— Знаешь, как это бывает, когда человек чувствует, что так правильно? Вот и я чувствую необходимость тренировок, это положительно сказывается на росте магических сил, к тому же для вас это будет полезно.
— Хорошо. И когда ты хочешь нас "лечить"? — Мама подумала, что это я так играюсь, и решила поддержать игру. Родители продолжают воспринимать меня как маленького ребенка.
— Не будем откладывать.
Встаю, подхожу к Нарциссе, кладу руку ей на голову и накладываю высшее заклинание исцеления. Благодаря тому, что она маг, то в свои тридцать шесть выглядит максимум на тридцать лет. На глазах проявились внешние признаки воздействия заклинания, едва видные морщинки разгладились, кожа стала идеальной, а внешность стала соответствовать примерно возрасту двадцати трех — двадцати пяти лет. Волосы стали гуще и более насыщенного цвета, все болезни исцелило, а так называемые "проклятия" смыло волной смешанной в особых пропорциях праны и маны, так называемой "маны жизни".
Мать тут же взмахом волшебной палочки трансфигурировала часть стены в зеркало и впала в ступор от увиденного отражения. Отец, наблюдающей за чудесным преобразованием, сидел с выпученными глазами, и лишь беззвучно раскрывал и закрывал рот, не в силах что-либо произнести.
Попутно проведенный экспресс тест показал, что у мамы имеется спящий ген метаморфизма. На остатках маны проанализировал ДНК отца и обнаружил спящие эльфийские гены.
— Сын! — наконец, смог выдавить из себя Люциус. — Скажи, что это сейчас такое было?
— Высшее эльфийское заклинание исцеления. Откуда его знаю, даже не спрашивай, это выше разумения одиннадцатилетнего мальчика!
— И как часто ты можешь его применять? — спросил отец.
— Несколько раз в день. Вот только ману восстановлю и займусь тобой.
Помимо привычного способа восполнения маны, то есть автоматически происходящей медитации, давно перешедшей на уровень рефлексов, посильнее потянул ману из родового алтаря. Через полчаса заполнил резерв маны, а родители более-менее пришли в себя и закончили восторгаться новой маминой внешностью.
— Я готов. Отец, ложись на диван в гостиной.
— Почему ты предлагаешь мне лечь, а маму лечил сидя? — задал он резонный вопрос.
— Потому что ты, как и я, носитель крови сидов и помимо исцеления попробую помочь ей пробудиться.
Такое объяснение удовлетворило Люциуса. Мы прошли в гостевой зал, отец прилёг на кушетку. Я же приступил к пробуждению эльфийских генов и исцелению. В итоге процесс растянулся на долгих пять часов, пришлось выжать досуха весь резерв маны и даже добавить немного праны, от чего жутко устал и проголодался. Удалось пробудить эльфийскую ДНК и сделать её доминирующей, от чего уши Люциуса слегка заострились, став напоминать аналогичные у эльфийских квартеронов. Ну и в целом тело Малфоя старшего улучшилось до стандарта среднего эльфа: реакция, ловкость, регенерация. Внешне он стал подстать матери, то есть выглядит максимум на двадцать пять лет. Но вот чего он не приобрёл, так это бессмертия. Самое проблематичное заключалось не в том, чтобы омолодить и даже не в пробуждении спящей ДНК, проблема заключалось в странном заклинании, наложенном на физическое и астральное начала.
— Потрясающе! Я что, теперь тоже эльф? — спросил Люциус, рассматривая себя в зеркало.
— Нет. К сожалению, мне удалось сделать из тебя лишь эльфийского полукровку. Из плюсов, ты теперь без философского камня или подпитки праной сможешь прожить до пяти сотен лет, но хоть и медленнее, стареть всё же будешь. Вот с постоянной подпиткой праной сможешь прожить до трёх — пяти тысяч лет, в то время как человеческий предел в районе тысячи лет.
— Сынок, а как же мама? — спросил Люциус, кинув взгляд на поникшую Нарциссу, сразу же осознавшую пропасть.
— С мамой несколько иная ситуация. У неё спящая кровь метаморфов, доставшаяся в наследство от Блэков. Это мне повезло с родителями. — На последней фразе Люциус с Нарциссой улыбнулись. — Только прежде чем пытаться пробудить её, нужно на ком-то потренироваться. В принципе, выбор не богат: Уизли, Лонгботтом, Поттер. После того, как отработаю пробуждение дара на ком-то из тех, кого не жалко, разбужу дар у мамы. Несколько столетий тренировок по развитию дара позволит ей прожить так же долго, как и тебе, к тому же добавит приятный бонус, то есть возможность изменять внешность по желанию.
— Так... — протянул отец. — Выходит, что с пробуждением крови сидов ты разобрался, а теперь хочешь экспериментировать с наследием Блэков? — И не дожидаясь подтверждения продолжил. — Скажи, сын, твои эксперименты опасны? Какие последствия могут быть?
— Какие последствия? Понятно же, что не отработанные манипуляции хоть и с небольшой вероятностью, но могут привести к смерти. Минимум, можно отделаться неприятным генетическим заболеванием.
— В таком случае Лонгботтома и Поттера не смей трогать, только Уизли. И даже не вздумай попасться. В случае неудачи, сразу сообщай мне при помощи изученного шифра, отмажу тебя почти от всего, кроме непростительных заклинаний, пока несовершеннолетний, но палочки лишиться можешь. Повторяю, даже не вздумай попасться, а если попадёшься, ни в чём не признавайся! Ты понял?
— Конечно, понял. Не беспокойся, буду крайне осторожен. В таком случае мне придётся втереться в доверие к кому-нибудь из Уизли, чтобы можно было ставить на нём эксперименты. Я слышал, их шестой сын идёт в этом году в школу. Только одно мне не нравится, все Уизли учатся на Гриффиндоре и нетерпимы к Слизерину.
— Да, Драко, это проблема. — Отец задумался. — Тебе идти на Гриффиндор нельзя, он полностью под контролем Дамблдора, Уизли же ты не сможешь уговорить на Слизерин.
— Как насчёт Пуффендуя?
— Сын, но это же позор! Все наши предки учились на Слизерине! — Люциус чуть ли не взорвался гневом.
— Ты просто ещё не осознал реалии и не просчитал ситуацию. Отныне наша семья является долгожителями, то есть существенно отличается от прочей массы волшебников. Всех, кто отличается от стада, боятся и ненавидят, а нам ещё и завидовать будут по-черному. Потому надо уходить в тень, отходить от открытой политики к теневому управлению, в общем, привлекать к себе минимум внимания. Пуффендуйцы привлекают наименьшее внимание в отличие от прочих факультетов, к тому же нейтральны. Пусть ты и потеряешь политические очки в ближайшие десятилетия, зато это позволит вывести нашу семью в более выгодное положение в долгосрочной перспективе. Долговременное благополучие семьи гораздо важней и выгодней, чем единовременные политические и экономические дивиденды!
— Люциус, ты понял, о чём говорит наш сын? — Нарцисса повернула голову в сторону мужа и захлопала ресницами, что в исполнении блондинки тянет на высшую актерскую оценку.
— Да, милая. Не зря мы тратили деньги на репетиторов, сразу видно, что наш сын научился мыслить по-взрослому. — Люциус послал жене ободряющую улыбку. — Мне надо обдумать новое положение семьи более обстоятельно. К отъезду в Хогвартс мы примем более обдуманное решение, куда тебе поступать, сын.
— Хорошо. Мне стало вот что интересно, у тебя в ауру было внедрено паразитическое заклинание-метка. Оно было активировано на минимальной мощности и всё время отсасывало у тебя ману, передавая её какому-то существу. — От этих слов отец посерел и замер, словно статуя. — Так вот, помимо этого заклинание было снабжено связью с, будет верно сказать, хозяином. Поскольку это существо могло узнать, где находится обладатель метки, читать мысли и отдавать мысленные команды, тянуть ману и не только твою, но и из алтаря, ну и самое главное, причинить сильную боль. В общем, очень похоже на рабское клеймо. Не буду спрашивать, как ты заполучил подобное заклинание, хотя в принципе догадываюсь от кого, но его было тяжело вытравить.
— Что?! — громко завопил Люциус и подпрыгнул с места, повалив на пол стул, на котором сидел. — Ты убрал черную метку?!
Люциус закатал левый рукав рубашки и неверящим взглядом уставился на чистую кожу без каких-либо отметин, родинок, татуировок и прочего. Он долго рассматривал руку, ощупывал её да с таким радостно-глупым выражением лица, будто принял сильную дозу наркотических веществ.
— Невероятно! Нет! Метки больше нет! Разве такое возможно? Хотя о чём это я, в последнее время у нас в доме творится такое, что меня вскоре будет не удивить пришествием Мерлина! — пробормотал про себя Люциус.
— Действительно, метка пропала! — радостно подтвердила Нарцисса, присоединившись к ощупыванию руки мужа. Она на этом не остановилась, достала волшебную палочку и стала накладывать диагностические заклинания. — Вообще нет, словно и не бывало, никаких следов! — радостно выдала она.
Всё же люди очень странные существа. Делаешь их долгожителями, о чем мечтает большинство смертных, реакция хоть и есть, но не то, чтобы совсем уж бурная. Снимаешь рабское клеймо, что в принципе по силам любому выпускнику факультета целительства, как сразу буря восторгов.
— Погоди. — Остановил жену Люциус, побледнел и обратился ко мне. — Ты сказал, что мана утекала какому-то существу? Магу?
— Нет, маг тянул бы больше сил. Полагаю, это неупокоенный дух или нечто подобное. Да, кстати, я недавно видел похожую ауру в твоём кабинете.
— Ты можешь видеть ауры? — удивлённо спросила Нарцисса.
— Да, мамуль, могу.
— Ты не тем интересуешься. Сын, пойдем ко мне в кабинет, покажешь, где видел ауру.
Мы поднялись в кабинет. Естественно, через стены я видел лишь ауры, когда обследовал дом, потому что и где сказать точно не мог. Находясь в помещении, уверенно подошёл к сейфу и указал на него пальцем. Отец отпер сейф.
— Вон та книга очень похожа на филактерию какого-то мага. Если я прав и его душа сейчас на свободе, то можно провести ритуал призыва и запихнуть душу мага в алтарь. Лишняя прибавка сил пойдёт лишь на пользу роду.
— Ты знаешь, как это сделать? — спросил отец.
— Ничего сложного, обычная пентаграмма и желание заклинателя, филактерия сама притянет душу. Круг для удержания духа и руна-ключ для указания цели поглощения алтарём с активацией приказа при помощи твоего перстня.
— Что для этого нужно? — радостно спросил Люциус, не сомневаясь в успехе.
— Немного времени. Вот доработаю алтарь, чтобы он не отпускал пойманные души, тогда и можно будет заняться призывом.
— Хорошо. Сын, я полагаюсь на тебя! — пафосно заявил Люциус.
* * *
Следующие три недели поочередно пропадал или в подвале, или в библиотеке, где пачками читал книги по местной артефакторике и чарам. Добытого отцом материала хватило на обе задумки и ещё осталось. В первую очередь был изготовлен обсидиановый шар-накопитель, который покрыл серебряной фольгой, приклеенной на чары вечного приклеивания. На фольгу наносил руны, которые задали программу интеграции в алтарь и передавали права расширенного доступа помимо владельца перстня, конечно же — мне. Далее при помощи трансмутации шар был помещён в центр каменного алтаря. Последний этап по активации накопителя и перемещению душ из камня в обсидиановый накопитель, активировал отец. После этого я получил привилегированный доступ к алтарю, а сам алтарь стал более совершенным.
Для себя из обсидиана изготовил магический жезл. Точнее, его ещё долго надо будет дорабатывать, покрывая рунами, пока это лишь качественная заготовка. Старую версию жезла мог бы сделать хоть сейчас, но, с учетом достижений местной артефакторики, это было бы глупостью. Потому решил сразу создавать мини версию родового алтаря. Сложно представить, каково это, когда не надо зачитывать заклинание каждый раз. Достаточно разместить заклинание в жезле и можно будет использовать его вновь и вновь, пока имеется мана. Конечно, останется проблема вместимости. Например, если жезл может вместить десять заклинаний, то можно будет использовать лишь эти десять заклинаний. Если захочешь использовать другое заклинание, освобождаешь память и начитываешь другое заклинание. При условии, что в жезле будет запечатано много магически сильных душ, реально разместить много заклинаний и использовать их все без зачитывания, лишь подавая ману. Конечно, такого рода волшба развращает, поскольку маг вместо самостоятельного развития будет все силы уделять совершенствованию артефакта, но вариант весьма заманчивый и перспективный. Помимо прочего, решил, что иметь один универсальный инструмент лучше, чем несколько разных, поэтому стал размышлять над возможностью добавления к жезлу функции проводника-усилителя, то есть волшебной палочки. Для этого придётся изучить информацию по производству артефактов данного направления.
На следующий день после активации алтаря, мы решили провести ритуал призыва. Перед ритуалом по помещению в алтарь души мага, чья филактерия хранилась в отцовском сейфе, мне удалось более подробно изучить данный артефакт в виде черной тетради с надписью на обложке "Т.М. Реддл". В итоге оказалось, что это какая-то ущербная версия филактерии. При изготовлении её, маг, вероятней всего, повредил свою душу. Обычно некроманты изготавливают филактерию из вещи, постоянно носимой с собой, как правило, магического посоха или ритуального ножа, и происходит процесс формирования подобного артефакта на протяжении тридцати — пятидесяти лет. В это же время они постепенно готовят новое вместилище для души либо подготавливают тело для перерождения в лича. Тут же явно пренебрегли техникой безопасности и вырвали кусок ауры, после чего привязали к предмету и защитили мощным щитом на основе жертвы. Тот, кто сделал это, сейчас должен быть сумасшедшим, а для мага нет хуже участи, чем сойти с ума.
В какой-то момент в голове промелькнула мысль, не свойственная эльфам. Подумал изготовить из жезла собственную филактерию, конечно же, по правильному варианту. Потом отбросил эту глупость. Зачем, если есть более совершенное собственноручно разработанное заклинание, которое позволяет переродиться. Привязывать душу к вещи и конкретному миру, в то время как существует бесконечное множество миров? Ха, ищите глупцов в другом месте.
Проанализировав своё поведение с момента пробуждения памяти, заметил отличия от стандарта, свойственное скорее молодому эльфу, чем умудренному опытом магу. В поисках объяснения подобного феномена пришлось проделать массу исследований тела, энергетики и разума. Выяснил две вещи. Во-первых, на детское тело активно воздействуют гормоны. Гормональный фон у эльфов стабилизируется в случае не одаренного в возрасте ста пятидесяти лет, и в районе двухсот лет у одаренных, но у нас процесс переходного возраста растянут на длительный период и проходит очень спокойно, если сравнивать с короткоживущими. Я изменил генный код на эльфийский, но при этом оставил прежние гормональные настройки, свойственные человеку. Это означает, что примерно до двадцати пяти лет буду расти и развиваться так же быстро, как и обычный человек, ничем, кроме формы ушей, не отличаясь от сверстников. Но в нагрузку получаю непривычно мощный гормональный коктейль, от которого разум уносит в далекие края. Во-вторых, у меня наблюдается эффект отпускника. То есть, когда разумный, даже самый хороший, работящий и примерный семьянин едет в отпуск, он, попадает в новую обстановку, вокруг незнакомые люди. В итоге складывается ложное ощущения вседозволенности, ведь тут его никто не знает и даже если сделают замечание, мнение чужого разумного будет не важно. Отпускник начинает вести себя развязно, в больших количествах поглощает алкоголь, совершает поступки, которые в обычной жизни не позволяет себе. Вот и я оказался подвержен подобному эффекту. Учитывая разницу в продолжительности жизни, и воздействие будет разным между мной и человеком. Человек будет подвержен этому эффекту тем больше, чем дольше не отдыхал, то есть чем больший стресс накопился. А теперь представьте эльфа, который не отдыхал более трехсот лет, умножьте на чувство вседозволенности и безнаказанности, и на выходе получите монстра, которому лучше не попадать под руку, в чём одна глупая торговка из книжной лавки успела убедиться.
