилось к резкому прыжку прямо на него..., — ноги его сами собой пришли в движение и он начал пятиться. — ...

Блики разгоревшегося огонька причудливо заиграли на плотной выступающей чешуе, которая покрывала мощное гибкое тело … настоящего дракона, сидевшего в самой настоящей клетки из мощных .

— У-у-у-у-у! — в этот самый момент, когда торг уже был готов, наплевав на свою гордость, рвануть из фургона, раздался чрезвычайно низкий, трубный вой. — У-у-у-у-у! — все окружающее пространство наполняло неприятное, почти переходящее в ультразвук гудение. — У-у-у-у-у!

Тальгар и Колин с тревогой переглянулись.

— Иду-у-ут! — тут же заорал ближайший к ним дозорный с крыши фургона. — Идут! Идут!

— У-у-у-у-у-у! — вновь раздалось мощное гудение, издаваемое огромным рогом давно вымершего животного. — У-у-у-у-у!

— Бессмертные..., — оскалился Тальгар. — Вся орда идет... Чувствуешь? — торг пятерню приложил к дереву перегородки внутри фургона; по поверхности деревяшки бежала мелкая дрожь. —

Этот враг, в отличие от древнего чудовища, которым ему пугали в детстве, был ему знаком и не вызывал мистического ужаса. Он знал, что их можно убить и много раз это проделывал.

Через несколько мгновений они уже оба были на передке фургона и с напряжением всматривались вдаль.

Метель к этому времени уже практически утихла и с высоты открывался прекрасный вид на идущих в походном ордере шаморских легионеров. Если говорить честно, то в этот самый момент Тимур любовался... Любовался этими стройными мерно вышагивавшими рядами легионеров, внушаемой ими мощью.

— Это еще не атака, — пробормотал стоявший рядом с Колиным Тальгар, приложивший ладонь к глазам на манер козырька. — Пики на плече, щит за спиной... Бессмертные так в атаку не ходят...

И действительно, когда до крепости осталось не больше двух — двух с половиной лиг, надвигающая орда остановилась и тут же, на их глазах начала перестраивать свои порядки. Растянутые в ширину отряды бессмертных довольно быстро выстроились в несколько узких колонн, которые издалека из-за сплошной стены щитов отчетливо напоминали чешуйчатых монстров. Видимо, шаморский военачальник догадывался или даже знал, что их тут мало, и поэтому решив особо не мудрить ударить прямо по центру мощным кулаком.

До Тимура донеслись несколько пронзительных звуков сигнального рога (к счастью, эти звуки были не настолько грозными, как ранее), и колонны, вставив между щитами пики, начали шагать к вагенбургу.

— Что-то они нас вообще ни во что не ставят, — недовольно проговорил Тимур, следя за спокойно идущими легионерами. — А прочисти-ка ты им мозги, вождь! — до того же не сразу дошло, что от него хотят. — Говорю, скажи своим, чтобы дали пару залпов на пределе... А мы заодно посмотрим, как получиться.

Едва пара стрел ушла в полет, как шагов за сто от них в плотной шеренге солдат кто-то упал. Следом вскрикнули ближе. Промахнуться в такой медленно идущей массе войск было крайне сложно.

— Давай, вождь, дави, — прокричал парень, увидев, что ни щиты ни доспехи не спасают бессмертных. — По другому до этих баранов не достучаться, что доспехи их больше не защитят!

Тальгар в ответ лишь радостно оскалился и, сильно оттолкнувшись, перепрыгнул на другой фургон.

С этого момента лучники начали «работать в полную силу». Десяток тяжелых стрел они выпускали буквально за секунды. Некоторые умудрялись даже держать в воздухе до трех стрел сразу.

— Похоже, наших запасов на долго не хватит..., — присвистнул Тимур, наблюдая, как некоторые торги уже скидывали из-за плеч пустые колчаны. — Натуральные пулеметы... Это же под сотню стрел одним махом...

Защитный ордер шаморцев не спасал от слова «совсем». Передние щиты, которыми были прикрыты первые в черепахе лигионеры, были просто утыканы стрелами, делая их похожими на диковинных дикообразов. Едва же кто-то от тяжести чуть опускал руку со щитом, как внутрь сразу же летела очередная стрела и раненный легионер валился на землю.

Эту сотню метров стальная черепаха ползла уже в учетверенном составе. Еще хуже стало, когда укрытые щитами легионеры ступили на места, щедро усыпанные стальным железным чесноком. Монолитная стена щитов сразу же стала дырявой! Натыкающиеся на шипы шаморцы тут же падали под ноги своих же товарищей, открывая все новые и новые дыры в панцире черепахи.

— Мастер! Мастер! — до уха Тимура донесся крик Гурана, который куда-то тыкал рукой. — Смотри! Туда! На холм!

Приглядевшийся парень, увидел, как на невысоком холме, где по всей видимости расположилось командование шаморцев дергалась, словно живая, ярко — красная ткань. Не прошло и нескольких секунд, как атакующие колонны остановились и тут же начали отходить назад.

— Стойте! Хватит! — закричал Тимур, когда отступление стало явным. — НЕ стреляйте! Стрелы поберегите! — не все из распалившихся лучников сразу же пришли в себя; некоторых Тальгару пришлось самолично одергивать. — ...

Шаморцы, не будь дураками, быстро «сложили два и два» и сделали соответствующие выводы из первой захлебнувшейся атаки. Следующая волна началась через несколько часов и была совершенно иной.

— Что это еще такое? — вырвалось у Тимура, едва он только высунулся из-за своеобразного бруствера — деревянного борта телеги. — Гуран, ты видишь это? — тот держал оборону со своими метрах в пятидесяти отсюда. — Что у них в руках?

Легионеры первых трех турий, составлявших острие новой атаки, держали в руках что-то объемное и большое. Когда шеренги оказались ближе, Тимур к своему удивлению увидел в их руках грубо сколоченные щиты из досок, которые прикрывали шаморцев почти полностью. Под некоторыми же вообще пряталось двое или даже трое воинов.

— Ха-ха-ха! Это их новые щиты, старые видно совсем маловаты..., — заржал в ответ Гуран. — ...

В этот момент один из легионеров с разбегу напоролся на шип и с воплем повалился на снег. Следом за ним кубарем полетели и двое его товарищей, прятавшихся за сколоченном из досок щитом. Длинная деревянная плита перевернулась и … Тимур отчетливо увидел набитые по всей ее поверхности выступающие бруски.

— Твари хитрожо-е! — холодный пот пробил его. — Это же лестницы такие! Тальгар! Твою м-ть! — парень резко вскочил и замахал руками, привлекая внимание лучников-торгов. — Тальгар! Это лестницы! Стреляйте

Едва осталась сотня метров, то есть самое убойное для лучников расстояние, как шаморцы перешли на бег. Стройные шеренги мгновенно расстроились, превратившись в сотни длинных деревянных змей, скрывавших подо собой атакующих солдат.

То и дело в этой накатывающей беспорядочной лавине появлялись рваные пятна от валившихся на землю легионеров. От удачно выпущенной стрелы, от подвернувшего шипа, они валились как подрубленные, увлекая за собой бежавших рядом с ними.

— Стреляйте! Стреляйте! — но от летевших стеной стрел оказалось совсем мало толку; толстые сырые доски, нашитые в два, а то и три слоя, оказались более эффективными против стрел чем даже знаменитые шаморские щиты. — Черт! Черт! — до линии фургонов оставался всего лишь один бросок. — ...

Он отбросил в сторону свой меч, чтобы не мешал, и сайгаков влетел внутрь фургона — склада гранат. Схватив один ящик, из которого торчал пучок соломы, гном так же моментально и оказался на улице.

— По ногам целься! Куда!? — кочевники под звуки мечущегося и орущего как безумный Тальгара непрерывно опустошали колчаны. — Еще! Быстрее! — в воздухе стоял свист рвавших воздух стрел, крики раненных. — …

Тимуру хватило брошенного взгляда, чтобы понять, что еще немного и их захлестнет эта волна, остановить которую не смогут ни тучи стрел, ни высокие борта фургонов, ни мужество защитников. Атакующих, просто, были слишком много!

Вот взлетела в воздух и с грохотом упала на верх телеги первая лестница — длинная примерно пятиметровая широченная доска с набитыми по всей ее поверхности ступеньками. Попытавшегося по ней сразу же взобраться здоровенного шаморца со знаком комтура тут же словно кувалдой снесло на землю. Пять или шесть стрел одновременно вонзились в его грудь. Такая же участь постигла и двух других его товарищей, бежавших следом...

Отсутствие настоящих щитов (перед этой атакой щиты как сковывавшие движение они оставили в лагере) сыграло с легионерами жуткую шутку. Бежать с лестницами, которые прикрывали их от пускаемых навесам стрел, действительно, было значительно легче, но потом... когда нужно было взбираться наверх они были совершенно беззащитны перед стрелами с наконечниками из гномьего металла, вдобавок пускаемыми практически в упор.

— Прочь! Прочь, грязные псы! — Грум, тоже защищавший этот же фургон, с остервенением рубил своей секирой верх свалившейся лестницы. — Это земля гномом! — с новым ударом его секира вколотила в дерево чудом избежавшего стрел легионера. — Прочь!

Однако, взамен падающим бежали все новые и новые бессмертные. Еще в трех местах, проломив борта, свалились тяжелые лестницы.