Стеймекс - Правда во Лжи / Книга Завершена! / Вторая в работе!

На меня мало кто обратил внимание. Хоть я и ожидал ворчание и недовольство, что стащил целого кабана. Но сейчас заметил, как столы прогибаются от яств. Целиком запечённые рыбины, многие в половину длины столов. Четвертинки, а то и вовсе целые головки сыров. На столах туши свиней, бараньи бока, разнообразие птиц. За столом напротив где я обосновался так и вовсе словно корову разделали и еще походный котёл с парующей кашей на стол водрузили. Что и могло отвлечь от стойких запахов, так это шум здоровых мужских глоток. Мало кто бранился, наперебой по ушам било чьё-то конское ржание и крики спорящих друг с другом людей.

Стоило мне усесться как стол подпрыгнул от гигантской миски. Аромат каши кулаком ударил в мозг. Рядом опустился каравай, соперничающий манящим запахом свежего хлеба с кашей и поросёнком. Кувшин и две кружки. Только после того как на мою сторону упала деревянная ложка с глиняной тарелкой я взглянул поверх стола. Напротив стоял тот самый коротышка, грудь часто вздымалась, но на лице полная улыбка, глаза голодно поблескивают.

— И как ты это всё унёс? — спросил я.

Он умостился напротив меня, в руках оказался нож. Стоило лезвию прикоснуться к поросёнку как нежная коричневатая корочка хрустнула. Из разлома вырвалась струйка пара, аромат вышиб все мозги, оставил лишь терзающий душу голод. Наплевав на вопрос, я с резвостью орла вцепился в вежливо отрезанный мне богатырский ломоть мяса. Сок стекал по пальцам, локтям. Я забыл и думать про кашу и хлеб. Еще подобный ломоть и только тогда я почувствовал, как утолил острою жажду. Коротышка к великому изумлению не уступал мне, подметал всё на расстоянии вытянутой руки. Но в глазах так же появился сытый и довольный оттенок. Но несмотря на это он бросал острые и взвешенные взгляды, словно рассчитывая, что еще точно съест или обязательно съесть нужно. Я принялся за кашу, оторвал кусок хлеба. В мою сторону откинувшись от стола смотрел осоловевшим взглядом мелкий паренёк. На вид не больше двадцати лет, но мелкая россыпь морщин у глаз выдавала истинный возраст. Около тридцати лет, черные короткие волосы, немного веснушек у носа, мелкое закруглённое лицо. Глаза цвета серого гранита живые и бодрые, с немалой долей хитрости изучали меня.

— Рад знакомству, я Троквард. — с улыбкой и смешливым взглядом проговорил он.

Я так же с сытостью и ленцой откинулся от стола.

— Надеюсь буду рад так же, — кивнул я и сразу продолжил, — Стеймекс.

— Ты видимо не из наших мест, — задумчиво поковырялся в зубах косточкой коротышка, — Так откуда ты?

Я разлил вино по кружкам. Мимо резво пробежал мальчишка, почти подросток в чистом переднике с подносом и кашей.

Я взглянул прямым взглядом в серые слегка насмешливые глаза.

— Если это интересует кого-то помимо тебя, пусть он и спросит.

— Ох нет, я не чей-то посыльный, — заулыбался Троквард доверительной улыбкой.

Я лишь приподнял бровь, медленно попивая вино. Взгляд мой скользил по лицам, с надеждой вычленить возможных недругов, а то и снять груз с души, убедившись, что их здесь нет.

— Я сам из далёких мест, да и ты видно тоже. — продолжал он.

Я обратил на него внимание.

— Что ты хочешь? — спросил я в упор.

Троквард слегка замялся.

— Всего то слабая надежда, что ты из моих краёв.

— Вряд ли, — я прихлебнул вино, снова провожая взглядом того же мальчишку с замасленным передником и огромным гусем на подносе.

— Я знаешь ли, — подумал я, — и пальцем не знаю в какую сторону указать, где мой дом, — и немедленно продолжил, чтобы избавить себя от докучающих вопросов, — очнулся в лесу, — я простецки пожал плечами, — потом парочка случайностей и я здесь.

— Ты заблудился, убегал от кого-то или...

— ...или всё забыл, — закончил за него я.

Троквард с задумчивым выражением осушил кружку.

Как и я, попутно снова наблюдая за мальчуганом в переднике щедро забрызганным кровью, с тяжестью переставляя ноги под громадным подсвинком по-царски возлежащем на деревянном подносе.

— Своей статью ты мог быть, — на этот раз по серьёзному оценивающий взгляд, — да кем угодно, подери тебя чнар, — с удивлением проговорил он.

Я взглянул ему прямо в глаза.

— Представь себе такое, я забыл даже, что такое чнар. Не просветишь? — издевательским тоном меняя тему спросил я.

— Да ладно, что нужно есть да пить ты не забыл, да и ложку держишь весьма так странно, словно сломать боишься или ты мог быть кем-то еще о ком я не подумал. — с ярким интересом, отразившимся на лице подытожил он.

— Как узнаешь, обязательно расскажи мне первому, — я разлил оставшееся содержимое весьма недурного вина по кружкам.

Троквард мгновенно схватил. Кадык задёргался, словно умирающий от жажды он в один миг осушил кубок, не проронив ни капли.

— Чнары, это мелкие бесики. Которые обожают пакостить людям.

— Во как, — не особо удивился я, — это просто выраженьице такое или они и правда существуют?

— Ты и это забыл? — с большим удивлением схлестнув бровь с бровью проговорил он.

— Давай уточню, я не забыл только себя, ах еще как есть да пить, ну и еще парочку жизненно важных функций.

— Ну раз так, — развел он руки в стороны, — это конечно легенда, но верить в неё причин больше, чем наоборот.

— Ну-ну, — не сказать страсть как, но этот мир становился интересней.

— Это произошло так давно, что и никто не помнит, когда. Между раем и адом произошла битва. И ни одна из сторон не смогла одержать вверх. Обе разбили друг друга, да так, что как я понял и возвращаться было некуда или не смогли, в общем кто его знает, как там было.

Я отхлебнул приятно ласкающее горло вина как мимо с дымящимся малым клочком тряпки оставшегося от передника промчался запачканный в копоти мальчуган. Я лишь проводил взглядом юного бедолагу и вернулся к собеседнику.

— Но по легенде, им пришлось жить среди нас. Тщательно скрываясь, твари из ада остались с жаждой навредить людям, а те что из рая жаждут помогать нам. Большинство из рассказов о встрече с ними враки, но всё-таки изредка бывают необъяснимые события. Как ужасные, так и чудотворные. Одно ясно, битва их окончена навсегда.

Я немного застыл, от осознания того, что всё сказанное даже на половину может оказаться правдой.

— Ты так говоришь о чудесах, но, а разве ваши маги не творят эти чудеса? — спросил я с надеждой выведать чего побольше.

Троквард презрительно хмыкнул.

— Творят и довольно много, но чудесами это не назовёшь. Творимый волшбу редко скрывается. Они очень горды и прежде всего любят себя любимых. С любым удачным заклинанием стараются заявить о себе, никогда вот так тайно. А чудо произойдёт так, что весь город об этом целый год гутарить будет. И попробуй понять, как вообще такое могло свершиться, — с пониженным и очень уважительным голосом закончил он рассказ.

— А церквушки, каково отношение святых отцов?

Коротышка откинулся на спинку лавки, словно конь в лицо лягнул. Заикаясь проговорил.

— Последний раз о том, как их так называли сохранено в очень древних книгах, но ты так буднично выразился, будто еще вчера одному из них предложил сходить в таверну.

Я почесал затылок, надо как-то выкручиваться, кто знает, как тут к такому относятся.

— Возможно и сам читал или слышал от кого, память может частично прорезалась, я и сам не понял, что сказал.

Весь смех в глазах и на устах Трокварда смело. Напротив, сидел серьёзный парень с расчетливым выражением и безмерным любопытством на лице.

— Слухи, — он хмыкнул, — слухами мир пророс, будто есть еще места где остались святые отцы и святыми их не даром называют, — после недолгой паузы он продолжил, — Да уж, слухи, если только ты сам не из таких мест или упаси боже даже королевств, где святые отцы еще несут службу и отпускают грехи.

— Как бы, и я хотел знать правду, как же сильно, — опираясь на весь доступный мне артистизм я закачал головой, вздохнул и отвёл глаза.

— Слушай, Стеймекс, ты прости что я вот так в лоб. Но я человек открытый. Мне тут тяжело общаться со многими, если ты не против, моё общество не помешает тебе?

Я развел руками, подвоха не чую, конечно я не всё о нём знаю, но вражды не чувствую.

— Знаешь, мне тоже здесь, прямо с первых мгновений что-то поперёк горла встало, — вспомнил я подлую подножку на поле.

В тот же миг все словно по команде побросали ложки, тарелки, не доеденную пищу. Около выхода образовалась толпа. Я не мог сообразить, словно в тайне от меня для всех прозвучал тревожный сигнал.

Я взглянул на Трокварда.

— Не переживай, так каждый день. Ведь многие из нас попадают в армию первого маршала Кримгана Велесского и нас заранее учат не наедаться всласть, и при любой внезапной атаке надо быть начеку, — ответил он на мой немой вопрос.

Герцог оказывается еще и первый маршал.

— Пошли, сейчас вечерняя тренировка. Битвы и сражения не всегда происходят при свете солнца.

Внутри меня зародился рык недовольства. Только я расслабился. Как снова работать и пахать? Но куда как говорят здесь, чнар его дери я вообще иду и к чему приду?

Так прошло не мало дней, скорее я сбился со счета. Недели три или четыре. С Троквардом мы мало говорили о нашем прошлом. Но в копилку знаний я подкинул много интересного об этом мире. Так же я узнал, что мой новообретённый знакомый великолепный лучник. Имя того парня что подставил мне подножку, Сакнар, я его прозвал неудачником. Настанет мой час расплаты, и тогда ему очень не повезёт. Такая я вот мстительная сволочь. Больше между нами подобных контактов не было. Но взгляды полные неприязни по неизвестной причине остались.

Герцог появлялся редко, зачастую даже не наведывался к воинам, как и ко мне, от чего мне прямо на душе отлегло. Хватало и того что гоняют два раза в день. По первой я не мог уснуть. Неземной, терзающий нервы и душу храп не давал и глаз сомкнуть. Но человек ко всему привыкает. Вот я и привык.

За окном медленно и уверенно гасло солнце, растворяясь в сгущающемся мраке. Я словно барин возлежал на койке после трудового дня. Разные мысли посещали голову. Как по мне уже начиналась пятая неделя, а я до сих пор как вкопанный на месте и не знаю не то с чего начать, а вообще за что взяться. А отчаянье с каждым новым днём всаживало клыки как копья, всё глубже и глубже.

— Здравствуй, человек, — неживой, серый голос заполнил сознание.

Я как вытаращил глаза в потолок, так и остался в таком положении. Голос я помнил, слишком хорошо.

Не успел я подумать...

— Ты пробыл в этом мире полтора земных года. Пока само мироздание тебя не приняло, и ты не обрёл плоть. Мы решили, что ты перестал существовать. Но ты не перестал.

Глава 9

Храп волнами докатывался со всех сторон, кто-то как кору дуба шумно чесал бороду или спину. Но ни что не могло заглушить пронизывающий душу голос.

— Нам неизвестна причина столь долгого перехода, и мы уже успели отправить еще двух после тебя. Но они прекратили существование еще в первой стадии.

Я молчал, такой сюрприз как бревном по голове вышиб все мысли. Но отчаянно хотелось что-то спросить.

— Как продвигается выполнение назначенной нами цели? — без эмоциональный баритон ворвался в мозг.

Меня скрутило, тело свело судорогой, я что есть мочи не заорал в слух на весь барак, от переполнявшей жалости к себе, от всех пережитых оскорблений, от всей это безмозглой ситуации, какое может быть продвижение в такой трясине?

Сдержав порывы, я мысленно ответил, вкладывая в слова всю ненависть и боль.

— Какое может быть продвижение, я один, а здесь целая бесконечность, я знаю крохи, как и меня никто не знает. Я нахожусь в самой заднице всех слоёв общества этого проклятого мира, и чтобы что-то изменить этого никак не хватит!

Настала долгая пауза, я снова окунулся в привычный мне мир. Из окна бил стойкий неземной свет просвечивающий из-за облаков. Звезды как обычно плясали по тёмной глади неба, как светлячки кружились около друг друга. Некоторые словно стесняясь проваливались в пучину облаков и через мгновения вырывались из сладкого плена возвращаясь в общий танец.

Мир вздрогнул от громоподобного голоса внутри.

— Человек, этот мир нам недоступен, но будь твой переход мгновенным, ты бы получил нужную информацию для выполнения поставленной нами цели.

Хоть и голос остался тем же, но в нём что-то поменялось. Со мной явно общалась другая особь. Что ж, я сразу сообразил, что ответить.

— Какие вообще могут быть цели, по вашим словам, этот мир бесконечен! В нашем мирке чтобы стать кем-то или чем-то нужны годы, десятки, а то и пол сотни лет, стараний, попыток, труда и прочей грязи, кому что ближе! — я словно набрал воздуха в грудь, хоть и общение шло на уровне обмена мыслей, я мгновенно продолжил, — Мне не хватит всех отпущенных лет чтобы хоть как-то повлиять на этот мир. Даже хотя бы на его маленький клочок.

Свет из окна померк, я превратился в саму тишину, будто и сердце заставил стучать как можно тише. Мимо потирая глаза и разевая пасть во всю ширь плёлся почти на ощупь высокий мужчина. Видимо приспичило посреди ночи. От сердца отлегло. Я выдохнул так что мне показалось будто бедолага покачнулся, пробурчав что-то нечленораздельное он вышел из барака.

Разум снова протаранил успевший надоесть голос.

— Человек, наша информация об этом мире собиралась самыми разумными и высокоразвитыми расами всей вселенной. Мир, в котором ты прибываешь поистине бесконечен и не имеет границ. Но люди, одна из многих рас в течении долгих по вашим меркам годам стягивалась в одну точку. Причины такого поведения нам неизвестны, но тебе не нужна вся бесконечность.

Я молчал, впитывая как губка всё сказанное им, ведь другой надежды как выбраться отсюда, нет.

— Не включая во внимание тот факт, что твоя раса занимает несущественный в соотношении со всей бесконечностью объём территорий, именно отсюда можно изменить ход событий. По неведомым нам причинам, но по достоверной информации которую мы получали от подобных тебе и от других во всей вселенной прибывавших в этом мире, нам известно. Что все, выражаясь вашей метафорой, рычаги управления и влияния стягиваются в ту точку где находится человеческая раса.

Я и не знал, что ответить, только сверлил взглядом ночное небо, но в голове били молоточки, а как же года? Ответа не пришлось ждать долго.

— Человек, в твою задачу входит максимально и существенно опираясь на все доступные способы усилить этот мир и его защиту во всех сферах жизни, на которые хватит возможностей. Срок задачи, вплоть до возможности её выполнять. Когда это перестанет быть возможным, мы вернём тебя в качестве той же молодой особи которой ты покинул вселенную, и ты продолжишь существовать на своей планете.

Я засмеялся вслух, от чего лежащий рядом всхрапнул и перевернулся на другой бок.

— Что помешает вам, отправить меня вновь? Люди перед животными слова не держат, а мы для вас так и вовсе муравьи, в обещания я точно не поверю.

Уже привычный громкий и серый голос заполнил сущее.

— Отправить вас вновь не представится возможным. Мир, в котором вы находитесь, во второй раз переход не осуществляет.